Многие считают, что сердечно-сосудистые заболевания начинаются с плохих показателей холестерина. Однако на самом деле повреждения часто возникают за десятилетия до того, как их почувствуют, увидят или обнаружат врачи. Эндотелиальный гликокаликс — это первый слой, выстилающий артерии. Он служит своего рода лакмусовой бумажкой для здоровья ваших артерий, представляя собой защитное гелевое покрытие. И как только начинаются ранние повреждения, они протекают незаметно. Но это не неизбежно. Нужно просто знать, где искать и что делать дальше.
Митинхондрии обеспечивают биение вашего сердца. Большинство кардиологов не говорят об оксиде азота, не измеряют максимальное потребление кислорода (VO2 max), не спрашивают о силе мышц или мышечной массе. А стоило бы, ведь мышцы — один из самых мощных защитников вашего сердца и здоровья митохондрий. Это может быть ключом к вашему будущему в плане сердечно-сосудистой системы. Мы проверяем функцию липидов, жесткость артерий, уровень оксида азота и маркеры воспаления, а не только холестерин. В данном материале вы узнаете, почему стандартные анализы на холестерин неполны, как потеря скелетной мускулатуры ускоряет развитие сердечно-сосудистых заболеваний, какие биомаркеры важнее липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) и почему диагностика, а не догадки, является будущим профилактики. Саркопения ускоряет старение сердечно-сососудистой системы.
Силовые тренировки могут обратить эту тенденцию. Это медицина возможного. И гость – один из немногих кардиологов, практикующих такой подход, доктор Майкл Твайман, эксперт по оптимизации митохондрий, визуализации артерий и биоиндивидуальному подходу к профилактике, ориентированному на мышцы. VO2 max — один из самых точных маркеров долголетия, и его можно тренировать. Итак, если бы вы могли предотвратить сердечный приступ до его начала, разве вы не хотели бы знать, как? Вы не можете управлять тем, что не измеряете, и не можете предотвратить болезнь, если не ищете ее в правильных местах. Давайте поговорим о том, что на самом деле нужно, чтобы стать защищенным от сердечного приступа, с доктором Майклом Твайманом. Доктор Майк Твайман, добро пожаловать. За 40 секунд кто-то в США переносит сердечный приступ.
И каждые 33 секунды кто-то умирает от сердечно-сосудистых заболеваний. Это ужасающая статистика. И она заставляет задуматься, почему мы до сих пор не стали лучше в лечении. Мы приближаемся к этому, но это по-прежнему убийца номер один. Это то, что не сильно изменилось за последние три года. И мы углубимся во многие темы, которые могут быть полезны, чтобы помочь людям стать более защищенными от сердечного приступа.
Может ли кто-то действительно умереть от разбитого сердца?
Безусловно. Это известно как синдром Такоцубо или синдром разбитого сердца. Такоцубо — это японская рыбацкая ловушка для осьминогов, и так выглядит левый желудочек у людей с этим синдромом. Они поступают после эмоционального потрясения: смерть члена семьи, автомобильная авария, употребление кокаина.
Происходит что-то, что вызывает сильный симпатический отклик. И они поступают в больницу с симптомами сердечного приступа. Мы срочно отправляем их в катетеризационную лабораторию, но обнаруживаем, что у них нет значительных закупорок в артериях. А когда проводим вентрикулографию левого желудочка, их сердце качает очень плохо. В течение нескольких дней функция сердца обычно возвращается в норму при поддерживающей терапии. Но при этом существует высокий риск внезапной сердечной смерти.
В основном это женщины или мужчины?
Обычно женщины, особенно пожилые. Мы постоянно слышим термин «сердечно-сосудистые заболевания».
Но что такое сердечно-сосудистые заболевания?
Это общий термин. Существует ишемическая болезнь сердца, сердечная недостаточность, пороки клапанов сердца. Поэтому необходимо давать четкие определения.
Но сосудистые заболевания — это 60 000 миль кровеносных сосудов. Нужно искать, где находится болезнь. Сердечно-сосудистые заболевания по-прежнему очень распространены, и их распространенность не уменьшается, что удивительно. И это заставляет задуматься: что мы знаем о причинах сердечно-сосудистых заболеваний? И снова, это общий термин. Возможно, начнем с инсульта. Инсульт может быть ишемическим или тромбоэмболическим. Ишемический означает, что к тканям не поступает кровоток, и без кислорода и питательных веществ эта ткань начинает отмирать. Эмболический случай — это когда образуется сгусток крови. Часто у пациентов с заболеваниями сердца это происходит из-за мерцательной аритмии: в левом предсердии образуется тромб, этот тромб отрывается, застревает в мозгу и лишает кровотока нижележащие ткани, и эта ткань умрет, если не будет реваскуляризирована.
