Рассказы для души

«Ну всё, можно наконец-то выдохнуть и ехать домой отсыпаться» – подумала Светлана, выходя из подъезда последнего, на сегодня, пациента. Она устала и уже представляла, как придя в свою маленькую, уютную квартирку примет душ, посмотрит любимый сериал и ляжет спать, закутавшись в теплое одеяло...

Света уже пару лет работала фельдшером на общепрофильной скорой помощи. Выезжала на вызовы при не угрожающих жизни пациента состояниях. Работа выматывала и морально, и физически, но давала возможность забыть об одиночестве, а ещё, ей нравилось помогать людям.
Вроде всё, на первый взгляд, было хорошо: есть и работа и дом, но женщине не хватало живой души рядом и из-за этого порой становилось тоскливо...
Светлана услышала сигнал и на секунду приостановилась, чтобы взглянуть на сообщение в телефоне, как вдруг увидела рядом с собой кошку. Это была небольшая, худенькая бело-рыжая кошечка, скорее всего, бездомная.
Она старалась всем своим видом привлечь внимание Светланы: тёрлась об ноги, мяукала, пытаясь что –то сказать ей на своем кошачьем языке. Женщина, несмотря на усталость, присела рядом, чтобы погладить, но её поразил взгляд животного – взволнованный и обеспокоенный.

• Ты что-то хочешь мне сказать, Милая? – спросила Светлана.
• Свет, ну что ты там застряла? Поехали уже, – позвал её водитель.

Она засомневалась, что ей делать, но в глазах кошки чувствовалась мольба: «Что же ты хочешь от меня?» Кошка, как будто поняла этот вопрос и пошла, оглядываясь, словно проверяя следуют за ней или нет.
Кошечка подвела Светлану к подвальному окну. А там малыш – котенок! Он лежал на земле и тяжело дышал, глазки были закрыты. Светлана, осторожно взяла котенка на руки и осмотрела, он открыл глаза, а в них было столько грусти, что хотелось плакать. Внешних повреждений не было заметно, что с ним сразу Света не могла понять, но раз он лежал не в силах подняться, значит ему было плохо.
Мелькнула тревожная мысль, надо срочно что-то предпринять, ведь нельзя же допустить, чтобы этот малыш, который совсем недавно появился на свет и не успел ещё ничего увидеть в этой жизни, вот так просто умер у неё на руках. Кошка суетилась рядом, вставала на задние лапки, наивно заглядывая Свете в глаза, как будто хотела сказать ей: «Я верю тебе! Ты сможешь! Спаси его..!»
Светлана, с котёнком на руках, поспешила к машине скорой помощи, кошечка бежала впереди неё. Женщина открыла дверь, и мама-кошка растерянно заглядывая внутрь, остановилась.

• Давай Милая, не бойся, нам срочно надо везти твоего малыша в больницу- сказала решительно Светлана и кошка запрыгнула за ней в машину. У Светы, в тот момент, не возникло никаких сомнений, что маму котёнка надо брать с собой.
• Свет, ну что так долго, домой охота. – обернувшись к ней, немного ворчливо спросил водитель Николай – А это кто у тебя?
• Мама-кошка позвала за собой, а там он... Боюсь, у него отравление...
• Нельзя же, Света, узнают если, премии могут лишить – с тревогой сказал Николай, но было заметно, что он волнуется не только за деньги, – Мелкий выкарабкается, как думаешь, что-то он совсем плохо выглядит...?
• Ой, Коль сама не знаю, переживаю за него. Отвези нас, пожалуйста, в ветеринарку какую-нибудь хорошую, ладно?

Николая не надо было просить дважды, он завёл машину и они помчались на всей скорости. Светлана, не теряя времени, начала действовать. Поставила укол, постаралась промыть желудок. Котёнок не сопротивлялся, лежал как тряпочка, а мама-кошка с тревогой наблюдала, забравшись под сиденье.
В клинике им повезло, дежурный врач тут же начал осмотр, а Светлана, тем временем, рассказала ему как всё происходило.
Потом, они сидели в коридоре с кошкой, затаив дыхание, и ждали. Минуты тянулись, казалось, бесконечно. Светлана, конечно, уже успела повидать многое за время своей работы, но она не хотела никогда мириться с тем, что страдают маленькие и беззащитные. Поэтому, она молилась о спасении пушистого ребёнка. Мама-кошка, казалось всё понимала, сидела в каком-то оцепенении и тоже ждала...
Сколько прошло времени Света не знала, но вот наконец вышел врач и сказал: «Повезло котёнку, что попал в ваши руки, счет уже на минуты шёл... выживет, надеюсь!»

***

«Ну вот и всё, смена подошла к концу... "- подумала Светлана выходя из дома последнего, на сегодня, пациента и вдохнула весенний, свежий воздух. Она почувствовала в этот момент, как мурашки побежали по телу от ощущения необъяснимого счастья. Впереди уютные выходные в компании маленького Сёмы и Мурочки, её милой пушистой семейки. Ей так хорошо с ними.
Малыш Сёмочка поправился и стал ещё тот крепыш и шалун... А Мурочка, как ей казалось, самая добрая и умная кошечка на свете. Она так их любит, что никогда больше не допустит, чтобы в глазах её котеек была тревога, боль и печаль...
Из интернета.

— Да будь ты мужиком уже! Мы ходим в это кафе два месяца! – с нажимом сказал парень своему другу в кафе.
— Сегодня точно всё случится, — неуверенно проговорил второй парень в худи с надписью «King of Авокадо».

— Вот такой настрой мне нравится!
— Слушай, мне кажется, она не в настроении. Давай завтра?
— Нет! Сегодня! Тебе просто надо с ней заговорить и всё! Если повезёт, она даст тебе свой телефон. Не хочу сюда ходить как на работу. Я в жизни столько чая не пил!
— Пойми, она особенная. Посмотри, как она улыбается. Она похожа на ангела. А какие у неё красивые глаза! Я бы всю жизнь в них смотрел! Нет, таких девчонок больше нет!
— Вот и скажи ей это. Нaфигa ты мне это говоришь? Давай. Просто заговори, — он нажал на кнопку вызова официанта.
К столу, за которым сидели два молодых парня, подошла девушка и спросила:
— Ещё кипятка в чай подлить?
— Нет, спасибо. Мой друг хочет вам что-то сказать.
— Слушаю. Классная худи, — она повернулась к парню в худи.
— Спасибо... мне бы... сегодня день... глаза... — он сделал глубокий вдох и выдох и протараторил. — Почему cвинeц нe тaкoй ценный как зoлoтo?
— Не знаю, — она улыбнулась. Парень покраснел.
— Можно ещё кипятка в чайник подлить? — протараторил смущённый.
— Конечно. — она взяла чайник и ушла.
Друзья какое-то время сидели в тишине. Потом один из парней громко сказал:
— Какой cвинeц?! Ты coвceм дyрaк?
— Блин, блин, блин. Я не понимал, о чем говорю. Всё пропало. Она будет считать, что я дeгeнeрaт. — он закрыл руками своё лицо.
— Погоди. Я не понимаю, что с тобой. В СS ты прибaлтывaeшь любого. Помнишь, как ты рaзвёл ту жeнщинy на дoнaт?! Я слов-то таких не знал. Что с тобой?
— Там oнлaйн. Я пишу лучше, чем говорю. А здесь волнение нереальное.
— А если ты с ней переписываться будешь в какой-нибудь социальной сети... Будет проще?
— Наверное. Но как? У неё все закрытые аккаунты. Я проверял.
— Смотри и учись! — он вызвал официантку снова. Она подошла с чайником.
— Вот! Про cвинeц правда не знаю.
— Мы уходим. Посчитайте нас, пожалуйста.
— Хорошо. Нaл, бeзнaл?
— Безнал и мы бы хотели оставить чаевые тоже по бeзнaлy. Можно?
— Конечно, карта привязана к телефону. Запишите +7913902...
— Спасибо. — она ушла.
После паузы, один парень в худи сказал:
— Ты гений! Сейчас напишу ей в вацик. Блин. Блин. Блок с незнакомых номеров.
— Значит, будешь общаться через онлайн банк.
— Это как?
— Открывай банк свой на телефоне. Переводи чаевые, пиши в назначении, что хотел.
Парень начал набирать сообщение.
«Из-за плoтнocти. Плoтнocть cвинцa пoчти в двa рaзa меньше зoлoтa. Поэтому зoлoтo цeнитcя выше. Я Игорь. Спасибо тебе. Ты очень красивая...»
Тут же пришёл ответ.
«Спасибо за эту ценную информацию. Не знаю, как я раньше жила без неё. А ты прикольный. Ещё я очень люблю авокадо. Гоу завтра на бордах кататься?! Умеешь?»
«Конечно, умею. Я мастер спорта по доске с колёсиками. Где встретимся?»
Парень, глядя на счастливое лицо друга, проговорил:
— Офигеть, находятся на расстоянии пяти шагов друг от друга и общаются через oнлaйн банк. Дожили. ))
— Слушай, пошли. Мне за сутки надо освоить скейт.
— Зачем?
— Учить её буду.
Автор: Александр Бессонов

БЕЗНАДЁЖНЫЙ

• Девушка, может, вы наушники из ушей достанете и будете слушать, что я вам говорю? – Степан еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Достало его всё.

С самого утра день, как говорится, не задался.
Он должен быть проснуться в семь утра, чтобы в девять уже приехать на объект, а встал только в пятнадцать минут десятого. Будильник почему-то проспал утренний подъем вместе с «хозяином».
Степан был человеком дотошным, поэтому хотел разобраться, почему его верный друг промолчал. Даже, несмотря на то, что опаздывал на работу.
Ситуация ведь не рядовая. Никогда не подводил, а сегодня взял и подвел...
А если бы ему на самолет надо было или поезд?
Вооружившись отверткой, мужчина разобрал корпус электронных часов и стал изучать «внутренности».
Ничего подозрительного он там не обнаружил и контакты от динамика не отвалились, что, по его мнению, и должно было быть наиболее вероятной причиной поломки.
Он собрал всё обратно, повертел часы в руках, что-то понажимал и до него вдруг дошло.
Озарение, оно всегда приходит неожиданно. Правда, легче ему от этого не стало.
Причина «неисправности» оказалась банальной до безобразия. Даже обидно.
Степан просто забыл вчера перед сном выставить будильник на семь утра. Поэтому и проспал. Точнее они вдвоем проспали.

• Ладно, – махнул он рукой. – Всё, что ни делается – к лучшему.

Степан предупредил напарника, что задержится, не вдаваясь в подробности, по какой причине. Зачем давать кому-то лишний повод посмеяться над собой?
Тем более что напарник посмеяться любил. Тот еще юморист.
Степан не спеша выпил кофе, затем собрался, прихватил с собой чемоданчик с инструментами, посмотрел на часы и направился в магазин электротоваров. Он как раз с десяти часов открывался.
Выйдя на улицу, мужчина увидел молодых парней, которые сидели на лавочке возле подъезда, щелкали семечки и очень громко разговаривали. Причем в своей речи они использовали не литературный язык, а современный жаргон, обильно приправляя его нецензурными словечками.

• Молодые люди, вам не стыдно? – возмутился Степан.

Однако воззвать к совести подрастающее поколение у него не получилось.
Молодые люди только посмеялись над ним, послали куда подальше и стали разговаривать еще громче.
«Эх, проучить бы их...» – думал Степан по дороге в магазин.
Да только бесполезно это. Нормальных слов они не понимают, а руки распускать – себе дороже. Потом еще крайним сделают. Мол, сидели дети на лавочке, никого не трогали, а тут взрослый мужик на них с кулаками набросился.
За такое самоуправство и к ответственности могут привлечь.
«Куда только родители смотрят? Почему они не принимают меры?».
Правда, дальше он эту мысль развивать не стал, потому что...
Потому что у него самого был сын. Только где он сейчас и что с ним, Степан не знал.
Жена ушла от него вместе с маленьким ребенком, а он, будучи молодым, целеустремленным и гордым, не хотел тогда добиваться правды, искать, умолять вернуться назад...
Молодой был, глупый.
Со временем он, конечно, ума-разума набрался, одумался, да только поезд ушел давно.
Степан очень хотел найти Вовку, но все его попытки были безуспешными. Родители жены давно умерли, а их дом в деревне купили другие люди. «Глупо так получилось» – корил себя несостоявшийся отец, для которого карьера оказалась важнее семьи.
А в итоге что? Предприятие, на котором он занимал ту самую высокую должность, к которой так долго карабкался по карьерной лестнице, в один прекрасный момент развалилось, и оказался он на улице.
Приходится теперь рядовым электриком подрабатывать. С чего начинал, к тому вернулся.
Он очень надеялся, что его сын счастлив и не такой, как те молодые люди, которых он встретил рядом с подъездом.
От тягостных мыслей его отвлек телефонный звонок.

• Стёпа, ну ты где? Хозяева приехали, вопросы задают.
• Скоро буду, Гена.
• Случилось чего?
• Всё нормально. В магазин заскочу сейчас, затем сразу поеду на объект.

А в магазине эта...
Молодая девушка явно не была заинтересована в том, чтобы что-то продать, делала всё с большой неохотой и, даже общаясь с покупателями, слушала музыку в наушниках.
Короче, на своей волне была.

• Девушка, может, вы наушники из ушей достанете и будете слушать, что я вам говорю? –

Степан уже еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Достало всё.

• А чего вы мне указываете? Вы мне кто, папа?

«Да был бы я твоим отцом...» – негодовал Степан. Потом, правда, взял себя в руки.
Какой из него отец? Собственного сына не смог воспитать.

• Девушка, я вас просил розетки с заземлением принести. А вы принесли обычные. Мне такие не нужны.

Продавец хмыкнула, развернулась на 90 градусов и отправилась искать розетки с заземлением.
Вернулась недовольная минут через десять. Бросила товар на стол и зло посмотрела на Степана:

• Эти?

Он взял одну из розеток в руки, посмотрел на нее, потом на девушку, и тяжело вздохнул.

• Почти. Да, это розетка с заземлением. Только мне нужны встраиваемые, а вы принесли накладные. Я же объяснял, какие розетки хочу купить, чем слушали?

Пришлось ждать девицу в наушниках еще примерно минут пять.
Когда Степан вышел из магазина, часы показывали двадцать минут одиннадцатого. Настроение было не очень. Генка еще звонил несколько раз. Что за день такой?
Он набрал напарника и ждал соединения, как вдруг в него кто-то врезался сзади. От неожиданности чуть телефон не выронил.
Еще не оборачиваясь, Степан догадался, что это животное. Правда, пока непонятно, какое именно.
А когда обернулся, то увидел рыжего кота. Он покрутил головой, явно не ожидая столкновения с человеческой ногой, и пошел себе дальше, будто ничего не произошло.
Так хотелось дать ему сейчас хорошего пинка. Но сдержался.
Лишь громко крикнул:

• Ты слепой, что ли? Смотри, куда прешь, рыжий!

Несколько человек с рыжими волосами удивленно посмотрели на Степана, но сразу поняли, что он не к ним обращается, и пошли дальше, улыбаясь. А кот...
Кот повел себя странно. Он вдруг замер и медленно повернул голову.
Степану сразу стало стыдно и за мысли о пинке, и за то, что накричал на животное.
Прямо сейчас на него смотрели в упор большие бездонно-голубые глаза.
Они были мутными, но не отталкивали. Наоборот, невозможно было оторваться от них. В этих глазах не было ни малейшего упрека, но почему-то очень хотелось плакать. От стыда. Не надо быть ветеринаром, чтобы понять: кот слепой.
Он смотрел на мир своими большими глазами и ничего не видел. Только вздрагивали усы и уши настороженно поворачивались в разные стороны.
«Как же он ходит по улицам, как ориентируется?» – не понимал Степан.
Тем временем кот взмахнул хвостом и продолжил движение вперед. Шел он уверенно и с присущей котам грациозностью.
Правда, через несколько метров, отпрыгнув в сторону от очередной ноги, столкнулся с ограждением и вынужден был остановиться. Покрутил головой, обнюхал препятствие, а потом запрыгнул на самый верх. «Ничего себе!» – удивился Степан.
Он всегда был равнодушен к животным. Но этот рыжий кот задел его за живое. Своими «пустыми» глазами, наполненными смыслом, своим желанием жить несмотря ни на что. Не каждый человек на такое способен...
Не мог Степан просто взять и уйти. Хотел, но не мог. Даже с закрытыми глазами кот «не отпускал» его.
Но и впускать в свою жизнь он никого не собирался. Не его это было – с животными возиться. А с этим возиться хочешь не хочешь, а придется.
Он подошел к коту и просто молча смотрел на него. Жалко ему было животное. Пропадет ведь рано или поздно.
Да и сложно так жить, когда не видишь ничего, что происходит вокруг.
Степан протянул руку и осторожно погладил рыжую голову, а кот даже не вздрогнул. Будто уже заранее знал, что произойдет. Только тихо мяукнул. «Вот и зачем ты в меня врезался...» – с сожалением подумал мужчина, посмотрев на часы.
Он взял кота, потом подошел к таксистам, которые что-то оживленно обсуждали на стоянке. Уже через двадцать минут Степан вместе с котом стоял возле приюта для животных.
Единственное, что он мог для него сейчас сделать – это дать крышу над головой.
Точнее отвезти туда, где ему эту крышу предоставят. «Не место тебе на улице» – думал Степан, проходя мимо вольеров с собаками.

• Вы что-то хотели? – услышал он чересчур звонкий женский голос за своей спиной.

Повернувшись, Степан увидел женщину лет сорока.
«Слава Богу, хоть не молодая попалась. С этой у меня получится договориться» – обрадовался он.

• Да! Вот кота хочу в приют определить. Нашел на улице.
• Ну-ну... На улице он его нашел. Вот почему никто не хочет правду говорить. Нет, надо придумывать чушь собачью. Так и скажи: кот надоел и я решил от него избавиться.
• Ничего подобного! – возмутился Степан. Никогда и никого он не обманывал. А тут без суда и следствия ему приговор вынесли...
• Божечки! Да он же у вас слепой! Теперь мне все понятно.
• Что понятно?
• Всё понятно! Как здоровый был кот, так любимый, а теперь он стал безнадежным, и вы возиться с ним не хотите, да? Проще сплавить куда-то. Что за люди... А у меня таких знаете сколько? Мест нет!

Степан еще долго пытался объяснить женщине, что это не его кот, что он просто по улице шел и вообще ему на работу надо.
Но она его не слушала.
А потом еще и на дверь показала. Точнее на ворота. «Чтобы я вас больше тут не видела!» – такими были последние слова управляющей приюта.
Степан был растерян.
Он не знал, что ему делать и куда податься... Но и кота оставлять не хотел.
Потом пришла ему в голову одна мысль. Он позвонил напарнику, извинился и сказал, что задержится, сославшись на непредвиденные обстоятельства. Вызвал такси и стал ждать, а когда машина приехала, сел на заднее сидение и назвал водителю адрес.

*

• Здравствуйте! – улыбался ему дежурный врач ветеринарной клиники.
• Здравствуйте. У меня вот кот...
• Да я вижу, что не собака. Проблемы со здоровьем? Что беспокоит?

Степан показал рыжего врачу и тот всё понял. Без слов. Во взгляде его сразу появилось сочувствие.

• Это вам к офтальмологу надо. На втором этаже его кабинет. Давайте провожу.

Через несколько минут Степан сидел в кабинете офтальмолога и ждал, пока тот осмотрит усатого пациента.

• Ну что могу сказать... Надо обследовать, но по всем признакам у него катаракта. Причем давно.
• То есть зрение восстановить не получится, да?
• Скорее всего, что нет. Но точно смогу сказать после полного обследования.

«Права была та женщина: безнадежный кот...».
Если хотите, можете оставить его на стационаре. Наша клиника предоставляет такую услугу.
«А что, это выход!» – сразу обрадовался Степан.
Он заполнил анкету, оплатил на кассе нужную сумму и счастливый поехал на работу.
«Даже если позвонят мне завтра, скажу, как есть: что это не мой кот. Просто хотел помочь. Не выбросят же они его, определят куда-нибудь. Наверняка, и возможностей у них больше, чем у меня».
На объекте Степан был задумчив.
Мысли о рыжем не давали покоя.
«А если выбросят? Ветеринарная клиника – это же не приют, кому он там нужен? Тем более слепой...».
Был бы в его городе еще какой-нибудь приют для животных, он бы туда обратился.
Но другого приюта не было.

• Стёпа, ты что делаешь? – Гена смотрел на него и не знал, то ли улыбаться ему, то ли начинать уже беспокоиться за товарища.
• Что не так? Работаю.
• У тебя точно ничего не случилось? Просто ты растерянный какой-то, подавленный. Вместо розетки выключатель установил...

Степан посмотрел на то место, где должна была находиться розетка и... нахмурил брови.
Генка сейчас не шутил: он действительно установил выключатель.
Рассказывать напарнику о своих переживаниях Степан не стал. Просто переделал всё и поехал домой.
А дома ходил из угла в угол, смотрел в окно и думал. Думал о рыжем коте, запавшем ему в душу.

• Блин, ну не твое это, Стёпа, за слепым котом-инвалидом ухаживать, – рассуждал он вслух.

Но как же жалко ему было оставлять кота одного.
Почему-то мысли о коте переплелись с мыслями о сыне, которого он когда-то оставил. Точнее не стал ничего предпринимать, чтобы вернуть, когда жена ушла. Но не суть. Он чувствовал вину. И перед сыном, и перед этим рыжим котом.
Спал он плохо и проснулся совершенно разбитым.
В этот раз будильник разбудил его вовремя, и он, выпив кофе, стал собираться на работу.
А перед самым выходом из квартиры позвонили из клиники.

• Степан Сергеевич, вы не могли бы подъехать к нам сейчас?

Он не мог, потому что обещал Генке, что сегодня не задержится. Но всё равно поехал в ветлечебницу.
Там он поговорил с врачом-офтальмологом, который рассказал, что зрение вернуть уже не получится, но добавил, что это не повод избавляться от питомца:

• Да это вообще не мой кот! – не выдержал Степан. – Это хозяева его от него избавились, а я просто хотел помочь. Да только что с ним теперь делать, не понимаю.
• Кошки хорошо могут ориентироваться с помощью слуха и обоняния. Ну и осязание они тоже используют, – врач говорил так, будто не слышал того, что сказал Степан.

Говорил с ним именно как с хозяином кота. Советы давал ему, рекомендации разные.
Степан внимательно слушал, кивал, после чего поблагодарил врача за всё, взял кота на руки и поехал сразу домой, предупредив Гену, что его сегодня не будет по семейным обстоятельствам.
Напарник, конечно, очень удивился, ведь семьи у Степана не было, но ничего не сказал. Надо так надо.
В жизни всякое бывает...
«Кто знает, зачем судьба посылает людям такие испытания, – думал Стёпа. – Может быть, этот кот был послан мне для чего-то? Или, например, чтобы проверить мою человечность...
Зазвонил телефон. На экране высветилось имя: «Александр. Частный детектив».

• Здравствуйте, Степан Сергеевич.
• Здравствуйте, Александр, – дрожащим голосом ответил Степан.
• Я с хорошими новостями. Мне удалось найти вашего сына!

Степан выслушал сыщика, потом положил телефон и заплакал... А рыжий кот сидел на его коленях и тихо урчал. Оказывается, не всё так безнадежно в этой жизни...

из инета

ЗИМА В ТОМ ГОДУ ПРИШЛА НЕОЖИДАННО...
Морозы пришли в первых числах ноября, а декабрь завалил снегом весь город. Снег был повсюду, даже мусорные баки выглядели так, будто это снежные сугробы. Уличные фонари лишь немного рассекали темноту ночного города.

Возле мусорных баков стояла собака. Она выглядела измученной – тёмная шерсть сбилась в грязные комки, лапы поджимались от холода, а худое тело дрожало под ледяным ветром. Эта дворняга знала все уголки района, знала, где можно найти еду, и где можно переночевать. Но в эту ночь её внимание привлёк не запах еды, а странный звук.
Тихий, почти незаметный писк. Как будто кто-то звал на помощь, но так слабо, что, если бы не её чуткий слух, она бы ничего не услышала. Собака замерла, насторожив уши. Шум доносился из-за бака. Она подошла ближе, принюхалась. Что-то было там, среди старых коробок и тряпья.
Она начала рыть снег лапами, аккуратно сдвигая его в сторону. Через минуту морда коснулась ткани – это было одеяло, старое, грязное, с дырами. Но под ним что-то двигалось. Собака взвизгнула, как будто сама испугалась находки. Она осторожно потянула одеяло зубами и увидела, что внутри был ребёнок.
Крошечный, вялый, весь красный от холода. Собака тихо зарычала, подняла морду и огляделась. Вокруг было пусто. Ни людей, ни машин – только бесконечный снег и гул ветра. Её глаза метались из стороны в сторону, словно она искала того, кто мог бы объяснить, как здесь оказался малыш. Но улица была пуста.
Собака инстинктивно прижалась к свёртку, чтобы согреть его своим телом. Её дыхание оседало паром на ткани. Но она быстро поняла, что этого недостаточно. Ребёнок замерзнет, если она не найдёт помощи.
Лайка, так звали эту умную дворнягу, осторожно схватила край одеяла зубами. Ткань была тяжёлой, как и находка, но собака начала путь. Снег хрустел под её лапами, ветер бил в морду, но она не останавливалась. Каждый шаг давался с трудом: одеяло цеплялось за ледяные комки, лапы проваливались в сугробы. Но Лайка не бросила малыша.
Её путь был нелёгким. Она знала, что в сторожке у склада живёт Василий, который часто давал ей кости и кусочки хлеба. Лайка понимала: там будет тепло, и мужчина сможет что-то сделать.
Когда она добралась до сторожки, её лапы дрожали от усталости, а шерсть покрылась инеем. Но, не теряя времени, Лайка начала скрести дверь, издавая короткие скуления.
Василий жил в сторожке у старого склада. Его жизнь была простой, можно сказать, спартанской.
Старая крыша, скрипучий пол и устаревшая мебель. Это все было привычным для Василия. Мужчина привык к одиночеству, хотя иногда и тосковал по родным. Но родных у него никого не осталось. Василий был мастером на все руки.
Умел всё: и сварить, и починить, и настроить. Работу свою он любил, но времена изменились. Завод закрылся, и Василий остался не у дел. Теперь сторожка – это весь его мир. Простая печка, кружка горячего чая с сахаром, книги, которые он перечитывал по нескольку раз, – вот и все радости.
Но были и ещё «гости». Иногда к нему наведывались бездомные собаки. Василий не мог пройти мимо их голодных глаз и костлявых боков. Подкармливал, разговаривал с ними, словно они могли его понять. Особенно он любил рыжую дворнягу, которую назвал Лайкой. Она была умной, ласковой, с какой-то человеческой грустью в глазах. Василий замечал, что она часто исчезала на несколько дней, а потом появлялась снова, как будто проверяла, всё ли у него в порядке.
– Ну, Лайка, как дела? – обычно спрашивал он, кидая ей кусок хлеба.
Она тихо виляла хвостом и устраивалась возле печки, словно знала: здесь её никто не тронет.
Однако в последнее время Лайка перестала приходить. Василий начал волноваться, хотя виду не подавал. «Может, нашла себе лучшее место, – думал он, – а может, бедняжка не выдержала».
В ту холодную ночь, когда ветер завывал так, что стены дрожали, Василий уже готовился ложиться спать. Накинул на плечи старое ватное пальто, чтобы добраться до кровати. И вдруг услышал царапанье в дверь.
– Кто там? – проворчал он, удивлённо прищурившись.
Царапанье повторилось. Василий медленно подошёл, ожидая увидеть очередную собаку, залетевшую к нему от холода.
– Опять ты, Лайка? – пробормотал он, открывая дверь.
Перед ним стояла рыжая дворняга. Она выглядела измученной, её шерсть была покрыта льдом, а на лапах – куски снега. Но самое странное – Лайка держала в зубах одеяло. Точнее, свёрток.
– Ты чего это? – Василий растерялся, не сразу понимая, что происходит.
Лайка, тяжело дыша, потащила свёрток внутрь. Она не останавливалась, пока не дотащила его до самой печки. Василий стоял, глядя на неё, как будто видел это во сне. Собака тихо заскулила, облизала свёрток и обернулась к нему, будто говоря: «Делай что-нибудь!»
– Да что ты там притаранила... – пробормотал он и наклонился.
Руки Василия дрожали, когда он развернул одеяло. Внутри оказался ребёнок. Настоящий, живой, хоть и наполовину замёрзший. Маленький мальчишка, который едва шевелился, издавал слабые звуки, словно плач.
– Боже ты мой... – Василий тихо выдохнул, глядя на это чудо.
Мальчик был бледным, но его лицо уже покраснело от мороза. Василий быстро закутал его в своё старое пальто и поднял на руки. Ребёнок открыл глаза. На мгновение их взгляды встретились, и Василию показалось, что мальчишка пытается ему улыбнуться.
Мужчина, только осознав, что в его руках крошечная человеческая жизнь, будто встрепенулся. Время как будто ускорилось. Он сразу же бросился к печке. Руки дрожали, спички никак не хотели загораться.
– Ну давай, зараза! – проворчал он, щёлкая очередной спичкой.
Наконец, огонь затрещал, и тепло начало быстро наполнять тесное пространство сторожки.
Он огляделся. Нужно было срочно согреть ребёнка. Василий схватил старое одеяло, что валялось на сундуке, сложил его в несколько слоёв и положил на пол ближе к печке. Лайка внимательно следила за каждым его движением, сидя у свёртка, будто понимая, что сейчас нельзя расслабляться.
– Так, малыш, давай-ка сюда, – пробормотал он, осторожно взяв мальчика.
Василий заметил, как ребёнок едва шевелится, и на мгновение его сердце сжалось. Он торопливо завернул мальчика в тёплое одеяло, а потом схватил старую бутылку, налил в неё горячей воды из чайника и обернул её в тряпку.
– Вот так, будет тебе грелка. Держись, кроха.
Лайка тихо подошла ближе и легла рядом с одеялом. Она лизнула мальчику руку, словно говоря: «Я здесь, не бойся». Василий впервые в жизни почувствовал, что благодарен собаке так, будто она была не просто животным, а кем-то большим.
Он сел рядом, взял мальчишку на руки и начал его аккуратно раскачивать.
– Ты только держись, маленький. Мы тебя вытянем, – шептал он, чувствуя, как малыш начинает согреваться.
Секунды тянулись долго, но вскоре он заметил, что мальчик слегка двигает пальчиками. А потом раздался слабый, но уверенный плач. Василий засмеялся. Лайка заскулила от радости, хвост её бешено забил по полу.
– Вот и хорошо, – пробормотал Васька, вытирая пот со лба. – Значит, выкарабкаемся.
Ночь была тревожной. Василий почти не сомкнул глаз. Он несколько раз проверял ребёнка, менял тряпки на бутылке с горячей водой, а сам сидел в кресле, укрывшись старым плащом. Лайка тоже не спала – она то и дело вставала, подходила к мальчику и облизывала ему руки.
Когда светло стало настолько, что Василий смог разглядеть снежные сугробы за окном, он понял, что нужно действовать.
– Пора, дружище, – сказал он, глядя на Лайку.
Он надел куртку, поднял свёрток с ребёнком и осторожно уложил его в старую корзину.
– Уж извини, сынок, что всё так по-деревенски, – усмехнулся Василий.
Лайка трусила рядом, пока Вася вытаскивал велосипед из сарая. Колёса скрипели, цепь ржаво клацнула, но это его не остановило. Он осторожно закрепил корзину с ребёнком на багажнике и проверил, чтобы одеяло не сдуло ветром.
– Ну всё, поехали.
Ехали долго. Василий то и дело останавливался, чтобы проверить мальчишку. Лайка всё это время бежала рядом, не отставая ни на шаг. Когда они, наконец, добрались до больницы, мужчина почувствовал, как с плеч упал груз.
– Ребёнка нашли у мусорки, – твёрдо сказал он врачам, стараясь говорить спокойно.
Медсестра ахнула, схватила свёрток и убежала в соседний кабинет. Врачи смотрели на Василия с удивлением, но он повторял одно и то же.
– Нашёл. Ночью. Собака вытащила.
Его долго расспрашивали, уточняли, но он ни разу не сбился. Главное – ребёнок был в руках людей, которые могли помочь. А остальное – уже неважно.
Ребёнок выжил. Это было чудом, о котором врачи говорили с лёгким недоумением и восхищением. «Всё благодаря тому, что собака его согревала», – сказал терапевт, взглянув на Василия поверх очков. «Эти животные порой спасают лучше нас». Василий слушал, кивая, но его мысли уже уносились к тому, что будет дальше.
В больнице попытались разыскать родителей. Искали через полицию, социальные службы, даже по соседним городам – но никто не объявился. Ни одного звонка, ни одной зацепки. Мальчик, маленький и хрупкий, остался без имени и без прошлого. Его оформили в дом малютки, как это было принято. Василию сказали: «Мы сделаем всё, чтобы найти для него семью». Но он не верил этим словам.
Первое время Василий навещал малыша как бы невзначай. Принесёт пюрешку или тёплые носочки, скажет, что это для всех детей, но смотрит при этом только на него. Мальчик не плакал, когда Василий уходил, но его взгляд цеплялся за мужчину так, что тот чувствовал ком в горле.
Однажды, уходя, Василий обернулся у двери. Малыш тянул к нему руки, а глаза блестели от слёз.
– Да что там, – пробормотал Василий себе под нос. – Кому он ещё нужен?
Сперва мужчине не хотели оформлять опеку над мальчиком, ведь жилье было не пригодным для ребенка. Тогда Василий подумал про себя «Ну, время пришло» и достал свой сверток с заначкой. Он много лет работал, не имел вредных привычек и всю жизнь откладывал «на потом», как и деньги. Питался он скромно, без излишеств, по этому смог накопить денег на квартирку в двухэтажном доме. Дома такие раньше «барак» называли, еще в советское время. Старания мужчины принесли свои плоды.
– Ну, здравствуй, Пашка, – сказал он, глядя на ребёнка.
Имя родилось как-то само собой, легко и привычно. Словно мальчик всегда был Пашей, всегда был частью его жизни.
Лайка, конечно, тоже встречала нового жильца. Сначала осторожно, обнюхивая, но быстро поняла: теперь этот малыш – её семья. Она ложилась у его кроватки и не отходила, даже когда Паша плакал ночью.
Жизнь заиграла новыми красками. Пашка ползал по дому, хватал Василия за бороду и смеялся так заразительно, что даже самые хмурые дни становились ярче.
Годы шли. Лайка была верным другом до самого конца. Когда она тихо ушла в один из холодных дней, Паша впервые почувствовал, что такое настоящая утрата.
Пашка рос смышлёным, добрым парнем. У него был какой-то особый талант – находить общий язык с животными. Если соседская кошка сбегала от всех, она неизменно оказывалась у Паши на руках, мурлыча, словно её никто не трогал.
Василий часто рассказывал ему истории. Как он работал на заводе, как встретил Лайку, как спас его в ту холодную ночь. «Ты не просто так здесь, Пашка», – говорил он.
Паша понимал это. Он знал, что его жизнь – подарок, который нельзя потратить зря.
Когда пришло время выбирать, кем быть, Паша долго не думал. Ветеринар. Это было единственное, чего он хотел. Помогать тем, кто не может помочь себе. Он пахал, как конь, чтобы поступить на бюджет. Днём подрабатывал в зоомагазине, а ночами готовился к экзаменам.
Учёба была сложной, но Паша не сдавался. Когда он наконец получил диплом, это было как исполнение заветной мечты.
Его первая клиника была маленькой и неприметной. Пара комнат, старенький стол, медицинские инструменты. Но туда сразу стали приходить люди. Собаки, кошки, хомяки – все находили у него не только лечение, но и любовь.
Иногда, помогая очередному бедолаге, он вспоминал Лайку. Её глаза, полные заботы. Её преданность. Она была его первым учителем.
С каждым спасённым животным Паша чувствовал: он на своём месте. А дома, на стене, висела старая фотография – Василий, Лайка и маленький Пашка. Трое, которые начали эту невероятную историю.
из инета

Пап, тебя просила классная зайти завтра в школу. – Ты только не говори мне сейчас, что в конце четверти у тебя вырисовывается по математике трояк.

• Не. Там что-то про Новый год. То ли Дедом Морозом тебя хотят нарядить, то ли Снегурочкой.
• Чегоооо?

