Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет – еда не требуется

Artificial Light & Diabetes: No Food Required

Искусственный свет отличается от естественного тем, что мы лишаемся полного спектра, включая невидимые инфракрасные составляющие, которые всегда сопровождают голубые лучи солнца. В современных помещениях мы в основном получаем холодный белый свет светодиодов или люминесцентных ламп. Они дают узкий пик голубой части спектра, почти без красного и ближнего инфракрасного излучения, а также часто мерцают. Естественное солнечное освещение так не устроено: в нем нет мерцания, а голубой, красный и инфракрасный диапазоны сбалансированы. Это критически важно для нормального функционирования организма. Каким было существование человека в прошлом?

Предки проводили дни под ярким солнцем и ночи под лунным светом. Сейчас мы большую часть времени находимся в зданиях под искусственным освещением. По исследованиям, люди могут проводить до 87% времени в помещении и еще около 6% — в транспорте. Это значит, что примерно 90% суток мы проводим в искусственных условиях, где отсутствует полноценный солнечный спектр. Где мы живем сейчас?

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет

Мы находимся в комнатах с флуоресцентными лампами или белыми светодиодами, а ночью у нас повсюду горят лампы и экраны. Такой образ жизни развился всего за несколько поколений, тогда как миллионы лет организм формировался под солнцем. Возникает вопрос, как искусственный свет влияет на риск ожирения, диабета 2-го типа и прочих метаболических нарушений. Природный солнечный свет дает широкий спектр — от ультрафиолета до инфракрасного. Он является термальным источником: мы ощущаем тепло от солнца, стоя на большом расстоянии от него. Солнце не мерцает, и интенсивность его излучения меняется в зависимости от времени суток. Утром и ближе к закату преобладают красные и инфракрасные длины волн, в середине дня их баланс смещается, и появляется больше мощного ультрафиолетового излучения. Однако в естественном свете синяя составляющая всегда уравновешена красной и инфракрасной. Самые современные лампы дают узкий и "инопланетный" спектр. Люминесцентные и светодиодные приборы имеют сильный пик в голубой зоне, почти не содержат ближнего инфракрасного диапазона, часто мерцают, что вредно для здоровья и провоцирует мигрени. Если сравнить их с лампами накаливания, те считались менее эффективными и практически запрещены, однако они давали тепло и излучали инфракрасную часть спектра, необходимую нам для нормального функционирования. В чем суть проблемы в современных условиях освещения?

Мы живем, как в герметичных камерах, получая лишь малую долю солнечного спектра. С утра до вечера нас окружает искусственный свет, особенно вечером и ночью, когда естественно должно быть темно. Это приводит к росту проблем со сном. Исследователи отмечают, что количество людей, покупающих мелатонин, за последние годы сильно увеличилось: люди стараются компенсировать бессонницу, вызванную остротой вечернего освещения, особенно после 2007 года, когда начали массово переходить на светодиоды и отказались от ламп накаливания. Как свет взаимодействует с нашим организмом?

Световые сигналы воспринимаются глазами и кожей. Разные длины волн проникают на разную глубину: коротковолновый ультрафиолет усваивается поверхностно, видимый свет глубже, а ближний инфракрасный может доходить на несколько сантиметров вглубь тканей. Каждая часть солнечного спектра — это своеобразное питательное вещество. Ультрафиолет участвует в синтезе витамина D и других процессах. Голубой и зеленый диапазон влияет на циркадные ритмы через зрительные рецепторы. Красный и инфракрасный стимулируют митохондрии и влияют на структуру воды в тканях. Основной вред искусственного света — это избыток голубого диапазона в неестественное время суток и недостаток красного и инфракрасного. Кроме того, искусственный свет, особенно диодный и люминесцентный, может мерцать. Все это подрывает работу наших гормонов, плотно связанных с циркадными ритмами, особенно гормона мелатонина. Как понимать циркадную биологию?

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет

Свет, в первую очередь голубой, попадает в глаз, где у нас есть особые светочувствительные белки, вроде меланопсина. Этот сигнал передается в гипоталамус и влияет на так называемые внутренние часы. Они похожи на главный хронометр организма, который затем задает ритм всем остальным "часам" — в печени, кишечнике, поджелудочной железе, жировой ткани. Если в глаза поступает голубой свет в поздние часы, то снижается выработка мелатонина и нарушается ночной цикл восстановления организма. Мелатонин вырабатывается не только в эпифизе, но и в митохондриях, когда в ткани проникает ближний инфракрасный свет. Мелатонин — сильнейший антиоксидант, защищающий клетки от повреждений и влияющий на многие функции, включая сопротивление раку и метаболический баланс. Когда вечером нас освещают яркие лампы и экраны, организм считает, что еще день, а это сбивает гормональные ритмы. Каковы последствия 18-часового воздействия голубого света?

Поскольку мы — ходячие "датчики голубого света", длительный избыток такого излучения вызывает сбои повсюду: в работе жировой ткани, гипоталамуса, поджелудочной железы, печени. Возникает воспаление, инсулинорезистентность, накопление жира в брюшной полости и, как следствие, метаболические нарушения, ведущие к ожирению и диабету. Эксперименты показывают, что даже короткое воздействие яркого искусственного света в ночное время уже ухудшает метаболизм и повышает уровень глюкозы и инсулина, независимо от приема пищи. Ученые изучали разные группы людей и животных: у тех, кто спал при свете или жили в условиях неправильного графика освещения, чаще встречались ожирение, гипертония, диабет. Возникает так называемая циркадная рассинхронизация, когда центральные часы (глаза и гипоталамус) и периферические (печень, кишечник, жировая ткань) дают сигналы несогласованно, что усиливает метаболический хаос. Ближний инфракрасный свет действует совершенно иначе. Он помогает митохондриям эффективнее производить энергию и снижает уровень глюкозы. Существуют исследования, где людям давали посидеть 15 минут под красным светом перед "сладким тестом". Оказалось, глюкоза в крови у них поднималась на 20–27% меньше, чем у контрольной группы. Выработка углекислого газа (выходящего при "сгорании" глюкозы в клетках) тоже повышалась, что подтверждало усиление метаболизма. Есть теория, что значительные объемы мелатонина синтезируются именно внутри клеток при проникновении ближнего инфракрасного излучения. Это обеспечивает мощную антиоксидантную защиту. Исследования оптики человеческого тела показали, что спинномозговая жидкость улавливает инфракрасные фотоны и рассевает их по всему мозгу. Подобным же образом амниотическая жидкость вокруг плода помогает будущему ребенку получать эти важные волны. Если сравнить работу митохондрий с двигателем, то красный и инфракрасный свет — это хорошее масло, снижающее трение, а мелатонин внутри клеток — эффективный "охладитель", улавливающий свободные радикалы. Без регулярных доз солнца или других источников красного и инфракрасного спектра организм начинает "загустевать", энергии вырабатывается меньше, клетки изнашиваются быстрее, что ведет к хроническим болезням. Фотобиомодуляция, то есть терапевтическое применение красных и ближних инфракрасных волн, набирает популярность в медицине. Она улучшает заживление, оказывает положительное действие при неврологических расстройствах, помогает при мышечных травмах. Это не "шаманство", а изученная область фотобиологии. Почему избыток голубого света и нехватка красного ведут к болезням?

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет

Причина двойная: мы получаем вред чрезмерного освещения вечером и ночью, сбивающего циркадные ритмы, и лишаемся полноценного солнца днем, в том числе нужного инфракрасного спектра. Недостаток солнечного излучения, включая ультрафиолет, считают фактором, повышающим риск множества хронических состояний, ведь без солнца мы недополучаем не только витамин D, но и целый комплекс других полезных воздействий. Что нам делать?