Инсульт, честно говоря, вероятно, более страшен для многих людей, потому что после сердечных приступов, если вы выживаете и попадаете в катетеризационную лабораторию, вы обычно довольно хорошо восстанавливаетесь, но инсульт может привести к инвалидности на всю оставшуюся жизнь. Но те же факторы риска сердечно-сосудистых заболеваний являются теми же причинами, которые способствуют инсульту у большинства людей.
А что это за факторы?
Это обычные: курение, высокое кровяное давление, диабет, высокий уровень липидов, физическая неактивность. Это, вероятно, пятерка основных, но может быть еще 395 других факторов, которые действительно могут повредить ваши артерии.
Известно ли нам, если исключить курение, что было бы самым большим фактором, способствующим развитию сердечно-сосудистых заболеваний?
Вероятно, это примерно одинаково между дислипидемией и высоким кровяным давлением. Липиды часто попадают в заголовки новостей, потому что некоторые люди могут внести изменения в диету, которые влияют на их липиды, но кровяное давление — это действительно тихий убийца. Вы часто его не чувствуете. Если вы начинаете чувствовать свое кровяное давление, это довольно плохо. Вы обычно довольно близки к инсульту или потере зрения. Поэтому его называют тихим убийцей не просто так. Ваши органы годами подвергаются воздействию этого высокого давления и начинают стареть быстрее, чем должны.
Как человек узнает, чувствует ли он сердечно-сосудистые заболевания?
В целом, нет.
К сожалению, когда у людей случаются сердечные приступы, это часто является первым симптомом сердечно-сосудистых заболеваний. Если вы испытываете боль в груди, стеснение в груди при физической нагрузке, сильную одышку или непереносимость физической нагрузки, это часто является признаками развивающегося тяжелого атеросклероза в ваших коронарных артериях, артериях, которые доставляют питательные вещества к сердцу. Но обычно вы не будете испытывать это ощущение, пока ваши артерии не будут заблокированы на 70-80% бляшками. Так что у большинства людей нет симптомов, пока они не находятся на довольно поздней стадии. Мы говорили о физических упражнениях, а затем о ожирении и сердечно-сосудистых заболеваниях. Если человек борется с ожирением, у него гораздо большая масса тела, и сердцу приходится работать намного усерднее.
Когда вы добавляете физические упражнения, безопасно ли это? Как начать вводить упражнения, не перегружая сердце?
Это отличный вопрос. И если кто-то действительно вел малоподвижный образ жизни в течение многих лет, зачастую им, вероятно, следует рассмотреть возможность кардиологического обследования, чтобы убедиться, что они будут достаточно безопасны, чтобы действительно усердно заниматься спортом. Если они выполняют упражнения с собственным весом или ходят пешком, я не очень беспокоюсь за этих людей. Но если они говорят: «Я действительно хочу заняться высокоинтенсивными интервальными тренировками, я действительно хочу заняться тяжелой атлетикой». Хорошо, покажите мне, что ваше сердце и сердечно-сосудистая система могут это выдержать.
И тогда, возможно, это так же просто, как просто провести обследование: каково артериальное давление этого человека? Может быть, они сделают компьютерную томографию для оценки кальциевого индекса коронарных артерий: есть ли у них уже закупорка сердца в артериях? А затем для некоторых людей можно рассмотреть возможность проведения стресс-теста. И стресс-тесты — хорошие тесты, если у людей есть симптомы. Как я уже говорил, если у кого-то 70-процентная закупорка артерий, вы обычно сможете это обнаружить с помощью стресс-теста. Но стресс-тесты не являются гарантией того, что вы рискуете получить сердечный приступ. Если вы пройдете стресс-тест, вы все равно можете получить сердечный приступ позже в тот же день. Но они могут дать человеку представление о его физической работоспособности. Так что посадите его на беговую дорожку.