• Да шучу я. Ты им в сентябре проводку в школе чинил, помнишь? На общественных началах?
• Ну.
• У нас класс ответственный был по украшению зала.
• Ну?
• Мне доверили гирлянду на окно повесить.
• Я тебя сейчас сам повешу, если ты мне всю правду не выложишь.
• Ну...
• Я тебе покажу «ну».
• Пап, мы с Андрюхой поспорили, что гирлянда выдержит вес тела.
• ?!
• Ага, китайские гирлянды эти какие-то совсем китайские. Я даже не успел ноги поджать, а она взяла и лопнула. Теперь она из кусочков.
• Боже мой...
• Ты не ругайся, МарьИванна сказала, что если ты починишь гирлянду, то она мне не снизит балл в четверти.
• Где мой армейский ремень?
• Аааааааааа! Мама, папа не хочет помогать мне с домашним новогодним заданием!
• Здравствуйте, Олег Борисович.
• Здравствуйте, Мария Ивановна. Мой оболтус тут нашкодил вчера. Вроде бы гирлянду нужно чинить?
• Они порвали две гирлянды – качались на них, как на качелях. И отломили макушку у елки.
• А мне сказал – одну гирлянду.
• Это еще не все.
• Я внимательно слушаю.
• Девочкам поручили расчесать бороду в костюме Деда Мороза и пришить снежинки на костюмы снежинок. Мальчики решили им помочь. В результате, у Деда Мороза теперь нет бороды.
• А у снежинок?
• А у снежинок нет костюмов. Вернее, кое-где порваны кармашки, кое-где отодрана мишура.
• Но я не умею шить.
• Возьмите домой шапку Деда Мороза, там нужно только найти материал для бороды.
• Я убью его.
• Простите, что?
• Нет, ничего. Давайте гирлянды. И шапку тоже. Давайте.
• Лен, где этот засранец?
• Ты о ком?
• О нашем сыне. У нас ведь есть сын?
• А что случилось, Олежа? Не пугай меня, ради бога.
• Где Денис?
• Да он в секцию убежал. Погулял с Джулькой, посмотрел на часы, сказал: – Ой, щас папа вернется с работы. И рванул, только пятки засвистели.
• Пусть остается в секции. Лучше ему не возвращаться.
• Да что случилось-то? Ой, что это?
• Это шапка Деда Мороза. Да ты чего ржешь-то?
• По ней как стадо носорогов пробежало.
• Ну, хохочи, хохочи. Ее чинить надо. Вот и займись. А я пойду гирлянды собирать. На пару дней я занятием обеспечен.
• Олег, а ты помнишь, как ты в школе на новогоднем балу мне в карманы запихал шоколадное мороженое? Ну, когда я снегурочкой была?
• Ну, помню.
• Мороженое растаяло и потекло. И у меня белоснежная юбочка и белые колготки были в коричневых потеках.
• ...
• Хохотала вся школа, между прочим. И потом дразнили целый год – Снегурочка обкакалась!
• Ну я же просил у тебя прощения, тоже между прочим. И до сих пор... прошу.
• А в десятом классе ты с Нинкой целовался под елкой.
• Это потому, что ты с Серегой в кино ходила. На «Терминатора». А он потом хвастался, что у тебя лифчик розовый.
• Дурак он, Серега твой.
• И правда, розовый. Погоди, не уворачивайся, я только посмотрю, где у него застежка.
• Осторожнее! У меня же в руках остатки шапки Деда Мороза.
• Да черт с ней, шапкой. Давай, пока Дена дома нет, проверим, таешь ты или нет.
• Паааап?
• Ладно, заходи. Я не сержусь.
• Ты гирлянды чинишь?
• Да. Не трогай, тут еще не пропаяно.
• Мама говорит, что была лучшей Снегурочкой в школе.
• Даа, это точно.
• А что на кухне за красная тряпочка валяется? Отнял кое-как у Джульки, она не отдавала. Похоже на мешочек для подарков. Вы, случаем, мне не собирались подарки в него складывать? Планшетничек там... или сноуборд?
• Ага, разбежался. Мечтать не вредно. Погоди... Какая еще красная тряпочка?
• Там уже даже не тряпочка, а ленточки.
• Лееена!
• Пап, мама в душе.
• Б***ь!
• А МарьИванна говорит, что инвектива плохо влияет на карму.
• Я тебе дам карму! Понахватался, понимаешь.
• Пап, ты куда?
• Уйду я от вас. К... Деду Морозу, нах.
• Пап, я больше не буду.
• А больше и не надо. У Деда Мороза больше нет ни бороды, ни шапочки. И снежинок нет.
• Ну, пап. Не расстраивайся так. Я завтра Наташку в классе попрошу помочь.. У нее у матери платье есть... красное, бархатное, длинное такое. Она в нем в театр ходит. Отрежем от подола полметра, она даже не заметит. А бороду... бороду сделаем из Джульки. Мы ее как раз стричь собирались, чтобы не линяла. Она же виновата, между прочим. Зачем шапочку грызла?
• Здравствуйте, Мария Ивановна. Вот гирлянды. Починил. А вот тут встроил реле, сейчас огоньки будут бежать с разной скоростью и подмигивать. А в конце огоньки сложатся в надпись – С Новым Годом.
• Как замечательно!
• А это починенная шапка Деда Мороза.
• Хм?
• Правда, красивая? Шерсть ангорской козы, обратите внимание. Купил на рынке, отдал бешеные деньги.
• Вроде шапка была другого цвета?
• Постирали. С «тайдом». Видите, какая стала яркая?
• Действительно. Спасибо вам большое, Олег Борисович. Вы такой ответственный отец. Вот у Наташи Самойловой вчера приходила мама, очень горевала. И оценки у девочки не ахти... И дома вытворяет бог знает что.
• Что вы говорите?
• Представляете, вырезала на подоле ее концертного платья треугольники.
• Какой кошмар!
• Да. Когда хулиганят мальчики, хотя бы это понятно. Но когда девочки! Из ряда вон.
• Как я вас понимаю, Мария Ивановна. Ну, я пошел? С наступающим вас.
• И вас тоже, Олег Борисович. Передавайте наилучшие пожелания вашей супруге.
• Ну что, пап? Шапка прокатила?
• Уфф. Еще раз меня вызовут в школу – выпорю тебя. Армейским ремнем.
• Да ладно. Вечно обещаешь.
• Так. Держи пятьсот рублей.
• Ваууу! За что?
• Это не тебе. Купишь Наташе подарок на Новый год. Понял?
• Понял, не дурак.
• Только подарок выбирай от души. Не резиновую какашку в магазине приколов.
• Ладно. Я у тебя понятливый сын.
• А она симпатичная, Наташа эта?
• Нууу... Я не присматривался, так-то.
• Присмотрись. Такие девочки, которые портят концертные платья матери ради того, чтобы выручить друга – дорогого стоят.
• Да?
• Да. Твоя мама именно такая. Все, рванули домой. Нас там ждут, с тортом и жареной курицей.

из инета

НОВОГОДНЕЕ ЧУДО
Маленькая черная собачка сидела, вжимаясь в картонную коробку у стены дома, и смотрела на спешащих прохожих. У них был повод спешить – наступил последний день декабря...

Но малышка не знала о приближающемся празднике, времени волшебства, чудес и подарков, в ее карих глазах плескалось отчаяние и страх – сегодня она осталась одна... Одна на всем белом свете!
Холод постепенно пробирался сквозь ее взъерошенную шерстку, сковывал ледяными пальцами. Худенькое тельце дрожало... Нужно было двигаться, искать тепло, спасаться, но у собачки не было сил, да и желания – зачем все это теперь, когда не осталось ни одной родной души?
Она опустилась на дно коробки, совсем не защищавшей от метели, поджала под себя лапки и прикрыла глаза. Спасти ее сейчас могло только чудо...
Новогоднее чудо...

*

Они родились весной у обычной пестрой дворняжки, всю жизнь сидевшей на цепи во дворе частного дома. Приплода никто не ждал и не планировал, но какой-то особо шустрый кобелек нашел, видимо, лаз в заборе...
Хозяину на малышей было наплевать, он и в доме-то не каждый день бывал, жил в квартире. Так что его цепную собачку частенько подкармливала сердобольная соседка.
Она же стала кормить и четверых щенков, когда те подросли, и маминого молока им стало не хватать. Соседские дети возились и играли с симпатичными малышами. И всем придумали клички.
Самого крупного и серьезного рыжего щенка назвали Шмель, его почти белый, с пятнышками на спинке, братик получил кличку Мотылек, а двух сестричек, черную и рыжую, назвали Муха и Оса.
Детство у щенков было счастливое и беззаботное. Они носились по двору веселой ватагой, спали в одной будке с мамой, под ее теплым бочком, и пусть питались, зачастую, объедками или жидкой похлебкой, но не голодали, да и не знали, что бывает по-другому.
Хозяина побаивались, когда он приезжал, старались не попадаться ему под ноги. Зато заслышав звонкий детский смех, со всех ног бросались к калитке, чтобы облизать чумазые щечки и получить свою порцию ласки.
Дом был выставлен на продажу. Иногда хозяин приезжал не один – чужие люди ходили по двору, осматривали каждый угол. Храбрый Шмель пытался охранять и облаивал незнакомцев, Мотылек бежал за братом, но больше из любопытства. Муха и Оса осторожничали и жались к маме. Они знали, что недовольный хозяин может и запустить чем-нибудь.
В один из таких дней приехали очередные незнакомцы. Дом они не купили, но зато забрали Мотылька. Очень уж им приглянулся веселый белый щенок.

• Какой хорошенький! – восхитилась молодая женщина и спросила у хозяина: – Щенков тоже продаете?

Он равнодушно пожал плечами:

• Так забирайте. Хоть всех...

К концу лета подросшая компания стала выбираться за ворота – исследовать большой внешний мир. А мир этот, к сожалению, таил множество опасностей. И не было рядом мамы, чтобы научить, предостеречь, защитить...
Шмель на улице вел себя смело, где-то даже нахально. Он облаивал прохожих, машины, собак. Однажды метрах в пятистах от дома он обнаружил... ее величество помойку! После этого он взял за правило ходить туда каждый день.
Муха и Оса далеко от дома не отходили, людей опасались, собак – тем более. Доверяли только соседским ребятишкам и самой соседке, доброй женщине, носившей еду им и их маме.
Шмель в одно из своих похождений не вернулся домой. Что с ним стало – отравился ли, обидели собаки или люди, а может, машина... никто этого так и не узнал.
Две сестрички взрослели, но оставались маленького размера, видно, тот ловкач, их папа, пробравшийся во двор, был совсем невелик.
Прошла осень. Муха и Оса уже отлично знали окрестности и соседских собак, а потому смело гуляли за пределами двора целыми днями. С наступлением холодов пустая похлебка быстро «проваливалась», и они рыскали в поисках съестного.
А тем временем покупатель на их дом все же нашелся. В один из декабрьских дней, когда Муха и Оса снова ушли на промысел, хозяин приехал, чтобы вывезти оставшиеся вещи, и забрал их маму. Уж куда он ее, уличную собачку, пристроил, неизвестно...
Вернувшись, две сестрички не обнаружили во дворе никого...
Той ночью они пытались уснуть в будке, тесно прижавшись друг к другу, но без маминого теплого бока было непривычно, холодно и страшно. На следующий день соседка почему-то не пришла их кормить, и они вновь отправились на обход ближайших помоек, а когда вернулись...
У ворот стояла чужая машина, во дворе сновали незнакомые люди, но, самое главное, когда они тихонько, вдоль забора пробрались к своей будке, чтобы посмотреть, не появилась ли их мама, на них неожиданно бросилась здоровенная собака!
Муха и Оса еле увернулись от страшных зубов, шмыгнули за забор и долго еще бежали по улице, сами не зная куда. Одно было ясно – дома у них больше не было.

*

Пару недель несчастные маленькие собачки скитались по улицам городка. Чтобы выжить, им пришлось перебраться поближе к центру – там и еды на помойках больше, и возле магазинов и столовых было, чем поживиться, а также имелись теплые подъезды, подвалы и закутки, где можно худо-бедно, но согреться.
Одна беда – на все эти злачные места было довольно много претендентов, таких же, как они, бездомных и никому не нужных собак и кошек. И борьба за эти теплые местечки шла нешуточная.
В силу небольших размеров сестренкам приходилось отстаивать свои права даже у кошек, а от средних и крупных собак вовремя улепетывать.
Они всегда держались вместе, спина к спине, и это их выручало. Пока одна рылась в отбросах, вторая смотрела в оба, чтобы не проморгать надвигающуюся опасность.
Людям ни Муха, ни Оса не доверяли, не подходили, прятались. Им казалось, так надежнее, безопасней. А дни становились все холоднее, и бедняжки спасались лишь тем, что согревали и поддерживали друг друга.
Но однажды, когда Муха обследовала мусорные баки, а Оса «охраняла» периметр, к помойке вдруг нагрянула стая собак. Псы были неместные, почти все крупные, видимо, в поисках еды прибежали из ближайшей станицы.
Собаки появились одновременно с разных сторон, и когда Оса тревожно тявкнула, бежать уже было некуда. В ужасе Муха забилась под мусорный бак. Стая ее не заметила, потому что все внимание голодные псы переключили на ее сестру.
Та пустилась наутек, собаки, лая и нетерпеливо скуля, за ней. Когда все стихло, Муха выбралась из укрытия и осторожно двинулась по следу – искать сестру.
Через пару кварталов следы собак разошлись в разные стороны, а родной запах Осы просто оборвался...
Она бродила по городу целый день, но все тщетно. От смятения и одиночества Муха забыла о еде, да и теплые местечки все были заняты. Одна, без любимой сестренки, она не решилась сунуться в знакомые подвалы, а потому устроилась прямо на улице, забившись в пустую картонную коробку.
Так она и просидела там остаток дня, глядя на спешащих по своим делам прохожих, пока крепчавший мороз не погрузил ее в обманчиво-сладкое забытье. Муха уже не чувствовала голода и холода, ей привиделись сестренка, братишки и мама, а в ушах звенел чистый детский смех, радовавший ее маленькое сердечко...

*

Смех раздавался все ближе, манил, заливаясь серебристым колокольчиком. Муха открыла глаза, с трудом и неохотой выныривая из своих видений.
Мимо нее по опустевшей улице проходила пара – молодой человек нежно и заботливо обнимал свою спутницу, а она смеялась так чисто, по-детски, стараясь скрыть свое смущение.
Каким-то шестым чувством Муха понимала, что если сейчас она не бросится к ним в ноги с мольбой о спасении, то следующего утра не увидит. И пусть она потеряла всех, но жажда жизни, заложенная изначально в каждом живом существе, все же победила...
Юноша замер, чуть не наступив на маленькую черную собачку, появившуюся из ниоткуда. Его спутница тут же наклонилась и протянула руки к дрожащему существу – собачка позволила себя взять.

• Никит, она просто ледяная! – воскликнула девушка.

А он уже расстегивал свой пуховик:

• Давай ко мне за пазуху. Сейчас, малыш, отогреешься...

Они пошли дальше. Парень осторожно придерживал найденыша, а девушка говорила без умолку:

• Никита, это просто чудо какое-то! Ты не представляешь, как мама обрадуется такому подарку! Жулька прожила с нами восемнадцать лет, и месяц назад ее не стало... И я все думала, как бы подарить маме щенка, чтобы она перестала горевать по Жуле, а она все отнекивалась... Ну теперь-то все, собачка для нее сама нашлась! Все, мы почти пришли.

Они свернули во двор, старые пятиэтажки приветливо и уютно светили разноцветными гирляндами. Никита волновался, он впервые шел знакомиться с мамой Насти. Но удивительно – маленькая собачка, доверчиво прижавшаяся к его груди, успокаивала.

• Мамулечка, привет, с Наступающим! – защебетала Настя, – Мы принесли тебе лучший подарок! Никита, проходи, знакомьтесь...

Юноша стеснительно топтался в прихожей, не решаясь расстегнуть пуховик. Мама обняла дочь, на глазах блестели слезы:

• Ребята, я так рада, что вы пришли! Проходите! Только вот лучший подарок мне сегодня судьба уже подкинула, когда я за продуктами ходила...

По паркету в гостиной зацокали коготки, в дверях показалась заспанная рыжая мордашка. Настя тихо ойкнула и вопросительно взглянула на Никиту, а он еле успел подхватить Муху – она сорвалась на пол с его рук.
Глядя на радостную и трогательную встречу двух сестричек, Настина мама вытирала слезы:

• Ой, ребята, не знаю, что было с этими малышками, – говорила она, – но главное новогоднее чудо сегодня точно случилось для них!

Автор: Анна Рыбкина

Ёжик
Выходных Ёжик ждал очень – преочень.
Только в воскресный день кот мог нормально поесть и немного поспать в тепле. Еще с утра он заходил на заснеженный двор, забирался на деревянный забор и ждал...

Ждал, когда же покажется за поворотом старенькая Нива.

Жанна встретила Ёжика случайно. Едва они с мужем разгребли по весне свой участок в садоводстве, она вышла посмотреть, как идут дела на соседних участках. Стайку девочек Жанна заметила издалека, дети собрались в кружок и о чем-то возбужденно галдели. Подойдя поближе, женщина разобрала слова:

• Кушай, кушай курочку....

Не в силах сдержать любопытство, Жанна приблизилась к ним. Девочки пытались накормить котенка, высыпав перед ним крупные трубчатые кости от куриных окорочков. Но котенок шарахался от угощения, кроме мамкиного молока он еще ничего и не пробовал в своей жизни. Узнав, что котенка девчонки нашли и он ничей, Жанна забрала его на свой двор.

Котик рос, а за его привычку по поводу и без повода распушать свой рыжий хвостик его прозвали Ёжиком. Ёжик рос, ловил грызунов, дрался с котами, волочился за кошками – вел обычную жизнь дворового кота. А поздней осенью люди стали покидать садоводство.
Засобирались и его хозяева. Потрепав его по загривку в последний раз, сели в машину и уехали... Оставив Ёжика провожать их недоуменным взглядом.

До наступления холодов Ёжик существовал вполне сносно – люди, которые уезжали позже, подкармливали его, а мыши наоборот – осмелели и ловить их стало намного проще.
А вот когда садоводство опустело, Ёжик приуныл...
Он остался единственным из домашних животных на этой территории.
Наступили холодные и голодные деньки...

Снегу намело так много, что передвигаться котику по нему стоило больших трудов, он проваливался по самую шею. Запасы с толстых боков исчезли быстро и спина Ёжика по ширине стала напоминать его тонкий хвост, который уныло свисал, весь покрытый ледышками и снегом. Но однажды кот услышал машину и побежал на звук, не веря своим ушам.

Возле второго с краю домика стояла Нива... Пожилой мужчина бойко расчищал снег во дворе. Его почти со скандалом гнала сюда каждую зиму жена, ведь если с участка регулярно убирать снег, то по весне будет намного меньше работы. Да и мужик вроде как при деле, не залеживается на диване!
Ёжик бросился к мужчине и уселся на его высоком валенке, с надеждой заглядывая в небритое лицо.

• Вот..... (тут следует традиционное русское ругательство).

Ты откуда здесь, котофей?

Отложив лопату в сторону, Игорь пошел к машине, сопровождаемый стонущим от нетерпения котом. Застелив сиденье тряпочкой, мужчина достал из термосумки еще теплый контейнер с едой – сосиски с картошкой. Кот проглотил все... Оставив Ёжика дремать в машине, Игорь продолжил свою работу.

Он приезжал каждое воскресенье, а Ёжик ждал... Наевшись корма, который ему регулярно доставлял Игорь, кот засыпал в машине.
Это была единственная возможность выспаться в тепле за целую неделю. А потом мужчина уезжал вновь, оставив Ёжику корм в глубокой миске. Только его все-равно не хватало, но выживать все-таки стало легче.

И вот однажды Игорь не приехал... Ёжик бродил по вновь заснеженному дворику, периодически поднимая лапки и грея их на животе, который жестоко сводило от голода. Наступила ночь
и Ёжик понял, что эту неделю он может не пережить.
Отгуляв на юбилее у сына, Игорь не находил себе места, голодный кот не выходил у него из головы и под влиянием выпитой (и не одной) рюмочки он признался жене о своем маленьком секрете.

• Вот старый дурень, чего ж ты его сюда-то не привез?
• Всплеснула руками жена Елизавета.
• Так я думал, ты ругаться будешь. Всегда ж говорила,

что кошек не любишь.

• Думал он... Мало ли что я говорила, а кот то какой?

По сбивчивому описанию Лиза поняла:

• Так это ж Ёжик, Жанкин кот.... Неужто она его бросила одного, вот... (тут ругательство еще более сильное). Никогда бы не подумала.

Ложись спать, протрезвеешь, завтра вместе поедем.

С утра кот набивал желудок рыхлым снегом, так хоть как-то можно было приглушить голод. Звук работающего мотора застал его врасплох, он прислушался – точно, это приближается знакомая Нива!
Лиза не успела открыть дверцу, как прямо к ней на колени взлетел худющий рыжий котяра, хрипло кричавший от восторга:

• Мау- мау!
• Во, мать в тебе признал! – Пошутил Игорь.
• Будешь теперь Ёжкиной матерью!

Не став задерживаться, Игорь развернул машину и они поехали домой. Кот, не слезая с коленей Елизаветы, вгрызался в палку дешевой колбасы, которую специально для него купили по дороге
А потом, сморенный сытостью и теплом, он так и уснул, сидя на коленях, прильнув лобастой мордахой к нагрудному карману зимней Лизиной куртки.
Ёжик продолжал спать, когда его занесли в квартиру и осторожно уложили на старый детский матрасик. Он только вздохнул и перевернулся на спину..
.

• Сынок... – вздохнула Елизавета, взглянув на впалый живот

и одев очки взялась за планшет. Надо же узнать, что же за существа эти кошки, чем их кормят, да и вообще...
Лиза за свою жизнь впервые держала кота на руках и поняла,
что сегодня в ее жизни появилось нечто большее,
чем простой рыжий кот.

© Copyright: Cebepinka

Мадам Дано была очень, очень серьезной дамой и убежденно всем доказывала, что жизнь трудна, а счастье недостижимо. Кстати, она носила совсем другую фамилию, а «мадам Дано» ее прозвали за то, что все ее фразы неизменно начинались со слов: «Да, но...».

Например, на слова «хорошая нынче погодка!» она тут же отвечала: «Да, но уже к вечеру она может испортиться», на сообщение о чьей-то свадьбе, поджав губы, говорила: «Да, но сейчас молодые семьи так часто распадаются...», на пожелание доброго здоровья – «Да, но кто застрахован от болезней, ведь может и кирпич на голову упасть?».
Но однажды на вокзале она познакомилась с месье Дану. У них завязался разговор, и мадам Дано по привычке стала жаловаться на жизнь. Но месье Дану тоже получил свое прозвище не просто так: он был весельчак, балагур, любил жизнь и на все ее каверзы и препоны предпочитал не сердиться, а удивляться: «Да ну?».
— С тех пор, как умер мой муж, я совершенно одинока, — удрученно говорила мадам Дано.
— Да ну?! – удивлялся месье Дану. – Ни за что не поверю, что такая чудесная женщина может быть одинока! Я думаю, мужчины просто столбенеют от восторга и предпочитают восхищаться вами издалека.
— Да, но... — по привычке начала мадам Дано и замолчала: слова месье Дану показались ей не лишенными очарования.
Польщенная мадам Дано продолжала:
— Жизнь меня не баловала, постоянно ввергая в суровые испытания...
— Да ну?! – всплеснул руками месье Дану. – То-то я чувствую в вас необычайную внутреннюю силу! Вот это жизнь вас натренировала!
— Да, но... — мадам Дано прислушалась к себе и точно ощутила что-то непонятное – может быть, даже внутреннюю силу.
— И еще – я так скучно живу, — доверительно призналась она. – Дом... прогулка... магазин... и все!
— Да ну?! – изумился месье Дану. – Тогда наша встреча – это судьба! Ведь я работаю униформистом в цирке-шапито! Сегодня мы развернемся на площади, и уже вечером я приглашаю вас на представление! Надеюсь, вы любите цирк?
— Да, но мой возраст... — застеснялась мадам Дано.
— Да ну?! – изумился месье Дану. – О каком возрасте вы говорите? Цирк – это любовь на все времена! В молодости я был акробатом, затем – дрессировал слонов и тигров, а теперь вот униформист. Подумаешь, возраст!
— Да, но... — начала мадам Дано, но потом махнула рукой. Ей очень хотелось в цирк, ведь она там не была целых сто лет... – Ай, да ладно! В цирк так в цирк!
И вот вечером мадам Дано сидела в первом ряду, на приставном кресле, куда ее усадили по контрамарке, и вовсю хохотала и хлопала в ладоши, чувствуя себя маленькой девочкой. А один униформист в перерывах между номерами все время посылал ей воздушные поцелуи, и от этого сердце замирало и сладко ныло – совсем как в молодости!
После выступления они гуляли, пили кофе в маленьких кабачках, болтали о том-о сем, и то и дело слышалось: «Да, но...» — «Да ну?!», а потом смех. Мадам Дано за всю свою жизнь столько не смеялась! А смеялась она над собственными страхами, тревогами и излишней серьезностью. Жизнь ведь тоже, по сути, похожа на цирк...
... Через неделю цирк готовился уезжать.
— Как жаль, что вы нас уже покидаете... — огорченно проговорила мадам Дано, которая не пропустила ни одного представления и уже успела привыкнуть к цирку и – в чем она даже себе не хотела признаться! — к месье Дану.
— Да ну?! – тут же отозвался он. – Но это легко исправить! Поступайте в наш цирк, и мы вместе отправимся путешествовать по миру! Соглашайтесь же, будет весело!
— Да, но... что я буду там делать? Я ведь ничего такого не умею!
— Да ну?! Наверняка вы умеете считать и сможете продавать билеты! Короче, вы приняты на должность кассира, с соответствующим окладом и премиальными!
— Да, но униформисты наверняка не могут принимать такие решения, – усомнилась мадам Дано.
— Да ну?! Видите ли, униформист я для души, а вообще-то я директор этого цирка. В свободное от работы время! Так что быстренько домой за необходимыми вещами, нас ждет Большое Цирковое Путешествие!
... Если в ваш город приедет цирк-шапито, обязательно обратите внимание на кассиршу. Некоторые считают ее женой униформиста, а другие говорят, что она – мадам директорша. Но какое нам до этого дело? Эта пожилая дама распространяет вокруг себя веселье и хорошее настроение. Ее зовут мадам Зато. Это не настоящая фамилия, а прозвище, потому что на любые жизненные невзгоды и неудачи она смотрит с оптимизмом и всегда находит, что противопоставить им. Моросит дождик? Зато грибов будет море! Сломались дужки у очков? Зато получилось прелестное пенсне! Вся жизнь проходит на колесах? Зато у нее много друзей, радости и смеха, и можно делиться этим с людьми, которые приходят покупать билеты!
Может, вы не поверили, что все это чистая правда? Скажете: «Да, но...». Да ну, все равно не поверю, что вы такие зануды! Зато весело и вселяет надежду на чудо! Если, конечно, верить, что жизнь – это просто цирк, а цирк – любовь на все времена!
(Эльфика)

Сегодня баба Маша снова чаевничала одна. Выполнил Михалыч свою угрозу — не приходит больше.
«Ну и пусть обижается, коли делать нечего!» — решила баба Маша и глянула с надеждой в окно...
На дороге никого. Зато через побелевший лужок от опушки леска шустро ползло темное пятнышко. Прямиком к дому бабы Маши!

«Ох! — баба Маша потянулась за очками, очечник оказался пуст, она прищурилась: — Неужто накликал Михалыч? И действительно тоска черная к ней из леса пожаловала?»
Нет, без очков не разглядеть, кто там бежит-торопится по свежему снегу.
«Не паникуй, Мария, — приказала себе баба Маша. — Тоска в душе рождается, а не с улицы приходит. Экая ты впечатлительная с годами стала. В сказки всякие веришь».
Она поднялась из-за стола и пошла искать очки...

*

Мария Петровна привыкла к своему одиночеству. А как привыкла, так и полюбила. Домик ее стоял на отшибе. Через лужок только пройти, и вот он — лес.
До станции, правда, далековато. Но и к этому баба Маша привыкла. Движение — жизнь! Вот и вышагивала она, когда помоложе была, каждое утро три с лишним километра.
Садилась на утреннюю электричку и добиралась до соседнего ПГТ, где работала в магазине.
Тогда она, правда, еще не была бабой Машей. А вот вышла на пенсию, закопалась в огороде, тогда и прилипла к ее имени эта самая «баба». Хотя непонятно почему...
Внуков у нее не было. Откуда же им взяться, если даже детьми баба Маша не обзавелась. Муж тоже, как боевая единица, отсутствовал.
Не то чтобы Мария Петровна была изначально против мужчин. Нет. Даже замуж один раз сходила. Правда, с опозданием. В тридцать пять вышла, в тридцать семь развелась. И с тех пор о замужестве не помышляла.
Жили они с мамой тихо-мирно. Потом мама умерла, и Мария Петровна осталась совсем одна. По маме, конечно, горевала, но к людям не тянулась.
Один друг у нее только и был — Иван Михайлович. Деловой, боевой, общительный, вдовый.
В последние годы он почти каждый день приходил по утрам к бабе Маше чаевничать, а заодно делиться последними новостями:
— Слыхала, Матвеевна свой домик продала, к дочке жить уехала? Теперь вместо нее там дачники! Шумные, суетливые — страсть! Чего-то все переделывают, перестраивают, копают. Весь участок уже перерыли.
— Ну и бог с ними, — отзывалась баба Маша. — Не люблю я дачников, но куда же от них денешься. Да и пользу определенную они приносят. Вот не было бы их, так и загнулась бы наша деревенька. А так и магазинов на станции понастроили, и медпункт обновили...
— Так-то — да! Но какие же они шебутные. Стучат, гремят, музыку слушают! Детишки у них еще неугомонные. Тебе-то хорошо — рядом с тобой никого нет. А я устал!
— Ой, не ври, Михалыч! Тебе-то это только в радость. Любишь ты у нас поболтать с новыми людьми да советов надавать!
— Толковые советы, между прочим, даю, — обижался Михалыч. — Нечего меня деревенским пустозвоном выставлять! А то, что с людьми общий язык находить умею, так это плюс мне!
Не всем же быть такими мухоморами, как ты. Да, если хочешь знать, кабы не моя общительность, ты бы вообще одна осталась! Сидела бы в избушке своей и мхом обрастала!
— Молодец! Спас старушку от страшной участи, — улыбалась баба Маша.
Михалыч светлел лицом и продолжал рассказывать последние новости...
Но однажды он нарушил традицию. Дело было глубокой осенью. Ноябрь уже окончательно оголил деревья и по ночам примерял на них зимние наряды. То из пушистого снега, то из колючего инея...
— Слушай, Маша, а тебя тоска черная не заедает? — начал он издалека.
— Чего это ты? — баба Маша насторожилась.
Знает ведь Михалыч, что ценит Мария Ивановна свое уединение.
— Да... Человек у меня хороший есть на примете. Одинокий, положительный. Жену недавно схоронил. Вот после того, как один остался, скрутило его. Места себе не находит. Душа болит, тело чахнет. Вот я и подумал...
— Так ты что, меня сватаешь? — догадалась баба Маша.
— Не то что сватаю, — заерзал Михалыч. — Познакомиться предлагаю. Женщина ты хорошая, хозяйственная... и ведь тоже одинокая!
Михалыч смотрел на цветастую скатерку, теребил кисточку на ее углу и ждал ответа. На бабу Машу глянуть не решался...
Не дай бог рассердилась. Странные всхлипы заставили его поднять глаза, и он увидел, что та... Смеется!
— Ой уморил! Нет, ну ты серьезно?
— А чего смешного-то? Старому другу хочу помочь. Чего зашлась-то?
Баба Маша стерла со щеки слезинку, выступившую от смеха, посерьезнела и отчеканила:
— Ни за что! Старый ты сводник, бесстыжий!
— Да почему бесстыжий-то?! Я же тебе не разврат какой предлагаю! — вконец разобиделся Иван Михалыч. — Благое дело! Двум хорошим людям хочу жизнь помочь устроить...
Да ну тебя, Маша! Сиди одна. Я вот тоже к тебе больше не приду. Поймешь, может: человеку человек нужен! А не поймешь, так помяни мое слово — черная тоска к тебе из леса наведается.
Скрутит, сомнет, радости жизни лишит. Вот тогда и вспомнишь, как над моим предложением смеялась! Бывай!
Михалыч оделся, обулся и хлопнул дверью, да так, что ложечка подпрыгнула в чашке...

*

Марыська была обычной серой кошкой, которая с некоторых пор тоже не любила людей. Особенно дачников.
«Гнилое племя, двуногое, — думала она, перебегая от дома к дому. — Вот на кой они меня брали? Даже на имя раздобрились. Детишки их все лето меня тискали, помяли всю. А я терпела! Думала ведь, хозяев нашла! Дурында серая!
А они взяли и бросили. Даже не вспомнили обо мне, когда в город свой собирались. Предатели. Никогда больше не поверю людишкам».
Она немножко кривила душой. Может, и снизошла бы до рода людского, если бы ее позвали в дом. Холод и голод не дядька и тетка.
Только вот никто Марыську не звал. Никому не нужна была обычная серая кошка...
Приходилось перебиваться, чем придется. Где-то мусор растеребит и найдет съестное. Бывало, крысу помельче изловит. Иногда даже птичкой удавалось поживиться.
Но зима подступала все ближе. И Марыське стало по-настоящему страшно:
«Ох, не проснусь я однажды. Скует морозом, засыплет снегом и прощай, моя кошачья жизнь».
Не видела Марыська для себя выхода. К ее удивлению, этот самый выход подсказал ей голубь. Ленивый, толстый, помоечный голубь с глупым взглядом. Развелось их у новых магазинов...
Обычно Марыське не очень везло с охотой на птиц. Но этот оказался особенно нерасторопным. Правда, изобретательным:
— Стоп, стоп, стоп! — взмолился голубь, когда Марыська придавила его к земле. — Не порти себе пищеварение. Я — еда нездоровая!
— Да чихала я! Мне сейчас любая сойдет!
— Я знаю, где есть! — заторопился голубь, слабо трепыхаясь в Марыськиных лапах.
— Ладно, говори! — приказала Марыська.
— Бабка живет на отшибе деревни. Совсем одна. Собаки у нее нет. Кошки тоже. Одинокие бабки обычно едят немного. Поэтому у них этой еды остается прорва. Я тебе как специалист говорю.
Короче, пробежишь через лесок, потом минуешь лужок, а там и домик увидишь! Заходи, не стесняйся — не выгонит.
— Смотри, если соврал, не жировать тебе больше у этого магазина. Мстить буду до твоего последнего перышка! А сейчас, так и быть, проваливай! — Марыська ослабила хватку, и голубь рванул в серое небо...

*

Баба Маша, наконец нашла очки, посадила на нос и вгляделась в пятнышко, которое стало гораздо больше:
«И не черная она вовсе, а серая. Да и никакая это не тоска — кошка».
Серая кошка бежала, словно знала куда. Пролезла под забором, забралась на крыльцо. Требовательное «Мааа!» раздалось из-за двери. Баба Маша открыла:
— Ну заходи, тоска серая.
Кошка вошла: хвост трубой, глаза зеленые, походка независимая.
— Ты, конечно, королева, — оценила баба Маша. — Только больно уж тощая. Давай уж покормлю.
«Не соврал помойный птиц! — возликовала Марыська. — Хорошо, что я его не сожрала. Отличная бабка — сразу с порога к столу».
Баба Маша высыпала в блюдечко нарезанную на розовые кружочки сосиску, налила в другую молока и уселась на табуретку. Кошка, тарахтя и помуркивая, трапезничала.
«Хорошо, что вместо черной тоски из леса серая кошка пришла. Надо бы ей имя дать: не тоской же ее, в самом деле, величать...
Кошки, они что в дом приносят? Уют, покой, радость... Значит, будет Радостью, Радой. Звучит, правда, как-то по-собачьи.
Ну, думаю, она не обидится...»
Кошка имя восприняла благосклонно. Рада, так Рада, главное кормят, на кровати спать разрешают, у печки поваляться дают. Да и переезжать баба Маша вроде никуда не собирается. А еще у нее нет надоедливых детей. Да вообще никого нет.
Бросалось это в глаза. Чувствовала Рада иногда хозяйкину печаль. Вроде и довольна баба Маша жизнью, но чего-то в ней не хватает.
«Эх, человечки, совсем не приспособлены к полному одиночеству, — думала кошка. — Я бы помогла, так ведь к ней даже гости не ходят...»

*

Но время бежало, стирая неважное. Вот и Михалыч перестал обижаться. Он и так «наказывал» бабу Машу почти месяц. В конце концов, не выдержал. Пришел в гости, как раз к утреннему чаю.
— Здорова будь, соседка! — поприветствовал, как ни в чем не бывало. — Тоска-то черная тебя еще не навестила?
— А как же? Навестила, — ответила баба Маша. — Пришла, как ты и обещал, из леса. Только не черная, а серая. Ты давай проходи, чего у двери топчешься.
Михалыч удивился, заинтересовался:
— И чего?
— А ничего. Я ее в Радость переименовала да жить у себя оставила. Вот, кстати, и она, — баба Маша кивнула на серую кошку, выглянувшую из-под стола.
— Шутишь... — сказал Михалыч и примостился на табуретку.
— Тебе чаю? Или опять меня сватать будешь? — баба Маша глянула на него из-под очков.
— Не буду... — буркнул Михалыч. — Не хочешь, не надо! Силком тебя никто знакомиться не тащит. Видно, так и будем мы с тобой рядом век доживать. Два пенька одиноких...
— А дружок-то твой не расстроится?
— Может, и расстроится, но он человек хороший. Другую женщину себе найдет.
— Вот и ладно, — баба Маша поставила перед Михалычем кружку. — Хорошо, что из тебя глупость выветрилась. Это же надо до такого додуматься! Сватать он меня неизвестно за кого пришел.
Я бы поняла, если бы за себя замуж позвал. Мы с тобой сто лет знакомы...
Михалыч опешил и временно онемел. Кошка потерлась о его ногу, запрыгнула на колени. Тот рассеянно погладил серую спину. Та выгнулась, и коготки, проткнув брюки, впились в ноги Михалыча.
— Ой! — сказал он.
— Чего говоришь-то? — не поняла баба Маша.
Мысли скорым поездом пронеслись в голове Михалыча:
«Вот я олух старый! Ничего под носом не вижу. Ведь Маша только со мной и общается, меня одного привечает, чаем поит, слушает болтовню мою. А я ее другому чуть не отдал!»
— Ой, говорю, и болван же я! Да я тебя куда хочешь позову! Хочешь замуж, хочешь еще куда.
Серая кошка свернулась довольным клубком на коленях Михалыча.
«Эх, люди! — подумала она. — Все-то им подсказывать надо. Я вот сразу поняла, что эти двое словно ниточками незримыми связаны.
Ну да ладно. Будем считать, что я за добро добром хозяйке отплатила — глаза ее кавалеру открыла.
Теперь-то все хорошо будет».

Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО

Радуйся, Ворчун!
Ворчун не любил оставаться один дома...
Василий оставлял его одного с раннего детства, но разве ж можно привыкнуть к одиночеству.