Нужны яркие дни и темные ночи. Днем полезно бывать на улице, чтобы получать естественный спектр. Вечером желательно выключать или хотя бы приглушать свет. При дальнейшем свете стоит выбирать лампы с минимальным уровнем голубого излучения: возможно использовать свечи, красные светодиоды, ставить их ближе к полу. Для глаз в поздние часы помогут очки, блокирующие голубой спектр. Лампы накаливания, дающие часть инфракрасного, почти запрещены, но они ближе к естественному освещению, чем холодные белые светодиоды, лишенные тепла. Некоторые заменяют яркие светодиоды небольшими лампами накаливания, чтобы вернуть в комнату недостающий красный спектр. Инженеры разрабатывают гибридные схемы, комбинирующие слабый свет накаливания с экономными диодами, чтобы получить более "человеческий" свет. Это не примитивное решение, а попытка восстановить необходимые для здоровья компоненты. Общественность пока слабо осведомлена о важности полного спектра. Высшие инстанции, запрещая "неэффективные" лампы, не учитывают, что ближний инфракрасный играет колоссальную роль для нашего организма. Есть ли радикальные изменения в питании за последние полтора века по сравнению со световыми изменениями?

Что-то, конечно, менялось, но суть в том, что еще 200 лет назад мы ели мясо, овощи, корнеплоды. А вот освещение радикально трансформировалось: мы уступили место электричеству, флуоресцентным лампам, светодиодам и почти забыли о естественном теплом свете. Если постоянно нарушать циркадные ритмы яркими голубыми лампами вечерами и отказываться от солнца днем, то за годы это может привести к накоплению висцерального жира, инсулинорезистентности и метаболической дисфункции. При этом все пытаются исправить проблему лишь таблетками или диетами, не замечая, что свет — ключевой фактор здоровья. Нужно понимать, что без полноценного освещения наш организм недополучает критические сигналы для внутренних часов, а без инфракрасного света митохондрии не работают в оптимальном режиме. Многие специалисты сейчас призывают вернуть в повседневность солнце и расширенный спектр, применяя по необходимости фотобиомодуляцию. Если проблему игнорировать, мы продолжим бороться с последствиями, теряя здоровье. Лучше чаще выходить на улицу, видеть утреннее солнце, не пользоваться ночью яркими лампами и гаджетами, не бояться мягкого тепла ламп накаливания, восполняя спектр, который дает природа. Чем раньше начнем уделять внимание свету, тем меньше рисков получить ожирение, диабет и другие хронические заболевания.

Доктор Макс Гулхане: жиры животных и масла семян – положительное, отрицательное и неприятное

Макс Гулхане: УФ-свет повреждает ДНК... но также предоставляет противоядие

UV light damages DNA...but also provides the ANTIDOTE

Источник

Майкл Холик – профессор медицины Бостонского университета, эндокринолог, открывший активную форму витамина D. Он клиницист, исследователь и биохимик с выдающимся послужным списком. В своей статье Холик описывает исследование, которое дает более глубокое понимание того, почему распространенные представления о вреде солнечного воздействия могут быть неполными.

Вызывает ли УФ-излучение повреждение ДНК?

Краткий ответ: да, безусловно. Но полная картина гораздо сложнее. В своей обзорной статье Холик приводит данные исследования Фелтона с соавторами. В рамках этой работы здоровые взрослые люди со светлой кожей (тип Фитцпатрика II) подвергались воздействию имитированного полуденного солнечного света Великобритании в июне. Интенсивность воздействия была низкой, эквивалентна 13–17 минутам в течение шести недель еженедельно. Ученые оценивали уровень витамина D и показатели, связанные с повреждением ДНК в коже.

Они измеряли степень повреждения ДНК. В конце шестинедельного исследования наблюдалось значительное повышение уровня 25-гидроксивитамина D в крови – на 49%. Кроме того, участникам проводили биопсию кожи. Гистологический анализ образцов под микроскопом показал, что уже после первой недели воздействия в кератиноцитах (клетках кожи) значительно увеличилось количество ядер, положительных на CPD, по сравнению с защищенными от солнца участками кожи тех же добровольцев.

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

Что такое CPD?

Это маркеры повреждения ДНК.

Аббревиатура CPD означает циклобутановый пиримидиновый димер. Это означает, что УФ-излучение, будучи высокоэнергетичным фотоном, способно разрывать связи в ДНК. Оно вызывает образование циклобутановых пиримидиновых димеров в цепи ДНК. Организм должен каким-то образом удалять эти повреждения, вырезая их с помощью специальных ферментов репарации ДНК, чтобы предотвратить развитие рака. Итак, через неделю воздействия они обнаружили признаки повреждения ДНК в клетках кожи по сравнению с участками, не подвергавшимися облучению. УФ-излучение действительно вызвало повреждение ДНК.

Однако, и это ключевой момент: всего через один день после последнего сеанса облучения (по окончании шести недель исследования) ученые зафиксировали значительное исчезновение ядер, положительных на CPD. Это соответствовало неопределяемым уровням CPD в моче. Кроме того, не было обнаружено изменений или накопления другого маркера повреждения ДНК – 8-оксо-дГ (8-оксогуанина) в моче, который является показателем окислительного повреждения ДНК.

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

Что означают эти результаты?

Они показывают, что через день после прекращения воздействия УФ-излучения клетки с признаками повреждения ДНК (по маркеру CPD) исчезли.

Более того, этот маркер не определялся в моче. Также не было обнаружено накопления другого маркера повреждения ДНК – 8-оксо-дГ. Эти результаты говорят о том, что кожа адаптировалась к солнечному воздействию. При этом не наблюдалось накопления повреждений ДНК, но, вероятно, продолжался синтез витамина D3. Исследование также включало людей с более темной кожей (тип Фитцпатрика V). Как и ожидалось, у них обнаружилось минимальное гистологическое свидетельство повреждения ДНК и не было существенного повышения уровня 25-гидроксивитамина D.

Это демонстрирует, как эволюция пигментации кожи позволила извлекать пользу из солнечного воздействия, минимизируя при этом вредные последствия. Recall the «родственников» витамина D – фотолюмистерол, люмистерол, тахистерол и другие родственные соединения. Что они делают? Они усиливают механизмы репарации ДНК. Таким образом, при регулярном воздействии УФ-излучения организм усиливает выработку ферментов, необходимых для восстановления ДНК. Этот процесс во многом связан с системой витамина D и его химическими «родственниками». Эти глубокие выводы основаны на данных из отличной главы книги, посвященной солнечному свету, УФ-излучению и витамину D.

Они добавляют понимания в дискуссию о коже, повреждении от УФ и раке кожи. На этот отрывок можно ссылаться в разговоре с дерматологами или любыми другими людьми, которые настаивают на полном избегании УФ-излучения. Да, УФ-свет вызывает повреждение ДНК, но при непрерывном воздействии низкого уровня эти повреждения устраняются. Они полностью исчезают. В этом суть явления гормезиса – благотворного эффекта от слабого стрессового воздействия. Эти данные представляют собой важный недостающий элемент в централизованной медицине, которая часто проповедует полное избегание пребывания на солнце.

Доктор Макс Гулхэйн: почему цикл света и темноты — основа здоровья

Why the Light Dark Cycle is the Foundation of Health Interview with Dr Max Gulhane

Источник

Приветствую вас на подкасте MediSun. Сегодня с нами Макс Галхейн. Я очень рад нашей беседе. Макс был одним из первых, кого я слушал, погружаясь в область квантового циркадного здоровья. Макс, большое спасибо, что пришли. Привет, Бретт, спасибо за приглашение. Я хотел бы начать с того, чтобы вы поделились своим видением: как ваш путь от традиционного врача изменил ваше нынешнее восприятие вещей? Расскажите о вашем «пробуждении» в аспекте квантового циркадного здоровья и исцеления. Да, это был долгий путь. Он начался с традиционного медицинского образования, изучения болезней, патологий и методов их лечения.