Часто это будет протокол Брюса, когда каждые три минуты беговая дорожка поднимается немного выше и немного быстрее. И вы толкаете их, пока они не скажут: «Я больше не могу этого делать». Или вы видите некоторые изменения ЭКГ и говорите: «Эй, остановись». Но если они не могут пробежать семь минут на этом тренажере для стресс-теста, у них довольно низкая функциональная способность. И им придется работать над этим. Но просто убедитесь, что вы не видите каких-либо высокорисковых результатов во время тренировки. Какой был бы безопасный способ включить физические упражнения? Кто-то слушает это. Возможно, они обращались к кардиологу. Возможно, нет.
Безопасно ли начинать с кардиоактивности? Это действительно основано на темпе или частоте сердечных сокращений? Или лучше поднимать тяжести? Есть ли какой-то стандарт?
Я бы сказал, что это, вероятно, комбинация воспринимаемого усилия.
Существует шкала усилий Борга: 10 из 10, вы сможете делать это всего несколько секунд, как будто за вами гонится тигр. Или это пациент, который мог бы делать это весь день, если бы ему пришлось? Но когда вы начинаете задыхаться, это, вероятно, около 70% от максимальной частоты сердечных сокращений. И вы действительно не можете продолжать это дольше, если будете идти все выше и выше. Так что, если вы дойдете до легкой одышки, вероятно, все в порядке. Но если это сильная одышка или вы чувствуете стеснение в груди, вам нужно действительно замедлиться и сначала разобраться с этим. И когда кому-то следует задуматься о поездке в отделение неотложной помощи? Ведь если сердечно-сосудистые заболевания и сердечные приступы действительно так распространены, как мы считаем, то, похоже, они могут быть смертельными.
Сколько сердечных приступов приводят к летальному исходу?
Раньше примерно у 50% людей, перенесших сердечный приступ, это был первый признак, и они не доезжали до катетеризационной. Так что это был более высокий процент, чем должен быть.
Когда кому-то следует обратиться к врачу?
Ваш вопрос о скорой помощи: ежегодно в скорую помощь поступает более 8 миллионов обращений с болью в груди. И вы должны исключить худшие варианты: сердечный приступ, тромб в легких (тромбоэмболия легочной артерии), аневризма аорты, разрыв артерии, пневмоторакс. Но в трех случаях из четырех это не сердечный приступ, когда люди обращаются в скорую помощь с болью в груди, и много денег тратится на обследование этих людей.
Но если у вас тяжелые симптомы, вы чувствуете неминуемую гибель, чувствуете слона на груди, абсолютно не можете дышать, если это не проходит через несколько секунд, вам нужно немедленно обратиться за помощью. Убедитесь, что это не инфаркт миокарда с подъемом сегмента ST, при котором у вас разорвалась бляшка в коронарной артерии, и это часто может быть смертельным, если не провести реваскуляризацию.
Но если у вас нет симптомов, вероятно, лучший вопрос: кого нужно обследовать? И кого бы вы порекомендовали обследовать?
По сути, каждого. У каждого есть сердце. Я не знаю. Это вопрос. Просто в каком возрасте и какие тесты следует действительно рассмотреть для этих людей? Людям с очень сильной семейной историей, включая мою семью.
Моя бабушка по материнской линии начала страдать сердечными заболеваниями в свои 40 лет, в конечном итоге перенесла операцию шунтирования, инсульты, страдала периферической артериальной болезнью с реваскуляризацией. Она умерла в 63 года от инсульта, слишком молода. У моей мамы очень высокий кальциевый индекс, но нет симптомов, на данный момент она хорошо контролируется. Поэтому людям с сильной семейной историей действительно следует обследоваться раньше, вероятно, до 40 лет. Раньше я думал, что 40 лет — это своего рода отправная точка для многих людей, но в последние несколько лет я видел все больше и больше людей в возрасте 30 лет с очень высоким кальциевым индексом.
Не могли бы вы объяснить, что такое кальциевый индекс и что значит быть в зоне высокого риска?
У вас 60 000 миль артерий. Коронарные артерии снабжают питательными веществами саму сердечную ткань.
Существует тест под названием компьютерная томография для определения кальциевого индекса коронарных артерий. Это низкодозное сканирование, которое исследует коронарные артерии на наличие кальция в стенках артерий. Кальций должен находиться в ваших костях и зубах. Если у вас есть кальций в стенках артерий, это указывает на наличие твердой бляшки в ваших артериях. Чем выше кальциевый индекс, тем выше риск. Так что, живя своей жизнью, вы можете иметь кальциевый индекс, равный нулю. И я видел людей в возрасте 80 лет с нулевыми показателями. Я видел 36-летнего мужчину, у которого показатель был более 1400. Это чрезвычайно высокий показатель для человека любого возраста. Но общие пороговые значения таковы: кальциевый индекс более 400 — это высокий риск. Более 1000 — очень высокий риск.