Собственно, и имя своё он получил из-за того, что встречал Василия с работы не радостным визгом и прыжками, а недовольным ворчанием и обиженным взглядом.
Жили они вдвоем, жили они дружно, но часы, которые Василий проводил на работе, превращались для Ворчуна в долгие годы тоски, тишины и безделья...
В младенческом возрасте красавец-немец ещё мог чего-нибудь погрызть, на что-нибудь полаять. Но когда тебе шесть лет, ты воспитан, выдрессирован, и сам не дурак, ждать хозяина тяжело и нудно.
Ворчун вздыхал, шаркал по полу из угла в угол, валялся на диване, смотрел в окно, и ждал...
К тому времени, когда в подъезде раздавались такие знакомые шаги, Ворчун доходил до последней стадии терпения и, увидев Василия, начинал ворчать, жалуясь на скукоту и безмолвие.
– Ворч, мне порой кажется, что я живу со своей бабушкой, царствие ей небесное. Может это реинкарнация такая, – шутливо комментировал ворчание собаки хозяин.
Вася рос пацаном шустрым и любознательным, часто приходил домой в порванных штанах, с ссадинами на коленях.
Бабушка ворчала, что на него одежды не напасёшься, а когда-нибудь он себе "голову сломает".
Позже, когда он уже жил отдельно от родителей, бабуля сетовала на его редкие визиты и встречала с ворчанием, хотя и было видно, что она рада внуку.
Вспомнив бабулю, Василий взгрустнул...
– Ну, что, пойдём гулять? – посмотрел он с улыбкой на Ворчуна.
Тот вильнул раза два хвостом и принёс хозяину поводок.
Гулять они ходили в пойму небольшой речушки, протекающей по северной окраине города.
Именно в этом спокойном старом районе Василий присмотрел себе недорогую квартиру, отремонтировал её и привёл в дом собаку, о которой мечтал с детства.
В своих мечтах он представлял, как любимый пёс будет радоваться приходу хозяина, но случился облом. Ему попался Ворчун.
На прогулке каждый занимался своим делом: пёс обследовал территорию, тщательно всё обнюхивая и осматривая, не выпуская из виду хозяина, а Василий погружался в свои думы, наблюдая за передвижениями пса.
Через один из участков поймы, поросший густым кустарником, проходила узкая рыбацкая тропка.
Ворчун шёл первым, размеренной трусцой стремясь к выходу на простор. Вдруг он остановился и заскулил.
Василий догнал пса.
– Ну, что тут у нас? Чего тормозим? – спросил он у Ворчуна, вглядываясь в заросли.
Когда пёс потянулся своей любопытной дудкой в одном направлении, глубоко в кустах, между частой порослью тонких стволов Вася приметил какое-то шевеление. Котёнок!
Серый, неприметный, он пытался полностью слиться с землёй, в страхе наблюдая за тянувшейся к нему собачьей мордой, с шумом втягивающей воздух.
Ворчун никогда не трогал кошек. Нельзя сказать, что он был к ним равнодушен изначально. Равнодушие в нём воспитал Василий, что спасло немало кошачьих жизней.
И вот теперь они стояли и думали...
Пройти мимо – не вариант. Сколько раз Вася и птенцов упавших в гнездо поднимал, и кошек, загнанных на дерево, издалека охранял от других собак, дожидаясь, пока они не слезут и не скроются от беды подальше.
– Нуууу, я не знаю. Чего делать-то будем, Ворч? – решил посоветоваться с псом.
Ворчун вильнул хвостом в нетерпении, скульнул, посмотрел на Васю, давая понять, что туда ему точно не проломиться.
– Ясно. Ладно, я пошёл, жди, – вздохнув, сказал Василий.
Котёнок, заметив шевеление больших существ, и рад бы был сбежать, но в сплетении корней и веток сделать это было трудно. Он ещё сильнее вжался в землю.
Добравшись до бедолаги, Вася схватил его за шкирку и приподнял. Отважный малыш зашипел и попытался царапнуть врага.
– Тихо, тихо, не обидим, – попытался успокоить котёнка Вася и быстро прижал его к груди.
Выбравшись из кустов, он показал совсем ощетиневшегося котёнка псу.
Ворчун обнюхал мелкого, фыркнул, убедившись что с тем всё в порядке, и потрусил дальше. Василий же получил новую головную боль...

*

Думая, что делать с пушистиком, он осматривал его.
Худенький, грязненький, всё ещё пытающийся сбежать, тот вызывал одновременно жалость и уважение своей борьбой за жизнь. При этом он ни разу не мяукнул, ни просительно, ни жалостливо, ни грозно.
– Что же мне с тобой делать, а?
В таких раздумьях они и вернулись домой. А дома проблема решилась сама собой.
Вася отправил находку в ванную, покормил Ворчуна, вернулся к котёнку, который уже успел протиснуться между стеной и стиральной машиной.
Достав мелкого, Вася пошёл с ним на кухню. То ли котёнок смирился со своей участью, то ли он был очень голоден, но, забыв про всё, он уткнул мордочку в миску и жадно набросился на еду.
Василий сидел на табуретке, Ворчун лежал на пороге кухни, котёнок ел. Когда он закончил, раздался дружный вздох облегчения.
Осоловело посмотрев на захватчиков, котёнок, превратившийся в шарик на ножках, прошествовал к радиатору отопления и улёгся под ним.
– Даааа, вот оно как бывает, да Ворчун?
Пёс закрыл нос лапой, исподлобья глядя на хозяина.
– Пошли уже, пусть отдыхает.
Они тихонько вышли из кухни, не заметив, как за ними наблюдают два зелёных глаза...
Всё бы хорошо, но «головная боль» осталась. Завтра Васе на работу, и как оставить этих двоих наедине? Он решил серьёзно поговорить с Ворчуном.
Устроившись на диване, он пригласил пса, обнял его и начал:
– Я тут подумал, может, оставим его себе? Ты ж понимаешь, пристроить его будет трудно. Невзрачный, дикий, вряд ли кому-то он сильно понравится. А на улице пропадёт, эхх...
Ворчун повернул к нему морду, лизнул, вздохнул.
– Ага. За тебя-то я спокоен, а вот он... Что скажешь? Справишься?
Пёс хмыкнул.
– Ну да, ну да, о чём я, ты ж у меня умный-разумный. Короче, я завтра на работу, мелкий на тебе.
Так они и пошли спать.
Котёнок, видимо чувствуя, что что-то решается в его судьбе, тоже вёл себя тише воды, ниже травы.
Утром Вася обнаружил котёнка на подоконнике. Высохший, вылизанный, он тихо сидел и наблюдал за человеком и собакой. И молчал.
– Ладно, мы гулять, скоро будем, – сообщил Вася котёнку.

*

Это был тяжёлый день для всех.
На работе Вася всё время думал о том, как там дома. А ещё соображал о том, что надо купить для нового жильца.
А дома кипела жизнь...
Когда за Василием закрылась дверь, Ворчун решил проверить котёнка. Он зашёл на кухню, убедился, что тот всё также сидит на подоконнике, и отправился поспать.
Тут всё и началось. Мелкий занялся исследованием места жительства.
Ворчун, как истинный сторожевой пёс, чутко реагировал на всякий шорох и шум. Он поднялся и пошёл проверить, что происходит.
Котёнок, заметив собаку, выгнул спину и зашипел. Пёс ретировался.
Он не собирался связываться с наглой мелкотой. Однако мелкота думала иначе. Увидев, что пёс испугался его, котёнок приступил к действиям...
Едва пёс улёгся и положил морду на лапы, из коридора выскочила серая молния, проскочила мимо морды в выгнутом состоянии, вернулась обратно, успев шлёпнуть пса по носу своей мелкой конечностью.
Ворчун тряхнул головой, рыкнул и изменил положение тела, повернувшись мордой к дивану.
Ха, три раза ха! Серая молния пробежалась по спинке дивана, проскользнула между стеной и подлокотником, выскочила с другой стороны и просвистела снова мимо морды.
На счастье Ворчуна, запала мелкого хватило на пятнадцать минут. Потом он устал и отправился на кухню спать.
Выспавшись, пушистый метеор напился, справил нужду где пришлось и тихой поступью вошёл в комнату.
Ворчун приподнял морду и посмотрел на котёнка строгим взглядом. Не напугал. И всё повторилось...

*

День клонился к завершению. Василий, прикупив всё необходимое для котёнка, спешил домой.
Едва открыв дверь, он был сбит к стене радостным Ворчуном, который вилял хвостом, пытался лизнуть хозяина и отчаянно поскуливал.
Посередине прихожей сидел серенький невзрачный котёнок. И молчал.
Сложив все пазлы, Вася изрёк, глядя на мелкого:
– А что, так можно было, Молчун?!
Шесть лет он ждал от Ворчуна радостной встречи. А тут на тебе, всего лишь один день с мелким, и столько счастья и обожания.
Пёс же уже схватил поводок и тыкался им в Васю, срочно приглашая его на прогулку. И не то, чтобы он очень хотел в туалет, просто там, на улице, не будет этой серой катастрофы.
Автор: Галина Волкова

ПРОДАЁТСЯ ДАЧА С СОБАЧКОЙ

Юля с Дмитрием давно мечтали о своем садовом участке. Квартиру они взяли в ипотеку и шесть лет работали без отпусков и отдыха, чтобы погасить долг. Тянуть с этим не хотелось.

И вот, когда последний платеж полностью освободил их от этой кабалы и можно было, наконец, спокойно вдохнуть, они решили, что надо, пока молодые, успеть купить и дачу.

А всякие там моря и санатории – это потом. Мало ли что будет через несколько лет, а пока стабильная зарплата у обоих и силы и здоровье, надо о будущем позаботиться. Так они решили и стали выбирать участок.

В отличие от квартиры, этот выбор было сделать сложнее. Разные направления от города, разные варианты... Год пролетел за выбором, второй...

И вдруг, перед самым Новым Годом, когда дороги в садовые товарищества заметены, там нет никого и не добраться, когда супруги заняты были подготовкой к празднику, на глаза Юли попадается странное объявление.

«Продается дача с собакой».

Питомцев в семье никогда не водилось. Не до них было. Да и тратить сейчас лишнюю копейку на лишний рот они не собирались.

Ребёнка бы хотели. Но приговор врачей был безжалостный: Юля детей иметь не может. Точка.

Принять это было тяжело. До свадьбы ребята мечтали минимум о трёх детках. А тут такое. Бегали по врачам. Знахарям. Церквям. Всё бесполезно. Смирились.

Так вдвоём и жили. О кошках-собаках, как-то и мысли в голову не приходило.

Именно поэтому Дмитрия очень удивило юлино желание посмотреть эту дачу.

– Какой нормальный будет дачу зимой продавать? И уж, какой ненормальный решится зимой её покупать? – негодовал супруг.

Но Юля была непреклонна.

Спорить с женой Дмитрий не любил. Заранее знал, что всё равно уступит.

Так и в этот раз. Оборона продержалась меньше недели.

Позвонили, договорились о встрече.

День выдался, на удивление, солнечный и тёплый. Дорога в будний день в область была свободной. Редкие машины, чистая трасса.

По навигатору свернули на лесную дорожку. Больших снегопадов ещё не было и проехать не составило труда.

Вместо ожидаемого садового товарищества, покинутого обитателями на зимний сезон, они оказались в милом, словно сказочном маленьком поселке.

Многие дома украшены были огнями. Елочки во многих дворах блестели игрушками и мишурой. Словно, в другой мир попали.

А вот и адрес. Светлый домик, невысокий заборчик. Елочка прямо напротив входа. Правда, без украшений.

Супруги огляделись, ожидая лая собаки. Ведь в объявлении сказано: дача с собакой.

Но нигде не было видно или слышно лая.

Дмитрий набрал на телефон агента. И через несколько минут дверь домика распахнулась, выпуская на улицу тёплый воздух и на крыльцо вышла пожилая женщина. На руках у неё сидела небольшая собачка. Белая, как снег и пушистая, как сугроб.

– Проходите, калитка открыта, – прокричала женщина.

И супруги, толкнув калитку, направились к домику.

Внутри пахло имбирным печеньем и ванильными булочками. Белоснежные маленькие шторки не скрывали, а украшали окна. Уютным оказалась и, каким-то игрушечным, внутри этот домик. Совсем он был не похож на те дачи, которые уже ребята смотрели.

Да и риелтор была очень странной. Она кого-то сильно напоминала. Кого-то сильно знакомого из детства. Но ни Дима, ни Юля не могли понять, кого.

Добрая улыбка женщины и тихий голос совсем не походили на голос продавца недвижимости.

А собака... белое облачко но крохотных лапках, спрыгнув с рук женщины, закрутилось вокруг гостей, словно всю жизнь их ждала и обожает больше всего на свете.

Женщина назвалась Тамарой Ивановной. Она показала супругам дом. Каждую комнату, каждую спальню, каждый закуток. И кухню. Где на большом дубовом столе стояло блюдо с ароматным новогодним, свежеиспеченным печеньем.

– А пока вы думаете, я вас чаем угощу, хорошо? – улыбнулась Тамара Ивановна.

– А почему дом продается? – отхлебнув душистый чай, спросил Дмитрий.

– Да ещё и с собакой, – добавила Юля.

Женщина вздохнула. Погладила по голове собаку.

– В доме этом, не как на даче, а круглый год, жила семья. Она его и построила. С любовью и заботой. Счастливо жила. Несколько лет. До этого лета. А этим летом в этой семье родился ребёнок. Долгожданный. Желанный. Но со слабым здоровьем. И врачи объявили его родителям, что нужен ребеночку другой климат. Не выживет он тут. И собаку рядом с ним нельзя, аллергия.

В тот же день семья, собрав наскоро вещи, уехала с ребеночком к морю жить. А мне велели продать дом. И собаку. Точнее, собаку пристроить или выгнать, как получится.

Дима и Юля с ужасом посмотрели на белого пушистого ангела у ног женщины. Собачка словно понимала о чем речь. Она притихла и словно сжалась, став ещё меньше.

– Да, как же так? Да разве так можно? Ведь она тоже была их «ребёнком», – охрипшим вдруг голосом сказала Юля.

А Дима уже знал, что они покупают этот дом. Эту дачу с собачкой.

– Мы покупаем, – выдохнул он и только после, посмотрел на Юлю.

Супруга прильнула к нему и поцеловала без слов в щеку. Она была счастлива, что у неё такой муж. Если бы ещё и детки были, самой счастливой женщиной бы себя считала.

– Ты поедешь с нами, Пушинка, спросила Юля, присев к собачке.

Та лишь слабо вильнула хвостиком.

А Дима вдруг заметил, как необъяснимая тень мелькнула на лице женщины-риелтора. Странным ему показалось эта реакция. Вместо радости от сделки – словно смертельная печаль проскользнула в глазах этой женщины.

По дороге домой его не отпускало это видение. Это чувство, что что-то не то в этой сделке.

И на следующий день он решил снова наведаться в этот дачный посёлок. Но один и в тайне от всех. И пораспрашивать соседей об этом доме.

Искать соседей долго не пришлось. Прямо в соседнем доме пожилая пара украшала ель напротив входа.

– День добрый! Меня Дмитрием зовут. Хочу дом этот купить, есть несколько вопросов. Не поможете?

– Добрый день! Если сможем, поможем. Меня зовут Фёдор, а это жена моя, Алевтина. С наступающим! Какие вопросы?

– Да, вот, над покупкой дома думаем. Вроде всё нравится. Только что-то тревожит. Сам не понимаю, что, но уж, больно риелтор странная. Вчера нам дом показывала, а когда мы согласились купить, не обрадовалась.

– Вчера? Странно, действительно. Вчера, кроме вас, в дом чужие не заходили. Мы весь день на участке были, не пропустили бы.

– Как так? Женщина такая, в возрасте, в белой шале.

– Так то ж Тамара Ивановна. Хозяйка. Точнее, мать хозяйки. Она, значит, сама продает. Вот и потому и расстроилась. Нет, вы не думайте ничего. Всё тут честно и дом хороший, и посёлок у нас такой, что второго такого замечательного не сыщешь. Просто история грустная.

Эта женщина – мать хозяйки дома. Она жила с ними. В отдельном домике в конце участка. Сад вела сама. А теперь должна уехать в старенькую маленькую комнату в коммунальной квартире, что ей купил напоследок зять. А собачку она очень любит, но в той комнате нельзя с животными.

Очень добрая и нежная женщина.

Вот потому и заметили вы печаль в её глазах. Но что делать, так решили дети, а дом-то их. Зять сам строил.

Дмитрий поблагодарил соседа и заспешил в машину. Разные чувства накатывали в душе.

И у него и у Юли давно уже не было родителей. Рано они их потеряли. Это была самая большая печаль в их жизни. Даже больше, чем отсутствие детей. А тут, вот, живая и добрая и никому не нужна. Выгоняют из привычного дома, как собаку ненужную. Как же так? Как так может быть?

К тому моменту, как вечером домой вернулась супруга, Дмитрий уже точно знал, что он хочет ей сказать.

– Я сегодня к тому дому ездил. Соседей поспрашивать, всё ли чисто. И то, что узнал, может сильно изменить нашу жизнь.

Юля смотрела на мужа и внимательно слушала.

– Там, Юленька, не только собаку бросили. Но и бабушку того новорожденного. Даже, как бесплатную няньку, не забрали с собой. Просто, конуру ей купили на окраине города в коммунальной квартире. Вот так. Никакая то была не риелтор. Они даже на него тратиться не стали. Она сама и должна продать свой бывший дом. Он там, на заднем дворе, в конце участка. Помнишь, мы не пошли его смотреть, потому что сам дом очень понравился и тот маленький, решили, что просто приятное дополнение? Вот это «дополнение» и было её домом много лет.

Юля прижала ладонь к губам, пытаясь совладеть с эмоциями.

– Но, ведь, если мы не купим – другие купят. И она всё равно..., – почти шепотом начала Юля, но Дима перебил.

– Вот именно! Поэтому мы точно покупаем! И дом! И собачку! И эту женщину тоже оставляем в её домике! Будет с нами жить! Точнее, там, где жила и за своим садом ухаживать, нас этому учить. И за собачкой ухаживать, мы же целыми днями на работе. Нам, Юлька, просто повезло сказочно! Такое сокровище получаем! Согласна, милая?

Без слов женщина бросилась в объятия мужа. Опять и опять благодаря судьбу за то, что такого мужчину ей послала.

– Только скажем все ей только после того, как документы получим на дом. Чтобы не сочла наше решение торгом или ещё чего хуже, её унижением.

Сделка прошла быстро.

– Тамара Ивановна, а давайте-ка мы отметим нашу покупку. Вашим вкусным чаем, если вы не против? – предложил Дима женщине, которая с бледным лицом и растерянными глазами обводила родные стены грустным взглядом.

Та вздрогнула и с удивлением посмотрела на него.

– И у нас к вам есть серьезный разговор. На счёт собаки, – добавила Юля, подхватывая женщину под руку и направляясь в кухню.

Та, не в силах сопротивляться, опускается на стул. В глазах вспыхивает страх и Тамара Ивановна, подхватив Пушинку на руки, прижимает собаку к себе.

– Да всё хорошо, что вы! – не выдерживает Юля и обнимает их обоих, – мы хотим попросить вас остаться жить и ухаживать за садом и собакой.

Тамара Ивановна поднимает на Юлю глаза. Полные непонимания.

Юля, улыбаясь, присаживается рядом и гладит собаку по голове.

– Мы всё знаем. И будем счастливы, если вы останетесь жить в своем домике и поможете нам с Пушинкой и с садом. У нас ведь, никогда раньше не было животных. Да и сада с домом. Мы ничего в этом не понимаем.

– А ещё, у нас работа пять дней в неделю целыми днями. И дачу мы хотели только для выходных летом. Вы нас очень выручите, если останетесь здесь жить. Как прежде. И никакой платы мы с вас брать не будем. Наоборот, выделим маленькую зарплату за вашу помощь.

Слёзы тихо потекли по лицу пожилой женщины. Руки нервно жамкали собачку, которая поняла, что хозяйка волнуется и пыталась слизнуть солёные капли с её лица.

Юля и Дима обняли Тамару Ивановну, помогая ей справиться с эмоциями.

Они остались на весь день. Полностью осмотрели дом, послушали рассказы о том, как его содержать зимой.

А вечером, за ужином, супруги рассказывали своей новой знакомой о своей жизни, о потерянной мечте о детях.

Так началась у супругов новая жизнь. Теперь, на выходные они спешили сюда.

Собачка радостно встречала их у калитки, а в доме вкусно пахло печеньем и всякими вкусностями. Тамара Ивановна заваривала им вкусный чай.

Новый Год они встретили тут, все вместе, новой семьей.

А через три месяца случилось чудо.

Юля узнала, что беременна.

Врачи не могли объяснить этого. Беременность протекала, на удивление легко, но Юля всё равно ушла с работы и проводила время тут, на даче. В компании заботливой Тамары Ивановны.

И к следующим новогодним праздникам родился Пашка, здоровый и крепкий сын.

Пушинка стала самой лучшей нянькой и помогала его нянчить, сообщая когда ребёнок просыпается и даже укачивая его ночью. Об этом узнал случайно муж, посмотрев видео няню, удивленный, что ребёнок совсем не доставляет хлопот ночью.

А через год Юля снова оказалась беременной и родила двойню девочек.

Мечта о детках, вдруг стала явью и супруги не могли нарадоваться своему счастью.

Особенно тому, что у их детей была замечательная бабушка. Тамара Ивановна стала для них больше, чем родным человеком, и сын первым словом сказал «баба», протягивая ручки к ней.

Однажды вечером, глядя на засыпающих под сказку, которую нашептывала им Тамара Ивановна, Юля вдруг вспомнила, на кого похожа эта женщина- на бабушку, что открывала окошко в программе «В гостях у сказки» в ее, Юлином, детстве.

 Наталья Каледина

ЛЮБОВЬ СОБАКИ

Дверь хлопнула и Тузик увидел как его куда-то несут. «Наверное, опять на дачу», – подумал пёс и улёгся поудобнее. Дачу он любил. Там было много места, много свежего воздуха и много всего интересного. Бабочек, например.

Странно было только то, что на дачу отвозят сейчас, зимой. За десять лет ни одной зимой хозяин на дачу не ездил. Да и путь какой-то слишком быстрый. До дачи намного дальше.

Дверь машины хлопнула, хозяин взял переноску и куда-то понес. «Может, к врачу?» – подумал Тузик. Но у врача они были совсем недавно. И ничего не делали с ним. Просто люди ругались. Врач что-то кричал на хозяина, хозяин кричал на врача. Потом схватил переноску, так, что пёс больно стукнулся о стенку.

Это было всего три дня назад. Все эти дни в доме было что-то странное. Хозяин ругался, хозяйка плакала. И сегодня тоже полдня прошло в этих баталиях.

А потом хозяин, запихал собаку в переноску, даже не постелив любимое одеяло и понес к машине. Один.

Переноска жёстко ударилась о землю. Грязная холодная жижа проползла внутрь. Тузик попятился к стенке, пытаясь увернуться от грязи.

Ему было видно в прорези переноски, как хозяин удаляется, садится в машину и уезжает, подняв целый фонтан грязных брызг.

Тузик посильнее прижался к стенке и старался поднимать лапки, чтобы не испачкать их.

Холодало. Без одеяла в переноске было очень холодно. Дрожь начала всё сильнее сотрясать маленькое тело.

Мимо проходили люди. Иногда пробегали собаки. Одна даже остановилась обнюхать странный предмет. Но тут же помчалась дальше.

Иногда поток людей становился больше. И в какой-то момент переноска попалась под ногу мужчине. Спеша по своим делам, он с возмущением пнул помеху.

Переноска откатилась, а собака в ней, словно в центрифуге, прокрутилась, полностью собирая на себя ледяную грязь.

«Что происходит? Почему я здесь? За что?» – мелькало в голове собаки на каждый кувырок.

Все десять лет хозяева хорошо заботились о нём. Мягкие лежаночки были разложены в разных местах квартиры. Да и на уютный диван и кресла хозяйка всегда брала с собой Тузика.

Забавным щенком он встретил их на местном «птичьем рынке». Они случайно зашли туда и не смогли пройти мимо.

Малышом и взрослой собакой он не доставлял лишних хлопот своим людям.

Но летело время. И вот, полгода назад организм стал подводить собаку. И Тузик всё чаще не мог дотерпеть до прогулки, а иногда, о кошмар, мог описаться прямо во сне, на лежанке. И как бы хорошо хозяйка его коврики не стирала, запах всё равно оставался. И хозяева выбрасывали коврики, кладя вместо них старую одежду.

Видимо, одежды было мало, потому что ковриков тоже становилось всё меньше и меньше.

Теперь на диван и кресла собаку не брали.

Яндекс. картинки для обложки
И строго ругали, когда Тузик, по привычке, просился на руки.

Первое время хозяйка мыла Тузика каждый раз после конфуза. Но конфузы становились всё чаще, и мыть стали всё реже. Ведь, обидно, когда только что отмытая собака тут же засыпает и гладит под себя, снова уделавшись с ног до головы.

Гладить и ласкать люди тоже перестали. Видимо, из-за запаха и грязи.

Ветеринары разводили руками: «это возраст». И с каждым днём в доме становилось все хуже и хуже. Хозяева, которые раньше почти никогда не ссорились, теперь всё время кричали на друг друга. А Тузик от этих воплей прятался в укромные места. Он почему-то чувствовал, что скандалят они из-за него.

Собака потихоньку начинала не замечать холод и дрожь проходила. Стало нестерпимо хотеться спать. Но что-то подсказывало псу, что если он сейчас заснет, то уже не проснется. А он так не хотел расставаться со своими людьми! Из последних сил он старался держать глаза открытыми.

Серое зимнее небо нависало над городом тяжёлым одеялом, а редкие снежинки кружились в морозном воздухе, словно танцуя грустный вальс. Прохожие спешили по своим делам, кутаясь в тёплые шарфы и пальто, не замечая маленькую трагедию, разворачивающуюся прямо у них под ногами.

– Мама, смотри! Там кто-то есть!

Дверца открылась и маленькие ручки бесстрашно подхватили Тузика.

– Щенок! И очень холодный! Но живой!

Девочка мигом запихала собаку под куртку. Тепло человеческого тела и стук сердца мгновенно начал согревать Тузика. Он прижался сильнее.

Он был мокрым и грязным, плохо пахнущим и незнакомым, но это не помещало этой девочке взять его к своей чисто одежде.

– Быстрее в клинику! Он, скорее всего очень сильно замерз! Сначала покажем врачам, а потом заберем домой, – донёсся до Тузика взрослый женский голос.

Пёс ещё не увидел, но уже понял, что он в той же клинике, куда на днях его возил хозяин. Он услышал тот же голос, что кричал на хозяина. «Неужели, он будет кричать и на этих добрых людей?» – испугался пёс и решил защищать их, как только сможет.

Но никто не закричал. Врач осмотрел собаку.

– Можете считать эту собаку своей. Зовут его Тузик. Ему чуть больше десяти лет. У него недержание и за это хозяин хотел его усыпить. Приносил несколько дней назад. Но ведь, в остальном, это полностью здоровый пёс. И для его породы, ему ещё жить и жить, минимум три года. Возьмёте? С такой проблемой?

Девочка подхватила собаку и прижала к себе, устремив взгляд на женщину.

– Конечно! Раз уж мы его нашли. А Алёна всегда мечтала о такой собаке, но мы не могли себе позволить покупку щенка такой породы. Видите, желание исполнилось. А трудности... ну, разве это трудности? У тому же, на памперсы у нас денег хватит.

И под сияющую улыбку доктора, они пошли домой.

И знаете, произошло чудо: Тузик больше не писался во сне. Да и до, разложенных по крошечной квартирке, пеленок добегал всегда. Больше его шубка не была грязной и вонючей.

А новые люди брали его не только на диван и кресла, но даже на свои кровати и Тузик мог спать, прижавшись и слушая их добрые сердца.

Иногда во сне ему снилась его прошлая семья. Свое детство. И он очень хотел их увидеть снова, оказаться опять в своей родной квартире или не даче. Маленькое собачье сердце даже не понимала, что те люди выкинули его на верную сме рть. Что он им стал в тягость и не нужен. Но они ему всё равно были нужны.

В сердце Тузика боролись противоречивые чувства: глубокая тоска по прежнему дому смешивалась с теплотой и благодарностью к новой семье. Каждый раз, когда маленькая Алёна обнимала его, в груди разливалось приятное тепло, но где-то в глубине души всё ещё жила неугасающая любовь к тем, кто когда-то подарил ему первый дом.

Ночами, лёжа в своей новой уютной лежанке, он иногда тихонько скулил, вспоминая запах старой квартиры, звук знакомых шагов и голоса прежних хозяев. Но утром, встречая радостную улыбку девочки и чувствуя ласковые прикосновения её мамы, он понимал, что жизнь подарила ему второй шанс на счастье.

Вот такая она – любовь собаки.

 Наталья Каледина

Пожилой мужчина пришел в приют, опираясь на палочку...
Шел он с трудом, останавливаясь и отдыхая. Волонтёры притащили ему стул и напоили чаем:
— Что вам, дедушка? — спросила его молоденькая девушка, будущий ветврач.

— Да вот, — ответил он, — ноги у меня болят... Всех врачей обошел. Все процедуры сделал. Лекарства пью, а толку никакого...
— Может, это у вас от возраста? — поинтересовалась другая девушка-волонтёр.
— Может, и от возраста... — согласился пенсионер и добавил: — Только всё одно, не хочется, чтобы болели.
— А к нам-то зачем? — удивилась будущий ветврач.
— Мне посоветовали животинку взять какую-нибудь. И гулять с ней. Соседка сказала, что именно так и избавилась от всех болей в пояснице.
Волонтёры отворачивались и улыбались.
— Дедушка, — сказал молодой парень, с интересом поглядывая на будущего врача. — Так вы же не сможете бегать за собачкой.
— А вы мне не щенка дайте. Не молоденькую, а так, чтобы в возрасте.
— В возрасте... — задумалась одна из работников приюта для животных. — Ну, что же. В возрасте, так в возрасте. Пойдёмте. Выберете себе...
Они прошли в дальний угол, где стояли клетки с собаками и котами, которые прожили в этом приюте большую часть своей жизни. И ни они сами, ни волонтёры больше не надеялись на то, что кто-нибудь возьмёт их домой.
Старик шел между двумя рядами двухэтажных клеток. Он смотрел на собак разных расцветок. Породистых и нет. А они...
Они подлетали к прутьям решётки и жалобно подвывали. Просовывали носы и лапы, пытаясь задержать человека, который явно пришел, чтобы дать кому-нибудь из них уют и заботу.
И только слева была абсолютная тишина. В клетках слева лежали коты. В основном пожилые. Они давно уже ни во что не верили. Поэтому, просто провожали человека взглядом. Молча провожали...
Старик попросил принести ему стул. Он сел и дрожащими пальцами положил в рот таблетку.
— Дедушка. Вам плохо? — заволновалась одна из волонтеров.
— Нет, — ответил старик. — Это им плохо...
И показал на ряды клеток. По его морщинистым щекам текли слёзы. Волонтёр тяжело вздохнула.
Дед встал, опираясь на палку, и уже собирался продолжить свой путь, а может, просто уйти. Сердце так бешено стучало и болело, что он подумывал о следующем разе...
Но вдруг его взгляд упал на большого, пятнистого кота. Тот просто лежал в клетке напротив и смотрел на деда. Молча лежал. Не просил ничего. Просто смотрел, и всё.
Но дед остановился и сказал:
— Перестань так кричать! Перестань. Я же слышу тебя.
— О чём вы, дедушка? — заволновались волонтёры. Им показалось, что у старика галлюцинации. — Он молчит, кот молчит, — уверяли они старика.
Он посмотрел на них и улыбнулся:
— Просто... Просто вы его не слышите. Я беру его.
Волонтёры стали наперебой возражать: это же кот, а не собака, он пожилой и злой, он покусал и поцарапал с десяток волонтёров и серьёзно поранил двух врачей...
— Вот и славно, — оживился старик. — Такого мне и надо.
Он достал из кармана ошейник с поводком и подошел к клетке:
— Откройте!
— Дед, ты с ума сошел?! — закричал парень. — Ты не слышишь, что тебе говорят? Он опасный. Какой поводок и ошейник?!
Дед вдруг резко повернулся к парню и занёс над его головой свою палку:
— А ну, сопля, делай, что я тебе говорю! И не смотри, что я старый. На тебя меня ещё хватит.
Парень вздрогнул и, со страхом глядя на палку, открыл клетку...
Волонтёры разом ахнули и подались назад. Злобный характер этого кота был очень хорошо им известен. Они и кличку ему дали – Демон.
Старик подошел и, протянув руки, совершенно спокойно достал большого и тяжелого котищу. Тот не кусался, не царапался и не вырывался. Он посмотрел на деда и просительно мяукнул.
— Да, идём уже отсюда, идём, — успокоил его старик. Он поставил кота на стул и надел ему ошейник, а потом пристегнул поводок.
Демон стоял на стуле, как статуя, а все волонтёры смотрели на эту картину, разинув рты.
— Ну, вы и даёте, дедушка! — сказала будущий ветврач.
— Демон его зовут, — сообщил парень-волонтёр.
— Сам ты демон! — ответил дед. Потом вдруг совершенно бодро скомандовал: — Ну, чего ждёшь, Ангел? А ну, веселее! Поехали домой.
Он подхватил палку левой рукой, в правой у него был поводок. И они пошли в направлении выхода – дедушка, забывший о том, что надо опираться на палочку, и Демон, который вдруг понял, что он Ангел...

*

Через несколько лет перед приютом остановилась машина. Из неё вышла женщина. Она держала что-то в руках.
— Я ищу людей, работавших здесь три года назад, — сказала она.
К счастью, все оказались на месте.
— А в чем проблема? — спросила ветврач, недавно окончившая университет.
Женщина подняла фотографию в прочной красивой рамке и показала её врачу.
— Не помните моего папу?
— Как же, как же! — обрадовалась врач и позвала всех, кто был тогда. Они обступили женщину и стали наперебой рассказывать ей о том странном случае.
Она слушала, и по её щекам текли слёзы. На фото в рамке был тот самый дед и тот самый кот.
— Что случилось? — заволновались работники приюта.
— Папа умер недавно, — ответила женщина. — Он просил передать вам это фото. Говорил...
Говорил, что это очень важно. Он называл этого кота – Ангел. Души в нём не чаял. Гуляли они всё время вместе.
И ещё... Он говорил такую странную вещь...
Будто этот кот знал, где ступали ангелы, и ложился точно там. Тогда папа нёс туда стул и садился. И так они и сидели. А потом папа чувствовал себя лучше.
Он считал, что этот кот продляет ему жизнь. Мы бы и не верили, но...
Врач так и сказал – ваш отец прожил на три года больше. Сердце его на ниточках держалось. Что его держало?
Я знала, что... Но не буду же я объяснять врачу про кота и следы ангелов? Правда? А вот вам он просил передать это фото и рассказать эту историю.
Она протянула фотографию ветеринару и добавила:
— Спасибо вам за то, что помогли ему прожить ещё целых три года.
Потом повернулась и пошла к машине.
— А что же случилось потом с Демоном?! То есть, с Ангелом? — крикнула ей вслед врач.
Женщина повернулась:
— Разве я не сказала? Простите... Папа и его Ангел умерли в один день. Вместе. Их так и нашли. Ангел ушел на радугу на руках моего папы...
Она села в машину.
— Ваш отец правда умел понимать язык животных? — спросила её врач, наклоняясь к открытому окну водителя.
— Правда, странно? — улыбнулась женщина.
И машина скрылась в пыли...
Врач повесила фотографию на стене своего кабинета и частенько смотрела на неё.
Иногда, вечерами, в полутьме светильника, ей казалось, будто под ногами пожилого мужчины, сидящего на стуле с котом на коленях, светятся следы.
Большие такие следы. Следы Ангела...
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Кот Вениамин давно так не злился...
В девять утра покой их с Лерой квартиры нарушил зловещий звонок в дверь. Лере-то звонок зловещим не показался, а вот Вениамин напрягся. И как в воду глядел!

На пороге стоял Лерин супруг Рыбкин. Кудрявый мерзавец, который вечно умудрялся из умной и рассудительной Леры вить веревки.
Вениамину иногда казалось, что за кудрями Рыбкина прячутся настоящие рожки. При любой возможности Рыбкин кидал в Вениамина грязные ботинки и называл его не иначе как Веник.
С этим еще можно было бы смириться, но как он вел себя с Лерой! Иногда казалось, что Рыбкин врет просто из любви к искусству. Проверяет Леру на прочность...
Украсть деньги, отложенные на ремонт кухни? Нет проблем! Залезть под юбку к Лериной подруге Наташе? Отличная идея! Но на Леру будто затмение какое-то находило.
Стоило Рыбкину признаться, что он не сможет жить без ее голубых глаз и непременно выпрыгнет с балкона, Лера ему все прощала. Смотрела на него, как кролик на удава.
Вот и сегодня она залилась краской и пролепетала:
— Цветы? Какие красивые... Посмотри, Веня тоже тебя ждал. Мы вместе ждали.
Вениамин фыркнул. Он постарался вложить в этот «фрр» максимум возмущения. Но его, кажется, никто особо не слушал. Эхх, а ведь еще вчера Лера обещала начать новую жизнь!
Вениамин для нее уже и кавалера подобрал. Соседа по лестничной клетке. Инженер, между прочим. И ботинками не кидается. Целую неделю он соседу на коврик Лерины фирменные котлеты с грецким орехом приносил. Чтобы тот оценил кулинарные таланты соседки.
У людей ведь как говорится? Путь к сердцу мужчины лежит через котлеты. И вот Лера сама все губит.
Напомни, в который раз ты, Лерочка, даешь «второй шанс» этой кудрявой пиявке? Восьмой? Девятый? Так и до юбилея недолго.
Ух, Рыбкин! Как у такой мерзкой личности может быть такая аппетитная фамилия?
Вениамин все для себя решил. Окончательно и бесповоротно. Нравится Лере жить с Рыбкиным – ну и пусть себе живет. Уважающему себя коту в жизни с Рыбкиным нет места. Нужно расставаться. Никогда они друг друга по-настоящему не понимали.
Напоследок Вениамин вытянул из мусорки селедочный хвост и не без удовольствия бросил его в ботинок Рыбкина. И гордо покинул родную квартиру.
Лера со своим Рыбкиным забывала обо всем, даже запереть входную дверь. И Веня давно уже научился дотягиваться и нажимать ручку, попадая таким образом в подъезд, а иногда, при желании и определенном везении, даже удавалось выйти погулять во двор...
Кот мимоходом отметил, что котлеты с соседского коврика пропали. Понравились, значит. Да поздно! Теперь Рыбкин будет ими угощаться. Чтоб ему подавиться!
Поздней осенью не самая лучшая погода для прогулок. Холод да сырость. Вениамину пришлось наугад брести по едва знакомой улице. Пару раз чуть не увяз в грязи. Прохожие спешили по делам и на Вениамина внимание не обращали. Вот и отлично...
Путь его лежал на железнодорожный вокзал. Там он бывал всего один раз – год назад, когда Лера везла его в соседний город к тете Любе.
Через дырки в переноске особо ничего рассмотреть не получилось. Но он знал, что с вокзала можно попасть на Юг. Что это за «Юг» такой, Вениамин представлял себе не слишком отчетливо.
Ребята во дворе говорили, что там всегда тепло. «Всегда тепло» – это дельный аргумент. Особенно после ноябрьской сырости. Еще рыжий Васька говорил, что на Югах даже море бывает.
Ну море, допустим, Вениамина не очень интересовало. А вот Рыбзавод, о котором грезил вечерами Уголек, вызывал в кошачьей душе трепет. Почти как стакан сметаны.
Рыбзаводом что-то плохое вряд ли назовут. «Рыб», да еще и «Завод». Вениамину сразу представилось что-то внушительное, забитое рыбой под завязку. Этажей на пять, не меньше...
Над городом мелким дождиком из клочковатых облаков разливалась тоска. Отдохнуть, что ли?
Вениамин запрыгнул на невысокую скамейку, стоящую неподалеку от закрытого магазина, и вдруг заметил кое-что примечательное. Из темной витрины за ним наблюдал другой кот.
Физиономия кота показалась Вениамину подозрительно знакомой. Уши торчком, усы разбойничьи, как говорит Лера. Сам кот был полупрозрачный и сидел на точно такой же скамейке, как и Вениамин. Где он его раньше видел?
— Здравствуйте, — поздоровался Вениамин на всякий случай.
— И вам не хворать, — отозвался Другой Кот.
— А вы часто тут ээ... сидите?
— Случается. Вы, я вижу, куда-то собрались?
Вениамину этот вопрос не очень понравился.
— Да. На Юг, — ответил он коротко.
— Ага, на Рыбзавод, — кивнул Другой Кот.
— Может, и на Рыбзавод...
Не очень-то приятно, когда твои планы известны даже таким странным котам в витринах.
— А Лера как же? — вдруг спросил Другой Кот.
Он еще и про Леру знает! Вениамину вдруг в голову пришла мысль. А не следит ли этот ушастый за ними? Очень даже возможно. Не зря же у него усы разбойничьи.
— А что Лера?
— Как она без вас?
Дурацкий какой-то разговор получается.
— Ну уж как-нибудь обойдется. У нее, вон, Рыбкин теперь есть.
Вениамин постарался добавить своему тону безразличности, но получилось плохо. Другой Кот только покачал головой.
— Нельзя так. Мы в ответе за тех, кого приручили. Люди-то, они неразумные. Как им без кошачьего присмотра?
Вениамин гордо отвернулся и бросил напоследок:
— Не надо меня учить. Как-нибудь сам разберусь.
Другой Кот ничего не ответил. Да Вениамин и не ждал ответа. Он скрылся в ранних ноябрьских сумерках...