Но в этом образовании не хватало контекста или глубины понимания, почему болезнь вообще возникла, или исследований того, что можно сделать для ее предотвращения. Пока я учился в обычной медицинской школе, у меня самого была проблема со здоровьем – относительно незначительная по меркам хронических заболеваний, но все же досадная: акне. Я пробовал различные методы изменения образа жизни, поскольку решение, предложенное моим терапевтом и дерматологом, было, мягко говоря, неудовлетворительным. Это были просто лекарства – местная и оральная терапия, без какого-либо углубленного разговора о том, что происходит на самом деле. Так я начал свой путь самопознания. Сначала я перешел на низкоуглеводную диету, что очень помогло. Затем я перешел на диету типа «карнивор», от которой чувствовал себя просто потрясающе. Но потом я наткнулся на препятствие: мне перестало быть так хорошо. И я продолжил искать. Знаете, когда вы готовы, путь сам открывается перед вами.

Думаю, большинство людей это замечают, когда отправляются в любое интеллектуальное путешествие – всегда найдется кто-то, кто предложит вам новую информацию. Так я нашел работы доктора Джека Круза, которые стали для меня настоящим кладезем знаний. Он стал моей отправной точкой в понимании влияния образа жизни на здоровье, так называемых квантово-биологических факторов, воздействующих на организм и митохондрии. С тех пор это стало для меня непрерывным процессом обучения, чтобы лучше понимать, как консультировать и лечить пациентов, помогая им оптимизировать здоровье, предотвращать болезни и, надеюсь, исцеляться. Думаю, многим врачам приходится нелегко, поскольку они не осведомлены о большей части этой информации. Они пытаются решить проблемы своих пациентов, но, по сути, не имеют средств для достижения цели. Это похоже на замкнутый круг, когда вы просто перебираете различные лекарства.

Когда вы начали менять свою точку зрения, как к вам относились другие врачи и коллеги?

Хорошая аналогия, о которой я часто думаю, – это механик и автомобиль. Как бы много обычный человек ни понимал в отношениях с автомобилем, механик обязан его починить. А владелец автомобиля, допустим, ничего не понимает в механике – он не знает, когда что-то нужно менять, какое качественное масло или охлаждающая жидкость были залиты. Ему приходится просто доверять механику, что то, что ему говорят, является подходящим сроком обслуживания, что детали нужно менять в нужный момент. Здесь присутствует огромное доверие, колоссальная асимметрия знаний. Я думаю, что современная традиционная медицина, сегодняшние врачи, сталкиваются с подобной асимметрией знаний. Но, на мой взгляд, во многих аспектах, когда речь идет о профилактике и лечении хронических заболеваний, это почти как если бы врачи читали не тот мануал.

Вы пытаетесь починить Land Rover Defender, а у вас инструкция от Toyota Corolla. В результате, рекомендации или корректировки, которые предлагаются, опять же, с фармацевтически ориентированной, аллопатической, западной медицинской точки зрения, не являются лучшими. Это как если бы вы выгнали машину из гаража, а она всё еще дымит, и владелец смотрит на неё, думая: «Это нормально?» А механик отвечает: «Да-да, не волнуйтесь. Возвращайтесь лет через пять, когда выхлопная труба отвалится». Но если вы смотрите на это с точки зрения профилактики здоровья или устранения первопричины, или просто хотите убедиться, что машина работает максимально оптимально, то вы скажете: «Нет, это неприемлемо. Этого недостаточно». Вот примерно на этом этапе я сейчас нахожусь. Думаю, многие врачи не могут с этим соотнестись, потому что они не прошли через личный путь.

Пока – и это видно и на пациентах, и на коллегах – пока они сами не испытают болезнь или недомогание и не поймут, что существующий статус-кво не способен им помочь, они будут, я бы сказал, добровольно слепы или просто апатичны к этим путям, потому что им это не нужно. Им не нужно это знать, если они довольны своим интеллектуальным коридором. И очень редко врач приходит к этому своим путем, не через личную проблему. Обычно это сочетание любопытства и умения слушать пациентов, потому что если пациенты говорят им, что им стало лучше, выключая свет по ночам, наблюдая восход солнца, снимая обувь, то если врач слушает, он может начать задаваться вопросом, как это оказалось эффективным, а не сразу же отбрасывать такой анекдот. Это прекрасная аналогия. И я думаю, что большая часть сопротивления, с которым я сталкиваюсь, пытаясь распространять эту информацию, связана с тем, что существует слепое доверие к медицинскому истеблишменту в целом.

А я считаю, что они, по крайней мере для меня, не заслужили этого доверия – их работа по управлению хроническими заболеваниями вообще не впечатляет. Вы очень верно подметили, что врачам необходимо решить свою собственную проблему, чтобы увидеть, потому что вы, должно быть, решили проблему путем, о котором никто никогда не рассказывал в традиционном образовании, и это просто открывает глаза на то, что существует так много возможностей, на которые мы даже не смотрим в правильном направлении.

Итак, когда вы пытаетесь не только диагностировать, но и вылечить пациента, с которым работаете, с чего вы начинаете? Является ли это базой редокс-потенциала, от которой вы строите все остальное?

Думаю, это зависит от проблемы пациента и от того, как он к ней пришел: какие экологические или генетические факторы предрасположили его к текущему состоянию, каков его нынешний образ жизни, привычки. Это максимально комплексный подход.

Но когда мы выявляем проблему и начинаем выстраивать план по ее устранению, обычно нет одной «серебряной пули». Это процесс, похожий на сборку пазла. Недавно мы проводили ретрит, на котором просто внедряли принципы циркадного здоровья и показывали людям, как жить идеальной циркадной жизнью. Кто-то использовал очень удачную аналогию с пазлом: у каждого свой пазл, и кусочки для каждого человека разного размера и формы, что означает, что различные привычки образа жизни вносят свой вклад в их болезнь в разной степени. Однако, исходя из того факта, что все мы – Homo sapiens, происходим из одной генетической линии и имеем схожие эволюционные адаптации, все мы жили на планете Земля, я думаю, существуют некоторые основы, применимые ко всем. И в основе всего этого, как бы вы это ни представляли, я сейчас думаю об этом как о пирамиде, и в основании или фундаменте этой пирамиды лежит цикл света и темноты.

Это может показаться еретическим для многих людей, для традиционной медицины, для врачей функциональной медицины, которые постоянно используют добавки. Но я объясню, почему я так считаю. В основе, когда я говорю о цикле света и темноты, я думаю, что это соединение, идущее еще дальше в прошлое. Эта гормональная система, способ взаимодействия организма с окружающей средой, будет диктовать его поведение не только на гормональном и биохимическом, но и на биофизическом уровне. Моя посылка или мое предположение, которое, как я считаю, подтверждается хорошей наукой и практическим применением, заключается в том, что световые циклы и световые сигналы критически важны для программирования функций тела и функций организма. То есть, по сути, речь идет о мелатонине и кортизоле, которые являются двумя чрезвычайно важными гормонами для координации функций организма. По сути, если мы вернемся во времени до эволюции эукариотических организмов, мелатонин уже существовал.

И до того, как он стал сигналом наступления сна, он действовал как антиоксидант. Очевидно, он до сих пор выполняет эту функцию. Но суть в том, что когда возникают разногласия или споры о иерархии интервенционных изменений образа жизни, этот гормон мелатонин и это фоторецепция предшествовали эволюции желудочно-кишечного тракта. То есть, еще до того, как мы смогли переваривать и усваивать клеточные компоненты других организмов для получения энергии, организмы, прото-организмы, еще до появления эукариот, получали световые сигналы, которые помогали им выживать. Это связано с огромной разницей в доступности энергии между ночью и днем. Итак, ночь — это период, когда этот гормон мелатонин секретируется. Теперь он секретируется эндогенно шишковидной железой, и он запускает или сигнализирует о целой куче процессов восстановления в организме. И это, независимо от типа клетки или органа, все регенерирует, но для регенерации нужна темнота ночью.