И меня всегда спрашивают: какой самый высокий показатель я когда-либо видел? 7770 — это был самый высокий показатель, который я когда-либо видел. Это действительно очень высоко.
Откуда берется кальций? Это диетический кальций, который затем откладывается? Или это повреждение, которое затем создает каскад, при котором кальций затем откладывается в этих артериях?
Это своего рода конечная стадия, когда организм пытается восстановить повреждение артерии. Итак, на верхнем слое артерии есть нечто, называемое гликокаликсом. Это защитное гелевое покрытие. Представьте себе слизистую рыбу, вытащенную из воды. Вот чем покрыты ваши артерии. Это углеводное гелевое покрытие. Под ним находится эндотелий. Он толщиной в одну клетку. Если бы вы удалили весь свой эндотелий, что было бы очень трудно сделать, он был бы примерно равен площади шести теннисных кортов.
И это своего рода защитные барьеры для нижележащей оболочки, называемой интимой. Как только вещества начинают откладываться в интиме, вы начинаете развивать бляшки в артериях. И механизмы восстановления организма будут включать отложение гладких мышц в артериях и, в конечном итоге, кальция. Думайте об этом как о формировании кости, чтобы закрепить эту бляшку и предотвратить ее разрыв. Это заставляет задуматься, что сосудистая система сердца имеет механизм в случае повреждения, и это кальцификация. Я не знаю, как выглядел бы этот механизм в скелетных мышцах. То есть, кажется, что у организма есть очень интересные процессы для самозащиты. И отложение кальция — это не причина, это ответ на происходящее. Правильно. Это, по сути, рубец. Да. И в мозге есть тау-белки.
Это просто заставляет задуматься, что это такое в скелетных мышцах? Опять же, я не знаю, но есть о чем подумать.
Как долго вы практикуете кардиологом?
Я закончил свою ординатуру в 2012 году. Хорошо. То есть это достаточно давно. И вы проходили ординатуру по профилактической кардиологии.
Ординатура была по общей кардиологии. Я выпустился и много лет был инвазивным кардиологом. То есть я проводил сердечные процедуры в катетеризационной лаборатории, делал ангиограммы, чтобы определить степень закупорки артерий. Но в конце концов я больше заинтересовался профилактической стороной дела.
В последние несколько лет, кстати, вы носите синие очки, это те самые очки, которые блокируют синий свет?
Да. Это очень другая версия. Если вы не знаете доктора Майкла Тваймана, то, когда я вас знаю? Думаю, это было около 2019 года.
Хорошо. Я никогда не видел вас без этих оранжевых линз. Только если я не на улице, я обычно ношу их.
Почему?
Помогает с моими циркадными ритмами, помогает со сном. Сон очень важен. Не знаю. А влияет ли это на сердечно-сосудистые заболевания? Я думаю, влияет. Я думаю, это помогает в основном за счет оптимизации ваших циркадных ритмов, чтобы вы могли лучше спать. А когда вы спите, вы восстанавливаете свои митохондрии. И у меня есть трекер сна уже как минимум девять лет, и я просто заметил, что мои данные всегда были лучше, когда я это делал. И главное, вы эволюционировали, чтобы находиться под полным спектром света. Мы эволюционировали, чтобы быть на улице под солнечным светом. Мы никогда не эволюционировали, чтобы быть перед искусственным светом, который сообщает нашему телу, что сейчас другое время суток, чем есть на самом деле.
Поэтому я всегда просто стараюсь дать своему телу понять: «Хорошо, сейчас день» или «Сейчас будет вечер, сейчас вечер». И эти очки дневного света просто помогают моему телу оставаться в этом ритме. Расскажите о терапии красным светом и фотобиомодуляции.
Фотобиомодуляция — это использование световой терапии для изменения вашей биологии. Целью терапии красным светом являются митохондрии, и существуют различные устройства, но контакт с кожей лучше, потому что основная проблема световой терапии — это аббревиатура RATS. Свет отражается, отскакивает от кожи, так что около 60% его просто отскакивает, свет поглощается, свет передается, что при терапии красным светом не проходит насквозь, это не рентген, или свет рассеивается.