*

Лера жевала бутерброд с арахисовым маслом и думала...
Мысли ворочались в голове медленно, как улитки в саду. Заедать стресс сладким – не лучшая идея, но от этой привычки избавиться никак не выходило.
Когда утром пришел Сережа, она даже не удивилась. В который раз он вот так врывался в ее жизнь с цветами и обещаниями, что все отныне будет по-другому? Восьмой, девятый?
Она словно заранее знала, что так и произойдет. Он даже говорил те же самые слова, что и всегда: «Прости... Был не прав... Не могу без тебя... Как вспомню твои голубые глаза...»
Она вдруг поймала себя на мысли, что от этих слов на душе теплее не становится. А ведь когда-то мечтала, что он «образумится». Сейчас же в ее голове было тихо, как снежным зимним утром.
Лера механически говорила: «Проходи... Нет, не сержусь... Да, ждала...». А сама ничего не чувствовала. Совсем.
Сидела потом на кухне и разглядывала его, будто видела впервые. Видом он ей неожиданно напомнил ящерицу, которую она когда-то видела в детстве в зоопарке. Возникло ощущение, что вот сейчас Сережа откроет рот, покажутся маленькие острые зубки и длинный розовый язык.
А он тем временем увлеченно болтал про кредит и новый проект, в котором она обязательно должна поучаствовать. ОБЯЗАТЕЛЬНО. Так тоскливо от этого слова сделалось, что и не передать.
Сережа съел все котлеты, выпил две чашки кофе и пошел за вещами. Под копирку. Как всегда.
В прихожей Сережа нацепил ботинок и замер. Лицо его побагровело, и он вдруг разразился отборной бранью. Оказывается, в ботинок каким-то образом попал селедочный хвостик.
Сережа обвинял Веню. Можно сказать, даже проклинал. Бушевал так громко, что у Леры уши заложило.
— Из этого блохастого черта пора бы уже шапку сделать! Хоть какая-то польза от него будет!
Лера прикусила губу и вдруг расхохоталась. Самого бы тебя на шапку, Сережа. Ну, хоть что-то необычное. Ужасно захотелось сделать еще что-нибудь такое, чего она раньше никогда себе не позволяла.
Сережа смотрел на нее, как на сумасшедшую:
— Ты чего это?
— Вон, — сказала Лера будничным тоном. — Пошел вон!
И сразу стало как-то легче. Словно из заколдованного круга вырвалась. Из бредового сна, бесконечного и бессвязного.
Сережа что-то забубнил про ее дурость, но она слушать не стала. Вытолкала. И уселась в прихожей прямо на пол. Смеялась долго. Даже под ребром заныло.
Наступило опустошение. Будто смехом все чувства из нее выдуло...
Потом сидела она на кухне и ела уже пятый бутерброд. Но хлебом внутреннюю пустоту заполнить не так уж просто. Даже хлебом с арахисовым маслом.
И тут ее взгляд упал на лоток в углу. А Веня где?
Лера подскочила, как ошпаренная, и заметалась по квартире. Десяти минут хватило, чтобы понять – кота нигде нет.
Наскоро собралась и выбежала во двор, снова не закрыв входную дверь...
Пока она бегала и звала кота, заглядывая за мусорные баки и в окна подвалов, на улице стемнело. Замерзшая и растерянная, Лера вернулась в подъезд.
На лестничной клетке стоял сосед. Он окинул Леру странным взглядом, деликатно кашлянул и спросил:
— Вы случайно не знаете, кто бы мог у меня на коврике котлеты с грецкими орехами оставлять?
Вдумываться в странный вопрос Лера не планировала, но тут до нее дошел смысл сказанного:
— С грецкими орехами? Это я такие готовлю.
— Вы? — удивился сосед.
— Наверно, мой кот оставлял. Веня...
И Лера разревелась. Впервые за этот проклятый день. Сосед кинулся ее утешать...
Лера сама не поняла, как рассказала ему все. И про Сережу, и про Веню, и про арахисовую пасту. Олег – так звали соседа – терпеливо все выслушал. Уже давно никто Леру так внимательно не слушал.
А потом предложил расклеить объявления о пропаже во дворе:
— У меня принтер хороший. Вы только фотографию кота принесите. Покрупнее. Мы обязательно его найдем.
ОБЯЗАТЕЛЬНО. Оказывается, это слово не только тоску нагоняет.

*

Кот Вениамин готовил покаянную речь. Лера-то его, конечно, не поймет, но высказаться надо. Хотя бы для самого себя. А то ведь совесть кусается похуже блох.
Лера с Рыбкиным куда-то ушли, пока его не было. В рыбный ресторан, наверное. Странно, даже дверь не закрыли. Но это и к лучшему. Есть возможность собраться с мыслями...
Через полчаса Лера вихрем влетела в квартиру, будто за ней гналась стая бешеных собак. Не раздеваясь, села за письменный стол и начала перебирать фотографии.
Вениамин коротко вздохнул и потерся головой о ее щиколотку, привлекая внимание. Лера нетерпеливо пробормотала:
— Подожди, Веня. Не сейчас...
А потом вдруг дернулась, словно через нее ток пропустили:
— Веня! Где же ты был? — подхватила его на руки и расцеловала.
Вениамин никак от Леры такой бурной реакции не ожидал. Даже немного испугался.
— Веня, не нужен нам с тобой никакой Сережа. Ты только больше никуда не убегай, ладно? Хочешь, поедем вместе отдыхать? На юг? Там, говорят, всегда тепло и настоящий Рыбзавод есть. Представляешь?
Автор: ВЛАДИМИР МАТВЕЕВСКИЙ

- Леночка, может, останешься? – спросила мать, с тревогой посмотрев в окно. – По прогнозу обещали сильный снегопад и метель. Передали, что даже автобусы отменят.

• Мам, извини, не могу, – Лена обняла мать и поцеловала в щеку. – Я такси уже вызвала. Через час приедет. Да и смысл оставаться? Если снега по колено будет, то я отсюда до конца недели не уеду.
• Переживаю просто, как бы ни случилось чего в дороге, – тяжело вздохнула мама, поняв, что переубедить дочь не получится.

Упертая ведь – вся в отца.

• Ничего со мной не случится. Я везучая у тебя.
• Ага, везучая... Как же. Двадцать восемь лет уже, а замуж так и не вышла. Всё о работе думаешь – а о семье когда думать будешь?
• Всему свое время. Ты же сама мне говорила, что судьба, если нужно, где угодно найдет, и в любую погоду: даже, если за окном сильный снегопад и метель, – улыбнулась дочь.

Но, выглянув в окно, Лена перестала улыбаться и нахмурилась: погода действительно портилась.

«Успеть бы доехать...».

Через час приехало такси, Лена попрощалась с родителями, пообещав, что обязательно позвонит, когда будет дома, после чего села в машину на заднее сиденье и протянула водителю деньги за поездку.

Она всегда расплачивалась заранее, чтобы в спешке не забыть сделать это по приезде на место.

Да и таксисту так спокойнее будет: он уверен, что клиент не собирается его «кинуть» и будет внимательно смотреть на дорогу, а не в зеркало заднего вида, пытаясь понять, что на уме у пассажира.

• Ну что, едем? – спросил водитель, повернув голову.
• Поехали! – ответила Лена знаменитой фразой Юрия Гагарина и сразу заулыбалась.

Видимо, представила себя в роли женщины-космонавта, на хрупкие плечи которой возложена важная миссия.

Хотя, если бы ей предложили полететь в космос, то Лена никогда бы не согласилась.

На Земле ей привычнее как-то.

Дорога из деревни до города занимает обычно не более 1,5 часов. Но сегодня, в связи с погодными условиями, наверняка, придется ехать дольше. Может, на полчаса, а может и на час.

Но ничего страшного в этом Лена не видела – как говорится: «Тише едешь – дальше будешь».

Первую половину пути всё было хорошо.

Водитель никуда не торопился, ехал аккуратно, даже пропускал вперед тех, кому неймется.

Потом ему кто-то позвонил.

Разговор длился пару минут.

• Я понял тебя, Володя. Постараюсь приехать пораньше. Такой выгодный заказ нельзя упустить!

Отключив телефон, водитель не стал дожидаться, пока его обгонит очередной «Шумахер», а вдавил педаль газа в пол и сам пошел на обгон ехавшей впереди ГАЗели.

И если поначалу Лена думала, что это временный порыв, то через некоторое время стало немного не по себе: таксист не сбавлял скорость даже на крутых поворотах.

• Извините, вы не могли бы ехать помедленнее? – спросила Лена, когда машину в очередной раз чуть не занесло. Я, если что, никуда не тороплюсь.
• А я вот тороплюсь! – улыбаясь, ответил таксист.
• Случилось что-то?
• Понимаете, просто в городе меня ждет очень выгодный заказ, и я не могу его упустить. Да вы не переживайте так – у меня за спиной почти десять лет стажа. Так что в аварию не попадем.

«Да, водит он, конечно, намного лучше моей подруги, которая в день получения водительских прав умудрилась врезаться на своей новой машине четыре раза, причем не только передом, но и задом. Но... Всё равно страшно».

• Может, всё-таки не стоит так лихачить? Видимость плохая, да и сама дорога ничуть не лучше. Не хочется раньше времени попасть сами знаете куда...
• Да говорю же: не переживайте вы так! Хотите я вам музыку включу, чтобы нервы успокоить?

Водитель потянулся к автомагнитоле, нажал на кнопку и стал быстро переключать радиостанции, и в этот самый момент Лена вдруг заметила, как дорогу перебегает собака.

• Стойте! Остановитесь! – в ужасе закричала она, а сама от страха закрыла лицо руками, чтобы...

... не видеть того, что будет дальше.

Водитель, не разобравшись в ситуации, машинально нажал на тормоз, потом понял, что тормозить на такой скорости бесполезно, и резко крутанул руль в сторону, пытаясь объехать «препятствие».

Но было уже слишком поздно: колеса пошли юзом, затем раздался глухой удар, а сам автомобиль «потащило» по заснеженной дороге к противоположной обочине и там развернуло почти на 180 градусов.

• Фу-ух! – облегченно выдохнул таксист. – Хорошо, что не перевернулись, а то бы все ваши «пророчества» могли сбыться.
• Мои пророчества?! Я же просила вас снизить скорость, – с укоризной сказала Лена, когда немного пришла в себя.
• Да ничего бы и не случилось, если бы вы не стали кричать, как ненормальная. Вот и чего, спрашивается, вы кричали?
• Как это чего? – удивилась Лена. – На дороге собака была. И мне кажется, что вы её сбили...
• Подумаешь, собака, – невозмутимо пожал плечами таксист. – Нечего дорогу перебегать в неположенном месте. Вечно они норовят под колеса броситься!
• То есть вы даже не чувствуете своей вины? Серьезно?! Ехали бы медленнее, и успели бы тогда затормозить.
• Нет, интересно получается: животные сами создают такие аварийные ситуации, а водители виноваты? Да и вообще: собака – не человек. Может быть, мы ей, наоборот, сделали одолжение – избавили от бессмысленного существования.
• Вы нормальный вообще?! – не выдержала Лена, после чего открыла дверь и выскочила из машины.

В свете фар собаку было хорошо видно: она лежала посреди дороги. Лена подбежала к ней и положила руку на живот: «Дышит!» Вот только встать на лапы самостоятельно собака не могла – видимо, удар пришелся по ногам.

Собака, конечно, попыталась подняться, но Лена не дала ей этого сделать. А потом присмотрелась внимательнее и...

• Господи! Да ты же совсем щенок еще! Что ты тут делаешь в такую погоду один? Где твои хозяева?!

Понятное дело, щенок ответить не мог. Он лишь то открывал глаза, то закрывал их, и иногда тихонько поскуливал.

• Не переживай, я тебя тут не оставлю одного, – сказала Лена, после чего сняла куртку и положила на неё собаку.

С трудом подняв животное (щенку было около полугода и весил он под двадцать килограммов, несмотря на худобу), Лена направилась к машине, недоумевая, почему водитель даже не подошел поинтересоваться, что с собакой.

• И зачем вы его сюда притащили? – с недовольством в голосе спросил таксист, когда она открыла дверь. – Для него тут места нет.
• Как нет?! На заднем сиденье достаточно свободного места, чтобы мы с ним поместились вдвоем. Или что, вы предлагаете оставить собаку здесь? Одну?
• Я ничего не предлагаю, но собаку в свою машину не пущу. От неё же шерсть потом по всему салону будет.
• Но...
• А если она лужу сделает? – продолжать говорить таксист. – Убирай потом за ней... Да и проветривать придется полдня. Нет, девушка, мне моя машина дороже, чем ваша собака.

Лена ошарашенно смотрела на водителя и никак не могла поверить, что он говорит всерьез.

• Но...
• Да и заказ у меня в городе срочный... Что люди скажут? Нет, не пущу! Оставляйте псину на обочине и поехали, пока совсем дорогу не замело.
• Как это оставляйте? – возмутилась девушка. – Она же погибнет тут? Неужели вы настолько бессердечный человек, что не понимаете таких элементарных вещей.
• А вы, уважаемая, понимаете русский язык или нет? Собаку в машину не возьму. И вообще, на будущее, так сказать: перевозить животное в такси необходимо только в переноске или хотя бы в наморднике. Не я эти правила придумал...
• Да где же я вам тут переноску или намордник сейчас найду? – удивилась Лена. – И вообще, это вы её сбили! Вы просто обязаны ей помочь! Я ведь даже не прошу вас оплачивать лечение, просто довезите нас до ветеринарной клиники. Если надо – могу даже доплатить, сколько скажете. Пожалуйста!

Однако, как ни пыталась Лена уговорить водителя такси, тот оставался непреклонен.

«Нет и всё тут!»

• Ну и катись тогда! – в сердцах крикнула Лена.
• Да без проблем! – усмехнулся таксист. – Вещи свои забирать будете или как? – протянул он Лене дамскую сумочку.

Девушка забрала свою сумку и отошла от машины. А таксист, закрыв дверь, развернулся и помчал в город. Немного, конечно, побуксовал на дороге, но смог выехать.

Когда такси пропало из виду, до Лены вдруг дошло, какую же глупость сделала.

Стоит сейчас одна на трассе, метель метет, кругом лес и ни одной живой души. А потом неожиданно вспомнила про телефон.

«Как я забыла про него? Сейчас вызову другое такси, и всё будет хорошо, а то нюни распустила».

Вот только ехать в такую непогоду за город никто не хотел. Операторы, будто сговорившись, отвечали одно и то же:

«Извините, девушка, но в данный момент нет ни одной свободной машины. Попробуйте перезвонить позже».

Лена пробовала.

Примерно полчаса звонила по разным сервисам, а потом телефон разрядился, и последняя надежда уехать отсюда, «умерла» вместе с ним.

• Вот и что я наделала? Как домой теперь доберусь? И доберусь ли вообще? – разговаривала Лена сама с собой.

Щенок лизнул её руку, и от неожиданности она вздрогнула. А потом посмотрела на него и поняла, что всё сделала правильно.

Ну не могла же она эту собаку одну оставить в этом месте. «Нет, не могла...».

Вот только без куртки было холодно, а еще ветер усиливался и снег летел прямо в лицо.

Она, конечно, пыталась остановить те редкие машины, которые проезжали мимо, но тщетно – никто не останавливался.

Вероятно, потому что дорожное полотно уходило вверх и, чтобы заехать на пригорок, нужен был хороший разгон. Да и снега навалило уже прилично, что только повышало риск застрять на ровном месте.

Вот поэтому и «не бросалась она под колеса автомобилей» – бесполезно. Хотя мысль такая в голове проскакивала.

«Вот тебе и везучая!» – подумала Лена и усмехнулась.

• Ладно, придется идти пешком, – сказала она щенку.

А потом, покрепче обхватив куртку, пошла прямо навстречу ветру и снегу. Дойдет или нет, она не знала, но другого выхода у неё все равно не было.

*

Пройдя около трех километров, а может, и больше, Лена стала понимать, что не дойдет.

До города отсюда на машине ехать около часа в такую погоду, а уж пешком... Пешком она будет идти целую вечность и всё равно не дойдет. «Эх, зря не послушала маму» – с сожалением подумала Лена. Осталась бы у неё, пила бы сейчас ней чай с клубничным вареньем...

Но тут же она вспомнила и другим мамины слова:

«В любой, даже самой безвыходной ситуации, дочка, нужно надеяться. Даже, когда надеяться не на что».

Вот она и шла, надеясь непонятно на что. Может быть, на чудо? Ну случаются же чудеса в жизни – многие люди рассказывают. А она чем хуже тех людей?

Вдруг из темноты показался свет фар. Еле тусклый, но она его заметила. Хотела было помахать рукой, только руки так замерзли, что совсем не слушалась. Да и смысл махать, если автомобиль этот в противоположную от города сторону едет. Не по пути им...

Черный внедорожник проехал мимо. Лена тяжело вздохнула, затем посмотрела на щенка и улыбнулась.

А потом...

...вдруг услышала, как хрустит снег за спиной. Она остановилась и повернулась.

Из машины, того самого черного внедорожника, выскочил молодой мужчина и быстро подбежал к ней.

• Вы что здесь делаете в такую погоду? – удивленно спросил незнакомец, а потом посмотрел на куртку, которую Лена держала в руках.
• Иду вот домой, в город... – устало ответила Лена. – Точнее сначала мне надо в ветеринарную клинику, а только потом домой.

Лена вкратце рассказала, что случилось, после чего мужчина помог ей дойти до машины и усадил на заднее сиденье.

• Извините, но мы вам, наверное, обивку испортим, – запоздало спохватилась девушка. – А еще шерсть будет по всему салону.
• Да ничего страшного, – улыбнулся парень. – Главное, что живые. Всё остальное – ерунда.

Пока они ехали, мужчина, представившийся Алексеем, протянул девушке термос с горячим чаем.

• Это вам, чтобы согреться.
• Спасибо огромное. Если честно, не думала, что кто-то остановится. А вы... Подождите, вы же совсем в другую сторону ехали!
• Всё верно, к родителям ехал в деревню. Но ничего страшного, чуть позже приеду. Не мог же я вас одну оставить.

Лена улыбнулась.

Этот мужчина ей определенно нравился, и она была ему очень благодарна за то, что он таким добрым и человечным оказался.

• А вот, похоже, и тот самый таксист, который вас с щенком оставил, – нахмурился Алексей.

Лена посмотрела в лобовое стекло: и действительно, на обочине стоял тот самый таксист.

Он с кем-то разговаривал по телефону и отчаянно размахивал рукой. Машина же была в нескольких метрах. В кювете.

• Да это он...
• Хотите, я с ним по-мужски поговорю? Ну чтобы в следующий раз он думал головой, прежде чем что-то делать.
• Не надо. Жизнь его сама накажет. А нам сейчас лучше побыстрее до ветеринарной клиники доехать.
• Хорошо, – нехотя согласился Алексей.

*

Врач-ветеринар внимательно осмотрел щенка и успокоил Лену, сказав, что ничего страшного с ним не случилось.

• Да, есть ушиб одной конечности, но это, как говорится, не смертельно. Однако я бы рекомендовал оставить собаку до утра. Просто после таких травм проблемы могут проявиться позднее.
• Давайте тогда так и поступим, – ответила Лена, подойдя к щенку и осторожно погладив его по голове.
• Ну вот и отлично, – обрадовался врач. – А утром вы или ваш муж можете приехать его забрать.

Лена с Алексеем удивленно переглянулись и рассмеялись.

• Вообще-то, он мне не муж, – улыбаясь, сказала Лена. – Просто хороший человек, который не смог проехать мимо.
• Да?! – искренне удивился врач. – Очень жаль, потому что вы очень гармонично смотритесь вместе.

Алексей отвез Лену домой, а утром уже стоял возле её подъезда, после чего они вместе поехали за щенком.

К счастью, обошлось без серьезных проблем – малыш отделался «легким испугом» и ушибом средней тяжести.

• Организм молодой, поэтому быстро поправится, – сказал врач напоследок. А сам еще долго смотрел им вслед и думал:

«Нет, они определенно должны быть вместе».

Так и вышло. Сначала они каждый день подолгу гуляли в парке: все втроем, естественно.

Поскольку первое время Цезарь передвигался не очень хорошо, то Лена и Алексей усаживали его прямо в снег, который он очень любил, и разговаривали с ним, стоя рядом.

Потом, когда щенок пошел на поправку, он уже вовсю бегал по парку, гоняя голубей и вызывая улыбки на лицах прохожих.

А через полгода Лена и Алексей поженились.

Они продали свои квартиры и купили просторный частный дом в пригороде.

Так что Цезарю теперь было где разгуляться, и он даже почти не скучал, пока хозяева пропадали на работе.

А уж как обрадовались родители Лены – не передать словами. Особенно была рада мама.

Вот только одного она не поняла:

«Когда дочь успела себе собаку завести и что Лена имела в виду, когда сказала, что, если бы не Цезарь, то ничего бы не было?». Впрочем, какая разница?

Главное ведь, что все счастливы.
из инета

Холодным осенним утром ветврaч пришел на работу очень рано. Но возле кабинета его уже ждали. Это был маленький мальчик с собакой на руках. Мальчик дрожал...
Отец бил его. Особенно, когда напивался. А напивался он часто, вместе с его матерью...

Она пила от страха перед мужем и от презрения к себе за то, что не решается помочь сыну...
Так он и жил, скрывая в школе синяки под рубашками с длинными рукавами. А по ночам прижимал к себе своего единственного друга — собаку Бусю неизвестной породы.
Отец всегда перед экзекуцией зaкрывал Бусю в спальне. И, слыша злобное рычание мужчины и крики своего маленького друга, Буся рвалась и билась головой в двери. Но в этот раз...
В этот раз отец пришел особенно разозлённый. Его бейсбольная команда проиграла, и понеслось — за малейшую провинность, за взгляд, который показался ему неуважительным... А за что? За что, дамы и господа, было его уважать?
Он набросился на сына, нанося удары не глядя. И Буся, как всегда, прыгала на дверь в спальне, и тут... Дверь распахнулась! Отец прикрыл её недостаточно плотно, и замок не щёлкнул, но aлкoголь помешал ему заметить это. И тогда...
Вырвавшись из спальни, Буся прыгнула и вцепилась ему в правую руку. Именно в ту, которой он держал ремень. Отец зaкричал и покачнулся, а потом стряхнул собаку и... Весь свой пьяnый гнeв он переключил на нее!
Буся жаoбно скулила, и теперь уже мальчик рвался, пытаясь оттащить отца от беспомощного друга, а потом... Отец утомился и ушел, оставив ребенка рыдающим над еле дышавшей Бусей.
А когда отец и мать уснули, мальчик, подняв на руки Бусю, тихо вышел из дома...
Холодным осенним утром ветврaч пришел на работу, как всегда, очень рано. Но возле его кабинета, находившегося на первом этаже, уже стоял первый посетитель. Это был маленький мальчик с собакой на руках. Мальчик дрожал.
— Ты кто? Что ты тут делаешь? Что с собакой? Где твои родители?
Но мальчик не мог ему ответить. Он так замёрз, что не мог говорить. Губы не слушались его от холода.
И тогда доктор завёл его в кабинет, зaкрыв за собой дверь, чтобы никто не мешал. Он стал осматривать собаку. Отрываясь от этого дела, он подходил к мальчику, которого укутал в свою куртку, и отпаивал его горячим сладким чаем.
Мальчик постепенно пришел в себя и стал рассказывать всё врaчу. И тот опустился на стул рядом и прикрыл рот правой ладонью, чтобы не зaкричать. Он смотрел на ребёнка, прошедшего через такое, и оставшегося человеком. Он смотрел на ребёнка, прошедшего через холодную ночь, чтобы спасти свою собаку. И думал...
Доктор думал, чем он может помочь. Пoлиция? Нет! Потому что, потом детский дом. И тут...
Тут, дамы и господа, врaчу пришла в голову одна мысль. Я бы сказал, криминальная, но... Он рискнул.
— Вот что, — сказал он ребёнку. — У меня недалеко отсюда живет сестра. Полгода назад она потеряла сына. Примерно твоего возраста... И вот, моя сестра постепенно погибает, не в силах справиться с этим горем... Она одна. Совсем одна... И я вот думаю... А не Божий ли это промысел? Знаешь, ты удивительно похож на её ребёнка.
И он предложил мальчику поехать с ним к сестре. И тот, посмотрев на него и всё поняв, задал всего один вопрос:
— А собаку вы спасёте?
— Я обещаю тебе приложить все свои силы, — ответил доктор.
— Ну, тогда поехали, — серьезно сказал мальчик. — Хуже уже не будет.
И они поехали, дамы и господа. Я мог бы вам долго рассказывать, как изумлялась и возмущалась сестра врaча, как она негодовала, но... После того, как мальчик рассказал ей всю свою историю, она тоже, как и её брат, села на стул и зaкрыла руками лицо, чтобы ребёнок не видел, как она плачет.
Короче говоря, через месяц сестра ветврaча уехала из этого города. Вместе с мальчиком и собакой. И на другом конце страны, в большом городе, появилась пара — женщина и её сын.
Всё было довольно просто. Ведь там никто не знал о cмeрти её настоящего сына. И они начали свою жизнь заново. Его новая мама и он. Под новым именем и фамилией.
А вскоре поближе к ним переехал и доктор. Он зaкрыл практику на стaром месте. Доктор не знал, насколько они нарушили закон, а в тюрьму ему не хотелось. И они зажили втроём. Нет. Вчетвером.
И мальчик постепенно пришел в себя. Он ещё иногда вскакивал с криком по ночам, но его новая мама ни на шаг не отходила от него. Детская психика так устроена, что ей свойственно забывать всё плохое. Не прощать, но забывать...
Он рос и очень хорошо учился. А потом поступил в музыкальную школу. А после в консерваторию. Он стал знаменитым музыкантом. Виолончелистом. И вы, возможно, слышали его выступления.
Он женился. И у них родились две девочки. Музыкант кyпил большой дом за городом, где они все и жили, пока...
Пока однажды к ним в дом не позвонил следователь. Он представился и сказал, что расследует дело об yбийcтве и подлоге. И хочет у них выяснить некоторые вопросы.
Можете ли вы представить себе ужас, волнение и смятение всех? Оказалось, что его отец через много лет решил найти своего сына. Мать мальчика yмeрла, и отцу пришло в голову, что, если его сын жив, то пришло его время содержать своего папочку. Вот об этом и пойдёт речь.
На следующий день музыкант и его мама пошли в управление пoлиции, чтобы признаться во всём. Пожилой доктор не мог составить им компанию. Он так страшно испугался, что не мог говорить, не то что идти.
Музыкант, называвший его отцом, попросил доктора остаться дома. Он пообещал ему потом всё рассказать. И они с мамой пошли к следователю.
А когда сели на два стула и пoлицейский зaкрыл за ними дверь, женщина начала свой рассказ. С самого начала. С того момента, как настоящий отец издевался над сыном...
Следователь сперва записывал и в блокнот, и на диктофон, а потом... Выключил диктофон и перестал писать. Он слушал невероятную историю, которую ему рассказывали два человека. Женщина, когда-то спасшая маленького мальчика. И выросший мальчик, который называл её мамой.
Наконец, они закончили всю историю, следователь долго молчал. Он пытался справиться с волнением. А когда справился, заметил.
— А вы знаете? — сказал он женщине, — Когда вы вышли из дома, ваш брат позвонил мне и сказал, что много лет назад это он совершил преступление, и попросил меня не привлекать вас. Он сказал, что берёт всё на себя. Что вы на это скажете?
Музыкант встал и ответил:
— Не виноваты они в том, что спасли меня, не виноваты. Если вам так уж надо обвинить кого-нибудь, то обвините меня. Я не позволю вам причинить зло моей маме. Не позволю!
Следователь посмотрел на него, смял листки из блокнота и выбросил их в корзину с мусором. Потом нажал на кнопку диктофона и стёр всю запись.
— Так, — сказал он. — А ну-ка, все успокоились. У меня тут возникла одна мысль...
И это, дамы и господа, была не менее криминальная мысль, чем та, что посетила доктора много лет назад...
Ну, так вот.
Следователь вытащил из ящика стола фотоальбом, где были снимки преступников. Он полистал его и сказал:
— Вот, смотрите.
И музыкант с матерью уставились на фото уголовника, как две капли воды похожего на её сына.
Следователь усмехнулся и заметил:
— Этот негодяй искал, кто будет заботиться о нем в старости? Вот я ему и предложу... Этот преступник очень похож на тебя, — кивнул он музыканту. — Я и предложу твоему бывшему отцу эту версию, и, я вас уверяю, он даже представить себе не может того, с чем ему предстоит столкнуться. Это ещё тот мерзавец.
Когда мать с сыном вернулись домой, их встретил смертельно бледный ветврaч. И они долго успокаивали его. А когда тот всё понял, удивлению его и радости не было предела.
Да, кстати. Жена музыканта так ничего и не узнала. А и правда, дамы и господа, зачем её волновать по всяким пустякам? Тем более, что надо было смотреть за двумя маленькими девочками.
Вы, конечно, спросите меня, а где же собака Буся? Где та геройская дyша, готовая пожертвовать собой, чтобы спасти своего маленького друга? А она жива.
Да. Разумеется. В своих щенках. Которые и живут теперь вместе с этой замечательной семьёй. А когда музыкант уезжает в зарубежные турне, они скучают и все вместе ждут его возвращения.
Зачем я вам всё это рассказал? Не знаю. Но уж, в любом случае, не для того, чтобы вы, не дай Бог, рассказали это всё кому-нибудь. Наоборот. Если вы когда вдруг встретите их, то...
Просто помашите им рукой и улыбнитесь. Не каждый способен на такой поступок, как ветврач и его сестра. Не каждый...
Вот я и думаю, дамы и господа. Две криминальные фишки. Для того, чтобы спасти одного маленького мальчика и его собаку.
И вся жизнь. Разве оно того не стоило?
Конечно, стоило. Тысячу раз да!
Автор: Олег Бондаренко

Он лежал, свернувшись в клубочек, и плакал. Это была его последняя ночь в родном доме...

Сегодня хозяйка сказала: «Если завтра тебя никто не возьмёт, дармоед, пойдёшь на вольные хлеба на улицу!» Зная свою хозяйку, котёнок понял, что так и будет... Ему было очень страшно. На улице зима. Мороз. Куда он пойдет такой маленький и беззащитный...

Мама давно уже не обращала на него внимания. Она была вольная кошка: приходила, чтобы покушать да погреться на печке — и на улицу...

Братиков и сестричек уже давно разобрали совсем маленькими, ми-ми-мишными... А он засиделся... Долговязый, длинный, нескладный подросток с огромными глазами, большими ушами да ещё и черный... Кому он теперь такой нужен...
Он старался быть незаметным, никому не докучал, есть не просил: подойдёт тихонько после мамы, доест то, что в мисочке осталось — и на печку...

Не помогло... Завтра его выгонят на улицу!
Маленькая одинокая душа плакала и молилась Кошачьему Богу: «Боженька, найди мне Мамочку! Пусть заберёт меня! Я буду очень ждать её! Не дай мне погибнуть на улице! Я так устал быть одиноким. Мне так страшно... Помоги мне, Боженька! Подскажи Мамочке, где меня искать!» Котёнок тихо всхлипнул и решил, что надо привести свою шубку в порядок, чтобы понравиться новым родителям.

*

Этой ночью она спала плохо... Часто просыпалась и снова засыпала, видела сны, которые утром сразу же забыла... Не забыла только один... Это даже и не сон был. Это был ГОЛОС сквозь сон! И сказал ей этот голос вот что: «Поезжай сегодня на большой рынок, там будет ждать тебя ТВОЙ чёрный котенок!»..

Вообще-то она уже давно хотела взять домой котёнка и именно чёрного. Да все как-то откладывала «на потом». И вдруг этот ГОЛОС... Утром они с мужем поехали по своим делам, по магазинам. На рынок заезжать не планировали...

Но этот голос... Он просто преследовал её, и она рассказала о нём мужу. Ещё засмеялась: «Представляешь, будет фокус. Приезжаем сейчас на рынок, а там чёрный котенок меня ждёт. Приснится же такое». Но муж вдруг резко повернул в сторону рынка: «Вот и проверим...»

*

Рассвело... Котёнок не спал всю ночь, всё молился своему Кошачьему Богу и мечтал о новой семье. «Только бы она меня узнала!» — подумал котёнок и стал ждать, когда хозяйка понесет его на рынок...

Или навстречу счастью... Или навстречу смерти... Мысленно он уже попрощался с домом, в котором родился: с тёплой печкой, с вечным запахом пирожков, которые хозяйка пекла для своих внуков.
Но сегодня хозяйка что-то не торопилась его выносить. Долго управлялась по хозяйству, ругалась со своим мужем, разговаривала по телефону...

Котёнок уже стал волноваться. А вдруг Мамочка уже приходила за ним, а его нет... Он даже стал тихонько попискивать, чтобы напомнить о себе хозяйке. Всё равно ведь выкинет... А так есть хоть маленький, но шанс найти новый дом. Наконец хозяйка засобиралась. «Ещё ты здесь, дармоед... Не заберут сегодня — выкину к чертям. Надоел!»

Она схватила его в охапку и понесла. Шли они недолго — дом был недалеко от рынка. Зимой рынок закрывается довольно рано, а с животными так и вообще к обеду уже расходятся, тем более, мороз... Так что, когда они пришли была всего пара человек с собачками, да и те скоро ушли. «Опоздали!» Маленькое сердечко оборвалось... И тогда котёнок стал кричать...

Он кричал так громко, как только мог. Он надеялся, что Мамочка ещё не ушла. Может, ходит по рынку и услышит его. Было очень холодно и страшно. Что же теперь с ним будет? И он кричал... Кричал... До хрипоты... Дрожал и кричал...

*

Наконец они подъехали к рынку, вышли из машины. О, Боги! Так не бывает! У ворот стояла одинокая старушка и держала котёнка! Вернее, не держала —котёнок вцепился в ее пуховый шарф и кричал. Он был ЧЁРНЫЙ...

Они подошли поближе. Котёнок увидел их и затаил дыхание. Это же ОНИ! Они нашли его... Они пришли! «Какой он смешной... Глаза какие огромные, — с сомнением в голосе сказала женщина. — Я себе не такого представляла. Он уже такой взрослый».
Котёнок посмотрел ей прямо в глаза, прямо в душу и заплакал: «Мамочка! Это же я! Ну посмотри! Это я звал тебя!»

— Почему он так кричит? — спросила женщина.
— Он замёрз, — коротко ответил мужчина и расстегнул молнию на пуховике.
Старушка тут же запихнула котёнка к нему за пазуху, приговаривая, какой он хороший, на лоточек ходит и кушает всё, что дадут, и быстро-быстро засеменила в направлении дома.

А котёнок... Он тут же свернулся клубочком и тихо засопел.
— И что теперь делать? — растерянно спросила женщина.
— Любить... — ответил мужчина. — Его же нам Бог послал!
Они засмеялись и пошли к машине. За пазухой мурлыкал чёрный котёнок, его сердечко радостно билось... А сверху смотрел на них Кошачий Бог и улыбался...

P.S. И нарекли котёнка Басиком. Сейчас это красивый, холёный и очень мудрый главкот с глазами-блюдцами. И есть у него подруженция сердечная — Кузьминична и ещё два хвостатых сожителя. Но это уже совсем другая история...

 Наталья Курило

ХИЩНИЦА

Алина вернулась домой, ни о чем не подозревая. Муся, как всегда, приветливо встретила ее в прихожей.

• Привет, моя лапушка! Как прошел твой день? – с улыбкой спросила ее хозяйка.
• Муррр-мяу! – как обычно ласково ответила ей кошка.

Алина забежала на кухню, выложила продукты из пакетов в холодильник и поставила чайник, а потом пошла переодеваться в спальню. Войдя в комнату, она застыла в изумлении. Такого в своей жизни она еще не видела.

Услышав звук открывающейся двери, она не сдвинулась с места, боялась сделать и шагу. Только крикнула:

• Лёнь, иди быстрее сюда!

Муж услышал тревогу в ее голосе и сразу пошел на голос жены. Войдя в спальню, он тоже на секунду впал в ступор.

В комнате царил такой хаос. Трудно было представить, что это мог натворить их милый и послушный зверек. В этот момент Муся прибежала к хозяевам, ловко запрыгнула на подоконник и с довольным видом села рядом со своими подарками.

На подоконнике одна за другой лежали несколько птичек. Пара ласточек, молодой голубь, воробей и волнистый попугайчик.

• Попугая она где отыскала? – изумленно спросил Лёня.
• Тебя только это интересует? – с ужасом спросила его жена.
• Ты права, вопросов гораздо больше. Муся, ты сошла с ума? Что ты здесь устроила? – спросил он у их кошки.
• Мурр-мяу! – ласково ответила киса и непонимающе на него посмотрела.

Казалось, пушистая красавица гордится своей добычей и совсем не понимает негодования хозяев. Ну да, она порвала штору, измазала кровью постельное белье, разбросала кое-что по комнате, но ведь результат на лицо – пять птичек!

Муся появилась в доме супругов год назад. Они праздновали первую годовщину свадьбы, когда друзья решили подарить им котенка. Их кошка Марта окотилась. Другим котятам удалось найти хозяев, осталась только Муся.

Ну, Олег и Кристина решили, что она станет хорошим подарком их друзьям. И долгое время Алина с Лёней были с ними согласны. До этого дня, пожалуй.

Муся была очень умной и послушной кошкой. К тому моменту, как она обрела новый дом, ее уже успели приучить к лотку. Она кушала сухой корм, почти не требовала внимания и ухода.

Нет, конечно, ее приходилось гладить и ласкать, иногда вычесывать ее пушистую шерстку, делать прививки, но, пожалуй, это все.

Алина обожала их маленькую красавицу, спала с ней в обнимку. Любила возвращаться домой, ведь знала, что Муся ее там ждет и обязательно будет встречать.

Она казалось ей самым милым животным на свете. И только сейчас Аля поняла, что их кошка – настоящая хищница.