Недавно Джек Круз прокомментировал регенерацию колбочковых фоторецепторов в глазу. Почему же такое заболевание, как возрастная макулярная дегенерация, растет среди прочих изменений образа жизни? Потому что колбочкам нужна темнота для регенерации. И если все освещают свои комнаты ночью, то этот процесс регенерации не может происходить. Итак, этот процесс темноты фундаментален. Именно поэтому мы спим. Он настолько фундаментален для здоровья. И другие люди с этим согласны. Вы можете поговорить с Брайаном Джонсоном или Эндрю Хуберманом. Они согласятся, что сон важен. Но я не думаю, что, особенно Брайан, оценил это в дуальности цикла света и темноты. То есть, вы можете иметь оптимальный сон, но это только половина пазла, когда речь заходит о фундаменте здоровья в отношении циркадной биологии и циклов света и темноты. Потому что инь — это дневной солнечный свет, яркий полноспектральный дневной солнечный свет, по сути, в той форме, в которой ваше тело получало бы его.

И мы можем учитывать нюансы и допущения для типа кожи, происхождения предков и широты, на которой развивались ваши предки. Это тоже нюанс, который необходимо учитывать. Но, по сути, это означает, что с момента восхода солнца и до момента его захода мы исторически были подвержены воздействию солнечного света. И не только видимого или ультрафиолетового. Это было все. Все от 280 нанометров, что относится к ультрафиолету B, до более 5000 нанометров в дальнем инфракрасном диапазоне. Таким образом, это огромный солнечный спектр, из которого по фотонной энергии видимый свет является наибольшим, но по количеству фотонов невидимый, инфракрасный, имеет наибольшее количество фотонов. И, очевидно, ультрафиолет, который опять же невидим, чрезвычайно важен, хотя он составляет менее 5% солнечной энергии, а УФБ — 5% от этого, он был незаменим. И это причина, по которой сложная жизнь вообще смогла развиться.

Так что вся эта смесь ультрафиолета, видимого и ближнего инфракрасного света – это незаменимые световые питательные вещества, с которыми мы эволюционировали и которые нам необходимы. И да, мы сидели в тени деревьев в разгар дня или под лесным пологом, используя другие инструменты для смягчения воздействия ультрафиолета как ионизирующего излучения. Но тем не менее мы не находились в этих запечатанных камерах, которые фильтровали естественный солнечный свет. Мы не были в тусклых помещениях. У нас был полный яркий дневной свет. Майкл Мур-Иде, один из биологов и исследователей циркадных ритмов, несколько лет назад опубликовал статью – позиционное заявление, в котором, по сути, утверждается, что современное существование, современная человеческая жизнь в обществе, по сути, подвержена – поскольку люди проводят 95% своего времени в помещении – в тысячу раз меньшей интенсивности яркого света по сравнению с тем, что у нас было бы, и в сто раз более яркому ночному свету, чем у нас было бы.

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

Таким образом, инь и ян, дуальность, даосизм – эта дуальность была нарушена, и нарушена она потому, что люди смогли изобрести технологию, которая, по сути, освещает нашу ночь и окутывает нас днем. И причина, по которой дневной солнечный свет так важен, заключается в том, что он – ну, в этом так много аспектов, но он сам по себе является источником энергии, которую тело и митохондрии извлекают. То, что происходит в митохондриях, является обратным тому, что происходит в хлоропласте, который фотосинтезирует. Таким образом, добавление солнечного света по сути помогает всему этому процессу окислительного фосфорилирования митохондриальной функции. И если вы уберете солнечный свет, то митохондриям будет труднее выполнять свою работу.

Эпидемия хронических заболеваний, возвращаясь к тому, с чего мы начали разговор, – это различные версии митохондриальной дисфункции или дезадаптации, как хотите, в зависимости от того, в каком органе она развивается, что, опять же, является функцией различных привычек образа жизни и генетической предрасположенности. И именно поэтому вы можете измерить дневную биохимическую величину дневного света, которую человек получил, опосредованно, по уровню витамина D в сыворотке крови. Если мы отступим назад и рассмотрим эти ключевые гормоны, которые влияют на ваше здоровье как человека, витамин D, мелатонин, кортизол — вот три из них, они все тесно связаны со светом. И это только три примера, потому что вся гипофизарная железа или гипоталамус и гипофиз реагируют на световые сигналы, и остальные гормоны гипофиза также начинают секрецию в определенное время суток.

Таким образом, в целом, то, как организм управляет всем, что ему нужно делать, принципиально зависит от правильного времени дневного света и ночной темноты. Если мы нарушим это, а нарушение этого по умолчанию происходит у большинства людей большую часть времени, то мы заболеем. И эти болезни, как я уже сказал, метаболические заболевания и метаболический синдром, являющиеся, пожалуй, наиболее заметными или актуальными, являются результатом нарушенной митохондриальной функции, и это включает в себя резистентность к инсулину. Вот почему я поместил цикл света и темноты в основание пирамиды. Это было отличное объяснение, и я рад, что вы применили концепцию инь-ян.

Что касается утреннего света, чтобы сосредоточиться на кортизоле, как вы используете утренний свет для правильного формирования подъема и спада кортизола, или точнее, подъема и последующего стабильного баланса в течение дня, чтобы управлять уровнем кортизола?

Итак, пробуждение тела должно происходить под воздействием солнечного синего света. Причина в том, что эти особые незрительные фоторецепторы, отвечающие за циркадный ритм глаза, а не за формирование зрения — я говорю о внутренне светочувствительных ганглиозных клетках сетчатки — они уникально восприимчивы или активируются синим светом. Но ключевой момент в том, что синий свет, который они получают и который, соответственно, запускает реакцию кортизола, присутствует в форме естественного дневного света на восходе солнца, где соотношение невидимых к видимым фотонам составляет примерно три к одному.

И это совершенно отличается от синего света, который вы получаете от экрана iPhone или iPad, который представляет собой большой, резкий пик синего без какой-либо невидимой красной инфракрасной составляющей. И я думаю, что это влияет на то, как тело интерпретирует это утреннее пробуждение. Итак, ключевой момент в том, что то, что дает вам Мать-Природа в вашей местности, в ваше время года, на вашей широте в данный момент, будет, по сути, якорем для вашего циркадного ритма и оптимизирует пробуждение таким образом, что ваш уровень кортизола будет просто отражать, в идеале, если нет других физиологических нарушений, соответствующую утреннюю среду. Отлично. Что касается мелатонина, когда я впервые услышал от Джека Круза, что утренний солнечный свет помогает лучше спать, это было для меня настолько нелогичным. Я понятия не имел, никогда такого не слышал.

Что утренний свет делает с нашим клеточным мелатонином? И какую пользу он приносит, когда вы потом получаете темноту ночью?

Это прекрасная возможность подчеркнуть, что на самом деле существует два типа «хранилищ» мелатонина. У тела есть два отдельных механизма, посредством которых оно производит мелатонин. Исторически, тип мелатонина, с которым большинство людей и ученых знакомы, — это так называемый циркулирующий мелатонин, вырабатываемый шишковидной железой. Шишковидная железа — это структура мозга, которая является древним рудиментом зрительной рецепторной системы у разных видов. У нее разное анатомическое положение, и она на самом деле напрямую чувствительна к свету. Но у людей сигнал синего света передается от ганглиозных клеток сетчатки к гипоталамусу, затем он проходит через верхний шейный ганглий к ПВЯ, а затем к шишковидной железе. И этот сигнал синего света, по сути, отключает выработку мелатонина.