Свет попадает внутрь, отражается и, возможно, попадает в митохондрии, или, возможно, он отражается и выходит наружу. Поэтому вы хотите максимизировать количество света, поступающего внутрь. В идеале устройство должно находиться на коже или как можно ближе, как это рекомендовано производителем. Но как только свет попадает в ткани, основное место его действия — митохондрии. Митохондрии поглощают красный и инфракрасный свет, цитохром-С-оксидаза для гиков, и это делает несколько вещей. Он высвобождает оксид азота из митохондрий, увеличивает АТФ, которая является энергетической валютой в митохондриях, и уменьшает активные формы кислорода и имеет тысячи исследований. Большая часть из них будет основана на травмах опорно-двигательного аппарата и восстановлении, но она помогает снизить боль, воспаление, уменьшает отек, помогает тканям регенерировать.
Подождите, это помогает тканям регенерировать? Значит, нужно перемотать это. Фотобиомодуляция, терапия красным светом, но она должна быть на коже, как те маски, потому что я постоянно сижу перед панелями.
Большинство исследований используют лазерные технологии, а затем светодиоды, но проблема в том, как узнать, какую дозу вы на самом деле доставляете? И это то, что сложно с тем, что я называю Диким Западом компаний по производству красного света сейчас, потому что есть много заявлений о том, что могут делать их устройства. Но вам нужно знать несколько вещей. Вам нужно знать длины волн, какой цвет света исходит от устройства. Это должна быть, вероятно, какая-то форма красного и инфракрасного света.
Какие длины волн вы ищете?
Их много, но, например, 660 нм в красном спектре, 810, 850 нм в инфракрасном.
Затем вам нужно посмотреть на то, что известно как плотность мощности или облученность. Это сколько фотонов света исходит из устройства, деленное на площадь луча. То есть вы используете что-то точечное на коже или большую панель? Я был в вашем офисе. Да. И у вас самая большая панель в мире.
Насколько велика эта панель?
Два с половиной метра в высоту на метр двадцать в ширину. Хорошо. Во-первых, это выглядит очень дорого.
А во-вторых, вы измеряли интенсивность излучения?
У меня нет измерителя мощности лазера. И это то, что вам нужно было бы иметь, чтобы на самом деле точно измерить это. Но, знаете, когда говорят, что все должно быть не менее 100 милливатт на квадратный сантиметр, чтобы получить пользу, это неправда.
Знаете, большинство исследований, по крайней мере, в кардиологическом мире, они используют, например, 10 милливатт на квадратный сантиметр. Так что вам не нужны такие высокие интенсивности излучения, чтобы получить пользу. Таким образом, вы должны знать плотность мощности. То есть, сколько фотонов света выходит, а затем время, как долго вы используете это устройство? И тогда это равно, по сути, дозе. И доза отличается для разных типов тканей. Было одно кардиологическое исследование, более ограниченное по масштабу, но очень интересное: израильское исследование, в котором участвовали пациенты с инфарктом миокарда с подъемом сегмента ST, то есть с самым тяжелым видом сердечного приступа. Их срочно доставили в катетеризационную. Думаю, в каждой группе было по 12 человек. Каждая группа получила стандартное лечение. Всем установили стенты.
Но половина группы получила фотобиомодуляцию во время процедуры, через день и через три дня. Использовалось устройство с мощностью 10 милливатт на квадратный сантиметр. Его использовали в течение 100 секунд.
Где?
Один джоуль. Вот что интересно. Это было не на сердце. Это было на большеберцовой кости. То есть на костях ног.
Зачем это делать?
В этих тканях есть стволовые клетки. Они изучали, что давали дозу во время процедуры, через день, через три дня. У людей, которые получали лечение, уровень тропонина был примерно вдвое ниже, чем у тех, кто не получал. Тропонин — это белок внутри сердца, который высвобождается, когда клетки сердца отмирают. Так что, когда клетки сердца отмирают, это как лопнувший шарик. Все содержимое выливается.
Если измерить в крови, это указывает на повреждение сердечной ткани, и достаточно высокие уровни могут указывать на сердечный приступ. Таким образом, у людей, получавших лечение, инфаркты были вдвое меньше. Все остальные получали то же самое лечение.
Как это работает?