• Ты не закрыл москитку? – вдруг спросила она мужа.
• Не помню! – только и сказал он. – В любом случае это ты забыла ключи, иначе бы я ее не открывал!

Уходя на работу, Алина забыла ключи от машины, позвонила мужу, чтобы он сбросил их из окна. Видимо, тогда-то он и забыл закрыть ее.

На улице уже было достаточно жарко, поэтому окно почти все время было открыто на проветривание, но москитку обычно держали закрытой, чтобы кошка не выбралась.

У Муси была лишь одна странность. Она очень любила сидеть на окне и наблюдать за птичками, особенно ранним утром, когда они только просыпались и радостно пели свои песни.

Услышав их голоса, она выбиралась из объятий сонной хозяйки, запрыгивала на подоконник и наблюдала за птичками. В такие моменты им иногда казалось, что их кошка сходит с ума.

Муся лапами пыталась выбить окно, тарабаня по нему изо всех сил, и как-то странно «разговаривала». Такие звуки они слышали только, когда просыпались птички. Они были похожи на мурчание-рычание и немного напоминали кряхтение умирающего енота.

• Мрмрр-ррр-мрмрр-ррр-мрмрр-рррр.

Со временем хозяева привыкли к этому утреннему моциону и никогда не думали, что это настолько серьезно.

Муся наконец-то дорвалась. Она много месяцев мечтала, чтоб окно открылось, и она наконец-то смогла добраться до этих веселых свиристелок, которые будили ее каждое утро. Ей это удалось!

• Лёня, как ты мог не закрыть окно? – возмущенно спросила Алина.
• Так, давай ссориться только не будем!
• Она же могла выпасть из окна.
• Давай порадуемся, что все живы и здоровы! – уже бодрее сказал Лёня, а потом глянул на птичек и добавил, – Ну, почти все! Интересно все-таки, где она нашла попугая?
• Где-где, наверное, это соседки нашей попка – тети Маши.
• Упс, она, наверное, расстроится...
• Ну, будем надеяться, она не узнает, кто его поймал! Ладно, давай приберем здесь все. Ужин откладывается!

Больше часа супруги наводили порядок в спальне под недовольные взгляды Муси. Ей совсем не понравилось, что всю ее добычу погрузили в мусорный мешок. Она, видимо, думала, что из птичек сегодня приготовят вкусный ужин, но ошиблась.

Хозяева, наверное, решили стать вегетарианцами в этот день? Она ничего не понимала.

Закончив разбирать завалы и выбросив все испорченные вещи, Алина с Лёней решили все-таки перекусить. Они только уселись за стол, когда в дверь кто-то позвонил.

Аля пошла открывать. На пороге стояла та самая тетя Маша. И откуда она так быстро все узнала?

• Ваша кошка! Ваша кошка! – негодовала соседка. – Я требую, чтобы вы ее выбросили! А лучше усыпили! Она же бешеная!

Муся тихонько спала на хозяйской кровати и даже не подозревала, что ее собирается линчевать хозяйка попугая. Его достать было особенно сложно, но ей и это удалось. Муся сладко спала и немного подергивала лапками. Видимо, ей снились ее сегодняшние проделки.

• Тетя Маша, мы никого не будем выбрасывать. Очень сожалею по поводу вашего попугая. Мы купим вам нового!
• Вы не понимаете! Это же не домашнее животное! Она хищница! Вы бы видели ее!
• Ну, мы результат видели! – отозвался Лёня, подойдя к ним. – Кстати, а что вы имеете в виду?
• Как что? Я же не могла понять, что случилось с моим Ричардом. Он любил посидеть на подоконнике по утрам. Представляете, он меня так любил, что не улетал. Я ему разрешала даже на балконе сидеть. Очень умный был попугая! Так вот. Пошла я к одному знакомому – Валентину. Он в доме напротив живет. Я знаю, что у него на балконе камера стоит. Я как-то подумала, что он за мной наблюдает, даже потребовала, чтобы он убрал ее, но Валик объяснил, что примерно раз в неделю на его балкон прилетает сова. Он поставил камеру, чтобы заснять ее и посмотреть, что она делает. Любопытный такой! В общем, я о чем. Я попросила посмотреть запись. И только тогда я все узнала!
• Есть запись? – как-то по-детски радостно спросил Лёня. – А можно посмотреть?
• Мой Ричард! Он ведь жил у меня целых пять лет. Он был ручным и очень умным! А ваша зараза его убила!
• Теть Маш, ну это же пищевая цепочка! – пыталась ее успокоить Алина. – Нам очень жаль.
• А запись-то можно посмотреть? Ну, пожалуйста! – не унимался ее муж.
• Вы хотите посмотреть, как умер мой Ричард?
• На самом деле мне бы хотелось узнать, как она умудрилась поймать остальных и не убиться.
• Остальных? Она что всех попугаев в городе переловила? – возмущенно спросила соседка.
• Нет, попугайчик только ваш был, но еще ласточки и другие птички. Пожалуйста, дайте посмотреть запись!

Мария Степановна достала флешку из кармана. Ее она принесла в качестве доказательства, если супруги ей не поверят. Они все вместе пошли на кухню, включили ноутбук. Пока он загружался, Алина спросила:

• Суп с фрикадельками будете?
• Нет, что вы, что вы! Не нужно! А фрикадельки из чего?
• Из свинины и говядины!
• Ну, тогда налей мне пол половника, пожалуйста, просто попробую!

Тетя Маша уселась кушать, а Лёня наконец-то включил запись. Звука не было, но то, что они увидели, развидеть уже было нельзя.

• Это точно наша Муся? – удивляясь, спросила Алина, глядя, в какую хищницу превращалась их плюшевая красавица, когда выпрыгивала за очередной добычей.

Ей даже на секундочку стало страшно, что рядом с ними, оказывается, живет лютый зверь, а они об этом даже не подозревали.

• Как ей вообще удается запрыгнуть обратно? – сказал Лёня, глядя, как кульбиты проделывает их красавица, – Я даже не думал, что кошки так умеют! Это же шедеврально!

Тетя Маша чуть не поперхнулась, когда услышала это.

• Вы еще не видели, как она до моего Ричарда добралась. Мне кажется, в вашу кошку вселился дьявол!

Они как раз добрались до того места. Глядя на происходящее, оба не верили, что это происходит на самом деле. Она раз пятнадцать могла свалиться, но ловко перебралась через водосточную трубу и по тонюсенькому карнизу пробралась к окну соседки, сцапала попугая и с ним в зубах проделала тот же путь обратно.

• Вот чертовка! – восхищенно сказал Лёня.
• Вот-вот, говорю же, черти в нее вселились!
• Может, вам добавочки? – предложила Алина с улыбкой.
• Еще пол половника, милая. Очень вкусно! – сказала тетя Маша, съев целую тарелку супа.

Алина налила ей еще столько же, а сама снова вернулась к мужу. Они не заметили, что все это время Муся сидела в уголке и наблюдала за происходящем. Проснулась от голосов, наверное.

Судя по всему, ей было любопытно, что там такое интересное смотрят хозяева, но почему-то подойти ближе она не решилась.

Самым последним был маленький воробушек. В погоне за ним Муся чуть не сорвалась с подоконника, но ловко уцепилась когтями за его край, не выпуская свою добычу из зубов.

Только сейчас хозяева поняли, почему она выглядела такой довольной. Ей и правда пришлось немало потрудиться, чтобы добыть столько птичек. Старалась на благо семьи, крошечка.

• О, пришла! Зараза! – заметила кошку тетя Маша. – Ты по что моего Ричарда сожрала!
• Ну, на самом деле она его не съела, а только придушила! – попытался ее защитить Лёня.
• Еще и не съела! Вот гадюка такая! Игралась просто?

Муся, будто не слыша претензий в голосе соседки, подошла ближе и потерлась спинкой о ее ноги.

• Уйди, противная! – уже нежнее сказала тетя Маша, но Муся проигнорировала и этот ее выпад, запрыгнула к ней на колени и потерлась носом о ее подбородок.
• Чертовка! Попугайчика моего убила! – отозвалась Мария Степановна, поглаживая кошке спинку.

Алина довольно хмыкнула, глядя, как соседка гладит кошку, которую еще несколько минут назад предлагала усыпить.

• Скопируй запись! – шепнула она мужу на ухо.

Лёня быстро сориентировался. Идея была хороша. Прямо-таки видео для истории.

Тетя Маша доела суп, поделившись кусочком фрикадельки с кошкой, а потом стала собираться домой.

• В общем, следите за своей чертовкой. И с вас попугай. Завтра же! – сказала она напоследок.
• Вам такого же, голубого?
• Мне ручного, пожалуйста, а цвет не имеет значения. Хоть мальчика, хоть девочку. Мне все равно!

Пересмотрев запись еще пару раз, Лёня и Алина решили поделиться находкой со своими друзьями, которые подарили им Мусю. В ответ получили сообщение:

• Ну, зато в голодный год вы точно не помрете! Муся вас прокормит!

Супруги улеглись спать, а Муся, как обычно, заснула у них в ногах, будто сегодня был самый обычный день. Чуть позже она перебралась поближе к «мамочке», чтобы та ее обняла, а утром, как только запели птички, кошка снова отправилась на подоконник, чтобы наблюдать за ними и мурчать-рычать.

• Тебе вчера было мало? – недовольно спросил Лёня, услышав знакомые звуки, но Муся ему ничего не ответила, ведь была очень занята созерцанием прекрасного и недоступного чуда.
• Я тоже думала, что сегодня она поспит подольше! – с улыбкой сказала ему жена.
• Зато теперь мы точно научимся закрывать окна!
• Лёнь, как думаешь, она ведь нас не сожрет? – немного испуганно спросила его жена.
• Ты серьезно? Ты что теперь будешь ее бояться? Это же наша Муся, просто теперь мы знаем, что она немного чокнутая! – улыбнувшись, ответил он.
• И не поспоришь! – согласилась Алина и успокоилась.

Лёне пришлось потрудиться, чтобы подыскать ручного попугая в их городе, но все же удалось. Соседка была очень довольна. Любила она этих милых птичек.

Жизнь вернулась на круги своя. Муся продолжала каждое утро приглядывать за птичками, мечтая, что когда-нибудь еще раз хозяева забудут закрыть окно и ей снова удастся поохотиться на славу. Ну, или пару раз. Или через день. В общем, он продолжала мечтать об этом, несмотря ни на что.
из инета

На этом заводе, было так заведено. Если ты не пошел обедать, то тебе полагался небольшой набор продуктов. Который можно было получить в особом магазине. Входили в этот набор разные вещи, которые и можно было выбрать. Вот он и приносил из дому бутерброд, а домой относил. Пакеты с молоком, творог, напитки и много ещё чего. Каждый раз ассортимент менялся.

Очень удобно, согласитесь. На выходе из магазина всегда стояла куча машин и маленькие электро повозки с завода. Люди, взявшие наборы, спешили разъехаться по своим рабочим местам, чтобы ещё покурить, поговорить и выпить чашечку кофе.
И он тоже спешил. Но на машине он на территорию завода не заезжал, а поэтому. Уходил по направлению к цеху пешком. Перед магазином.
Немного правее. Возле небольших деревьев. Сидела маленькая серая кошечка. Она смотрела на выходивших с надеждой и тихонько мяукала просительно. Подавали редко.
Людям не хотелось останавливаться, открывать пакеты и разбираться, что можно дать. А он останавливался. Сперва, просто открывал пакет с молоком и наливал в одноразовую коробочку. Откуда-то из-за кустов, выскакивало два малюсеньких комочка и припав к коробке с молоком, жадно лакали.
Он стоял и улыбался. Кошка смотрела на него с благодарностью. Она не пила. Она ждала, когда напьются котята.
Потом он стал брать специально для них маленькие упаковки с творогом и сосиски. Он садился на скамейку возле магазина и наблюдал за тем, как малыши смешно отталкивая друг друга, обедали.
Кошка подходила к нему несмело и толкала его правую ногу головой.

• Да ладно тебе.

Говорил он ей смущённо.

• Пусть кушают малыши.

Так оно и шло. Жене он рассказывал про кошачью семью, но. Никогда ничего не предлагал. Как-то всё это шло между делом, что ли.
Иногда он брал из дому продукты, которые они с женой не успевали съедать. Остатки котлет или курицы.
И тогда у кошачьей семьи случался пир горой. Это превратилось для него в обычную рутину. И ему уже в голову не могло прийти, что было иначе.
Иногда он задумывался о том, что будет с малышами, когда те подрастут, но. Мысли эти не шли дальше вопроса. Ответ он старался отогнать, а тут.
Заболел. Грипп. Высокая температура и кашель.
Неделю он пролежал дома, глотая таблетки и микстуру. А на выходные, когда ему стало легче, пошел дождь.
И жена в субботу заметила.

• Пойдёшь в понедельник на работу, не забудь принести пакет молока. Закончилось уже.

Он как раз обедал. И ложка с супом, застряла на полдороге. Он вдруг вспомнил о кошачьей семье на работе.

• Что такое?

Поинтересовалась жена.
Но он не ответил. Перед его глазами стояли маленькая серая кошечка и двое котят.

• Их ведь, никто кроме меня не кормит.

Сказал он.

• В понедельник покормишь.

Успокоила его женщина, но.
Ему не удавалось проглотить суп. Глаза кошки-мамы стояли перед ним и в них. Он видел благодарность и надежду.

• Может.

Сказала жена.

• Их кто-нибудь покормил. Ну, не может же быть такого. Чтобы никто, кроме тебя.

Он посмотрел на неё и ответил.

• Никто.

Она отвернулась и продолжила мыть посуду. На кухне воцарилась тишина. Теперь призрак голодной кошки и котят витал тут и отмахнуться от него было сложно.
Через несколько минут она положила тарелки в раковину.

• Я посижу в машине.

А ты пойдёшь и покормишь их.
Через полчаса, машина мчалась по направлению к заводу. Он долго пытался объяснить охране, почему ему надо пройти на завод в выходной день и те. Ему не поверили.
Кому, скажите на милость, придёт в голову. Ехать бог знает куда по дождю. Чтобы покормить кошку с котятами?
Кому?
Они смотрели на него, как на ненормального. Пока начальник не сказал одному из охранников сопроводить его на место.
Там он принялся за розыски. И прошел все кусты и деревья, пытаясь вызвать свою знакомую. Пока в его голову не пришла мысль заглянуть за дом. Где хранились пустые коробки, стоявшие под навесом.
Тут они его и ждали. Мама-кошка радостно мяукнула и ткнулась ему в ноги. Котята подбежали и смотрели на него голодными глазами.
Охранник заметил.

• Голодные какие.

Видимо, пока вас не было, не очень-то их кормили.
Через проходную его пропустили сразу.
Он сел в машину. С его куртки и брюк стекали струйки воды.

• Покормил?

Успокоился?
Спросила жена.
Он как-то неопределённо хмыкнул и отвёл глаза.
Жена взяла из его рук сумку и открыла её.
Три пары глаз уставились на неё.

• Господи.

Сказала она.

• Ты их взял. Ну, и что мы с ними будем делать?
• Ээээээ...

Попытался он ответить, но.
Кошка уже вылезла из сумки и устроилась на коленях у жены.
Котята выбрались следом и потеснив маму, стали устраиваться толкая лапами женщину. Та засмеялась.

• Ну?

Спросила она его.

• И чего мы ждём?

Поехали.
Дождь лил не переставая, но. В машине было тепло.
Женщина смеялась и гладила кошачье семейство, устроившееся у неё на коленях.
Мужчина вёл машину и улыбался.
Кошка-мама мурлыкала.
Все слушали музыку. А жена придумывала имена.

Олег Бондаренко

КОГДА СЧАСТЬЕ РЯДОМ
Девочка каждое утро пробегала мимо этой собаки по дороге в школу. Собака была помесью овчарки и ещё бог знает кого.
Путь в школу пролегал через несколько кварталов. Мама не могла водить её туда просто потому, что начинала работу в семь утра.

Поэтому, она многократно проделала этот путь с дочкой туда и обратно. Научила её переходить по пешеходному переходу, ждать, пока загорится зелёный свет и пропускать машины.
Ну, что тут можно поделать? Папы нет, бабушки тоже. Надо рассчитывать только на себя. Вот этому-то мама её и учила.
И в свои восемь лет малышка казалась себе взрослой и серьёзной. Что не мешало ей воровать на кухне всякие косточки, котлетки, кусочки мяса, которые она и бросала большой собаке, лежавшей в углу двора.
Никто не помнил, откуда и когда она тут появилась...
Некоторые соседи утверждали, что её выгнали на улицу родственники недавно умершего пенсионера. Квартиру после него получили, а собаку выгнали, впрочем...
Во-первых, с ними никто не общался. Во-вторых, они сами ни с кем не общались.
Собаку подкармливали все соседи. Кто что подаст. Подавала и рыжая малышка. Она прятала копну рыжих волос под вязаную шапочку.
Иногда шапочка сваливалась с её головы от быстрого бега, ведь она всегда выскакивала из дома в последнюю минуту. И стояла перед пешеходным переходом, приплясывая от нетерпения в ожидании зелёного света.
Но, если честно, то она умудрялась опоздать и тогда, когда выходила заранее. Очень уж красивые платья были выставлены в витринах магазинов. Как тут не остановиться?
Она летела на всех парах, застёгивая курточку и натягивая шапочку. Останавливалась возле собаки, вытаскивала из карманов спрятанные угощения и складывала рядом.
Потом, не дожидаясь благодарности, летела вперёд.
И происходило это каждое утро...
Наверное, дамы и господа, вы спросите – как же ей удавалось каждое утро воровать вкусняшки для своего собачьего друга?
И я вам отвечу – а никак!
Просто мама, зная о том, что дочка подкармливает уличную собаку, готовила немного больше и всегда вовремя отворачивалась.
Так оно и шло.
Наступили холода, выпал снег. И собака теперь мёрзла. Она пряталась между ящиками, сваленными, как попало, в углу двора. Там она устроила себе гнездо, натаскав туда всяких тёплых вещей.
Оттуда она и наблюдала за уходящими и приходящими жильцами. Когда видела того, кто её кормил, всегда выскакивала и подбегала.
Но никогда ничего не просила.
Иногда пыталась лизнуть руку или лицо рыжеволосой маленькой девочки. Та смеялась, закрывалась и иногда чмокала собаку в её холодный нос.
Однажды девочка осторожно спросила у мамы, не могут ли они приютить вон ту бездомную собачку?
На что мама ответила, что у них просто некому выгуливать её. Вот и всё...
А собака всегда с нетерпением ждала свою маленькую подружку. Ей так хотелось прижаться к тёплой ручке девочки и ещё – чтобы та погладила её и почесала.
Иногда малышка выходила днём на улицу, и тогда они ходили по двору, как будто вместе вышли из дому и скоро туда вернутся...
В остальное время, когда становилось совсем скучно, собака выходила за пределы двора и сидела, наблюдая, как через дорогу, точно по ходу пешеходного перехода, возводили строительные леса на фасад очень высокого здания.
Рабочих было много. Они были молоды, перешучивались, переругивались и смеялись.
Собаке очень это нравилось. Она, незаметно для себя самой, помахивала хвостом. Несколько раз рабочие пытались пригласить её к ним на стройку:
— Пойдём к нам, — говорили они. — Ты собака большая и умная. Будешь охранять стройматериалы. В тепле будешь жить и накормлена всегда будешь.
Но она всегда отворачивалась и уходила. У неё перед глазами стояла копна рыжих волос малышки и запах её тёплой ручки.
Вот и в этот дождливый день, а дождь был знатный, она лежала под ящиками и ждала. Надеялась на то, что девочка про неё не забудет.
Краем уха она косила в сторону стройки. Там было непривычно тихо. Откуда ей было знать, что возводить строительные леса под сильным дождём нельзя?
Просто её удивляла и настораживала необычная для середины рабочей недели тишина.
Потом дождь уменьшился и пошел снег. Вперемешку с водой. Улицы покрылись снежной кашей. Прохожие и машины скользили.
Девочка выскочила, как и всегда, в последнюю минуту. Она промчалась по двору и, чуть не упав, положила перед собакой две котлетки.
— Днём, после школы, ещё принесу, — пообещала она и, не задерживаясь ни на секунду, бросилась к пешеходному переходу.
Собака встала и навострила уши – странный звук со стороны стройки! Такой, будто кто-то работал. Причём довольно шумно. Но ведь там никого не было...
А шум этот нарастал с каждой секундой. Собака не поняла, что случилось, но инстинктивно почувствовала опасность!
А пока она летела, как стрела, к пешеходному переходу, вся картина раскрылась в её мозгу, как на экране телевизора.
— Успеть, успеть, успеть... — стучало в голове собаки.
На её счастье, по дороге, разбрызгивая миллионы брызг, пронеслось несколько машин. Они обдали струями воды рыжеволосую малышку.
И прежде, чем ступить на дорогу и пешеходный переход, та закрыла лицо руками и задержалась на пару секунд.
Собака, не раздумывая, прыгнула. Она сбила с ног рыжеволосую девочку и отлетела с ней в сторону от дороги.
Та упала и заплакала. Прохожие обернулись на этот плач, и уже кто-то раскрыл рот, чтобы закричать на собаку. А кто-то, чтобы отогнать её от ребёнка, занёс руку с палкой.
Но тут...
Тут вдруг леса, возведённые на фасаде дома через дорогу, охнули, раздался скрежет и рёв...
После чего огромная конструкция сложилась и рухнула вниз, засыпав тротуар и весь пешеходный переход!
Прохожие мгновенно забыли про собаку и девочку. Они бросились к конструкциям, рухнувшим с высоты, и стали разгребать их. Под ними были несколько прохожих, оказавшихся в это мгновение на той стороне улицы.
Но девочка была на этой стороне. Она села и вытирала свою курточку и джинсы.
— И почему ты такая плохая? — говорила она собаке. — Я тебя кормлю, а ты, вон, что делаешь. Что я теперь маме скажу? Что? Мне надо идти переодеваться в сухое...
Собака лизала ей лицо и руки.
— Ладно, ладно, — сказала рыжая девочка. — Не подлизывайся. Я не злюсь на тебя. Ты просто хотела поиграть. Правда?
Собака согласно гавкнула. И девочка не спеша пошла домой, разговаривая по дороге с собакой...
А мама на работе услышала об экстренной ситуации на их улице. Она примчалась раньше, чем дочка дошла до подъезда.
Увидев маленькую фигурку, идущую по направлению к дому и держащуюся за загривок большой собаки, мама опустилась прямо в холодную снежную кашу.
С трудом сдерживая себя, чтобы не потерять сознание или не закричать, она поднялась и подошла к девочке.
— Мамочка! — обрадовалась та. — А я иду домой переодеваться. Моя подружка... — и она показала на собаку, — решила поиграть.
Она прыгнула на меня перед самым переходом и сбила с ног. Я вся промокла... Только ты на неё не сердись. Хорошо?
Мама посмотрела на собаку. Собака посмотрела прямо в глаза женщине и завиляла хвостом.
— Вот, значит, как... — сказала женщина и погладила её по голове. — Дочка, а хочешь... Хочешь, чтобы она жила с нами?
— Мама! Мамочка!!! — запрыгала малышка, и собака запрыгала вместе с ней и закружилась от радости, оглашая двор лаем.
— А как мы её назовём? — спросила девочка у мамы.
— А это не проблема, — ответила мама. — Мы назовём её – Счастье.
— Ой. Как красиво! — всплеснула руками малышка и помчалась вперёд. — За мной, Счастье! За мной!!! — кричала она.
А женщина смотрела им вслед...
Теперь Счастье всегда провожает в школу свою подружку. И встречает тоже. В дверях их квартиры есть специальная дверца для неё.
Счастье теперь всегда рядом с рыжеволосой девочкой.
А раз Счастье рядом – значит, всё будет хорошо...
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Сентябрьский вечер спускался к озеру, роняя в почти черную воду золотые листья. Красиво...
Только вот не трогала эта тихая красота Джона. Он ждал, хотя ждать уже не имело смысла. Джон это понимал, но все равно не мог оторвать взгляд от тропинки, прокошенной когда-то хозяином в высоченной траве.

«Не придет, — думал Джон. — Давно ведь уехал, вон, и трава уже подрасти успела, скоро встанет во весь рост, нетронутая хозяйской косой, и скроет меня от всего мира. Да что там меня... Дом исчезнет в зеленом травяном море. Пора перестать надеяться. Но вдруг...»
— Джонушка, а я тебе поесть принес.
Джон поднял большую голову – не хозяин, сосед Егорыч пришел. Неплохой дед. Может, даже лучше хозяина... Никогда своих псов не обижает.
Джон знает, видел. Дома рядом стоят. Да и к самому Джону дед всегда с добром. Джон это ценит. Но у собаки должен быть только один хозяин. Поэтому Джон ждал...
— Бедолага, — вздохнул Егорыч. — Несчастливая тебе доля выпала!

*

Прав был сосед. Вся судьба Джона складывалась из кубиков человеческих неурядиц.
— Ах, какой замечательный медвежонок! Будешь нашу новую дачу охранять, — с этих слов началось знакомство Джона и хозяйки, Галины Борисовны.
— Ну, тогда вам нужно поторопиться с покупкой этой самой дачи, Галочка. Он хоть и «дворянин», но здоровый вырастет. А квартирка у вас небольшая.
Ты на мою Наину посмотри. Точно тебе говорю, есть у нее в предках кавказские овчарки, — сказала хозяйка Джоновой мамы.
— Купим, купим! Генка, правда, дурит чего-то. Ссоримся последнее время постоянно. С возрастом совсем стал невыносим. Брюзжит, цепляется ко всему. Жадный какой-то... Хоть разводись. Но от дачи ему не отвертеться!
— Да ладно! Вот уж, не ожидала. Вы же с Геной сто лет прожили. Дети уже взрослые, внуки даже имеются, а она — разводиться.
Разговор двух подруг перетек в русло сложных человеческих отношений, Джону стало скучно, он уткнулся носом в мягкий мамин бок и задремал. Но про него не забыли...
— Гена, хорошо, что ты приехал. Не на руках же мне такого слоненка тащить. Вот этого забираем. Охранник для нашей будущей дачи.
Сонного Джона подняли на руки, посадили в машину и увезли в новую, как он надеялся, счастливую жизнь...

*

Рос Джон быстро. Скоро ему и правда стало тесно в новом доме. Разгуляться было решительно негде: в спальню нельзя, на кухню – по расписанию. Основное время он проводил в прихожей, ожидая, когда же хозяин, Геннадий Петрович, выведет его на прогулку.
Маленькая, кругленькая Галина Борисовна с ним уже не справлялась. Геннадий Петрович ругался:
— Галя, ну кто так делает? Нормальные люди сначала дачу покупают, а потом уже собаку для ее охраны.
— Сам виноват, тянешь с покупкой, жмот несчастный! Все сэкономить хочешь, — огрызалась Галина Борисовна.
Скандал разгорался, перекидывался с дачи на что-нибудь другое. Частенько Геннадий Петрович не выдерживал, хлопал дверью и уходил. Без Джона. Тот разочарованно бросался вслед, подвывал у закрытой двери.
— Замолкни! — ярилась Галина Борисовна. — Плевать на тебя хотел твой хозяин. И на меня тоже. Эгоист старый!
Это не помогало, тогда хозяйка звонила сыну, Денису:
— Дениска, будь другом, приезжай. С Джоном нужно погулять. Твой отец опять выкаблучивается. А что Лена? Пусть потерпит. Я же тебя не навсегда забираю. Родителям помогать надо!
Денис злился, но приезжал до поры до времени. Жалел Джона. Но однажды и это закончилось:
— Мам, вы с батей, давайте, решайте свои проблемы. А то я из-за них скоро без жены останусь. Надоело ей, что я постоянно к тебе срываюсь.
Мы тебя с внуком реже просили посидеть, чем ты меня к псу своему дергаешь. Некому гулять с собакой — отдайте, а меня больше не зови. Не приеду...

*

Галина Борисовна на сына пообижалась, но проблемы решила. Причем, сразу две одним махом.
Однажды, не дожидаясь очередного разгромного скандала, она вдруг поняла – не хочет она больше жить с мужем. И пусть сто лет бок о бок. Не повод это терпеть его дурной нрав до гробовой доски.
— Знаешь, Гена, бог с ней, с дачей, — заявила она.
Геннадий Петрович удивился:
— Что значит, бог с ней? Ты же мне всю плешь проела. Ни одной недели не проходит без ругани. Что это ты вдруг?
— Да, надоело! Хочу покоя.
— И я покоя хочу. К тому же, я тут наконец вариант нашел. Тебе, правда, не понравится... Зато дешево. Деревня глухая, народу живет всего ничего, добираться тяжело.
Зато лес, озеро, природа, дом большой. Раньше там вроде сельсовет был. На пенсию наконец выйду, рыбу ловить буду, кур заведу, у соседей коза есть. Молоко покупать стану... Мечта! Пастораль.
— Ой, дурной какой, — Галина Борисовна всплеснула руками. — Какая пастораль, Гена? Не выживешь ты в мечте своей. Ты же горожанин до мозга костей.
Да ты же, небось, думаешь, что куры яйца сразу в картонные коробочки откладывают! Ты ведь козу только на картинке видел!
Но Геннадий Петрович заупрямился: желает он жить в деревне, и все тут! Галина Борисовна сдалась, но поставила одно условие:
— Бог с тобой, взрослый мужик, седой вон уже, покупай свой дом. Хочешь на природу – флаг тебе в руки.
Только Джона с собой возьми. Замучился пес в квартире совсем – большой, лохматый. Да и я замучилась: совершенно с ним не справляюсь.
Дениска больше не помощник. И тебе, глядишь, будет в твоей мечте не так страшно жить...

*

Так Джон и оказался в деревне. Ох, и счастлив он был! Лес, простор, озеро, в котором можно плескаться, сколько влезет. Запахи странные, незнакомые, но такие манящие.
И почти все это для него, Джона!
По соседству жили еще несколько собак вместе со своим дедом, Егорычем. Были они помельче, хозяина слушались с полуслова, на Джона внимания почти не обращали.
Воспитанные, вышколенные псы. Да и как иначе. Егорыч их для охоты готовил. Несколько раз в году приезжали к нему в дом серьезные мужики на больших машинах – охотники.
Джона же никто не воспитывал. Некогда было Геннадию Петровичу заниматься такой ерундой. Самому бы выжить. Права оказалась жена – не готов оказался он к жизни в глуши.
Куры дохли, так и не успев порадовать яйцами. Пускай бы и без коробочек. Козье молоко на вкус было форменной отравой. Так, во всяком случае, казалось Геннадию Петровичу.
Да еще и магазин в соседней деревушке – километров пять на лошади по лесной дороге. И вовсе не факт, что успешно съездишь – то закрыта лавочка, то пуста...
Сосед Егорыч, глядя на муки Геннадия Петровича, пытался советовать:
— Ох, Петрович, все у тебя через одно место! За курями-то ухаживать надо. От болячек пропаивать. Ракушку давать, витамины, овощи. Курятник в чистоте должен быть.
Не умеешь ты совсем с живностью ладить. Вон, даже пес у тебя неприкаянный...
Только вот плохо слушал советы Геннадий Петрович. Ворчал в ответ, на жену, якобы сославшую его на верную погибель, жаловался:
— Вот и ты меня ругаешь, Егорыч. А я, между прочим, несчастный человек! Воспользовалась обстоятельствами моя благоверная. Обрадовалась, когда я не выдержал ее характера мухоморного и в деревню собрался. Пса всучила и ручкой помахала.
Кормлю вот теперь слона этого. А ты говоришь, он неприкаянный.
Единственное, чему худо-бедно Геннадий Петрович у Егорыча научился, так это справляться с травой.
— Здесь работать косой надо, — говорил Егорыч, а сам показывал. — Триммером тут много не накосишь. Вон, какие джунгли, выше пояса!
Геннадий Петрович вздыхал, но старался. Получалось не очень. Тогда он злился, бросал косу и шел ругать Джона. Он ругал его абсолютно за все, срывал на собаке злость, разочарование, усталость:
— Чего, оглоед, бездельничаешь? Навязала Галка мне тебя на шею! Вот скажи, какая мне польза от этого? Жрешь много, ничего не делаешь. Охранять не умеешь...
Да и не от кого здесь охранять-то! Людей почти нет. Зверье лесное псы Егорыча распугали. На кой ты мне сдался? Тьфу! Вот не буду тебя больше кормить!
Джон понимал, что хозяин чем-то недоволен. Только вот не понимал – чем? Вилял хвостом, заглядывал в глаза, поддевал носом руку, словно силясь сказать:
«Не горюй, хозяин, все будет хорошо. И на меня не ругайся».
Он любил своего человека. Хотя, если по-хорошему, любить его было не за что...
Чем дальше, тем больше портился характер у Геннадия Петровича. А доставалось всегда Джону.
Магазин оказался закрыт – Джон оставался без еды. Очередная курица сдохла – Джон виноват, можно его ремнем по спине вытянуть. Встал хозяин не с той ноги – в Джона летит полено от печки.
Пес начал побаиваться хозяина, но любить не перестал. А Геннадий Петрович тем временем подумывал, как бы вернуться в город:
— Не могу я так больше. Права была Галка, черт бы ее подрал! Не деревенский я житель. Вот как теперь быть?
К ней идти на поклон, каяться? Противно, — говорил он иногда Джону, сидя вечерами на крыльце. — Да и тебя девать некуда. Галка с тобой обратно в квартиру не пустит! К гадалке не ходи.
Джон молчал, грустно смотрел на хозяина, положив большую голову на лапы. Он чувствовал, что грядет плохое...

*

И однажды плохое случилось.
Однажды хозяин в очередной раз косил, чертыхаясь, злясь, проклиная траву, деревню, свою жизнь. Неумело махал косой и полоснул себе по ноге!
Рана была страшная. Орал Геннадий Петрович так, словно за ним уже сама смерть явилась.
Егорыч выскочил из дома, замотал рану, стараясь остановить кровь, загрузил стонущего, бледного Геннадия Петровича в свой уазик и повез в соседнюю деревню.
Обратно вернулся один:
— В больницу увезли твоего хозяина, Джонушка. Ты уж на меня не рычи, буду приходить тебя кормить. Пока твой не вернется. Если, конечно, вернется...
Джон не рычал. Повесил хвост между лап, опустил голову, посмотрел на Егорыча тоскливо. Он понял это «если».
Но все равно надеялся, что хозяин его не оставит. Пусть он был неласков последнее время, пусть ругал и поколачивал Джона. Но Джон ведь его пес. Он будет ждать...

*

Дни поползли, похожие друг на друга. Джон просыпался, выбирался из будки, ложился рядом, клал голову на лапы и смотрел: как блестит озеро, как ползет по небу солнце, как растет трава, скрывая тропинку, прокошенную хозяином.
Он больше не бегал по округе, вспугивая птичек и всякую мелкую живность, не плескался в озере, не задирал спокойных псов Егорыча. Он ждал.
Листья меняли цвет, дожди стали холодными, а по утрам над водой рождались туманы...
— Не приедет он, — однажды сказал Егорыч. — Не жди. Звонил я твоему хозяину. Он жив-здоров, к жене вернулся, дом этот собирается продавать.
Я его спросил, что с тобой делать? А он ответил: «Да что хочешь! Пса в город взять не могу». Вот и весь сказ.
Джон даже не пошевелился. Все плохое, о чем он догадывался, облаченное в слова, придавило к земле, прошило насквозь сердце. Захотелось закрыть глаза и умереть.
Зачем он здесь? Ненужный, брошенный, нелюбимый...
Трава равнодушно качалась, шептала о чем-то своем. Джон невольно прислушался:
— Не грусти... Мы еще поживем. Невоспитанный ты парень, правда, но это дело поправимое...
Стоп, стоп. Это не трава. Это Егорыч – присел рядом с Джоном, гладит его большую голову и говорит тихонько...
Джон поднял на него глаза, махнул хвостом, ткнулся носом в колени и замер.

*

Год спустя в деревню въехала незнакомая машина, остановилась напротив пустующего дома Геннадия Петровича.
— Ты абсолютно ненормальный! — Галина Борисовна распахнула дверцу, вылезла, потянулась. — Сто часов ехать по кошмарной дороге, а где и вовсе без нее.
Ты еще подальше дом купить не мог? Или дальше просто не было? Кому мы его теперь продадим? Дорого твоя экономия нам выходит!
— Ну не ругайся. Охотнику какому-нибудь продадим или рыбаку. Места-то какие здесь хорошие: нетронутые, человеком не испоганенные, — Геннадий Петрович приобнял жену за плечи. — А вот и дворец наш. Соседу, кстати, можно его предложить. У него всяких знакомцев-охотников много.
Геннадий Петрович пошел к дому Егорыча. Тот стоял на крыльце, облокотившись на перильца, и наблюдал. У его ног лежал большой пес. Мохнатый, матерый, похожий на кавказскую овчарку.
— Привет, сосед! — Геннадий Петрович махнул рукой.
Пес утробно зарычал.
— И тебе здравствуй. Ты руками-то не размахивай. Джон этого не любит.
— Джон? Мой Джон? А я смотрю, морда знакомая. Заматерел, не сразу узнаешь!
— Постой, постой! — остановил его Егорыч. — Какой это твой Джон? Твой пес умер. Ты же его одного бросил. Без еды, без крова. Это под зиму-то...
Впрочем, хочешь, можешь проверить. Позови его. Пойдет – значит, и правда твой, а на нет и суда нет.
Геннадий Петрович посмотрел на пса, неуверенно похлопал себя ладонью по бедру:
— Джон! Не узнал, что ли?
Пес зарычал громче, обнажил зубы, предупреждая.
— Ладно, Егорыч, понял я все. Будем считать, что обознался. На совесть не дави. Лучше подскажи: можно кому-нибудь избушку нашу продать?
Егорыч пожал плечами. Не хотелось ему помогать Геннадию Петровичу. А с другой стороны, если поможет, то хорошего соседа под боком заимеет. Вместо этого...
— Позже зайду, поговорим, — пообещал он. — А сейчас иди себе, нервы псу не делай!
Джон лежал у ног Егорыча и смотрел на своего бывшего хозяина. Он, конечно, узнал его. Но теперь это был чужой человек.
Даже хуже – это был плохой чужой человек. Предатель. И Джон не хотел, чтобы он подходил к Егорычу.
Говорят, что собаки умеют прощать... Может и так. Только вот Джон не простил.
Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО.

Первые Снежинки кружились в небе и падали Мишке на нос. Мишка ничего не видел, но он помнил, что снежинки красивые и маленькие. Мишка фыркал носом и удивлялся, что с носа капает вода, а снежинки с носа не капают.