Это адекватная реакция на получение синего света, которая, следовательно, запустит цикл темноты, цикл сна. Итак, это основной источник мелатонина, о котором большинство из нас осведомлены. И, возможно, он как бы поглощает окислительный стресс, возникший в течение дня. Но также происходит — и это более недавнее открытие Зиммермана и Рассела Райдера, сделанное около пяти лет назад — что митохондрии фактически также производят мелатонин на месте, прямо в митохондрии, но только при стимуляции ближним инфракрасным светом. Поэтому кажется, что ваше тело производит мелатонин по требованию, опять же, потому что это антиоксидант, чтобы, по сути, охладить тепловое повреждение, подумайте об этом так, которое производится просто работой двигателя на холостом ходу. Просто представьте, когда вы едете на машине и жмете на педаль акселератора или даже просто оставляете ее на холостом ходу, вы создаете эти активные формы кислорода в митохондриях. И да, у них есть роль.

Они играют роль в передаче сигналов и производстве биофотонов, но они также могут, если не адекватно сбалансированы антиоксидантной силой, вызывать окислительное повреждение и, следовательно, повреждение митохондриальной ДНК, и, следовательно, выработка клеточной энергии будет снижаться с течением лет. Итак, мелатонин, который вырабатывается на месте в митохондрии, — это почти как охлаждающая жидкость, как охлаждающая жидкость двигателя, которую тело использует здесь и сейчас, чтобы помочь смягчить окислительный стресс организма. Таким образом, существует два пула. Существуют эти два способа, которыми тело вырабатывает и использует мелатонин. И на самом деле то, что мы хотим сделать, — это максимизировать оба пула. В частности, чтобы максимизировать выработку мелатонина на месте в дневное время, вам желательно проводить время на улице.

И опять же, рядом с кустами, естественной зеленью, кустарниками, потому что, опять же, работа Осбери и Зиммермана показывает, что зеленые растения, по сути, отражают эти ближние инфракрасные фотоны, и поэтому они могут быть использованы. И, похоже, существуют чрезвычайно интересные анатомические адаптации, которые тело сделало, особенно в отношении физиологии кожи, мозга, борозд и извилин мозга, а также фактического показателя преломления амниотической жидкости человека у беременной женщины, чтобы концентрировать эти ближние инфракрасные фотоны в этих действительно важных областях мозга, тела и спинного мозга. Таким образом, это абсолютно необходимо, и мы можем максимизировать это, просто выходя на улицу и находясь рядом с естественной зеленью. Но затем, чтобы максимизировать выработку мелатонина шишковидной железой или циркулирующего мелатонина, это, по сути, программируется воздействием утреннего солнца и даже ростом УФ-А в течение раннего утра.

И чем больше ультрафиолетового света вы можете получить в течение дня, тем более это, по сути, настраивает тело на высвобождение мелатонина из шишковидной железы через несколько часов после наступления темноты. Люди, возможно, если вы ходили в поход, выезжали на природу — у нас здесь это называют «бушем», не знаю, как у вас там — если вы выезжаете на природу и проводите весь день на улице, вы идете в поход, карабкаетесь, что бы вы ни делали, и у вас небольшой костер, вы приготовили ужин, вы поели до захода солнца, потому что солнце уже село, и вы просто садитесь и вас накрывает волна усталости. Ваше тело начинает выбрасывать мелатонин в систему, и поскольку там так мало искусственного света ночью, когда вы разбиваете лагерь (хотя сейчас люди привозят генераторы и включают всевозможные светодиодные приспособления на своих фургонах-кемперах), но я говорю о том, что если вы просто гуляли, то вы заснете как убитый, потому что этот гормон мелатонин помогает в наступлении сна. Это здорово.

И я думаю, что вы здесь подчеркиваете важный момент: пребывание в помещении, по сути, крадет энергию, потому что вы не получаете ее из окружающей среды, а на улице всё настолько богато энергией, что всё хочет направить энергию в систему, чтобы вы работали правильно. И я думаю, что это настолько распространено сегодня: вы просто видите, что кто-то выглядит как неэффективная энергетическая система, всё в них таково. Даже когда Джек Круз говорит о том, как неэффективные энергетические системы расширяются, и это, я думаю, действительно подчеркивает мировую эпидемию ожирения сегодня. Да, абсолютно, это очень точное замечание, и я сам об этом думаю. Не хочу звучать слишком радикально, потому что процесс внедрения циркадного образа жизни иногда может быть немного ошеломляющим, если люди пытаются сразу перейти от нуля до максимума и считают это слишком сложным.

Но по сути, каждый момент, когда вы находитесь в помещении, за искусственным тонированным окном или под искусственным светом, вы, по сути, лишаете свои митохондриальные колонии энергетического вклада, который им необходим для эффективной работы. Мы много говорим о долголетии, о разных аспектах долголетия. Брайан Джонсон говорит: «Не умирай». Суть «не умирать» заключается, по сути, в максимально замедленном снижении энергетической способности вашей митохондриальной колонии. Что это по сути означает, так это то, что вы хотите замедлить процесс митохондриального распада насколько это возможно, чтобы предотвратить смерть. И, очевидно, некоторые из основных причин смерти в обществе — это неврологические и кардиологические заболевания, а также различные виды нейродегенеративных заболеваний, инсульт, ишемическая болезнь сердца или сердечный приступ, сердечная недостаточность. И так уж получается, что эти органы входят в число тканей с наибольшей плотностью митохондрий в организме.

Таким образом, если мы пытаемся сохранить или уменьшить вероятность смерти от нейродегенерации, болезни Альцгеймера, болезни Паркинсона, сердечной недостаточности или сердечного приступа, то мы действительно хотим, чтобы наши митохондрии работали как можно более оптимально. Это как деньги, лежащие на столе. Если вы просто находитесь на улице, вашему телу даже не нужно ничего делать, и оно, по сути, способно использовать этот красный свет для запуска АТФазы и, по сути, высасывать глюкозу из кровотока и просто работать более эффективно и, по сути, оптимизировать все функции. И то, о чем я думаю, и что стало для меня личным путем и эволюцией в понимании диабета и метаболических заболеваний как проблемы избытка пищевых углеводов и компонентов переработанной пищи, так это то, что когда вы понимаете, как свет взаимодействует с митохондриями, тогда вы осознаете, что, конечно, пища абсолютно усугубляет проблему.

Я имею в виду людей, которые поглощают ультрасладкие напитки и напитки с высоким содержанием сахара. Это абсолютно проблема. Но когда вы узнаете, что красный свет просто способен снижать уровень глюкозы в крови на 27% в том исследовании Гленна Джеффри в начале прошлого года, то это почти как дневной свет является постоянным антидиабетическим стимулом, к которому вы можете получить доступ бесплатно, который постоянно оказывает давление, понижающее давление на повышение уровня глюкозы в крови в ответ на пищу. Поэтому, безусловно, люди станут зависимыми от низкоуглеводной или карниворной диеты, если они никогда не будут выходить на улицу, потому что они не дают своим митохондриям никакой возможности для обработки углеводов. И в любой момент, когда они потребляют углеводы, поскольку они так лишены солнечного света, у них произойдет скачок глюкозы, они отложат висцеральный жир и через несколько месяцев станут преддиабетиками. Таким образом, первопричиной были не сами углеводы.

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

А то, что они не находились на улице и не употребляли углеводы, соответствующие широте, местоположению и сезону. Я полностью согласен. И в том исследовании, я полагаю, они светили прямо на плечо или что-то в этом роде. Это был даже не инфракрасный свет всего тела. Так что это, я имею в виду, как вы сказали, просто деньги, лежащие на столе. Вы можете значительно улучшить свое здоровье, просто находясь на улице. И я это сильно заметил. Я был в северном Нью-Гэмпшире, и летом там так много зелени, что вы просто чувствуете себя абсолютно потрясающе, если проводите на улице хоть сколько-нибудь времени. Это просто отражение, и это как будто «лесное купание». Это действительно так. Но давайте перейдем к фотону с более высокой энергией — УФ-свету. Начнем с преимуществ УФ-света. Чего не хватает человеку, если он не выходит на улицу и не получает полуденное солнечное воздействие? И это, очевидно, при условии утреннего пребывания на солнце.