Ну, когда стволовые клетки активируются, это потенциально помогает снизить воспаление в сердце. Вы также вводите энергию в систему, в то время как сердце голодает от энергии, потому что нет кровотока вниз по течению. На данный момент это только доказательство концепции. Безопасно использовать, но очень интересно подумать о том, что они даже не лечили сердце. У этих людей были, цитирую, «меньшие сердечные приступы». Вот почему фотобиомодуляция меня так заинтересовала. Я кардиолог. Но где большинство людей могут ее использовать? Это травмы опорно-двигательного аппарата. Вот где находится большая часть данных.
Так что, если вы получили травму и не можете тренироваться, это, во-первых, отстой, но, во-вторых, тогда вы не сможете получить долгосрочные сердечно-сосудистые преимущества, если будете продолжать получать травмы. Так что это потенциально помогает вам быстрее восстановиться и вернуться в строй. Вы упомянули, что это должно быть на коже.
Может ли красный свет проникать сквозь кожу?
Предпочтительнее, чтобы это было на коже, если это возможно.
Но может ли он проникать в мышцы?
Инфракрасный свет в лучшем случае проникает примерно на три сантиметра. Большинство данных показывают, что, возможно, до пяти миллиметров — это для красного света, а затем инфракрасный начинает проникать глубже, но, возможно, до двух-трех сантиметров. Но представьте себе, что много фотонов на поверхности кожи, и лишь несколько проникают глубоко.
Вот почему это своего рода рецепт. Итак, опять же, время важно, потому что вы можете использовать высокую интенсивность облучения в течение одной минуты. Вы можете использовать низкую интенсивность облу
чения в течение более длительного периода времени и получить ту же дозу. Это своего рода аналогия с приготовлением индейки.
Вы готовите на медленном огне или бросаете ее в кипящую воду и жарите? Но это эффект на скелетные мышцы или это эффект на другие области, которые затем обеспечивают помощь тканям?
Это снижение болевых рецепторов. Это снижение воспаления. Это уменьшение отека в тканях. И именно этот отек в тканях, особенно вокруг нервов, вызывает часть этой отсроченной боли в мышцах. И именно поэтому вы потенциально хотите использовать его после тренировки.
Теперь есть некоторые споры о том, какое идеальное время после тренировки? Потому что, если вы сразу же бежите к панели красного света после силовой тренировки, возможно, вам нужна эта воспалительная адаптация. Возможно, вы не будете так болеть, но вы можете не получить столько же гипертрофии, если используете ее сразу после. Та же история, что и почему вы не стали бы принимать холодный душ сразу после силовой тренировки. Я много думал об этом. И я бы сказал, что, честно говоря, влияние может быть очень небольшим. Не знаю, если кто-то собирается использовать красный свет, я бы, с моей точки зрения, продолжал это делать. Я не думаю, что это сильно повлияет на них. Я не думаю, что это достаточно важно для большинства людей, чтобы придавать этому большое значение.
Например, если вы олимпийский спортсмен, возможно, вам нужно точно рассчитать время до минуты. Но меня также спрашивают, в какое время суток. Думайте об этих устройствах почти как о шутке, как о «солнцедобавке». От восхода до заката солнца — это идеальное время для использования. Если вы используете его вечером, просто имейте в виду, что у некоторых людей не длины волн света, а интенсивность, люкс, влияют на их сон. Так что, если вы облучаете себя, особенно лицо, этими панелями за 20 минут до сна, это может повлиять на ваш сон у некоторых людей. На других это не оказывает никакого влияния. Некоторые люди спят лучше с ним. Вам просто нужно быть своего рода биохакером и посмотреть, какое время суток лучше всего подходит для вас. Я смотрел некоторые данные. Кажется, есть потенциал для улучшения зрения с помощью определенного красного света.
Это правда?
Это правда. Я не знаю, какие интенсивности они использовали в тех исследованиях, но это очень короткий период. Думаю, сеанс лечения длится всего около трех минут.
Где еще можно использовать различные виды света?
Когда мы были наверху, вы вытащили это устройство. Словно на Рождество, когда вы приходите в гости, потому что у вас есть всевозможные гаджеты, хотя некоторые из них вы должны оставить здесь. Да, я оставил. И вы сказали: «О, это круто». Вы надели его, потому что синий свет не проникает глубоко в кожу. Таким образом, он предназначен только для местного применения. Дерматологи знают о его преимуществах, поэтому он может помочь в лечении акне. Но при контакте с кожей он может способствовать выделению оксида азота.