Медленно и устало Мишка слепо бродил между кустами, принюхиваясь и ловя носом едва уловимые запахи знакомых и незнакомых собак.
Вот здесь, например, была Джесси, дурацкая болонка из второго подъезда. Глупая и вздорная баба, почему то возомнившая себя королевой двора.
А вот какой то незнакомый запах, наверное просто кто то мимо пробежал.
Мишка шёл тяжело, слишком тяжело даже для старого пса.
Дело было не в возрасте, да, он давно уже не был резвым щенком, но дело было не в этом.
Дело в том, что у Мишки болела душа.
Это люди могут думать, что у животных души нет, а Мишка точно знал, что у него есть душа, вернее, что он сам Душа, потому что именно так его звала Она.
Она была с Мишкой с того момента, как он себя помнил и все пятнадцать лет его жизни.
Она и тогда, когда нашла его в коробке из под телевизора, уже была не молодая, а потом они постарели вместе.
Они все делали вместе.
Человек и его Душа.
С утра она наливала себе кофе, а Мишке молоко и звала его : «пойдём, Душа моя, встретим новый день нашей жизни».
Говорят собакам нельзя молоко, но Мишке было можно, потому что он «душа».
Потом она неспешно собиралась, надевала шляпку на себя и поводок на Мишку и они шли «плестись». Она так и говорила: «пойдём, Душа, тихонько поплетемся».
И они шли плестись вдоль Мойки ведя беседу.
Вернее, она рассказывала ему про Ленинград своей молодости, а он делал свои собачьи дела.
«Вот здесь, Душа моя, было одно заведение. Ах, какие пончики там давали. Ах, какие пончики. Помнишь, Душа моя, как мы покупали с тобой пончики в магазине на углу, так вот те пончики были в сто раз вкуснее, хотя и эти неплохи. А может, Душа моя, просто я была молодой и небо казалось голубее и пончики слаще. А вот тут, Душа моя, Он меня первый раз поцеловал. Как же жаль, что смерть забрала его раньше, чем мы с тобой познакомились, уверена, вы бы друг друга обожали. Он бы брал тебя на рыбалку, хотя ты мог бы потеряться. Нет, я бы тебя не разрешила брать или ехала бы с вами. Он бы ловил рыбу, я бы читала что нибудь вам вслух, а ты бы дремал на песке. Ах, как не вовремя он умер. Хотя наверное вовремя умереть и нельзя».
А потом Она пропала.
Просто ушла и не вернулась.
Мишка стал жить один.
Приходила соседка.
Кормила и дважды выводила во двор гулять.
Просто спускала с поводка и ждала пока он сделает свои дела.
Соседка все делала молча.
Мишка сначала обижался, а потом подумал, что для соседки он не Душа, он для неё просто старый пёс, Хозяйка которого ушла и не пришла.
Первые дни Мишка думал, что уехала куда то, но не успела ему сказать, а потом мерзкая Джесси, когда они встретились в кустах сказала : «старый дурак! Издохла она. У нас так Кошка пропала, а потом хозяин сказал, что она издохла». Мишка за это «издохла» по отношению к Ней рыкнул на Джесси так, что та подняла лапу и унеслась с визгом к своей хозяйке.
В ту ночь Мишка страшно выл, выл потому что как это человек может умереть, а Душу свою с собой не забрать. Неправильно это и не честно. Врет все эта дура Джесси.
Но шли дни, а ничего не менялось.
Мишка страдал, но продолжал жить одинокой никому не нужной Душой.
Ел на автомате то, что давала соседка, нюхал и метил кусты и почти перестал ждать.
Вернее ждал, но не ее прихода, а своего ухода к ней.
А потом проснулся однажды и понял что ослеп.
Тыкался во всю мебель, но не расстроился, потому что на что смотреть в этом мире, если Ее нет.
Привык за пару дней передвигаться по памяти, по запаху.
Вот и сейчас двигался между кустами неуверенно, хотя помнил в этих кустах каждую ветку, помнил каждый камень на земле.
Мишка плёлся один, без неё и по привычке ловил запахи.
И вдруг, среди запахов десятков собак, он уловил самый любимый запах на свете.
Пахло кофе, духами, таблетками и счастьем, он подумал, что наверное так умирают.
Сначала резко что-то приносит счастье, чтобы понять, что жизнь была не зря, а потом Бах и издох пёс Мишка.
«Ираида Степановна! Голубушка! Ну как же я рада! Выкарабкалась царица наша! И выглядите как и не скажешь, что чуть не того! Вот медицина то как скакнула! Пёс ваш, вот, совсем плох, ничего не видит поди, в кусты тыкается мордой, но ест, ест», говорила соседка в сторону этого самого родного на свете запаха.
Мишка повернулся и как мог понёсся на запах.
Она, это была она. Все такая же, но запах лекарств был сильнее, чем обычно.
Мишка уткнулся в неё и замер.
«Ну, Душа моя. Ну что ты, родной! Я тут. Прости меня», говорил самый родной запах, целовал его в морду. Мишка лизал языком мокрое и соленое Ее лицо и не мог перестать выть.
На следующий день вдоль Мойки медленно плелись двое – старая женщина в шляпке и старый слепой пёс и никто кроме них не знал, что это плетутся Человек и его Душа...

КсенияПолежаева

11 февраля 1894 года родился писатель, автор многих произведений для детей Виталий Бианки. Предлагаю вспомнить один из его трогательных рассказов про мышонка Пика.
Виталий Бианки.

Кладовая
Дни становились короче, ночи холоднее.
На злаках созрели зёрна. Ветер ронял их на землю, и птицы стаями слетались к мышонку на луг подбирать их.
Пику жилось очень сытно, он с каждым днём полнел. Шёрстка на нём лоснилась.
Теперь маленький четырёхногий Робинзон устроил себе кладовую и собирал в неё запасы на чёрный день. Он вырыл в земле норку и конец её расширил. Сюда он таскал зёрна, как в погреб.
Потом этого ему показалось мало. Он вырыл рядом другой погреб и соединил их подземным ходом.
Всё шли дожди. Земля размякла сверху, трава пожелтела, намокла и поникла. Травяной домик Пика опустился и висел теперь низко над землёй. В нём завелась плесень.
Жить в гнезде стало плохо. Скоро трава совсем полегла на землю, гнездо приметным тёмным шариком висело на тростинке. Это уже было опасно.
Пик решил перейти жить под землю. Он больше не боялся, что к нему в норку заползёт змея или потревожат его непоседливые лягушата: змеи и лягушата давно куда-то исчезли.
Мышонок выбрал себе для норки сухое и укромное местечко под кочкой. Ход в норку Пик устроил с подветренной стороны, чтобы холодный воздух не задувало в его жилище.
От входа шёл длинный прямой коридор. Он расширялся в конце в небольшую круглую комнатку. Сюда Пик натаскал сухого мху и травы — устроил себе спальню.
В его новой подземной спальне было тепло и уютно. Он прорыл из неё под землёй ходы в оба свои погреба, чтобы ему можно было бегать, не выходя наружу.
Когда всё было готово, мышонок плотно заткнул травой вход в свой воздушный летний домик и перешёл в подземный.

__________________
Все мы родом из деревни.

Юсик был очень жизнерадостный и весёлый кот до того момента, как умерла его мама, кошка Ряшка. Он родился, когда ей было уже 12 лет. Он был единственным котёнком её последнего помёта. Поэтому хозяин и оставил Юсика дома, знал, что наследников уже больше не ждать.

Этой весной Ряшке исполнилось 16 лет. Помню, как она ещё в марте сидела на скамейке возле своего дома и грелась на солнышке, беленькая такая, с серыми пятнами, маленькая и добрая, а рядом резвился её сынок Юсик. И вот теперь кошки не стало. Дед Матвей похоронил её за гаражами на пустыре. Они вместе с соседкой Аллой Львовной выкопали могилку, положили туда Ряшку, любовно завёрнутую в полотенце и положенную в коробку из под обуви, а когда закапывали, дед Матвей рассказывал, Юсик, который бежал следом за ними всю дорогу, пока его мать несли на пустырь, прыгал возле могилки и всё хотел забраться в вырытую яму.
Теперь он стал другим. Тихим, неразговорчивым. Не поёт как прежде, а с утра вылезает в форточку на первом этаже и бежит на мамкину могилку. Дед Матвей говорит, что сидит там целыми днями и лишь к вечеру идёт домой.

• Еле лапы волокёт и голодный, а раньше вечера не приходит, – говорит его дедушка.

А вчера подходит ко мне днём на прогулке, когда я со своей собакой гуляла, дед Матвей.

• Знаешь, – говорит, – Юсик мой сегодня рано утром сбежал и наверное домой уж не придёт.
• Как, почему? – спрашиваю.
• Вчерась принёс я с пруда краснопёрок, цельный день сидел, их ловил. Дома переложил их в большое ведро, думаю с утречка поджарю, а кот, шельма этакая, залез туда, ведро опрокинул. Я утром просыпаюсь, а рыбёшки-то все по кухне разбросаны и вода кругом. Хватаю тогда одну рыбину с пола и ею коту по морде надавал! Ну, он спрятался сперва под стол, а потом гляжу и нет его вовсе нигде, даже не поевши ушёл. Должно быть к мамке своей на могилку, на меня жаловаться. Я обидел его шибко, сам знаю, что виноват... Но ты, слыш-ка, отведи кобеля своего и пойдём со мной туда. Что-то мне одному боязно, не уговорю шельмеца такого или спрячется он от меня, пойдём!

Я быстренько завела Дэни домой и потом пошла за дедом на пустырь. Гаражи закончились и на опушке леса на крохотном холмике, уже заросшем травой, мы увидели кота Юсика. Он лежал на могилке свернувшись калачиком. Когда мы подошли к нему, он приоткрыл один глаз, но не пошевелился. Рядом в траве у его пушистого хвоста мы разглядели небольшую краснопёрую рыбку, которая была аккуратно уложена в основании Ряшкиной могилки. Дед сразу прослезился:

• Вот я дурень, не догадался сразу, что он рыбку-то для мамки из ведра доставал. А теперь вот, принёс ей в подарок... А я его за это рыбиной по морде отходил. Прости меня, Юсик, дурака старого! – и дед в голос зарыдал.
• Ну, что вы, не надо! – уговаривала я его. – Юська добрый, он всё уже понял и простил!

Дед поднял кота на руки, долго гладил по густой серой шерстке, а потом мы медленно пошли с поляны к гаражам, оставляя позади опушку леса с могилкой под молодой рябинкой. Юська на руках сидел спокойно, даже неподвижно. Когда поворачивали к нашим поселковым домам, он всё смотрел назад в сторону гаражей, будто до сих пор ждал, а не покажется ли за поворотом его любимая мамочка.

Автор: Ольга Азарова

- Слава тебе, Господи! Дождалась! – бабушка дышала тяжело, но лицо ее светилось неподдельным счастьем. Ласково проведя по лицу внука сухими руками, она уронила их на одеяло.

• Ты, бабуля, отдохни, – просил Юрка. – Завтра еще целый день, наговоримся всласть.

• Нет, Юра, – печально улыбалась бабушка. – Одного у Бога вымаливала – дождаться тебя. Больше мне ничего не надо – увидела, обняла. Сейчас отдохну немного и поговорим. – Она устало прикрыла глаза. – Никитична, покорми парня – с дороги все -таки.

Бабушка была плоха. Она знала, что времени у нее мало. Юра – единственный родной ей человек, как и она для него. Родители Юры сгинули в небытие, скормив зеленому змию сначала движимое имущество, затем – мебель, вещи, квартиру. Последними в жертву принесли себя. Бабушка успела вырвать из лап неблагополучия единственного внука, которого выучила в школе, убедила получить права на вождение легкового и грузового транспорта и проводила в армию. Сегодня, вот – встретила. Не так ей хотелось встретить внука, но тут уж выбирать не приходилось.
Пока Никитична – давняя соседка и подруга бабушки угощала Юрку на кухне, она, прикрыв глаза, подбирала слова, такие, чтобы дошли до разума, до сердца. Но память уже путалась. Она поглаживала кошку – любимую свою Мусю, которая не отходила от своей хозяйки последние несколько дней, чуя беду. Наконец, она позвала:

• Юра, подойди. – И когда тот присел рядом с ней, тихо заговорила: – Хотелось мне понянчится с твоими детьми, Юра, но похоже, не приведется. Один ты остаешься. Одному трудно. Встретится хорошая девушка – не отпускай, на всю жизнь выбирай, на трудную жизнь. Легкой она не бывает – во все времена так было и дальше так будет. Праздности и бездумного веселья не допускай, пуще всего берегись вина клятого! Один человек под его власть попадет, а несчастными станут все родные. Дорог в жизни много, Юра, выбери правильную. – Бабушка замолчала – переводила дух, или может вспоминала родителей Юры. Но взяла себя в руки и продолжила: – Квартиру на тебя переписала – будет куда молодую жену привести. На похороны – отложила, Никитична покажет где. Остальные – на карточку тебе перевела, на первое время хватит. Мусеньку мою береги, не оставь без призора. Умная она, душевная. Да ты и сам знаешь – котенком ведь ее принес... Ну, кажется и все. Ступай, отдохни, я тоже отдохну – устала.

Утром бабушка не проснулась...
Юра устроился работать монтажником интернет-сетей, по рекомендации друзей. Бригада – шесть человек занималась проводкой оптоволокна и подключением новых пользователей. Хоть и уставал он к концу рабочего дня, но вполне приличная зарплата и удовлетворение от хорошо сделанной работы компенсировали минусы профессии.
Дома его ждала Муся – серенькая кошка, которую он подобрал котенком на улице лет восемь назад. Муся, после смерти бабушки, затосковала, перестала кушать. Целыми днями она просиживала в старом кресле – любимом кресле бабушки и немигающими глазами смотрела в проем двери, будто ожидая, что вот-вот войдет хозяйка. Но хозяйка не приходила.
Юра пытался расшевелить Мусю, вел с ней долгие беседы, усадив на колени, рассказывал – как прошел день, старался угостить повкусней. Но только через месяц Муся как-то отреагировала.
В тот день он получил первую зарплату. Друзья потребовали «проставиться» – незыблемая традиция, нарушить которую считалось верхом жлобства. Юра пригласил их в кафе, где хорошо угостил, угостился и сам. Домой вернулся припозднившись, навеселе. У порога его встретила Муся. Почему-то не хотелось смотреть ей в глаза – большие, зеленые все понимающие. Юра прятал взгляд, но Муся упорно находила его. Наконец, уяснив его состояние, кошка мяукнула – горестно, с отчаяньем и спряталась под диван.

• Мусенька, – оправдывался Юра, – не мог я отказать друзьям. Ведь это они меня устроили в фирму, да и друзья все-таки. – Почему-то ему казалось, что винится он не перед кошкой, а перед бабушкой.

На следующий день Муся вновь встретила его у порога и уразумев, что сегодня с хозяином все в порядке, радостно терлась о его ноги, обнимала хвостом и громко мурлыкала. Она с аппетитом покушала, весь вечер сопровождала из комнаты в комнату, а спать улеглась рядом, доверчиво прислонившись к плечу хозяина.

• Все ты понимаешь. – Шептал Юрка, ласково поглаживая Мусю. – Но ты не волнуйся, я уже взрослый, а значит могу отвечать за свои поступки. Взрослые этого не могут только в одном случае – если пьют горькую. А я этого даже боюсь – наследственность, понимаешь... Вот работу, похоже, придется поменять – там выпивка в порядке вещей – такая собралась компания, всегда найдутся причины: для согрева, с усталости, праздники, вплоть до дня граненого стакана. Обязательно – пятница. Я отказываюсь как могу, но на меня уже косо смотрят. Нет, надо искать другую работу, но какую? С детства мечтал стать шофером – дальнобойщиком, но моих прав для этого мало, автопоезд – не простой грузовик, кто мне его доверит?

В очередную пятницу Юра с друзьями сидел в кафе. Компания веселилась, отмечая окончание рабочей недели. Юра, по обыкновению, пил минералку и с тоской посматривал на своих, не в меру разгоряченных товарищей.
Столик их обслуживала молоденькая, симпатичная девушка. Возбужденные парни раз за разом приглашали ее за столик, бригадир схватил ее за руку и потянул к себе. Перепуганная девушка пыталась освободиться, но напрасно. Парень был крепок и изрядно подвыпив, не контролировал свою силу.

• Отпусти ее. – Поднялся со своего стула Юра. Шум за столиком стих – повысить голос на бригадира, считалось недопустимым! От неожиданности бригадир ослабил хватку, девушка смогла вырваться, но отошла на пару шагов и остановилась, с беспокойством поглядывая на Юру.

Конфликту не дал разгореться хозяин кафе – огромный мужчина в белом поварском костюме с закатанными до локтей рукавами. Узрев его, парни засобирались на выход, бросая на Юру злые взгляды.

• Не спеши, парень. – Остановил его хозяин кафе. – Пусть остынут на свежем воздухе, может начнут соображать. – Он с доброй улыбкой посматривал на Юру: – И чего ты с ними связался? Ты же не пьешь, я видел, зачем тебе эта компания?
• Бригада... – пожал плечами Юра. – Вместе работаем, вместе отдыхаем.
• Брось. – Проворчал мужчина, представившись Михаилом. – Какой это отдых? Тем более с такими «друзьями». Юля, дочка, приготовь нам чайку, как ты умеешь. И я передохну, пока заказов нет.
• Дочка? – Юра смотрел вслед Юле.
• Да. Помогает мне после учебы. – Они сидели за тем же столиком, с удовольствием прихлебывая вкусный, ароматный чай из фарфорового чайника. – Однако, парень, придется тебе работу менять, съедят тебя там после сегодняшнего. Или того хуже – пристрастят к выпивке. Профессия есть?
• Права получил еще до армии и на срочной – год за баранкой. Мечтал на дальнобой, но кто ж меня возьмет?
• Сразу не возьмут. – согласился Михаил. – Но, думаю, смогу помочь – есть у меня хорошие друзья, настоящие дальнобойщики. А пока – иди ко мне, сядешь на ГАЗель, есть рейсы и на межгород, мне поможешь, а уж потом – на большегруз, но надо будет категорию получить.
• Согласен! – улыбнулся Юра. Дядя Миша нравился ему все больше и больше – огромный, спокойный и добрый. К тому же – отец Юли, только за это можно его уважать. Михаил, заметив, что Юра не сводит глаз с Юли, обратился к дочери:
• Заканчивай Юля. Спасибо, что помогла, ступай домой – Юра тебя проводит. – И с улыбкой отметил, как счастливо зарделись щеки молодых людей.

*

Пять лет спустя, Юрий вел большегруз по зимней дороге.
До города, где ждут его жена Юля, дочка Машенька и любимица семьи – старенькая Муся, еще километров тридцать. На обочине он заметил одинокую фигуру мужчины, в легкой, не по сезону, куртке.
«Окоченеет тут один», – подумал Юра и притормозил рядом с одиноким путником.

• Бригадир? – узнал он, едва тот уселся на пассажирское сиденье.

Тот взглянул на Юру мутным взглядом нетрезвого человека:

• А, это ты... – помолчал. – Был бригадир, да весь вышел. Нет больше бригады, другие теперь на нашем месте. А наших осталось вдвое меньше. Один – замерз насмерть, второй – утонул, оба по пьяни, еще один – стекломоем траванулся. Остальные – вроде меня, на подработках. – Он достал из-за пазухи бутылку с вонючей жидкостью, отхлебнул, тряхнул головой. – Ничего! Прорвемся!

Юра высадил его близ центральной улицы, с сожалением посмотрел ему вслед. С грустной усмешкой вспомнил его пьяную браваду...
Подходя к своему дому, он взглянул на окна квартиры. Светится окно на кухне – Юля, не спит, ждет. Может быть, Никитична зашла в гости, поболтать, понянчиться с Машенькой. Хотя, нет – Машенька уснула в детской кроватке, над которой висит фотография бабушки. Дочка любит с делиться с ней своими детскими заботами, новостями, происшествиями в садике. Ну и что, что бабушка не отвечает – зато глаза у нее – добрые, все понимающие и улыбка – тоже добрая. А вот и Мусенька, смотрит в темноту ночи, сидя на подоконнике. Увидела, поднялась, вздернула хвостик и пропала – поспешила встретить хозяина у двери.

• Я не один, бабушка, – прошептал Юра, улыбнувшись окнам своей квартиры. – Все дома, все вместе, и ты – с нами. Это – моя дорога.

Автор: Тагир Нурмухаметов

Мама сдала внезапно. Просто сдулась в один момент, как проткнутый иглой воздушный шарик. Опустила руки-плети, что резвее крыльев бабочки порхали, и превратилась из лучащейся счастьем миловидной пожилой женщины вот в эту вот придавленную к земле незнакомую старушку...

И вроде причин-то особых не было, жизнь как вошла в русло с первого дня пенсии долгожданной, так и текла звонким ручейком, людские берега омывая. А вот поди ж ты... Не сдюжила чего-то. Сломалась. Сдалась одним моментом, даже не пытаясь бороться. Устала, значит.
И улыбаться совсем перестала, надломилась как будто. Лена – дочка, перемены эти первой заметившая, места себе не находила. Все кружила вокруг родного человека, суетилась. Вкусности разные к чаю приносила, билеты в театр, музей, на цветочные выставки...
Мальчишкам своим погодкам, внучатам маминым, строго настрого бабушку расстраивать запрещала. Мужа Володьку поедом ела, чтоб теще перечить не смел, да улыбался почаще. Только в пустую все. Без толку...
Ничего пожилую женщину не радовало. Ничего потухшие глаза вновь лучиться заставить не могло. Вот и чахла день ото дня Маргарита Степановна, словно роза в саду срезанная. Горбилась. Старилась, как пожелтевший от времени журнал, и на все старания детей и внучат только смотрела тоскливо, будто прощаясь.
И ведь понимала, что сама себя в могилу загоняет, сама время торопит, да только поделать с собой ничего не могла. Не теплилась больше в душе радость, не искрилась задорно. Будто потерялся где-то кусочек этой самой души, а с ним и желание жить ушло.
И сесть бы, задуматься, чего не хватает, отчего каждое утро вставать все тяжелее? Ведь и родня рядом, и дочь красавица, и зять Володька с сорванцами внучатами. Все пристроены, обихожены, спокойно за них сердце материнское, натруженное.
И угол свой, и кумушки соседки по лавкам привычные. А все равно все не то. Будто вся жизнь одной чертой пересечена оказалась. Все бежала куда-то, стремилась, делала... А теперь вот сама себе не нужна стала. Опостылела.
А за окном, вон, весна распускается. Так и выстреливают сочные побеги яркой зеленью. Небо, что та лазурь синеет. Люди бегут, детвора курточки поснимала, раскраснелась, жмурится, на солнце теплое заглядываясь.
Мусор вот только опять не убрали. Как гнилые зубы торчат мусорные баки посреди улицы. Пестрят обломками да объедками. Шевелятся-качаются на весеннем ветру, словно живые...
А ведь и взаправду, шевелится что-то?!
Маргарита Сергеевна к окну поближе придвинулась, посмотрела внимательнее... А потом ахнула! Руки к груди прижала, будто кольнуло там что, и, развернувшись, наспех накинув пальто, поспешила во двор, все кляня по дороге накатившую немощность, что быстрее бежать не позволяла.

• Господи! Да что же это? Да как же? Да разве ж можно так?!

Запыхавшаяся женщина согнулась у мусорных баков, протягивая руки к шевелящемуся, перевязанному веревкой, елозящему на одном месте небольшому комку, при ближайшем рассмотрении оказавшемуся маленькой, напрочь лишенной возможности подняться, собакой.
Слезящиеся глаза на замотанной скотчем узкой морде смотрели на женщину не то со страхом, не то с непередаваемой надеждой, а свободный от верёвок куцый хвост молотил по усыпанной мусором земле со скоростью включённого вентилятора.

• Сейчас, сейчас, милая! Потерпи!

Маргарита Степановна попыталась распутать стянувшие тонкие лапы путы, но от волнения пальцы совсем не слушались. Плетеный кончик веревки лишь вырывался из рук, все туже затягивая и так на совесть завязанные узлы.
Поняв, что ничего не получается, Маргарита Степановна подхватила связанное животное и, покрепче прижав к себе совсем легкое тельце, на удивление скоренько поспешила обратно в квартиру.

• Мам, ты чего не открываешь?

Забежавшая после работы Лена, уставшая звонить в звонок и открывшая дверь своим ключом, осторожно, боясь накликать несчастье, замерла в прихожей. В ушах шумело, а прилившая от волнения кровь стучала молоточками в висках.
А может, и не кровь вовсе? Уж больно ритмичным был звук: Тук- тук! Тук-тук-тук! Да и шум больше походил на... льющуюся воду?!
Лена бросила на пол сумку с очередными гостинцами и, придерживаясь рукой за стену, прошла вглубь квартиры.
Из приоткрытой двери ванны лился теплый свет и виднелся кусочек цветастого маминого халата. А там, за халатом, на дне белоснежной ванны, отфыркиваясь и блаженно поскуливая от удовольствия, молотила тощим хвостом по бортикам маленькая незнакомая собака.
И мамины руки, те самые натруженные руки, порхали над незнакомой собачонкой будто крылышки. Втирали, взбивали, гладили, чесали.... И вновь и вновь взлетали вверх, чтобы уже через секунду плавно опустится вниз с новой порцией душистой мыльной пены.
Лена замерла. Залюбовалась. И взгляда от этой новой, незнакомой, а, может быть, просто забытой Маргариты Степановны оторвать не могла.
Все всматривалась, подмечала. Восхищалась. И расправившимися вдруг плечами, и прямой осанкой, и движениями...
А Маргарита Степановна, совершенно не замечая застывшую в дверях дочь, тем временем продолжала свое нехитрое занятие. И все шептала, смотрящей на нее из глубины ванны маленькой неказистой собачонке: «Сейчас, сейчас... Потерпи, душа моя!»
А вечером пили чай. Настоящий. Мамин. С тонким ароматом мелиссы и нежными, молодыми листиками смородины. И в большой Володькиной кружке, словно маленькое солнышко, плавал желтый кружок лимона.
И сорванцы погодки, хитро переглядываясь между собой, таскали с блюда розовые кусочки колбасы и "совершенно случайно", абсолютно незаметно, роняли их под круглый, накрытый белой нарядной скатертью стол.
И Лена, как когда-то давно, в детстве, прижималась к Маргарите Степановне. И гладила натруженные мамины руки, и все слушала, как давно, еще в детстве, мама хотела собаку. Но родители...
...Разве нужна ей, Риточке, какая-то собака? Ей учиться надо! Учиться да замуж выйти удачно.
А потом муж покойный против был. Хороший человек, славный. Да только вот не лежало сердце у него к животным, не вздрагивало... А значит, и Рите они не нужны. А уж когда Лена родилась, и вовсе не до собак стало, уследить бы за шилом таким... А там и внуки поспели.
Пролетела жизнь. Пронеслась росчерком звезды на небосклоне, да затухать стала... А желание то, заветное, оказывается, живо все это время было. Теплилось на задворках сердца маминого, тлело уголёчком. А потом, так и не сбывшись, угасло, забрав с собою тот самый кусочек маминой души.
А теперь вот все на места встало: и мама улыбающаяся, будто разом десяток лет скинувшая, и собачонка неказистая, невесть откуда взявшаяся. И колбаса, под столом исчезающая.
Вот и улыбалась Лена, посмеивалась. Все сосчитать пыталась, сколько же розовых кругляшков влезет в мамину Душеньку, под столом обосновавшуюся... Сколько поместится?
Автор ОЛЬГА СУСЛИНА.

ГРАФИНЯ И ТИМОХА
Бабушку Надю Оля любила, но немного побаивалась, что ли...
И даже не потому, что та всю жизнь проработала учителем русского языка и литературы, а у Олечки с этими предметами отношения были несколько натянутыми, к великому бабушкиному огорчению.

Просто бабушка Надя словно выпала из какого-то другого времени, вместе с её гордой осанкой, приподнятым подбородком, прямой спиной, платьями с высокими воротничками, винтажными брошами, фарфоровыми чашечками, которые и в руки-то взять было страшновато, не то что пить из них чай.
В гости к бабушке Оля приезжала, словно в музей. Здесь было огромное множество разных интересных штучек, но брать их в руки девочка опасалась: мало ли, вдруг сломаются или разобьются?
А ещё приходилось задумываться над каждым словом, иначе бабушка так строго глянет поверх очков и укоризненно покачает головой, что потом ещё долго чувствуешь себя виноватой...
Непонятно как, но бабушкины манеры передались и её пушистой ангорской кошке. У белоснежной красавицы был такой взгляд, словно она делала всем огромное одолжение самим фактом своего существования.
А уж если брезгливо трясла лапкой, то всех вокруг охватывало невольное чувство стыда за то, что оскорбили столь совершенное существо предложенной едой с собственного стола или не убранным мгновенно лотком.
Имя кошки очень ей подходило – бабушка Надя назвала её Графиней.
К Оле Графиня относилась благосклонно, позволяла гладить и почёсывать, но, если общение её начинало тяготить, в любой момент могла спрыгнуть с колен и удалиться, махнув пушистым хвостом и презрительно задрав нос.
Иногда Оле казалось, что кошка была когда-то светской дамой из самого высшего общества, и даже сейчас, очутившись в пушистом и хвостатом теле, продолжала вести себя так, будто все вокруг созданы лишь для того, чтобы угождать Её Кошачеству.
Каждый день бабушка и кошка отправлялись на прогулку, поскольку хозяйка полагала, что кошечке необходимо совершать променад, дышать свежим воздухом.
Сама же Графиня явно была уверена, что отлично могла бы проводить время дома, ступая не по грязному мокрому асфальту, а по мягкому ковру.
Но в этом вопросе бабушка была непреклонна, и недовольная кошка с видом мученицы отправлялась в переноску...
Иногда Оля сопровождала их на прогулку. С бабушкой было интересно, она знала множество историй, связанных с их родным городом и замечательными людьми, которые жили здесь в разное время.
Далеко они не уходили, бабушка Надя облюбовала уютный скверик рядом с домом, где можно было отлично устроиться с книжкой под сенью резных клёнов на скамеечке у прудика.
Оля слушала, как бабушка читает вслух, или бегала покормить уточек. Кошка Графиня с высокомерным видом выглядывала из переноски, не решаясь покинуть своё убежище.
В день, когда произошла наша история, в скверике было особенно хорошо: тихо, безветренно, и осеннее солнышко расщедрилось, посылая на землю тёплые лучи.
Даже Графиня соизволила переместиться на лавочку, меланхолично наблюдая за тем, как медленно кружатся в воздухе опадающие листья.
В этот раз они были здесь не одни. На лавочке напротив расположился пожилой мужчина с окладистой седой бородой, одетый неожиданно – в кожаную куртку и высокие сапоги.
Оля решила, что он наверняка бывший байкер. Она видела таких в кино, у них ещё обычно огромные шумные мотоциклы.
Дядька ей отчего-то понравился. Зато бабушка фыркнула и покосилась в его сторону неодобрительно. По её убеждению, мужчины преклонных лет должны одеваться иначе. Уж точно не в косуху!
И тут куртка, подвергнутая мысленному бабушкиному неодобрению, зашевелилась, и оттуда показалась чёрная усатая морда самого бандитского вида.
Морда заинтересованно посмотрела в сторону белоснежной красавицы. Та сделала вид, что ничего не замечает, и повернулась спиной.
— Что, Тимоха, барышня понравилась? — проговорил мужчина густым басом. — Согласен, красотка, что надо!
И он подмигнул Оле, но так, что было непонятно, о ком он говорит. Оля улыбнулась в ответ. Кот зажмурился и снова открыл зеленущие разбойничьи глаза.
Бабушка Надя в ответ смерила мужчину взглядом из своего арсенала, предназначенным как раз для таких случаев – холодным и высокомерным.
«Как солдат на вошь», — говорил папа, когда мама не слышала.
Бабушка фыркнула точно так же, как Графиня, и сделала вид, что увлечена чтением...
А в следующую секунду тишину нарушило злобное тявканье. По дорожке прямо к ним летела мелкая кудлатая собачонка, разрываясь от истошного лая, переходящего на визг.
Поводок тащился за ней следом, видимо, истеричное создание сбежало от хозяев и сейчас целенаправленно стремилось разделаться с врагом собачьего племени в лице Графини.
Кошка зашипела и заметалась по лавке. Бабушка Надя вскочила, шикая на собачонку и заслоняя совершенно ошалевшую Графиню своим телом.
— А ну, пошла прочь! — она пыталась ухватить нарушительницу спокойствия за болтающийся поводок, но та словно обезумела от внезапной свободы и вседозволенности, помноженной на вздорный характер.
— Позвольте... Я сейчас, — мужчина начал привставать с лавки, и тут Оля заметила, что он неловко опирается на левую ногу.
Однако его опередили. Чёрная тень выскользнула из тёплого нутра кожанки. Кот одним прыжком оказался возле собачонки и зашипел, привлекая её внимание.
Бедная Графиня, окончательно потерявшаяся от ужаса, вместо того, чтобы лезть прятаться в переноску, под защиту хозяйки, в несколько прыжков взлетела на дерево и затаилась там, дрожа от страха.
Кот, преграждая собачонке дорогу к дереву, молча смотрел, как та истошно лает, прыгая вокруг него. А потом также молча поднял лапу и ударил истеричку по морде.
Лай захлебнулся, возмутительница спокойствия села и замолчала. Кот пару раз разинул рот, не издавая ни звука.
Складывалось впечатление, что он только что смазал её по щеке, выводя из истерики, а сейчас добивал морально, одним презрительным взглядом объясняя, что думает о таком вопиющем поведении.
— Кука, девочка моя, вот ты где!
По дорожке к ним бежала запыхавшаяся дама в обтягивающем розовом спортивном костюме.
— Ты зачем сбежала от мамочки?! Иди сюда немедленно! Ты что, хочешь нахвататься блох? Этот мерзкий кот тебя поцарапал? Я в суд на вас подам!
— Так, — произнёс мужчина в кожаной куртке, и от этого короткого слова хозяйка взбалмошной болонки отчего-то замолчала. — Вы сейчас извиняетесь перед владелицами несчастной кошки, которую ваша Кука довела до нервного срыва и загнала на дерево. А также перед Тимофеем.
— Тимофей – это вы? — отчего-то уточнила сбившаяся с тона тётка.
— Тимофей – это мой кот, которого вы огульно обвинили во всех грехах, — продолжил мужчина. – А потом берёте свою Куку и исчезаете! Доступно?
Тётка кивнула, подхватила мелко трясущуюся от злобы собачонку и выдавила:
— Извините!
А потом быстрым шагом исчезла, скрывшись за поворотом.
— Резко вы с ней, — произнесла бабушка Надя. — Я, каюсь, растерялась и не нашла, что ответить хамке.
— Защищать дам – это дело мужское, — ответил «байкер». — Верно, Тимофей?
Однако кот не ответил. Он стрелой взметнулся на дерево, оказавшись рядом с мелко дрожащей Графиней. Кошка явно была не в себе от перенесённого шока.
— Графиня, девочка, как ты там? — всплеснула руками бабушка.
— Давайте я попробую забраться на дерево и снять её? — предложила Оля.
«Байкер» покачал головой:
— Не стоит, это опасно. К сожалению, нога мне не позволит сделать это, к великому сожалению... Однако уверен, что Тимоха справится.
Он оказался прав. Трусиха Графиня медленно ползла по ветке, сопровождаемая чёрным котом.
— Прыгай, я поймаю! — обратился «байкер» к перепуганной кошке.
Тимоха подтолкнул её сзади, и Графиня... прыгнула, очутившись в подставленных руках!
Тимоха спустился самостоятельно и тут же отправился к кошке. Так что вскоре на скамейке напротив было уже два полярно окрашенных представителя семейства кошачьих, и психотерапия кота Тимофея явно шла Графине на пользу.
— Я не представился. Олег Николаевич, — «байкер» слегка склонил голову.
— Надежда Ивановна.
— Оля, — представились обе дамы.
— Вы только посмотрите: просто Инь и Янь! — восхитилась бабушка Надя.
— Тогда уж Ян, если речь о символе мужского начала, — уточнил Олег Николаевич, и, о чудо – бабушка не стала возражать.
— Нам нужно домой, Графиня натерпелась сегодня, — вздохнула бабушка.
— Вы уверены? — Олег Николаевич посмотрел на свернувшихся рядышком Графиню и Тимоху. Вид у кошечки был блаженный.
— Бабушка, давай ещё погуляем. Смотри, какая погода чудесная! — предложила Оля.
Ей показалось, что и бабушка Надя не прочь продолжить знакомство, просто ей нужно помочь. Такой уж характер...
Они задержались ещё на час, условившись, что завтра снова встретятся на том же месте. Оля заметила, что щёки у бабушки Нади порозовели, а глаза блестят.
— Бабуль, а он правда байкер? — спросила она.
Бабушка вынырнула из каких-то своих приятных размышлений и строго покачала головой:
— Олюшка, я же учила тебя: никогда не суди о сути по внешнему! Олег Николаевич – военный, боевой офицер, был ранен в «горячей точке». А кожаная куртка... Не по возрасту, конечно, но... Это всё отсутствие женской заботы и внимания, всё можно исправить...
«А мне нравится!» – подумала Оля, но промолчала. Вдруг бабушка решила окружить «байкера» личным вниманием? Тогда это пойдёт на пользу не только Олегу Николаевичу...
Её взгляд встретился со взглядом Графини. Кошка явно была согласна с её мнением, но тоже мудро промолчала.
Она тихонько мурчала, вспоминая героического чёрного кота, спасшего её от ужасной собаки. И впервые в жизни ей очень захотелось снова на прогулку. Свежий воздух очень полезен, знаете ли!
Автор ЕЛЕНА МИРОНОВА

СОБАКА ЧЕТВЁРТОГО ПОДЪЕЗДА
Валя Василькова всегда была очень ответственной...
В садике она следила, чтобы все игрушки дети обязательно возвращали на место. В школе ей поручали следить за выполнением графика дежурства. В институте она была старостой группы.