Итак, к этой теме можно подойти с нескольких сторон, например, с биофизической и биохимической. Начнем, пожалуй, быстро с биофизических преимуществ: УФ-свет, по-видимому, благодаря его поглощению меланином, способен высвобождать электроны из воды, используя энергию ультрафиолетового света. Это означает для клеточного здоровья, что клетка внезапно получает доступ к гораздо большему количеству энергии, возможно, даже отличным от инфракрасного механизма способом, просто находясь на улице и получая ультрафиолетовый свет. Таким образом, чем больше у вас меланина, тем больше потенциально вы можете извлечь пользы из этого источника энергии без получения солнечных ожогов. На биохимическом уровне существует множество способов осмысления пользы ультрафиолетового света. Но, возможно, лучше всего проиллюстрировать, насколько важен этот процесс, потому что одним из фотопродуктов УФ-света является эндорфин.

Доктор Макс Гулхэйн: почему цикл света и темноты — основа здоровья (окончание)

И это происходит через про-опиоидную меланокортиновую ось, этот путь: УФ-свет, попадая на кожу, на глаза, усиливает или облегчает транскрипцию, трансляцию и расщепление про-опиоидного меланокортина на все эти меланокортиновые пептидные гормоны, которые интимно необходимы в коже для загара. Причина, по которой меланоцит, эта небольшая дендритная клетка, расположенная в базальном слое вашей кожи, может вырабатывать меланиновый пигмент, заключается в том, что он получил сигнал от альфа-МСГ, который был произведен в кератиноците, в клетке кожи, и, по сути, сигнализировал меланоциту вырабатывать больше пигмента. И это, да, адаптивный ответ. Давайте не будем приукрашивать: это происходит после повреждения ДНК клеток кожи. Но это запускает благотворный горметический адаптивный ответ, очевидно, если люди не остаются на солнце постоянно. И, полагаю, в этом суть гормезиса: польза заключается в прерывистом воздействии, а не в постоянном.

Если у вас прерывистое воздействие, то вы позволяете организму благоприятно реагировать. Среди продуктов ПОМК, как я уже упоминал, альфа-МСГ, эндорфины, АКТГ, который, по сути, является предшественником кортизола. И если вы – один из пионеров фотобиологии – доктор Александр Вунш, он объясняет функцию этих кожных катехоламиновых гормонов. И потому что, интересно, производится не только АКТГ, но и целая куча других, по сути, гипофизоподобных гормонов, производимых кожей. Но одна из причин заключается в том, что ультрафиолетовый свет и коротковолновый видимый свет, такой как синий свет, способны расширять сосуды кожи и кровеносных сосудов под кожей, вызывая перераспределение крови периферически к поверхности, что имеет огромные преимущества: это, очевидно, улучшает низкий кровоток и, следовательно, снижает кровяное давление, улучшает все эти показатели сердечно-сосудистого здоровья и сердечно-сосудистой физиологии.

Но другая причина, по которой происходит высвобождение АКТГ и кортизола, заключается в том, чтобы, по сути, предотвратить чрезмерное перераспределение кровообращения на периферию. Нам нужно немного, но слишком много — нехорошо. Но, к счастью, у организма есть эта чрезвычайно элегантная система, чтобы справиться с этим и адекватно управлять этим. Что же делает УФ-свет с этим соединением ПОМК и с системой витамина D? Потому что система витамина D — это еще одно критически важное понимание преимуществ УФ-света. Изначально считалось, что это всего лишь история о метаболизме костей и абсорбции кальция и фосфата. Это ее базовая функция: если вы избегаете явного дефицита, то предотвращаете рахит, остеомаляцию, а в долгосрочной перспективе можете помочь предотвратить остеопороз. Но это лишь часть истории. Если уровень витамина D в сыворотке крови у человека превышает 30 нанограмм на миллилитр или 75 наномолей на литр, то вы безопасно предотвратите эти костные осложнения.

Но что происходит выше этого, выше 40 нанограмм на миллилитр или выше 100 наномолей на литр, так это то, что вы получаете все эти нескелетные преимущества витамина D. И сейчас мы находимся на том этапе, когда литература о витамине D и здоровье разрослась, что означает, что люди исследовали абсолютно весь спектр состояний здоровья от преэклампсии при беременности до сердечно-сосудистых заболеваний, до общей смертности, до рака молочной железы, колоректального рака, рассеянного склероза, диабета 1 типа, что угодно. Любое из этих заболеваний, массовый рост которых мы наблюдаем в современном мире, по сути, можно связать с низким уровнем витамина D. И здесь главное, или ключевой момент, заключается в том, что вы можете просто заменить «дефицит витамина D» на «дефицит солнечного света».

Потому что каждый раз, когда вы видите недостаточность или дефицит витамина D, единственный и самый важный способ, которым организм производит этот жирорастворимый гормон (потому что это именно гормон), — это воздействие УФБ-излучения. И да, вы можете получать его из определенных пищевых источников, но для большинства людей, большую часть времени, на протяжении большей части человеческой истории, солнце было нашим величайшим источником, от 280 до 320 нанометров света. И опять же, если вы видите термин «дефицит витамина D", вы можете заменить его на «дефицит солнечного света». И коренная причина этой проблемы — это не очищенный холекальциферол из аптеки. Это не процесс болезни. Это не проблема.

Проблема в том, что этот человек не находился на полноспектральном солнечном свете, потому что маркер витамина D, анализ 25-гидроксивитамина D, который вы измеряете из венозной крови, можно рассматривать как показатель или маркер ультрафиолетового, видимого и ближнего инфракрасного солнечного воздействия этого человека. И мы знаем это, потому что часто некоторые из этих интервенционных исследований, которые основывались на приеме добавок витамина D, не смогли воспроизвести результаты, полученные в долгосрочных наблюдательных исследованиях. И есть другие причины, по которым, возможно, эти исследования не были проведены так справедливо, как могли бы быть. Но, полагаю, ключевой момент заключается в том, что эти преимущества для здоровья являются результатом воздействия полноспектрального солнечного света, который обязательно включает УФ-излучение.

И мы не можем процветать без УФ-света, но мы просто должны быть разумными и уважать наших предков и ультрафиолетовые условия, в которых мы живем, когда получаем УФ-свет. И речь не идет о сжигании. Не о том, чтобы поджариваться, как какой-нибудь английский турист в Байрон-Бей, который на следующий день после прилета выглядит как лобстер. Суть не в этом. А в нюансах и разумном воздействии.

Как часто в вашей клинической практике вы видите людей с дефицитом витамина D, и как часто это связано с наличием у них какого-либо хронического заболевания?

Отличный вопрос. Организм расходует витамин D; он расходуется в процессе борьбы с воспалением и реагирования на инфекции. Витамин D можно рассматривать так: если у вас высокий уровень витамина D, если вы насыщены им, то это, по сути, превращает всю вашу иммунную систему из провоспалительной в противовоспалительную. Я объясняю это так: если у организма дефицит витамина D, его иммунная система находится в состоянии боевой готовности.