А это, очевидно, одна из моих областей экспертизы и интересов — все, что может улучшить выработку оксида азота, возможно, помогает эластичности артерий или кровяному давлению. Поэтому я купил эти носимые пластыри пару лет назад и немного поиграл с ними. Я еще не собрал достаточно данных, чтобы сказать, что они абсолютно точно выделяют оксид азота, но теоретически. Но мне показалось довольно интересным, когда я читал о них, как они показали, что работают: они набрали несколько добровольцев, вероятно, студентов колледжей, заплатили им 20 долларов, и заставили их стоять перед теннисной пушкой и обстреливать их со скоростью 80 миль в час по квадрицепсам. И я подумал: не знаю, стал бы я это делать за 20 долларов или сколько им там заплатили. Но половина детей получила световой пластырь, а другая половина — нет. Они получили, знаете ли, O-Train, холодные компрессы.
Но люди, получавшие световую терапию, на следующий день имели синяки примерно на 40% меньше, потому что это помогает расщеплять гемосидерин. Так что это просто помогает ускорить заживление ран. Люди говорят о красном свете для морщин, о всех этих масках с красным светом, которых у меня, кстати, три или четыре.
Помогает ли синий свет при морщинах или целостности кожи?
На самом деле, это, вероятно, ухудшит ситуацию. Синий свет окисляет кожу. Вероятно, именно поэтому у людей, которые... Так что не наносите этот пластырь на лицо. Да, не наносите этот пластырь на лицо. И, вероятно, именно поэтому люди, проводящие много времени за экраном, склонны к появлению множества мелких морщин: синий свет обезвоживает их кожу и окисляет ее. Я этого не знал.
Команда, вы знали это?
Конечно, нет.
Вы наносите «Flux» на свой экран?
Обычно у меня на компьютерах установлено другое программное обеспечение. Я его достаю. И если вы были в моем кабинете, у меня всегда в углу включена красная панель. На таком расстоянии она не совсем для фотобиомодуляции, но она пытается сбалансировать спектр света в моем кабинете. Так что красный и инфракрасный свет как бы отражаются от моего монитора обратно в мои глаза.
Можно ли защитить кожу и глаза с помощью какой-либо панели над экраном?
Это сложно, потому что он проникает сквозь экран. Но если бы кто-то пришел к вам и сказал: «Эй, я хочу защитить свое зрение. Я хочу защитить свою кожу. Что нам делать?».
Я уже не знаю компании, которые это делают. Та, которой я пользовался, кажется, обанкротилась.
Но они делали такие оранжевые акриловые пластины, и вы просто физически устанавливали их перед монитором. Для тех, кто не хочет носить очки по какой-либо причине. Да, это как старомодный защитный экран. Некоторые стали бы, некоторые нет. Но всегда есть варианты. Физические блокираторы хорошо работают. И просто будьте внимательны: старайтесь использовать красную световую терапию, когда вы используете много устройств с синим светом.
Это должна быть терапия красным светом или это может быть просто красная лампочка?
Лампа просто помогает лучше сбалансировать спектр света в комнате, но если у вас есть маска с красным светом или панель, она не обязательно должна контактировать с кожей для маски для лица, но это помогает стимулировать выработку коллагена, что уменьшает морщины, поэтому она и работает.
Например, прошлой ночью я работал над этой книгой, мне нужно было сдать свои правки, и я включил ночной режим экрана, вы можете переключить его на своем Mac, но я также использую маленькую лампу. Это не красный свет как таковой с инфракрасным и, знаете ли, всем этим массивным интенсивным красным светом. Это просто маленькая лампа. Это помогает сбалансировать синий свет или просто...
Как это работает?
Я бы сказал, что это помогает сбалансировать синий свет и просто помогает поддерживать ваш циркадный ритм. Вы хотите уменьшить интенсивность света после заката. Так что да. Есть ли что-то новое, что вы внедрили в свою практику за последние два года? Я знаю, что вы намного больше говорите об оксиде азота. Вы намного больше говорите об этом эндотелиальном гликокаликсе, который никто не может произнести по буквам.
Что нового на горизонте, на чем вы действительно остановились?
Я думаю, что эндотелиальный гликокаликс — это самое важное за последние пару лет. Именно тогда я перешел от традиционной сердечно-сосудистой помощи, где ты более реактивен, к более проактивной. Ты как бы идешь по этому пути, когда находишь функциональную медицину и понимаешь, что питание и физические упражнения чрезвычайно важны, и в некоторых случаях могут быть полезны некоторые добавки. Но в конце концов ты понимаешь, что это еще не вся история. И тогда ты находишь биохакеров и циркадных биологов и начинаешь делать что-то из этого. Но как только я нашел этот путь, я наткнулся на доктора Марка Хьюстона, доктора Нейтана Брайана, и они действительно многому научили меня о том, насколько важен оксид азота для сосудистой системы.