На работе она по личной инициативе занималась сбором денег на корпоративы, юбилеи и прочие важные и ответственные даты.
Так что, когда ее выбрали старшей по подъезду, она ничуть не удивилась и отнеслась к новому делу со всей ответственностью, хотя и была самой молодой из всех жильцов.
— Валечка, Крыловы с четвертого этажа шумят до самой ночи, отдыхать мешают, — жаловалась старушка Анна Петровна. — Ты бы поговорила с ними построже, вразумила!
И Валя отправлялась к шумным Крыловым внушать им правила человеческого общежития. И, что удивительно, те винились и обещали исправиться, сдавшись под напором подъездной активистки.
— Валюша, кто-то мусор прямо в урну пихает, — жаловались ей, и она устраивала засаду, а потом стыдила пойманных с поличным жильцов, которым лень отнести мусор до баков.
Возле их подъезда всегда было чисто, на клумбе посажены цветы. Валя очень гордилась, что так хорошо и ответственно справляется со своими обязанностями.
Она даже специально останавливалась возле своего подъезда и озирала его оценивающим взором. Да, всё было очень и очень хорошо, а значит, она справилась! Она – молодец!
А потом появилась собака...
Рыжая с подпалинами, беспородная, очень грязная, со свалявшейся шерстью, она прихромала прямо к Валечкиному образцово-показательному подъезду и спряталась под балконом.
Она настолько обессилела, что просто лежала там и смотрела на мир слезящимися глазами, в которых уже не было надежды.
Собаку обнаружили дети. Они полезли к ней под балкон, и в этот момент отвлекшиеся на свои разговоры мамы ахнули, усмотрев источник потенциальной опасности:
— Отойдите от неё немедленно! Вдруг собака бешеная?!
Они расхватали своих малышей, ополчившись против несчастной собаки:
— Пошла прочь! Кыш! А ну, пошла отсюда!
Собака попыталась подняться на лапы. Но не смогла сделать и пары шагов, настолько слабой и голодной она была.
Тогда она попыталась ползти, но это у неё тоже получилось плохо, и тогда она заплакала. Просто смотрела на возмущенных мамаш, а из глаз текли крупные слёзы...
Детям сейчас ничего не грозило, материнский долг был выполнен, и теперь обеим мамочкам было как-то неловко, что они так вот накинулись на несчастную собаку.
Однако реагировать как-то было надо, а вызывать полицию или специальные службы по отлову бродячих животных им показалось слишком радикальным.
Тут, к их радости, возле дома показалась Валя, и они с готовностью предоставили ей почетное право разрулить ситуацию:
— Вот! Собака, бродячая! — указующие персты ткнули под балкон, в направлении сжавшейся в рыжий комок собаки. — Нужно решить вопрос! Она могла покусать малышей!!!
Валя нагнулась и заглянула под балкон. Два взгляда – строгий, человеческий и безнадежный, собачий – встретились...
Собака вздохнула и снова сделала попытку выползти из-под балкона.
Она понимала, что здесь ей не рады, что нужно снова идти куда-то, искать новое укрытие и еду, но лапы отказывались даже держать исхудавшее, больное тело. И она тоненько заскулила, как маленький щенок.
У Вали дрогнуло сердце. Она была не только ответственной, но и жалостливой девушкой.
— Кажется, она повредила лапу! — констатировала Валя. — Нужно отвезти её к ветеринару.
Мамочки переглянулись. Одна и та же мысль пронеслась в голове у каждой:
— Ой, нам уже пора по домам! Дети нагулялись, пора ужинать!
Они ухватили упирающихся ребятишек за руки, каждая – своего, и потащили их в подъезд.
Валечка осталась наедине с собакой...
Вздохнув, девушка прикинула, сколько у неё в кошельке и хватит ли этого для похода к ветеринару.
Ветлечебница была совсем рядом, однако транспортировать туда собаку было проблемно. Не на руках же её тащить? Она точно не унесёт...
Валечка огляделась по сторонам в поисках решения. Словно вызванный её мысленным призывом, у подъезда остановился видавший виды «Жигулёнок», принадлежащий семейству тех самых любителей пошуметь.
Из машины выбрался Лёня Крылов, добродушный парень немного постарше Валечки.
— Привет подъездному начальству! — отсалютовал он. — Ты чего, меня караулишь? Так я вроде не нарушаю, смирно себя веду?
— Вот, — Валя прервала поток его шутливых реплик, указав под балкон.
Лёня наклонился и увидел собаку.
— Твоя? — спросил он.
Валя решительно замотала головой:
— Нет, конечно! Я же всё время на работе! Приблудилась вот, хромает! Её бы к ветеринару. А как?
Лёня ещё раз посмотрел на собаку, потом на машину...
— Эх, достанется мне от Люськи! — вздохнул он и нырнул в салон, застилая сидение какими-то тряпками. — Смотри, если будет сильно ругать, ты заступаться будешь!
— Буду! — пообещала Валечка. — Эй, собачка! Мы тебя к доктору отвезём. Чур, не кусаться!
Собака притихла и не сопротивлялась, то ли поняла, что зла ей не хотят, то ли силы закончились окончательно. Вместе они вытащили её из убежища и аккуратно уложили на заднее сидение. Валя устроилась рядом, поглаживая несчастную.
— Ты потерпи, потерпи, — уговаривала она. — Вот сейчас доктор тебя посмотрит, поможет!
Собака вздохнула, как будто поняла, и притихла...
Ветеринар оказался молодым, вихрастым, но очень серьёзным. Он осмотрел собаку, наложил лангетку на повреждённую лапу, написал названия лекарств.
— Собаке нужно больше лежать, пока трещина не зарастёт, — сказал он. — Тем более в её положении!
— А она в положении? — спросила Валечка, сама понимая, как глупо звучит вопрос.
Доктор удивлённо посмотрел на неё, потом на собаку.
— Она только сегодня к нашему подъезду приблудилась! — быстро пояснила Валя.
— И что с ней теперь будет? — ветеринар задал вопрос, который очень волновал саму Валю, потому что ответа она не знала.
— Я не могу взять... У меня однушка, — сказала Валя и почувствовала себя так, будто только что предала собаку.
— И я не могу. У меня жена, — отозвался Крылов, большой любитель пошуметь. — Она у меня – ух!
— Это да, — подтвердила Валя.
Она понятия не имела, что делать дальше. Появление собаки и так уже было проблемой, а беременной собаки – втройне!
— Предлагаю собрать всех жильцов, — Крылов был человеком не только шумным, но и решительным. — Вместе что-нибудь обязательно придумаем!
— Вы уж постарайтесь, — попросил доктор. — Через неделю собаку снова нужно будет показать. Я вас на приём запишу. Как вас зовут?
— Валя, — отозвалась Валечка.
— А собаку? — уточнил доктор.
Валя и Крылов переглянулись. Они понятия не имели, собака не представилась, никаких жетонов с именем на ней не обнаружилось.
— Агата! — это было первое, что пришло на ум Вале.
Собака приподняла ухо и повернула голову.
— Будешь Агатой? — спросила её Валя.
Собака чихнула.
— Она согласна, — серьёзно сказал ветеринар. — Забирайте. Думаю, вы хорошие люди и непременно что-то придумаете!
Когда они втроём подъехали к подъезду, там уже ожидала воинственно настроенная жена Крылова, Люся.
— Это где тебя носит?! — начала она, уставив руки в бока. При виде Крылова, выносящего на руках собаку из машины, глаза у неё стали круглыми.
— Люсь, собачка приблудилась к подъезду нашему... Ещё и в положении. Мы к доктору её возили, — начал оправдываться Крылов. — Ей бы подстилочку какую, пусть поживёт под балконом. Жалко же...
— Это тебе на подстилочке бы поспать в такой холод! – немедленно взвилась Люся. — А ей комфорт нужен!
— Вот я и говорю, — промямлил Крылов. — С соседями бы посоветоваться, вдруг миром что и решим!
Удивительно, но на этот раз Люся спорить не стала, видно, сказалась женская солидарность. Вдвоём с Валей они обошли соседей и собрали их на совещание.
Взять бродяжку к себе не решился никто, однако поступило неожиданное предложение: скинуться на домик для собаки и поставить его под балконом, а также создать фонд по сбору средств на её кормление.
Так Агата получила дом...
Вышло забавно: маленький домик притулился под балконом большого многоквартирного дома. Собаке постелили мягкое тряпьё, и она устроилась внутри, стараясь не тревожить больную лапу.
— Давайте бумагу напишем, для участкового! — предложила Валя. — Что никто не возражает против такого соседства!
Бумагу подписали все, и Валя лично отнесла её в полицию. Чудеса продолжались: там разрешили оставить домик и собаку.
Валя вернулась домой, в свою маленькую, чистенькую квартиру. Она знала, что всё сделала правильно, однако ей отчего-то не спалось...
Повертевшись на кровати, она решительно оделась и пошла к собаке. Просто так, поговорить.
— Ну, как ты тут? — спросила она, усаживаясь на скамеечку.
Агата тихонько заскулила. Ей было тепло, лапа уже не болела так, но присутствие человека внушало надежду, что она уже не такая и брошенка.
— Я буду тебя навещать, — сказала Валя. — А потом придумаем что-нибудь...
Она ещё не знала, что придумает, просто утешала. Но бумеранг добра был запущен, и будущие события уже готовились совершиться.
Валя отвезёт собаку к ветеринару. Потом ещё раз, и ещё. Агата поправится, а молодой ветеринар Валера поймёт, что ему очень нравятся и собака Агата, и решительная девушка Валя.
Вале он предложит руку и сердце, а им обеим – перебраться в его дом за городом, где места хватит всем. В качестве приданого Агата получит домик и вкусняшек от жильцов четвёртого подъезда.
Кстати, Люся Крылова узнает, что тоже скоро станет мамой, и это изменит её характер.
Она станет гораздо спокойнее, и квартира Крыловых перестанет быть самой шумной. Пока, конечно, в ней не появится маленький Ванечка. Но на него не станет жаловаться даже старушка Анна Петровна.
У каждого из жильцов случится что-то хорошее, и они даже не задумаются о том, что стало причиной этого.
И только Валечка, поменяв фамилию, место жительства, но не характер, заставляющий её активно помогать всем, кто в этом нуждается, однажды, играя с Агатой и её щенком, подумает:
«Я такая счастливая... Спасибо, Вселенная! А началось-то всё с нашей Агаты – собаки четвёртого подъезда!»
Автор ЕЛЕНА МИРОНОВА

ФОРС, МАЖОР И ФРОСЯ
Шикарный пушистый кот гордо возлежал на софе в гостиной. Его непринуждённая царственная поза невольно приковывала восхищённый взгляд хозяев.
При виде такого великолепия рука невольно тянулась к телефону, чтобы запечатлеть шикарного представителя семейства кошачьих.

А рыжий холёный кот, заметив, что его собираются снимать на камеру, принимал самое умильное выражение лица (в его случае ни в коем случае не морды).

Играя, он начинал выкручиваться, ложился на спину, вытягивался во всю свою длину и раскидывал по поверхности потрясающе пышный хвост.

В общем, форсил, как мог. Артистизм, видимо, был глубоко в его крови, оттого и получил кличку Форсун. Или сокращённо Форс.

На протяжении нескольких лет он оставался единственным и неповторимым любимцем представителей человеческой семьи.

За это время он приобрёл верных поклонников и собственную прислугу: поваров, горничных, нянек и аниматоров. Все эти качества поразительно удачно сочетались в тех, кто гордо считал себя хозяевами кота.

В летний период Его величество перевозили на дачу, где с трепетом и ревностью охраняли от посягательств восхищённой детворы и местных животных.

Впрочем, как раз другие коты и кошки мало ценили обаяние Форса и просто не обращали на него внимание.

Заботами хозяев и усилиями ветеринара, кот потерял привлекательность в глазах деревенских обитателей, которые орали по ночам кошачьи любовные песни и устраивали драки в борьбе за сердца хвостатых Мурок и Мусек.

Жизнь Форса была прекрасна! Ровно до тех самых пор, пока на пути его хозяев не возникло мелкое, невзрачное и замёрзшее существо, при рассмотрении оказавшееся котёнком неопределённого цвета, пола и породы...

Существо, прибывшее в кармане хозяина, отчаянно пищало, трепыхалось и тряслось от холода.

А ещё от страха, потому как Царь всея квартиры первым делом зашипел и треснул по уху захватчика кармана хозяина. Вернее, захватчицу, потому как по итогу найденное существо являлось кошечкой.

Такого предательства Форс не ожидал! Он объявил войну всем и каждому, демонстрируя своё полное презрение и негодование.

Хозяева клятвенно заверяли, что новый постоялец совсем ненадолго и вскоре ему найдётся новый дом, но Форс категорически не принимал новую соседку.

Впрочем, скверный характер кота ничуть не расстраивал квартиранку: ей было за радость иметь тёплый уголок, миску с кормом и внимание людей. Видимо, за время своего пребывания на улице, кошачий ребёнок натерпелся всяческих бед и лишений...

Время стремительно летело вперёд, а новых хозяев для маленькой кошечки так и не находилось.

Весёлая, игривая и жизнерадостная, она летала по дому, беся своими детскими выходками взрослого и уважаемого Форса. По виду она так и оставалась маленьким, невзрачным котёнком и даже опытный ветеринар не смог определить её точный возраст.

В летний период времени, уже на правах полного члена семьи, малышка была наречена именем Фрося и начала посещать дачу. Улица не слишком пришлась ей по вкусу, и всякий раз, в отличии от Форса, она с радостью возвращалась в уютную и безопасную квартиру.

Поездка к ветеринару с целью исключения появления потомства, откладывалась на осень: чтобы кошечка немного повзрослела и окрепла.

К концу сентября Фрося заметно округлилась, приобрела лоск и грацию. Из гадкого утёнка внезапно превратилась в очаровательную, хотя и весьма миниатюрную даму.

Правда, особой любви между нею и Форсом по-прежнему не наблюдалось, но поиски новой семьи окончательно прекратились.

В один из осенних ясных дней изумлённых хозяев встречала дома подозрительная тишина: за целый день не были разбросаны кошачьи игрушки, оставались на месте тапочки и комнатные цветы, кошачьи миски тоже остались полными.

Испуганный Форс с круглыми глазами прятался за креслом, а Фроси нигде не было видно...

Выяснить, что же случилось в отсутствие хозяев, не получалось. На зов хозяев Фрося не вышла ни вечером, ни ночью, а настойчивые поиски пропавшей кошки результатов тоже не принесли.

На семейном совете было решено, что кошка незаметно покинула дом в утреннее время, пока все собирались на работу, после чего просто потерялась в городском мегаполисе.

Чувство потери накрыло не только безутешных нерадивых хозяев, но и Форса. Шли вторые сутки, как пропала Фрося, а кот так и продолжал отсиживаться за креслом, тревожно принюхиваясь и навострив лохматые уши.

Через некоторое время он тоже куда-то исчез...

Выпустить ненароком на улицу его точно уже никто бы не смог, а потому начался тщательный обыск помещения.

Вооружившись фонариками, вениками и шваброй, хозяева проверяли каждый недоступный сантиметр под шкафами и мебелью.

Удивлённые такими неожиданными потерями, проверили даже морозильную камеру и канализационные трубы. На всякий случай...

«Не дом, а Бермудский треугольник. Форс-мажор какой-то!» – в отчаянии воскликнул хозяин и громко треснул кулаком по бельевому шкафу. В ответ на это, из-за шкафа послышалось шуршание и слабый писк.

Хозяева замерли. За шкафом они смотрели несколько раз: там был сложен свёрнутый трубочкой старый бабушкин ковёр, за которым тоже никого не нашлось...

Осенённые внезапной догадкой, несообразительные люди извлекли ковёр и стали его разматывать. Первой из складок ковра выпала Фрося. Следом за ней показался пушистый рыжий хвост и, щурясь, на свет Божий показался Форс.

«Фрося – раз, Форс – два» – радостно подсчитывал кошачьи хвосты хозяин.

«И Мажор – три!» – сделала заключение хозяйки, вытаскивая пищащий комок пуха и шерсти.

Так семейство неожиданно стало обладателем ещё одного кошачьего ребёнка. Лето на даче не прошло даром для Фроси и, неожиданно для всех, она стала мамой совершенно невероятного и обаятельного Мажора.

Мажор был угольно-чёрным, с большим лбом и белоснежной манишкой на груди. Лапки украшали крошечные белые носочки, а голубые глаза доверчиво смотрели на мир.

Но это было потом, а пока глазки котёнка были закрыты, он отчаянно пищал и требовал маму. Очень миниатюрной Фросе, по всей видимости, нелегко далось рождение крупного и лобастого малыша, а потому к ней и пришёл на помощь Форс.

Пытаясь заменить котёнку маму, он буквально ни на минуту не отходил от коробки, куда поместили кошачье семейство.

То обстоятельство, что он не является биологическим отцом малыша, ничуть не смущало кота, который вдруг решил стать родителем. Странным образом, неприязнь между кошками улетучилась, и теперь Фрося и Форс боролись за право обладанием маленьким Мажором.

Видимо, в прошлой жизни Форс был великолепной нянькой или воспитателем, потому как теперь смыслом его жизни стало ухаживание за малышом. Казалось, что наконец-то мир и покой воцарились среди мохнатых...

До тех пор, пока Фрося не начала шипеть и отгонять кота от коробки с котёнком. Сказать, что Форс обиделся – не сказать ничего!

Выждав момент, пока молодая мать отлучилась на минутку по своим делам, Форс резво схватил за шкирку котёнка и перенёс на свою лежанку.

Теперь уже кошка-мать была вынуждена искать возможность подступиться к малышу, и как только его вернули на место, быстро перепрятала в шкаф.

Далее развернулись настоящие партизанские действия – бедный Мажор вынужденно кочевал от одного родителя к другому: из шкафа под диван, с кресла под телевизор, из корзины для белья под кухонный стол...

Потом возвращались хозяева квартиры, разгоняли воинствующие стороны по своим лежанкам и на некоторое время борьба затихала. В этот недолгий период котёнок кушал и отсыпался.

Но как только Фрося хоть на минуту теряла бдительность, Форс тотчас уносил Мажора под своё покровительство.

Упитанный и заласканный котёнок рос не по дням, а по часам, а потому хрупкой Фросе стало тяжело таскать его за шкирку. Всё чаще она роняла мохнатого сына на пол, не допрыгнув до края дивана, а тот пытался удрать со всех ног от чрезмерного покровительства.

Наконец, пришёл тот самый день, когда упрямый Мажор научился не только самостоятельно кушать, но и давать отпор, а также ещё тщательно прятаться от своих родителей.

Теперь он сам мог выбирать, с кем ему интереснее проводить время: под мягким боком мамы или в компании Форса.

А через некоторое время маленький Мажор обрёл новую семью и важно переехал на новое место жительство. В доме вновь воцарилась тишина и спокойствие. Все кошачьи обиды и размолвки забыты, совместная забота о маленьком котёнке и родительские заботы окончательно примирили Форса и Фросю.

Теперь Фрося и Форс, как неразлучные друзья, проводят время вместе: спят на одной лежанке, делят миску пополам и с нетерпением ждут лета.

Только вот Фрося больше не сможет стать мамой, потому как хозяева решили: хватит с них форс-мажоров! Достаточно Фроси, кота Форса и маленького Мажора.

СВЕТЛАНА МАКАРОВА

МАРИВАННА
— Боже, боже, боже! Это какой-то кошмар! — Мариванна была недовольна.
Нет, она была просто в ярости. Да и есть с чего. Сашка сегодня рыжую притащил. Рыжую, словно лиса. Лиса ведь из семейства псовых?
Мариванна терпеть не может все это семейство: начиная с дворовых бобиков и заканчивая шубами из чернобурки.

И взгляд у рыжей лисий: медовый с хитринкой. Раньше Сашка предпочитал блондинок...

*

Нет, Мариванна и от блондинок не в восторге. Но Сашкины часто были такие мягонькие, миленькие. Чем-то напоминали кошечек.
Хотя не все. Попадались похожие и на не очень симпатичных зверюшек. Но кошечек все же было больше.
Впрочем, блондинки Мариванну тоже раздражали. Да так, что хотелось орать, рвать и метать. Особенно одна была неприятная. Мариванна помнила, как сейчас...
Сашка тогда ее ранил в самое сердце:
— Машенька, проходи, разувайся: мы тебе что-нибудь подберем.
И что бы вы думали, он подобрал этой своей Машеньке? Любимые тапочки Мариванны! Розовые с большущими меховыми помпонами.
Ох, как злилась Мариванна, как негодовала. А эта паршивка, вместо того чтобы рассыпаться в благодарностях, нос свой, кнопку, наморщила:
— И откуда же это у тебя в доме такие девичьи тапки?
— Да так... — Сашка смутился, порозовел, в тон тем самым тапочкам.
«Мои они!» — хотелось заорать Мариванне. Но она не заорала, а обиженно ушла на кухню. Правда, и там не нашла покоя. Эта блондинистая Машенька следом притащилась! За стол уселась, на Мариванну недобро посмотрела:
— Саша, а мы можем посидеть вдвоем?
— Так мы и так вдвоем.
— Нет, — шепотом. — Она на меня смотрит.
— Да ты что, Мариванну выставить предлагаешь? — в Сашкином голосе недовольство.
Ну хоть на этом спасибо! А то уж Мариванна была готова поверить в мужскую неблагодарность, о которой столько ток-шоу видела по телевизору.
Нахальная Машенька покачала ножкой в розовой тапочке, кивнула, глянула умоляюще. На Сашку это, к счастью, не подействовало:
— А давай-ка мы лучше сами в комнату пойдем. Кухня – вотчина Мариванны, не будем наглеть.
Умный все-таки Сашка у Мариванны, хоть и делает иногда глупости. Машенек вон блондинистых, например, приводит! Мариванна, правда, сразу решила, что эта долго не продержится...

*

Она не ошиблась. Захватчица тапочек появилась у них дома всего раза три. Потом исчезла. И Мариванна поздравила себя с успешным избавлением от очередной Сашкиной пассии...
Правда, в тот раз радовалась она недолго. Через неделю появилась Эльвира – настоящая самка скунса! Это был форменный ад!
В ней, по мнению Мариванны, было кошмарно все — от имени до тяжелого запаха духов.
— Какая она у тебя славная, — пахучая Эльвира неискренне похвалила Мариванну.
И даже протянула в ее сторону хищную, наманикюренную руку. Мариванна не поверила: фальшь она улавливала лучше любого детектора лжи.
«Я ей не нравлюсь, — подумала она. — На Сашку произвести впечатление хочет, селедка ароматная!»
Мариванна не собиралась ей помогать – удалилась горделивой походкой на кухню. Только на Сашку бросила укоризненный взгляд:
«Учу тебя, учу, а ты все никак не научишься в женщинах разбираться».
Хотя, наверное, зря она так. Сашка разобрался в Эльвирке быстро. Умный он все-таки у Мариванны. И наблюдательный.
Подметил, как Эльвира однажды, встретив Мариванну в коридоре, плюет через левое плечо, а потом, словно чумную, огибает ту по дуге. Взгляд у Эльвиры при этом брезгливый, неприязненный, сквозит в нем: «Оттолкнула бы, да пачкаться неохота».
— Ты чего это от Мариванны шарахаешься? Ты же вроде говорила, что она милая? Врала, что ли? — голос у Сашки, словно у прокурора.
Их Мариванна тоже много видела по телевизору во всяких передачах, где люди делили квартиры, жаловались друг на друга, наследство тянули каждый на себя, словно полуторное одеяло.
— Может, и врала! Тебе понравиться хотела. Но ты, похоже, кроме своей Мариванны, никого не любишь. Только и слышу от тебя:
«Надо в магазин зайти, Мариванне вкусненького купить. Остаться не смогу: Мариванна дома одна». Ну вас к лешему!
Эльвира была уже в прихожей, натягивала пальто. Колыхался вокруг невозможный запах тяжелых духов.
Мариванне казалось, его можно потрогать... Хорошо, что Эльвирка уходит и уносит с собой свою невыносимую ауру.

*

Да, разные подружки были у Сашки с тех пор, как они остались вдвоем. Высокие и низенькие, полненькие, как плюшевые подушечки, и худющие, словно рыбьи скелетики.
Но они никогда не заставляли Сашку потерять голову настолько, чтобы он забыл о Мариванне. Она об этом прекрасно знала и все равно ревновала. Не осталось у нее никого ближе Сашки.
«Ну вот что ты себя накручиваешь, он тебя любит, ценит. Чего тебе еще надо?» — успокаивала себя Мариванна.
Помогало, но не очень. Она в разной степени не любила Сашкиных барышень. Вот если бы он встретил похожую на саму Мариванну: независимую брюнетку с модельной походкой и взглядом, достающим до души...
Может, тогда ей было бы легче. Хотя вряд ли. Такая в его жизни должна быть одна — сама Мариванна.

*

Она почти смирилась с его многочисленными блондинками... И вот вам пожалуйста — рыжая!
— Знакомься, Катя, это Мариванна. Очень важная дама в моей жизни, — Сашка улыбнулся.
Мариванна вознегодовала:
«Очень важная? Он сказал: очень важная? Неправильно! Он должен был сказать: самая важная! Единственная важная! Чтобы эта рыжая, похожая на лису, не вообразила, что сможет занять ее место!»
Рыжая улыбнулась Сашке в ответ:
— Она такая независимая, просто королева. По глазам вижу. Интересно, мы сможем подружиться?
— Попробуй, — серьезно сказал Сашка. — Мариванна не терпит панибратства, людей видит насквозь лучше любого рентгена.
— А мне скрывать нечего, — ответила Катя. — Пусть просвечивает.
Мариванна вгляделась своими изумрудными глазами в Катины, цвета гречишного меда.
Похоже, рыжая не врала. Мариванна увидела любовь к Сашке – новенькую пока, робкую, но чистую. Без налета меркантильности, без ржавчины лжи.
«Ого, похоже, он нашел что-то стоящее, — подумала Мариванна. — Ну да я за этой рыжей еще понаблюдаю...»

*

Рыжая приходила теперь часто. Здоровалась с Мариванной, переобувалась в тапочки. Нет, не в розовые. Она сразу поняла, что это не для нее. Принесла свои.
— Катя, а чем тебе эти не угодили? Они новые. Мама для гостей покупала, — не понимал Сашка.
— Эти Мариванна любит.
«Заметила, рыжая! — удивлялась Мариванна. — Молодец! Обожаю эти пушистые помпоны, такие они уютные, сил нет. К тому же Сашкина мама купила их как раз перед тем, как... Как мы остались с Сашкой без нее».
Мариванна погружалась в воспоминания: они так славно дружили с Сашиной мамой...
Любили вместе смотреть крикливые ток-шоу и справедливые суды по телевизору. Вязали вместе разноцветные шарфы и носки. Мариванна сама не умела вязать, но с удовольствием помогала подруге с клубками.
Потом, когда Сашина мама заболела, она просила Мариванну:
«Присмотри за ним. Он умный, хороший, только молодой еще».
Конечно, Мариванна обещала. Но Сашка и сам не делал глупостей. С ним было легко.
Девчонки в его жизни, конечно, менялись. Но не то чтобы часто. Да и как иначе найти нужную, свою?
И вот теперь появилась эта рыжая, Катя. Похоже, хорошая...

*

Катина любовь к Сашке крепла. Мариванна это чувствовала и думала – это замечательно.
А еще лучше было то, что Катя никогда не забывала о самой Мариванне. Была всегда вежлива, предупредительна, иногда удивляла:
— Я подарок принесла, — сказала она однажды и протянула Мариванне игрушку.
«Мне вроде не по возрасту», — удивилась тогда Мариванна и уже собиралась обидеться, но передумала. Игрушка была такая славная, даже лучше помпонов на розовых тапочках.
— А сегодня позвольте вас угостить, — частенько предлагала Катя.
Изумительные мясные кусочки покорили Мариванну. Впрочем, как и вежливое обращение.
«А я готова ее принять!» — поняла она.
И через день Сашка спросил:
— Мариванна, как она тебе? Мне кажется, ты перестала ревновать. Да и вообще, вы с Катей вроде подружились?
Мариванна задумалась ровно на секунду, потом муркнула. Она много могла бы сказать...
Например, что она ценит людей, которые любят черных кошек. А еще она, Мариванна, чувствует искренность в Катином сердце. И кроме того, Катя хоть и похожа на лисицу, но, кто его знает почему, она кажется Мариванне самой красивой из всех Сашкиных подружек.
Жаль, Сашка не понимал кошачий язык. Поэтому пришлось обойтись коротким: «Мур».
— Спасибо, Мариванна, — поблагодарил Сашка. — Как же ты иногда похожа на мою маму: мудрая и все понимаешь.
Той же ночью Мариванна, лежа на подоконнике, отчитывалась перед вселенной:
«К свадьбе все, похоже, идет у твоего сына, подружка, — думала она, глядя в темноту. — Возмужал наш Сашка, достойную женщину встретил, хоть и рыжую.
Ты бы ее одобрила. Жаль, что не дождалась. Я вот одобряю, а мы с тобой всегда понимали друг друга».
Мариванна верила, что Сашина мама ее услышит. Не может быть, чтобы не услышала.
Выполнила черная кошка просьбу своей ушедшей хозяйки, помогла найти Сашке любовь. А это значит – жизнь продолжается, и все в ней будет хорошо...
Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО

Мурзилка
Железнодорожная станция привычно шумит, все куда-то спешат, а шпалы источают на солнышке свой специфический аромат. Люди не успевают радоваться лету и теплу, ведь у всех свои заботы. И уж точно никто не ожидает встретить в электричке своего друга...

– У кого такие красивые глазки? Вот так милашка, и откуда ты здесь?
– Да, видимо, решили тут оставить. Может, рассчитывали, что здесь и хозяин найдется...
– Эх, я бы с радостью взяла, но у нас уже и так три кошки...
Пассажиры вагона электрички обсуждали симпатичного котенка с огромными зелеными глазами и ярко-рыжей шубкой. А вот Ника ничего не говорила. Только думала, что с ее аллергией кошка ей точно не ко двору... И все-таки именно она оказалась ее другом.
Дома все были в полном восторге, дети обожают животных. И они так давно просили взять в квартиру хотя бы хомячка. А тут сразу кошка. Да еще такая красивая!
Старшему Андрюше исполнилось недавно восемь. И Ника решила, что для него котенок будет отличным подарком. В этом возрасте уже можно начинать заботиться, ухаживать за животным. Развивать чувство ответственности, дисциплинированность. Конечно, младшая Верочка в свои четыре будет только играть с котенком, ей пока рано доверять уход.
Ника даже не ожидала такого чудесного эффекта, но Андрей ухаживал за котенком как настоящий взрослый. Ничего не приходилось напоминать, ничего не нужно было делать за него. И никаких проблем с воспитанием Мурзилки.
Она очень быстро поняла, что и как следует делать, приняла все установленные правила, вела себя практически идеально. Но и заслуга Андрея тут была по-настоящему большая.
Он не просто занимался с котенком, потому что его обязали. Нет, он подходил ко всему с интересом, с удовольствием. Обучал кошку разным трюкам, очень много играл с ней. В итоге и Мурзилка всегда довольная, и детям весело играть, и в квартире полный порядок и чистота.
– Тебе так нравится заниматься с ней?
– Конечно, я же почти дрессировщик! А она такая умная, что с ней в цирке можно выступать!
– Значит, будете цирковые номера готовить?
Ника с улыбкой наблюдала за сыном, а он буквально светился от восторга и гордости за свою подопечную.
Как раз только что заходила соседка, рассказывала «страшные» истории про своего хулигана-кота. Ее кот предпочитал лакомиться обоями, превращать шторы в перфорированные.
Безусловно, там были свои причины. У соседки животному было скучно, поскольку он слишком много времени проводил в одиночестве. Хозяйка на работе, играют с ним совсем мало. Вот он и развлекался в меру своих возможностей. Соседка искренне завидовала Нике с ее воспитанной кошечкой.
А сама Ника задумалась – все-таки очень важно ощущать любовь, внимание, иметь возможность больше общаться с друзьями, играть с ними, веселиться. И кошка на своем примере показывала, ее любят, уделяют достаточно внимания. Она успевает «выпустить пар» в многочисленных играх. И ей уже не нужно шалить с обоями или обувью...

Время летело стремительно. Вот уже и Вере исполнилось пять. Теперь она смелее принимала участие в «дрессировке» Мурзилки. Но девочка больше хотела заняться имиджем, стилем любимой питомицы. Ника сама удивлялась, глядя, как рыжая подружка с огромным удовольствием наряжалась с помощью своей маленькой хозяйки. И появились новые забавы.
Сейчас регулярно гуляли на улице, причем Вера сажала кошку в детскую коляску. Каждый раз в новом кукольном наряде. И даже с фатой, в шляпках, в красивых шарфах.
Что тут можно сказать! Действительно, можно ставить настоящие цирковые номера, настолько эффектно все это выглядело. Соседи посмеивались и разглядывали шляпки и пышные кринолины Мурзилки, а Вера говорила, что готовится стать дизайнером-модельером.

Однажды, когда Мурзилке уже исполнилось три года, она не смогла сдержать своих чувств и прыгнула за птичкой, ухитрившись разорвать сетку на окне.
Первый этаж спас положение, но вот птичка действительно оказалась в лапах. Вот это звездный час!
Ника зашла на кухню и увидела рыжую любимицу с добычей. Восторгу кошки не было предела, но птичку все-таки выпустили обратно. Она только потеряла несколько перышек.
Андрей смеялся, когда слушал новость, радовался, что птичка не пострадала. И жалел, что такая успешная охота не попала на кадры видео – можно было бы гордиться хроникой.

Ника довольно часто общалась с другими любителями животных, с хозяевами кошек. Рассказывала забавные истории. И всегда делала акцент на важном моменте – нужно больше играть с питомцем, оставлять для него время.
Тогда и не будет у животного желания хулиганить, портить вещи. Конечно, и элемент дрессировки тоже должен присутствовать. К сожалению, времени на своих питомцев хватает далеко не у всех...
А они своей Мурзилке полностью доверяли. И даже ее любимая колбаса была в безопасности, если забыть ее на столе. Кошка знала точно, какие правила в доме. Для развлечений оставались бесконечные игры с детьми и взрослыми.
Автор МАРИОНЕЛЛА

РАЗВОД
Она уехала внезапно и секретно, когда он был на работе, а дети в школе. Собственно говоря, дело давно шло к разводу – взаимное недовольство, упрёки и скандалы, но чтобы так...
У него была небольшая строительная фирма, и ему приходилось с утра и до ночи мотаться по объектам.

А дом, дети, уборка, готовка, уроки – всё было на ней, и она считала, что он недостаточно ценит её, не уделяет ей время. И уж тем более, детям.
А что он мог возразить на это? Только одно – что так он зарабатывает на их безбедную жизнь.
И её возражения о том, что другие всё совмещают, вызывали у него только тяжёлые вздохи. А что можно было сказать?
Да, у других и фирмы побольше, и персонал есть, который может заменить. А он на всём экономил...
Большой свой дом. Трое детей: старшему сыну пятнадцать, средней дочке двенадцать, а младшей ещё и шести нет.
И тут только глаз да глаз. А он всегда на работе.
В общем ситуация, якобы, складывалась такая: он тиран, невнимательный, незаботливый, и дети видят его в лучшем случае по выходным.
А она – святая, сгубившая на него свои лучшие годы, раба, обслуживающая всех, выбивающаяся из сил с утра и до ночи...
Правда, тут она забывала упомянуть, что убирала в доме нанятая женщина. Готовила тоже другая. А она, пока дети были в школе, уезжала на шопинг с подругами.
Но потом-то она не могла красоваться в новых нарядах. На это уже действительно не было времени...
И однажды дети, придя из школы, вместо заботливой и любящей мамочки увидели на столе длинную записку. А вот вещей её не обнаружили.
Как оказалось, она укатила с одним бизнесменом отдыхать. Он понимал её и ценил. Она сообщила адрес адвоката по разводам. Ведь бизнесмен обещал жениться на ней, и её ждала новая жизнь, полная свободы, любви и восхищения.
Ага. Как-то так...
Примчавшись домой и прочитав оставленную записку, он схватился за голову. Дети сидели вокруг и молчали. Они смотрели на него с ужасом. Несчастье лежало на столе, распластавшись запиской с адресом адвоката.
Девочки заплакали. И он стал утешать их, объясняя, что они тут совершенно ни при чём. Что мамочка очень их любит и совсем их не бросила. Нет!
Она просто так устала... Так устала, что должна отдохнуть, а потом... Потом она обязательно вернётся.
Он произносил эти слова и пытался придать им подобие убедительности. Так надо было.
А в голове... В его голове со скоростью света крутились мысли:
Что делать завтра?
Как теперь решать вопросы с домом и детьми?
Ведь работу ему нельзя бросать, по крайней мере, до того момента, пока не найдет себе замену, хоть на время...
Выход нашелся довольно быстро. Женщина, готовившая еду, очень охотно согласилась за отдельную прибавку к жалованию приходить пораньше и отправлять детей в школу, да и встречать потом.
А уроки? А дополнительные занятия и кружки? Нашелся человек и для этого.
Вот только, он отлично понимал, что теперь он должен заменить им мать. Хотя бы постараться.
И он начал...
В этот же вечер он сам уложил всех спать и посидел рядышком, поговорил. Младшую дочь устроил на большом диване в своей комнате и просидел рядом с ней до самого утра, а утром...
Утром помчался к секретарше, у которой глаза полезли на лоб, но женщины...
Женщины, работавшие в его фирме, восприняли эту информацию, как вызов. И немедленно помогли бедняге.
На его место нашли человека с опытом работы в строительном бизнесе. А вечером женский коллектив уже сидел у него дома и развлекал детей. Ну, насколько это было возможно в данной ситуации.
Детям просто не давали грустить в одиночестве и думать, почему их любимая мамочка их бросила.
Через несколько дней одна из женщин притащила к ним домой двух котят и небольшую рыжую собачку.
Он схватился за голову:
— Мне только этих забот не хватало! — сказал он.
Но увидев, как девочки расхватали пушистых малышей, а сын сразу отправился выгуливать пёсика, передумал. Только вздохнул и сказал:
— Ладно, чего уж там. Валите на меня всё. Я знаю, что виноват... Да и кажется, дети действительно отвлеклись.
Оно бы, конечно и ничего, но... Вы же отлично знаете, кто стал ухаживать за котятами и выгуливать собачку?
Правильно. Он.
Но это, как ни странно, не напрягало. Наоборот – помогало отвлечься от мрачных мыслей.
Отец-одиночка с тремя детьми. Сами понимаете, тяжело без женской руки, но он довольно быстро втянулся: стал разбираться в уроках и ходить в школу, где объяснял, почему старший сын дерётся.
Он втянулся и даже не вспоминал о том, что не помешало бы подумать и о личной жизни. О женщине, которая если и не заменит мать, то хотя бы подружится с детьми.
Иногда всё же, такие мысли приходили в голову, но тогда его словно током пробивало. Он боялся снова обжечься и детей травмировать.
— Да и кому нужен немолодой мужик с тремя капризными детьми? — думал он. — Кому нужны эти проблемы? Какая женщина согласится?
Да никакая! Ну его, право слово, к черту. Проживём и так. Сами. Мы же есть друг у друга? Ну, вот и прекрасно...