Она готова реагировать, по сути, на доброкачественные аллергены окружающей среды. Это атопические заболевания, такие как астма, экзема и аллергический ринит. И в то же время она будет менее эффективна в борьбе с вирусными и бактериальными инфекциями. Мы знаем это не только механистически, но и эпидемиологически, потому что можно сопоставить тяжесть сезонов гриппа и сезонных вирусных и респираторных инфекций со временем года. И они совпадают с низшей точкой уровня витамина D в популяции, что, очевидно, совпадает с низшей точкой в привычках пребывания на солнце и в некоторой степени потенциальной доступности витамина D. Но то, что вы говорите, абсолютно верно: если вы посмотрите на пациентов, у меня была прекрасная пожилая дама с височным артериитом или гигантоклеточным артериитом, это аутоиммунный васкулит. И ее витамин D был на очень низком уровне, катастрофически дефицитен. И это был фактор, который, несомненно, играл роль в развитии этого заболевания.

Есть факторы, влияющие на нашу способность поддерживать уровень витамина D, в частности ожирение. И работа Майкла Холлика показала, что если вы страдаете ожирением, вам требуется в два-три раза больше витамина D, чтобы поддерживать его уровень в сыворотке крови. Но, безусловно, если мы сможем избежать состояния дефицита витамина D, то целая куча потенциально воспалительных хронических заболеваний не проявится из-за благотворного эффекта самой системы витамина D, но также и солнечного света. Существуют и другие механизмы влияния на здоровье и профилактику заболеваний, и это имеет смысл. Даже аутоиммунные заболевания настолько распространены – это как будто ваша иммунная защита буквально находится в напряжении, она будет бороться даже с самим собой.

Но чего не хватает фармацевтическому витамину D? Почему, помимо всех преимуществ пребывания на естественном солнечном свете, эта версия витамина D не оказывает такого же эффекта, как тот, что вы получаете от воздействия УФБ?

Отличный вопрос. Итак, есть способ мыслить об этом. Если мы сравним витамин D, полученный от солнечного света, с витамином D в добавке. Краткое объяснение физиологии витамина D: витамин D — это соединение, которое образуется в коже в результате превращения холестерина в витамин D. Затем этот процесс включает изменение структуры кольца в 7-дегидрохолестерине, и это изменение структуры кольца приводит к образованию витамина D, который затем изомеризуется и связывается с белком-переносчиком. Это происходит так, как будто вы производите его в коже. УФ-излучение попадает на кожу, превращает холестерин в витамин D.

Витамин D меняет конформацию, связывается с этим витамин D-связывающим белком, а затем фактически транспортируется этим связывающим белком в печень, где он гидроксилируется или ферментативно трансформируется, а затем еще один этап происходит в почках. Преимущество этого, и мы начнем прямо со слоя кожи, заключается в том, что витамин D — это не единственное соединение, которое фактически образуется при воздействии УФБ-света. Оказывается, и мы первоначально думали, что эти химические «родственники» были доброкачественными, но если вы продолжаете подвергать это химическое соединение витамина D ультрафиолетовому свету, то оно фактически начинает производить эти химические «родственники» витамина D, или эти секостероидные соединения, которые, как оказывается, имеют другие связанные, но очень важные эффекты, такие как активация восстановления ДНК, то есть помощь ДНК в устранении любых повреждений, нанесенных ультрафиолетовым светом. Это помогает уменьшить пролиферацию клеток.

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет - еда не требуется

Таким образом, при таких состояниях, как рак или псориаз, где происходит избыточная пролиферация клеток, эти секостероиды помогают замедлить этот процесс. Вы не произведете ничего из этого, если будете принимать только изолированный витамин D3, холекальциферол, тогда как, опять же, когда вы получаете его от солнечного света, вы генерируете не только витамин D, но и все его родственные соединения. И затем сравните это с дополнительным витамином D, который представляет собой холекальциферол или D3 сам по себе. Он принимается внутрь. В большинстве случаев он связывается с фракцией ЛПНП, липопротеиновой фракцией, и переносится таким образом. И поэтому его биодоступность или его абсорбция и его утилизация ниже. Другое интересное исследование, проведенное Майклом Холликом, включало несколько групп: одной группе давали минимальную эритемную дозу УФ-света в солярии, а другой — 10 000 единиц витамина D перорально, а затем измеряли уровни витамина D.

Он показал, что у людей, принимавших добавку, наблюдался большой подъем, а затем падение, тогда как у людей, у которых витамин D вырабатывался в коже, наблюдалось более стабильное и продолжительное высвобождение витамина D в кровоток. Таким образом, по сути, если вы получаете его от солнечного света, вы производите гораздо больше факторов, чем просто обычный D3, и вы, по сути, оптимизируете его для использования и поглощения организмом, что критически важно. Отличное объяснение. Я хотел бы немного отклониться, поскольку УФ-свет часто критикуют за повреждение кожи и его связь с раком кожи. Я хотел бы узнать ваше мнение, потому что я слушал вас в предыдущих подкастах, и у вас есть отличное объяснение этого процесса.

Когда УФ-свет становится вредным и вызывает беспокойство? Какие существуют заблуждения относительно УФ-света и рака кожи?

Отличный вопрос, потому что я думаю, что главная причина, которая мешает многим людям получать необходимое для их здоровья разумное и безопасное солнечное воздействие, — это страх, страх рака кожи. И чтобы разобраться в раке кожи, важно понимать, что это рак, как и любой другой. И это означает, что должно быть много нарушений в физиологии организма, в правильном функционировании тела, чтобы злокачественная опухоль сформировалась сразу. Должно быть что-то не так. Рак не формируется у человека, который здоров, у которого оптимально функционируют митохондрии, у которого налажен циркадный цикл темноты ночью и адекватного дневного света. И у которого не нарушены митохондриальные функции и окислительно-восстановительный баланс. То есть, кто не страдает инсулинорезистентностью, кто не испытывает дефицита витаминов.

И самое забавное в этом то, что человек, которого я только что описал, составляет подавляющее меньшинство. Менее 1% людей на Земле соответствуют этому описанию. Но ключевой момент, когда речь идет о раке кожи, заключается в том, что должно быть много проблем, чтобы рак кожи развился. Необходимо проводить различие между меланомой и немеланомными раками кожи. И причина в том, что немеланомные раки кожи, которые представляют собой плоскоклеточную и базальноклеточную карциному, могут быть очень проблемными с косметической точки зрения, они могут быть неприглядными и могут быть абсолютной проблемой, метастатическая плоскоклеточная чаще, чем базальноклеточная. Но в целом они не являются причиной смерти. Они не являются причиной смерти в том смысле, в каком являются другие виды рака, настолько, что онкологические регистры даже не регистрируют плоскоклеточную и базальноклеточную карциномы.

Итак, с точки зрения общественного здравоохранения и здоровья населения, нам нужно подумать о том, что убивает людей. Это злокачественная меланома. Злокачественная меланома — это проблема меланоцитов, которые вырабатывают пигмент меланин, по сути, размножающихся и становящихся злокачественными; они могут метастазировать, они метастазируют в мозг, и это очень печальный процесс. Я думаю, что ключевым моментом, который люди могут найти интересным в контексте того, о чем мы говорили, является текущее лечение метастатической меланомы, а именно иммунотерапия. Современным стандартом лечения злокачественной меланомы являются препараты, ингибирующие контрольные точки, которые, по сути, помогают иммунной системе находить, обнаруживать и убивать меланому. Это дает представление о том, что на самом деле происходит. Оказывается, это проблема недостаточного иммунного надзора и уничтожения злокачественных клеток.

Причина в том, что прямо сейчас, или в организме каждого человека, развиваются злокачественные образования. Есть ошибки в репликации ДНК в клетках. Но если ваша иммунная система работает, ваши клетки идентифицируют и уничтожат их, прежде чем они смогут сформировать опухоль. Эта проблема, очевидно, вышла из-под контроля у пациентов, у которых развивается злокачественная меланома. Но опять же, механизм действия этих иммунных ингибиторов контрольных точек подразумевает, что это пациент с дефектным иммунным ответом. И если вы посмотрите на это с разных сторон, вы получите представление: у тех, у кого самые низкие уровни витамина D, наблюдаются наиболее инвазивные меланомы. У них самая большая толщина по Бреслоу. Это также было показано для базальноклеточных карцином. Они толще. Они более агрессивны. Это интересный вопрос.