Он высвобождается в основном из эндотелиальной выстилки. Но в последние несколько лет было отмечено, что существует еще один слой, называемый эндотелиальным гликокаликсом. Его впервые визуализировали в 1960-х годах, но в последние несколько лет ему уделяется гораздо больше внимания. Потенциально существуют варианты лечения, и некоторые диагностические тесты, которые я предлагаю в своем кабинете или которые вы потенциально можете сделать дома, могут рассказать вам о здоровье этого гликокаликса и подлежащего эндотелиального слоя. Я думаю, что именно здесь все и начинается: если у вас здоровый слой гликокаликса и эндотелия, это не значит, что ваши артерии полностью пуленепробиваемы, но гораздо менее вероятно, что у вас разовьется тяжелый атеросклероз.
И я думаю, что кардиология отлично справляется с лечением людей, когда у них есть конечная стадия заболевания, но иногда она становится слишком сфокусированной на липидах. А липиды важны. Я уверен, что мы поговорим о них сегодня. Но если вы поддерживаете гликокаликс и эндотелий здоровыми, вам не нужно так сильно беспокоиться о последующих эффектах. То, что я слышу, это то, что этот эндотелиальный гликокаликс действительно лежит в основе. Например, я считаю, что мышцы — это основа, а здоровье скелетных мышц — это основа, основа, вы считаете, и поправьте меня, если я ошибаюсь, что эндотелиальный гликокаликс частично является основой. И если вы сможете улучшить его здоровье, то такие вещи, как липиды, ЛПНП-холестерин, АпоВ важны, но не обязательно являются причиной сердечно-сосудистых заболеваний.
Вы это говорите?
Верно. Я считаю, что слишком близоруко сосредотачиваться на одном факторе риска. Сосредоточьтесь на слое, который является первой линией защиты. Это ваше силовое поле. Если ваше силовое поле здорово, вы вряд ли вообще разовьете бляшки. Или, если у вас уже развились бляшки, и вы обнаружили это на основании кальциевого индекса или КТ-ангиограммы, если вы восстановите гликокаликс и нижележащий эндотелий, вы прекратите отложение бляшек, а затем у вас появится потенциал для регрессии бляшек, что, я знаю, будет вопросом: могут ли бляшки уменьшиться или регрессировать? Ответ — да, но сначала вы должны прекратить наносить ущерб. И отчасти это улучшение путей оксида азота, которые помогают поддерживать этот энтеогликокаликс.
Как человек, который сидит дома и слушает, подумает: «Боже мой, у моей мамы был сердечный приступ, и у нее был сердечный приступ очень рано. Я только что вошла в менопаузу, и менопауза, похоже, вызывает серьезные изменения в холестерине ЛПНП, АпоВ, во всем.
И они думают: как мне измерить свой эндотелиальный гликокаликс, хотя я не могу произнести это по буквам?
Конечно. Можем называть его ЭГК. Да. На данный момент нет прямого способа измерить ЭГК. Существуют более исследовательские варианты, где используются определенные типы интравитальных микроскопов, обычно в подъязычном пространстве, где смотрят, насколько хорошо эритроциты отталкиваются от гликокаликса в кровеносных сосудах под языком. И это коррелирует с тем, что потенциально происходит в остальных ваших 60 000 милях кровеносных сосудов. Так что они делали это для сепсиса.
И есть некоторые тесты, которые все еще исследуются, где они смотрят на гликозаминогликаны, ГАГ, которые отходят от гликокаликса, когда он поврежден. Так что вы можете обнаружить это в крови и моче. Но в настоящее время нет коммерческой лаборатории, которая бы проводила эти тесты. Вам нужно посмотреть, где находится эндотелий. Опять же, это однослойный слой, выстилающий всю артериальную стенку. Он похож на диспетчера воздушного движения, который определяет, что остается в вашей крови, а что попадает в стенки артерий. И тестирование, которое может это показать, это, во-первых, измерение кровяного давления. Если ваше кровяное давление в норме.
Что бы вы назвали нормой?
Норма — это ниже 115 на 75. 115 на 75? Это должно быть оптимально. 120, цитирую, «нормально». О, боже. Так что у меня здесь Джулия. Она в моей команде.