Это, пожалуй, парадокс, который доктор должен, кто-то может отправить это своему доктору, и они могут задать ему этот вопрос: почему инвазивность и агрессивность меланомы намного выше у тех пациентов, у кого дефицит витамина D? И если вы свяжете это с тем, о чем мы только что говорили, с влиянием, скажем, витамина D и секостероидов на остановку репликации клеток и, по сути, изменение иммунного ответа с провоспалительного на менее противовоспалительный, но я бы сказал, иммунотолерантный, тогда это начинает иметь смысл. А потом вы также подумаете о жизненном цикле человека, у которого развивается злокачественная меланома. И обычно, и, очевидно, Австралия и Новая Зеландия, здесь самая высокая заболеваемость меланомой на душу населения в мире. Я расскажу вам, я дам вам представление о типичной истории болезни этого пациента. Это человек с фототипом кожи по Фицпатрику 1 или 2, то есть бледный, североевропейского происхождения. Он живет в Квинсленде или Новом Южном Уэльсе в Австралии.

Возможно, у него были солнечные ожоги в юности и подростковом возрасте, возможно, в раннем взрослом возрасте. А затем всю оставшуюся жизнь он работает в помещении. Он работает в офисе, возможно, он бухгалтер, юрист. Большая часть его тела большую часть времени прикрыта в течение двух, трех, четырех десятилетий. И средний возраст начала меланомы здесь составляет 68 лет у мужчин. Таким образом, у вас есть, возможно, 40- или 50-летний период задержки, в течение которого этот человек избегал солнечного света, солнечного света, поэтому у него дефицит или недостаточность витамина D, он ел всевозможную переработанную пищу и развил висцеральный жир и инсулинорезистентность, и он не делал ничего из этого, он не был постоянно на улице, он не получал пользы от инфракрасного света, затем у него был нарушен циркадный ритм, что является ключевым для процесса наблюдения и реакции на рак. И затем у них диагностируют злокачественную меланому на участке, не подверженном воздействию солнца.

Я сам это видел. Я сам диагностировал меланому in situ на предплечье фермера. И я спросил его лично, я сказал ему: «Получает ли эта область солнечное облучение?» Он сказал: «Она не подвергалась воздействию солнца 20 лет». Вот почему я хочу дать аудитории понять расхождения между этим упрощенным, редукционистским нарративом «солнце равно меланома», потому что это неверно. Это неверно. Теперь, есть ли определенные типы меланомы, которые связаны с общим солнечным облучением? Да, это правда. Так, злокачественное лентиго возникает на лице, плечах у пожилых людей, например, у фермера, опять же, североевропейского происхождения. Они заболевают в возрасте 80-85 лет после всей жизни, это вялотекущий, в основном неметастазирующий тип меланомы. Так что это просто некоторые нюансы, которые, я думаю, нам нужно учитывать в этом обсуждении. И реальная проблема, я думаю, заключается в недостаточном воздействии солнечного света для большинства людей.

И это потому, что болезни, которые можно было бы предотвратить с помощью здорового, безопасного, постоянного пребывания на солнце — ишемическая болезнь сердца, значительно уменьшились бы или улучшились, рак кишечника, простаты, груди, любые нейродегенеративные заболевания — они были бы значительно улучшены. У вас есть нейромеланин, болезнь Паркинсона, потеря нейромеланина в черной субстанции. Итак, если мы посмотрим на это с точки зрения баланса, где нас больше всего беспокоят болезни, которые убивают людей, по сравнению с раком кожи. В Австралии, не уверен насчет США, рак кожи является 13-й причиной потери потенциальных лет жизни. И, очевидно, на первом месте стоят, я имею в виду, помимо самоубийств и, знаете ли, несчастных случаев и травматических повреждений, те состояния, о которых я упоминал ранее. Итак, опять же, на популяционном уровне нам нужно думать об этом более целостно.

На индивидуальном уровне нам нужно знать: какова моя семейная история? Есть ли у меня сильная семейная история меланомы? Я светловолосый рыжий? Что еще происходит? Потому что это даст нам больше нюансов на индивидуальном уровне. Но на общественном уровне нам явно нужно сдвинуть чашу весов от экстремизма избегания солнца немного больше в сторону здорового, регулярного, не вызывающего ожогов солнечного воздействия. Это отличное объяснение. И чтобы подытожить, получается, что вы повышаете свои шансы на развитие всех этих других проблем просто для того, чтобы избежать чего-то вроде того, что вы упомянули, как тот фермер с меланомой в 80 лет. Я согласен, мы должны немного сместить баланс, хотя бы встретиться где-то посередине. Я также хотел бы упомянуть другой ключевой момент — это фотостарение, то есть сопротивляемость воздействию солнца. И я думаю, здесь главное, что количество меланина в вашем эпидермисе и коже будет определять, какое воздействие является подходящим.

Люди, чьи предки родом из Западной Африки, с фототипом кожи 6 по Фицпатрику, буквально адаптированы к высокому УФ-индексу круглый год под палящим солнцем, то же самое касается австралийских аборигенов. Но у человека, чьи родители и предки были из Швеции, УФ-индекс поднимается выше 6 примерно на неделю, а потом никогда не бывает выше. Так что это радикально разные ультрафиолетовые среды, и, следовательно, радикально разная толерантность к ультрафиолетовому свету. И я думаю, нам просто нужно уважать это, когда мы делаем такой выбор. И опять же, если вы бледнее и начинаете с нуля, то действительно можно начинать раньше в течение дня и избегать, очевидно, пикового времени УФ-излучения. Таким образом, вы не переходите от гормезического стресса к потенциальному повреждению.

Но да, ключевой момент в том, что так долго это послание демонизировало пребывание на солнце, тогда как для многих людей начало пути исцеления от хронических заболеваний началось бы с того, что они разделись бы, буквально сняли бы всю одежду и осторожно начали бы с утреннего солнечного воздействия, и, по сути, начали бы вырабатывать пигмент, развивать его, наращивать, и тогда они начнут процветать. Путь к процветанию начинается там. Это здорово. Возможно, в следующий раз, когда вы придете, мы сможем подробно разобрать, что именно это делает для организма. К сожалению, мне нужно спешить — у нас здесь, во Флориде, начинается классическая послеполуденная гроза. Но я очень ценю, что вы пришли. Вы потрясающий, обладаете огромным объемом знаний. Где люди могут вас найти? И я хотел бы, чтобы вы рассказали о своем оздоровительном ретрите и о том, что это такое.

Итак, недавно мы провели пару таких оздоровительных ретритов. Мы называем это «циркадным образом жизни».

И главная идея заключается в том, что легче показать человеку, что делать, чем заставлять его изучать это интеллектуально. Мы проводим людей через идеальный циркадный день: встаем на рассвете, наблюдаем восход солнца, делаем некоторые движения. Иногда мы практикуем холодовое воздействие. Мы используем эти циркадные «якоря», чтобы помочь настроить наш циркадный ритм. Мы едим питательные завтраки и ранние ужины, не едим поздно, не едим после захода солнца. И мы уважаем естественные световые сигналы, объединяя все это с расслабляющим уикендом и встречей с множеством единомышленников. Мы действительно заметили, что людям нравилось знакомиться с другими людьми, которые увлечены этим, потому что это может быть изолирующим и немного отчуждающим, если вы чувствуете себя единственным, кто делает «странные», в кавычках, вещи, такие как раздевание и принятие солнечных ванн.

+ Дисклеймер

Доктор Макс Гулхане: искусственный свет и диабет