*

Итак, вы же помните, что маленькую рыжую собачку выгуливал он сам? Ну так вот...
Там он и познакомился с одной очень роскошной дамой, на которую заглядывались все женатые и неженатые владельцы собак.
Когда она проходила со своей таксой, собаки огрызались, а их владельцы мужчины цокали языками, закатывали глаза и раздевали её взглядами.
Ну, ей богу, разве она виновата в том, что бог дал ей такую соблазнительную внешность?
Нет.
А под этой внешностью скрывалась обычная преподавательница английского языка в колледже. Которая занималась тем, что работала там на полторы ставки, а в свободное время проверяла дома задания учеников.
А на большее не было ни времени, ни денег...
Вы, конечно, можете мне не поверить, но броская внешность иногда скрывает под собой совершенно стеснительного человека, который до конца жизни может прожить в одиночестве.
Просто потому, что то, что видят и ожидают от него, ну совершенно не соответствует его настоящему содержанию.
Само собой разумеется, он даже не мечтал познакомиться вот с этой самой красавицей, которая ещё и моложе его.
Просто их собачки... Не сцепились, нет. Перепутались поводками и стали обнюхивать одна другую, махать хвостиками, после чего бросились играть в догонялки, чем безнадёжно запутали свою сбрую.
Он очень извинялся, бегая за пёсиками, падал на скользкой траве, вскакивал, раскланивался и пытался улыбнуться, краснел и заикался...
Она стояла, опустив руки, и смотрела на этого неуклюжего мужчину, который почему-то не раздевал её глазами, а совсем наоборот – старался отвернуться и смущался.
Она рассмеялась и подошла поближе. Они стали вместе развязывать гордиевы узлы на поводках. Она смотрела на него, а он что-то говорил и краснел, глядя вниз.
А в этот момент мужики, выгуливающие собак, получали "инфаркт микарда и шов на сердце через всю физиономию". У некоторых текла слюна из уголка губ и они злобно рычали, а их собачки в ужасе шарахались от своих хозяев.
Ну, в общем так...
Он узнал, что она преподавательница английского языка в колледже, а она узнала, что он отец-одиночка с тремя детьми.
Она не стала расспрашивать его обо всех обстоятельствах, вместо этого она договорилась встретиться с ним вечером на выгуле их познакомившихся собачек...
Перед вечерним выгулом собаки он принял душ, побрился и долго думал, что ему надеть. После чего обругал себя.
Ну, действительно, зачем нужен отец-одиночка, да ещё и с тремя детьми? Да ещё и такой красавице? — подумал он, надел старенький спортивный костюм и пошел...
Теперь они выгуливали собачек вместе, сняв с них поводки. Собачки играли в догонялки, а они играли в вопросы и ответы. И всем было интересно.
Она постепенно вытянула из него всю историю. Он пытался оправдать бывшую жену. Искал причины и старался всё обосновать своей невнимательностью.
А она, когда видела, что ему становится особенно тяжело, начинала разговор о том, как лучше учить детей языку:
— У ваших детей, — спросила она, — как с английским?
— Как у меня, — ответил он и вздохнул. — Крепкие тройки.
— Как же так?! — возмутилась она. — Это же ужасно.
Он улыбнулся почему-то и согласился:
— Ужасно...
Она помолчала немного и предложила:
— Могу в выходной уделить им по часу каждому. Что скажете?
— Мне очень неудобно отягощать вас, — ответил он и добавил: — Я всё оплачу. Сколько вы скажете, столько и заплачу.
Она почему-то улыбнулась в ответ и сказала:
— А вы уже заплатили.
— Когда?! — изумился он, но...
Но она лишь загадочно усмехнулась.

*

Репетитор пришла в выходной и сразу приступила к занятиям. Она оказалась очень строгим преподавателем, но, как ни странно, сразу понравилась детям.
Знаете, бывают такие женщины, которые умеют пошутить, поощрить и правильно всё преподнести. Заинтересовать и поговорит по душам.
Правда, только на английском...
Это был вызов. И дети приняли его.
Где-то через месяц, вернувшись с работы посреди недели, он застал её сидящей на диване. Младшая дочка заснула, положив голову ей на колени.
Она тихонько объяснила ему, что малышка позвонила ей и на английском попросила прийти и посидеть с ней немножко.
Два кота и собачка устроились возле неё, с другой стороны, и тоже дремали...
Еще через месяц она переехала к ним. Дети приняли её переезд очень положительно.
Можете мне, конечно, и не верить, но они-то в глубине души отлично понимали то, что произошло, как бы он ни старался выгораживать их мать...
А эта женщина им понравилась. Она понравилась им тем, что не пыталась влезть им в душу, не подлизывалась, не заигрывала с ними и не старалась казаться чем-то таким, особенным.
Она вела себя так, будто ничего не случилось, а то, что случилось, и должно было случиться.
Младшая девочка была в полном восторге:
— Папа! Папочка, — сказала она. — Ты не думай... Я уже очень взрослая и понимаю всё. Не волнуйся. Она очень хорошая.
Мужчина не верил своему счастью. Он всё пытался понять, почему такая красавица выбрала его, отца-одиночку с тремя детьми. Ну, почему?
Пока однажды она не объяснила ему:
— Один раз и навсегда говорю тебе, — сказала она. — И больше никогда не возвращаемся к этому опросу.
Ты помнишь, однажды ты предложил мне оплату за уроки английского?
— Помню, — ответил он. — А ты сказала, что я уже всё оплатил. И я страшно удивился.
— Ну, так вот, — начала объяснение она. — Ты пытался выгородить свою жену, бросившую тебя и троих детей. И уехавшую с любовником. А почему? Почему ты это делал?
— Да не знаю я, — опешил он. — Просто, так правильно...
— Я не сказала, что это правильно, — возразила она ему. — Я сказала, что ты уже всё оплатил. И поверь мне, что за свою жизнь я не встретила ни одного мужчину, который не ругал бы свою бывшую.
Причём, без всяких на то оснований, а ты... Выгораживал...
— Ничего не понял, — ответил он.
— Вот и славно, — согласилась она и поцеловала его, а потом пошла укладывать спать младшую девочку...

*

Ах, да, совсем позабыл!
Бывшая жена вернулась через год...
Дело в том, что бизнесмен, с которым она укатила на острова, бросил её, укатив с более молодой на зимний курорт. Вот так-то.
Вот только дети отказались встречаться с ней. А мужчина объяснил ей, что пути назад нет.
И это, пожалуй, вся история...
Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

ДВА КАЛЕКИ

Она пришла в приют... Пахло там ужасно. Приют был очень бедным и существовал впроголодь, как говорится.

Вообще-то, она направилась сюда лишь по одной причине – приговор суда. Сто двадцать часов общественных работ. Наказание было получено за автомобильную аварию.

Ни выпивки, ни особых нарушений, просто она не справилась с управлением и влетела на полной скорости в дорогущий электронный стояк для рекламы.

Ущерб для города очень значительный, и хотя была страховка, наказать требовалось, как говорится, для острастки.

Вот её и лишили прав на два месяца, с условием отработки ста двадцати часов на таком объекте. После чего вернут права...

Был выбор: либо дом престарелых, либо центр реабилитации алкоголиков, либо приют для животных.

Она выбрала приют. Но теперь, когда она шла между клетками, откуда на неё смотрели глаза, полные надежды, отчаяния, разочарования и страха, а в нос бил такой запах, что хотелось надеть противогаз, она начинала сомневаться в правильности своего выбора...

Впрочем, долго думать об этом ей не дали. Вручили в руки резиновые перчатки и озвучили задание – чистить клетки и убирать проход.

Её впечатлениями от первого дня работы были страшная усталость и запах от одежды, который пришлось удалять несколькими стирками.

На следующий день она уже оглядывалась по сторонам, а на третий даже согласилась перекусить с остальными волонтёрами.

Человек, знаете ли, такое существо, которое привыкает ко всему. И даже к этому запаху...

Тяжелее было с глазами. Они смотрели на неё и просили... Ответа, объяснения, любви, ласки... Да бог его знает, чего ещё.

И это было тяжелее всего. Она не знала, что ответить и как объяснить собакам и котам, оказавшимся здесь, почему так случилось?

Почему они оказались никому не нужны?

Особенную трудность представляли животные, которые всех боялись или были калеками. Они шарахались от неё и, забившись в дальний угол, начинали тихонько подвывать от страха.

И тогда она стала с ними разговаривать. Убеждала в том, что она им не враг, и не хочет их обидеть, а очень даже наоборот...

Время шло.

И, несмотря на то, что жизнь стала в два раза тяжелее – работа плюс отработка, ей понемногу начало нравиться, и даже запах уже не казался таким страшным.

А когда положенные сто двадцать часов подошли к концу, и старшая по приюту подписала лист с данными для наблюдающего офицера полиции, она даже расстроилась.

— Приходи к нам. Навещай, если сможешь. Платить, конечно, нечем, — сказала пожилая женщина-волонтёр и улыбнулась виновато.

Муж несказанно обрадовался окончанию работ:

— Наконец-то! — воскликнул он. — Избавимся от этой вони.

Её почему-то передёрнуло:

— Они не воняют, — возразила она мужу.

— А кто тогда воняет? — поинтересовался он, и она, задумавшись, ответила:

— Человеческое безразличие воняет.

Ночью ей снились глаза её подопечных. Они окружили её и смотрели в полной тишине. Просто смотрели, и всё. И от этой тишины ей стало страшно.

— Ну, что вы? Что вы? — спрашивала она их.

И сама отвечала:

— Да не брошу я вас! Не брошу...

На выходные, вместо того, чтобы поехать с мужем сперва в ресторан, а потом в театр, она с самого утра потащилась в приют, где её встретили радостными криками люди и радостными взглядами животные.

В самом дальнем угловом вольере был новый питомец. Прежний умер, так и не дождавшись своего дома.

Небольшая собачка жалась к прутьям решетки, смотрела вниз, дрожала и подвывала от страха.

— Отобрали у детей, — объяснила одна из работниц, — они кидали в неё камнями.

Женщина принялась за работу: уборка, кормление, выгул по мере возможности...

Устав до чертиков, она приехала домой, где муж всё ей и высказал.

Она слушала как-то отстранённо. Он возмутился, и тогда она сказала:

— Ну, не могу я их бросить. Ты пойми, не могу! Нас там мало, а их много. Кто-то же должен за ними ухаживать?

— Ну, почему? Почему именно ты? — спросил он.

— Да не знаю я! — отмахнулась она от него. — Просто не могу иначе...

Через неделю, на следующие выходные, она опять приехала туда. Собачка в дальней клетке еле стояла на ногах.

— Почти ничего не ест, — поделилась одна волонтёр. — Боится всего. Не жилец...

Она подошла к клетке и попыталась заглянуть в глаза собаки, опущенные вниз. Но та упрямо отворачивалась.

Вечером, закончив работу, она опять подошла к той клетке. И ей показалось, что пёсик чуть вильнул хвостом...

Она уже дошла до своей машины, но потом вдруг вернулась и сказала дежурному по приюту:

— А знаешь, что, открой клетку. Я забираю его... Или её. Домой.

— Вообще-то, так не полагается, — подмигнул ей волонтёр и открыл.

К машине и домой она несла собачку на руках. Та не могла уже стоять на лапах. Да и дрожала от страха так, что всё равно не смогла бы идти.

— Ну, вот, — заметил муж. — Теперь приют переезжает к нам домой?

— Пошли в ванную! — скомандовала она.

Там они долго и упорно отмывали тёплой водой и специальным шампунем грязь и блох. Потом положили в уголок тёплый плед и поставили миску с вкусной курочкой.

Собачка забилась в угол и с ужасом смотрела на них и еду. Ей, наверное, казалось, что это такой новый вид издевательства...

Прошло почти семь дней, пока Муха – поскольку она была черной масти, не стала есть днём. До этого она ела и пила только ночью, когда все спали.

Потом она стала поднимать голову и смотреть вокруг. Потом стала вилять хвостиком, а потом...

Однажды, придя с работы, женщина застала такую картину – её муж, который люто не любил животных и говорил, что от них только вонь и шерсть, сидел на диване, а рядом с ним сидела Муха...

Она с обожанием смотрела ему в глаза, а он ей жаловался:

— Наприносила тут! — говорил он. — Воняет, блохи, шерсть... Беспорядок. И вообще...

Муха жалобно подвывала ему в такт и прижималась. Он гладил её спинку и объяснял, что никто его не понимает и не ценит.

Прикрыв рот ладонями, чтобы не рассмеяться, женщина тихо вышла на улицу и вернулась через полчаса.

Муж ничего ей не рассказал, а Муха лежала на своём пледике и только время от времени посматривала на него, и тогда её хвост предательски вилял.

В общем, ещё через неделю муж сообщил ей, что, в виде особого исключения, он позволяет остаться Мухе.

Но совсем не потому, что она ему нравится. Нет! А очень даже потому, что ему полезно гулять на свежем воздухе.

Она, пытаясь не рассмеяться, посмотрела на него, опустила вниз глаза и поблагодарила за его щедрость. Муха радостно виляла хвостом и подмигивала мужу обоими глазами.

А потом...

Потом она увидела в клетке ещё одного, обречённого на верную смерть.

Маленького рыжего котика разбил паралич. И речь шла о днях...

Вот она и решила, если ему суждено умереть, то пусть хоть несколько дней проведёт в тепле и заботе.

Муж рвал и метал.

Но когда, после купания и сушки, рыжий котик попытался пойти и ровно держать голову, а в результате его лапы стали дёргаться, он упал и не смог поднять голову...

Муж замолчал, посмотрел в сторону и сказал:

— Только пока ему не станет лучше.

— Врач сказал, что ему всего несколько дней осталось. Не выживет он, — объяснила жена.

Тогда он посмотрел на кота и ответил:

— Много твой врач понимает...

Муха немедленно взяла шефство над калекой. Он спал рядом с ней, и она вылизывала его и клала на него свою голову.

Прошла неделя, за ней вторая. Потом третья...

И Рыжик явно шел на поправку. Он ещё не очень хорошо ходил, и голова дёргалась, но однажды, придя с работы, она застала такую картину.

Рыжик лежал на коленях мужа. Муха прижалась к мужчине и заглядывала ему в глаза, а он рассказывал им о том, какие все дураки, эти самые врачи:

— У меня знаете, что было?

И он начал длинный рассказ о том, как вместо гриппа, ему лечили насморк. Время от времени он прерывался и объяснял коту и собачке:

— Понаприносит она, понимаешь, тут... Нет! Это к вам, ясное дело, не относится. Вы то – другое дело.

Муха жалостно подпевала ему в такт, Рыжик отчаянно тарахтел.

Она вышла на улицу и закурила. Ей почему-то не было смешно. Она почему-то плакала...

Странные существа эти женщины.

Ну, вроде бы, всё хорошо. Живи себе и радуйся, а они... Плачут!

Нет, всё-таки прав её муж.

Прав.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО
 

ЭРМИТАЖНЫЙ КОТ

Катя Брусникина давно мечтала о коте. Мечтала, сколько себя помнила...

Пока жила с родителями на Невском, не могла себе позволить завести пушистого красавца из-за отцовской аллергии. Потом Катя подросла, отучилась на юридическом и вышла замуж.

Но мечта так и оставалась мечтой.

В небольшой съемной однушке и без кота не развернешься. Да и квартирная хозяйка была не в восторге от четвероногих жильцов. При заключении договора она их с Сережей придирчиво осмотрела крохотными глазками-буравчиками и строго спросила:

— Кошек у вас точно нет? Ну, это самое главное. А то знаете, как бывает?

И рассказала целую трагическую историю из жизни антикварного кресла, которое пережило революции и войны, но под натиском когтей мейн-куна Пирата сдалось.

Сережа ее тут же уверил, что котов у них нет и не предвидится, а Катя только вздохнула...

Их отношения закрутились, как часто бывает, в университете. Сережа учился на курс старше. Был рассудительным и умным обладателем васильковых глаз и рокочущего голоса.

У Кати шансов спастись от влюбленности не осталось. Во всем их характеры совпадали, точно детали пазла, кроме одного: Сережа с детства был равнодушен к домашним животным.

И нет, никакой аллергии у него не было. Не было и жутких историй с укусами и царапинами. Просто не хотел:

— Да, кошки, они себе на уме... Никогда не нравились. Важные такие, — сказал он как-то за чашечкой кофе, и Катя сразу же передумала делиться с ним давней мечтой.

Но вот они уже живут в собственном (ну, почти собственном – ипотечном) двухкомнатном гнездышке на Лиговском. Противные хозяйки их больше не смущают.

Катя подумала-подумала и решила, что если и заводить кота, то именно сейчас. Собралась с духом и рассказала Сереже о своих планах.

— Кота? Зачем тебе? — пророкотал Сережа, хмурясь сквозь очки.

— Чтобы уютнее стало, — ответила Катя с обезоруживающей, как ей самой казалось, улыбкой.

— Чепуха! От котов только шерсть везде и запахи разные...

Потом он немного смягчился:

— Если ты так хочешь питомца, то, может, черепашку заведем? Я, знаешь ли, за сохранность своих кожаных ботинок беспокоюсь. От черепашки опасности меньше.

Катя ничего против черепашек не имела, но мечтала она именно о коте. О чем тут же Сереже и заявила. Прямо и дерзко.

Наверно, в Кате пропадал талант великого переговорщика. Всего за час ей удалось супруга уломать.

— Ладно уж... Но только возиться с ним сама будешь. Прививки там, корм... Что котам еще нужно?

Катя на эти условия тут же согласилась. И открыла мужу оставшуюся часть плана. Дело в том, что хотела она не абы какого кота. Она мечтала поселить дома кота из Эрмитажа.

— Что бы у нас дома было хоть что-нибудь из Эрмитажа? — спросил Сережа.

Все ему шуточки...

Если вы вдруг не знали, то в самом знаменитом музее России на службе состоят не только люди. Покой бесконечных залов Зимнего дворца многие столетия берегут десятки кошек.

Охотятся они на крыс и мышей и сейчас. В выставочные помещения их не пускают, но в знаменитых подвалах для них много работы. При большом желании такого кота можно забрать домой.

Обычно берут совсем юных котиков, либо тех, у кого нет особого таланта к мышиной охоте.

Отдают музейных котов не всем подряд. Нужно соответствовать строгим критериям. Например, жить в собственной квартире и выглядеть адекватным человеком.

Катя даже немного волновалась, вдруг собеседование (а без собеседования кота не дадут) пройдет неудачно?

Мы сказали, что Катя немного волновалась? На самом деле, ее так не трясло даже на экзаменах у незабвенного Романа Андреевича, преподавателя латыни по прозвищу Цербер!

Женщина, беседовавшая с Катей, Цербера, правда, совсем не напоминала. Это была дама с очень внимательными глазами. Такими, какие насквозь просвечивают глубины твоей души.

Не было домашних животных? А почему? Понятно, а супруг не против?

Когда Катя уже подумала, что ее сейчас вежливо отправят куда подальше, прозвучало неожиданное:

— Хорошо. Пойдемте знакомиться.

Оказалось, что отдают котов не сразу. Сначала надо пообщаться. И если «контакт» есть, то тогда уж можно забрать домой.

Изначально Катя хотела взять котика помоложе. Но судьба распорядилась так, что первым ей на глаза попался важный и круглый красавец по имени Леня.

Видом он ужасно напоминал Катиного папу, Леонида Андреевича. Даже имя совпало! А еще тот же взгляд, немного строгий, но доброжелательный. Оказалось, что Леня уже считается почти пенсионером.

Кате Леня позволил себя погладить и даже немного поурчал. На следующей встрече он Катю узнал, даже на руки залез, хоть и держался с завидным достоинством.

Так Катя стала счастливой хозяйкой заслуженного музейного работника и обладательницей сертификата «Владелец Эрмитажного кота». Звучит внушительно...

*

Леню перемены в жизни застали врасплох. Сначала к нему в гости пришла странная женщина в шерстяной кофте, представившаяся Катей. Потискала его, назвала «красавчиком»...

А потом, через неделю, куда-то увезла. К любым, даже к самым необычным происшествиям, он привык относиться философски.

В конце концов, жизнь – удивительно непредсказуемая штука. Она то кормит тебя свежими сливками, а то подсовывает пустой фантик на ниточке. Но нынешняя ситуация Леню совершенно сбила с толку.

Он привык чувствовать себя настоящим лейб-гвардейцем, блуждать по бесконечным переходам подвалов Эрмитажа, прислушиваясь к каждому шороху.

Теперь же он оказался в странном маленьком помещении, где не было хрустальных люстр! Смешно сказать, но в коридоре его нового пристанища (если это вообще можно назвать коридором) не разносилось эхо. Здесь ведь даже мышей нет!

Он добросовестно делал обход каждую ночь, но так и не услышал ни одного серого разбойника. Хоть бы кто пискнул для приличия. Зачем его только от дел оторвали?

Поначалу казалось, что это какая-то странная причуда двуногих. Вроде санобработки. Подержат его здесь пару дней и вернут на службу. Наивный!

И вдруг к нему в голову пришла ужасная мысль. А что, если все это время он плохо служил? Терпели его, терпели и отправили куда подальше!

Припомнил, что в последний месяц удалось поймать всего пять грызунов. А Уголек справился с девятью! Даже увалень Кирюша принес шесть. Неужели одного неудачного месяца хватило, чтобы от него избавиться? Да, Эрмитаж ошибок не прощает...

Леня покосился на миску с рыбным филе. Кормят тут, правда, неплохо. Но неужели он теперь ни на что другое не годен? Как двуногим объяснить, что Леня рожден для опасностей ночной охоты? Он все еще может принести много пользы, честное слово!

Однажды новая хозяйка куда-то уехала. Куда именно, Леня так и не понял. В какую-то командировку. Город, что ли, такой?

До того Катин муж Сережа в Ленину сторону даже не смотрел. Леня испугался, что останется совсем без еды. И поначалу все и правда шло к голодной смерти...

Кормила его до того рокового дня только Катя. И вот обед задержался на целые сутки! Сережа сидел в своем кабинете, шелестя какими-то бумажками, а Леня безуспешно пытался напомнить о себе.

Ближе к вечеру сообразил, что это бесполезно, и стал готовиться к побегу...

Утром Сережа разговаривал с Катей по телефону:

— Дааа... покормил, — пробормотал он не слишком уверенно.

Видно, эту неуверенность Катя тоже почувствовала.

—...нет, прости, я забыл... Ладно-ладно, сейчас покормлю, только не кричи.

Сережа положил трубку и побежал на кухню. Леня постарался принять самый обиженный вид, какой только мог изобразить. В животе урчало так, будто там поселилась целая стая лягушек. Что было бы, кстати, не так уж плохо.

— Дружище, ты извини, я совсем заработался, — бормотал Сережа, вываливая в миску двойную порцию кусочков кролика с каким-то мудреным соусом.

Леня только вздохнул – что с тобой, дураком, делать? Кажется, побег откладывается. Пока.

Удивительным образом, Сережа с того дня к Лене потеплел. Даже не прогонял, если Леня забирался в его кресло. Видимо, есть у двуногих какая-никакая совесть...

Потом как-то ночью Сережа шел на кухню и в темноте влетел коленом в тумбочку. Что он сказал после того события, Леня бы повторять в приличном месте не стал. Все-таки много лет прослужил в Эрмитаже.

По колену разлился огромный синяк, а Сережа бормотал сквозь зубы:

— Вот я дубина...

Самокритично.

Таблеток Сережа не признавал. Сидел на табуретке, потирая ушибленное место, а потом поковылял в спальню.

Утром колено все так же болело. Это Леня понял по криво нарисованной йодной сетке. Ну что ты будешь делать?

Когда Сережа дохромал до кресла и спрятался за газетой, Леня осторожно подобрался к хозяйскому колену и устроился на нем.

У всех кошек есть странный инстинкт – почувствовать больное место и поглотить почти любую боль. С этой сверхспособностью они рождаются.

Сережа, конечно, попытался его прогнать. Но потом оставил попытки. Приятное тепло, растекающееся по больному месту, не позволило.

Трое суток Леня исправно приходил вечером к Сереже с видом заправского врача и ложился на колено.

— Здравствуйте, доктор, — улыбался на это Сережа, а потом блаженно откидывался на спинку кресла.

После сеанса Сережа приносил Лене вкусненькое. Свежей рыбки или даже сливок. Вот и получается, что путь к сердцу хозяина иногда лежит через его колено. Так что ли?

Потом домой вернулась Катя, но медицинские приключения не завершились. Сначала у Лени заболел живот. Боль была ноющая и будто бы живая. В голову точно ваты набили...

Леня думал, что вот-вот само пройдет, но не прошло. Перед глазами расплывались круги, а на пол попросилось все съеденное на завтрак. И сознание вдруг решило его покинуть.

Следующие пару дней Леня помнил плохо. Его будто на волнах куда-то уносило. То приходили воспоминания из далекого детства, то прямо над ним нависало встревоженное лицо Кати и совсем бледное лицо Сережи.

Куда-то везли... Белые стены... Трубки... Странные запахи...

Леня уже сомневался, не пришел ли его черед уходить за Последнюю Черту? Не пришел. Он проснулся на руках у Сережи, пытаясь понять, на Том он свете или на Этом.

— Ох, приятель, как же ты нас напугал, — сказал Сережа. — Катюша! Леня проснулся.

И только тут Леня вдруг ощутил себя дома. По-настоящему.

*

Удивительные метаморфозы происходят иногда с мужчинами. Катя к этому уже привыкла. Уезжала в командировку с тяжелым сердцем. Знала, что Сережа обязательно что-то напутает – и как в воду глядела.

Забыл покормить кота! Его бы кто-нибудь так хоть разок забыл покормить...

Но вот приехала домой, ожидая увидеть холодную отчужденность, а муж встретил ее с Леней на руках.

А потом Леня заболел. Ветклиника, беготня с лекарствами, операция. Сережа от него не отходил ни на шаг. Никогда раньше она его таким встревоженным не видела.

А когда Леня поправился, их уже не разделить было. И как они сдружиться успели всего за пару недель?
 ВЛАДИМИР МАТВЕЕВСКИЙ
 

ЦЕННЫЙ СОВЕТ

Синдром Аспергера – именно такой диагноз ему поставили в детстве...

Родители, когда он ещё был очень мал, обратили внимание на то, что он всегда плачет и не хочет разговаривать. Хотя всё понимает. И это их насторожило.

Врачи обследовали малыша и сделали неутешительный вывод. Родители были не просто в шоке, ведь речь шла о том, что на следующий год его придётся отвести не в обычную школу, а в другую. Для детей с специальными потребностями.

Это был удар. И в семье начались споры, скандалы, и всё это действовало на ребёнка очень угнетающе.

Они пытались возить его по всяким светилам от медицины, в надежде на то, что кто-нибудь сумеет помочь, а это, я вам скажу, дело очень не дешевое...

Пришлось заложить дом и продать новую машину. Купили старенький фордик, который больше тарахтел, чем ехал.

И однажды, направляясь к очередному специалисту, они остановились в небольшой забегаловке, недалеко от Далласа.

Есть там такая на трассе, где останавливаются дальнобои. Перекусить, поболтать, отдохнуть немного. Справа от неё, находится кемпинг, где можно переночевать.

Ну, так вот...

Ожидая яичницу с беконом, кусочек яблочного пирога и кофе, родители пытались развлечь своего мальчика и накормить.

Отец давно отчаялся, но жена не позволяла ему опустить руки. Она была главным двигателем.

Вот и сейчас женщина прилагала титанические усилия, чтобы малыш обратил на неё внимание и отвлёкся от своих мыслей. Поел, попил...

А отец, он больше слушал шумные разговоры весёлых ребят, которые только что остановили свои трейлеры в кемпинге и зашли перекусить.

Один из них рассказывал байку, которых много в этих краях. Все её знали, но слушали и возражали. Таковы были правила игры.

— Есть, говорят, на трассе странный мужик... — говорил один из шофёров. — Он, вроде бы, может появиться в любом виде. То мужчиной, то женщиной...

Мужики зашумели и стали выяснять, насколько соблазнительной женщиной.

Они долго смеялись, а потом рассказчик продолжил:

— И говорят, что он, будто бы, притворяется то больным, то беспомощным...

И тех, кто ему помогает, он вознаграждает. А тех, кто проходит мимо, будто бы, может вычеркнуть из Книги жизни!

Мужики опять зашумели, пытаясь договориться о том, что значит – вычеркнуть. Пришли к общему выводу: так или иначе, но такой человек должен умереть, сразу или немного позже.

И они стали спорить о том, справедливо это или нет...

Жена раздражённо окликнула мужчину:

— Да что ты слушаешь? Может, обратишь на нас своё внимание?

И мужчина стал помогать ей кормить ребёнка...

*

Когда они приехали в Даллас, был уже почти вечер. До окончания приёма врача оставался один час, и надо было успеть, а иначе...

Иначе им придётся искать гостиницу. Платить за неё и еду, звонить врачу в надежде, что тот сможет принять их завтра. Поэтому он гнал старенький форд, скрипя тормозами на перекрёстках.

Прямо перед небольшим зданием, где принимал врач, они оставили машину, взяли сына за руки с двух сторон и побежали.

Перед открытыми дверями была скамейка, а на ней лежал человек, от которого нестерпимо несло плесенью и перегаром.

Жена остановилась и посмотрела на бомжа. Мужчина поморщился:

— Пошли. Пошли скорее! — сказал он. — Сейчас закончится приём пациентов...

Но она почему-то стояла, сжимая ладошку ребёнка, и не могла отвести взгляд от бездомного.

— Да брось ты его! — сказал муж. — Обычный алкаш. Их море вокруг.

— Странно как-то... — ответила женщина. А она работала медсестрой. — Странно, что бездомный одет в приличную одежду.

— И что? — удивился муж. — От него несёт плесенью и перегаром.

— Вот это и странно, — согласилась жена. — Как может нести алкоголем за несколько метров? Это не перегар. С ним что-то случилось. Может, он уронил выпивку или кто-то облил его...

— И что с того? — возмутился мужчина. — Пошли скорее, а то сейчас опоздаем.

Но она уже приблизилась к лежавшему человеку и поднесла ухо к его губам:

— Он почти не дышит! — сказала она. — И дыхание чистое, без перегара.

— Брось его! — сказал мужчина. — У нас своих проблем выше крыши.

— Нет, — ответила она. — Я не могу так поступить. Ведь он может умереть.

Муж вздохнул и посмотрел на сына. Тот почему-то был совершенно спокоен, не капризничал и не пытался вырвать руку. Он внимательно смотрел на бомжа, лежащего на скамейке.

— Берись, надо отвезти его в больницу, — сказала женщина и стала поднимать бомжа со скамейки.

— Может, просто вызовем скорую и пойдём? — попытался отговорить ее муж.

— Он не дождётся. Они не успеют, — ответила она.

Мужчина вздохнул и выпустил руку ребёнка:

— Иди за нами, пожалуйста, — попросил он сына и стал поднимать бомжа.

Они дотащили его до машины и уложили на заднее сидение. Мальчик спокойно шел позади, не высказывая ни малейшего недовольства.

Это несколько удивило их. Такое поведение было ему не свойственно, но времени на раздумья не было...

Доехав до больницы, они вызвали санитаров из приёмного покоя. Жена объяснила всё медсестре, сидевшей на приёме больных. Та всё записала, и мужчину увезли.

— Ну, всё, — вздохнул муж. — Больше нам сегодня спешить некуда. К врачу мы опоздали. Поехали искать гостиницу подешевле.

Вернувшись на следующий день после приёма у врача в Арлингтон, они забыли об этом происшествии. Да и действительно – у них и своих проблем было выше крыши...

*

Однажды, через пару недель, когда женщина выводила сына на прогулку и пыталась привлечь его внимание к другим детям, её окликнул пожилой мужчина.

Он был одет, скажем так, несколько старомодно и нестандартно: на нём был отличный костюм, белая рубашка с бабочкой, а в руках трость с большим серебряным набалдашником.

— Я вас частенько вижу с сыном, — начал он и приподнял отличную фетровую шляпу с широкими полями. — Позвольте представиться – ваш сосед вон из того дома...

И он кивнул куда-то вправо.

— Очень приятно, — улыбнулась ему женщина.

— Такой мальчик уже может сам выйти погулять, — продолжил пожилой мужчина. — И поиграть в футбол со сверстниками, — кивнул он на спортивную площадку, где дети гоняли в футбол.

Она вздохнула и стала объяснять приятному и вежливому соседу их незавидное положение.

Тот долго и внимательно слушал и явно сопереживал. Потом наклонился к малышу и спросил:

— Как тебя зовут?

— Он не разговаривает, — вздохнула мать.

— Вот как? — удивился сосед. — Не научился говорить?

— Нет, нет, — возразила она. — Он умеет и всё понимает, но... Почему-то не хочет.

— Хотите дам совет очень старого и опытного педагога? — спросил сосед.

— Буду вам признательна, — ответила женщина и улыбнулась.

Действительно, что может понимать старый педагог в синдроме Аспергера? Им уже тысячу советов давали, и ни один не помог.

— Заведите ему котёнка, — сказал пожилой учитель.

— Нам только кошки не хватало, — усмехнулась женщина. — Спасибо вам большое, но... Навряд ли.

— А вы послушайте меня, — почему-то настаивал странный педагог. — Я хочу помочь вам. Попробуйте. Что вы, в конце концов, теряете?

Вы ведь помогаете людям... — вдруг сказал он. — Вот недавно спасли человека от верной смерти. Одна единственная остановились!

— Что?! — изумилась она. — Откуда?!...

Но педагог не стал дослушивать её. Он повернулся и пошёл к своему дому, находившемуся неподалёку. Потом остановился, повернулся и подмигнул ей.

Она смотрела ему вслед, а потом вспомнила вдруг, что за всё это время сын ни разу не прервал их.

Она с удивлением посмотрела на ребенка. Он стоял совершенно спокойно и смотрел вслед соседу. И тогда она тоже посмотрела в том направлении, но...

Странный мужчина исчез, как будто растворился в воздухе...

Всё время прогулки она почему-то вспоминала их разговор. А когда они подошли к их дому, прямо перед калиткой сидел малюсенький черный котёнок и жалобно плакал.

— Ну, вот, — сказала она. — Как специально. Что же делать?

А делать, действительно, было нечего. Потому что ребёнок вдруг наклонился и подхватил малыша. Он прижал его к себе и посмотрел на маму умоляющим взглядом.

— Да бери, бери. Ладно, — согласилась она, и сын прижался к ней.

*

Через некоторое время она стала замечать, что ребёнок как будто общается с котёнком без слов. Будто они понимают друг друга и читают мысли.

Сын привязался к черному котёнку, и они теперь проводили всё время вместе. Вместе и спали.

Как-то раз пушистый малыш подавился кусочком курицы, которую украл со стола. Она и сама дала бы ему, но котенку очень нравилось красть.

Бедняга стал задыхаться и дёргаться. Глаза сына расширились от ужаса. И вдруг он закричал:

— Мама. Мамочка!!! — и протянул руки по направлению к хрипящему котёнку.

Она бросилась к маленькому тельцу и сперва надавила снизу вверх на животик, а потом встряхнула его головой вниз. И, к счастью, кусочек курицы выпал.

Мальчик схватил своего друга и прижал к себе. По его щекам текли слёзы.

Мама встала на колени и, прижав к себе сына, спросила:

— Милый... Ты говоришь?

Он ничего не ответил, но посмотрел на неё, улыбнулся и кивнул в ответ.

С этого дня всё изменилось. Он навёрстывал упущенные возможности в общении. И болтал без умолку!

Познакомился со всеми ребятами на улице и уже учился играть в футбол.

Мама и отец были счастливы. Врачи разводили руками и писали научные термины в истории болезни, в которых, есть у меня такое подозрение, сами не очень-то разбирались...

*

С тех пор прошло много лет. Мальчик стал очень известным математиком.

Завёл семью. У них двое детей. И его родители живут вместе с ними. Бабушка и дедушка играют с внуками.

Живут у них дома и животные – три кота и маленькая собачка.

Иногда мать застаёт взрослого сына сидящим в окружении его хвостатых друзей. Они молчат, но ей почему-то кажется, что между ними идёт беззвучный разговор.

Женщина иногда задумывается:

Что изменило ход вещей? Что?

Что послужило триггером, раскрутившим эту пружину?

Что изменило всю последующую жизнь её ребёнка?

Котёнок?

Спасительный совет старого педагога, которого она, кстати, так и не сумела найти...

Она не может понять и ответить на этот вопрос.

И, разумеется, ей и в голову не приходит вспомнить о каком-то там бездомном, которого она однажды спасла от смерти. Она просто не помнит о нём.

А может, это всё мои фантазии.

И это просто дело случая: ну, повезло, бывает...

Как знать? Как знать...

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

МИРТА.

• Оксана! Мои брюки все в кошачьей шерсти! Это невыносимо! Сделай что-нибудь! – бушевал Дмитрий, собираясь утром на работу.

Мирта спряталась в свой домик, зная, что по утрам лучше не попадаться хозяину на глаза, а то можно получить увесистый подзатыльник.

Последние полгода она жила в этой семье, после того, как её оторвали от плюшевого бока мамы кошки.

Будучи маленьким котенком, она искала тепла и ласки, которые перепадали ей от хозяйки. Но вот муж хозяйки был категорически против её появления в семье, и Мирта сразу поняла, что с ним лучше соблюдать дистанцию.

Хозяйка молча выслушивала упреки мужа и заверяла, что всё почистит и исправит.

Как только хозяин уходил, Мирта покидала своё убежище и шла к хозяйке. Женщина была доброй, но во всём слушалась мужа.

• Ты не обижайся на Диму, он хороший человек, просто никогда не жил в доме с животными, а я очень тебя люблю, – приговаривала Оксана, ласково гладя кошечку. – Моя красавица! Ничего, пройдёт немного времени, и Дима привыкнет к твоему присутствию в доме...

Но время проходило, а хозяин становился всё раздражительнее. Мирта радовалась, когда его не было дома, а если он уезжал в командировку, то несколько дней можно было жить в спокойствии.

Хозяйка была щедрой на ласку, вкусно кормила. Мирте жилось хорошо с ней, но однажды хозяин приказал решить проблему с шерстью, иначе он выбросит её на улицу.

В тот же вечер приехала девушка с невероятно ласковыми руками, так нежно гладившими Мирту. Но как позже поняла Мирта, это был подвох.

Её лапки замотали чем-то липким, а на голову надели жуткий ошейник. Мирта вырывалась, пыталась кусаться и царапаться, но всё было тщетно.

Её шерстка, мягкая и плюшевая, была полностью острижена. Громко жалуясь, она спряталась в свой домик, обиженно глядя на хозяйку. Почему она всегда делает, как говорит хозяин? На кого она теперь похожа...

Несколько дней Мирта не покидала свой домик, лишь ночью выходила до миски и лотка, а утром снова пряталась.

• Мирточка, моя девочка, – спустя несколько дней, приговаривала Оксана, поглаживая любимицу по спинке. – На выходные поедем на дачу, тебе там обязательно понравится. Шесть соток свободы!

И Мирте действительно там понравилось.

Она с интересом изучала молодую зеленую травку на газонах возле дачного домика, а многообразие живности приводило кошечку в восторг. Она могла часами сидеть и наблюдать за передвижениями жучков и букашек в траве, или гоняться за птицами.

Вскоре у неё появился чирикающий друг, которого она поджидала, сидя в засаде, но каждый раз промахивалась, когда пыталась его поймать. Воробей словно насмехался над ней, весело чирикая, то снижался, то взмывал ввысь.

• Я знала, что тебе тут понравится! – заметила Оксана, наблюдая за маневрами Мирты и воробья.

Но больше всего нравилось Мирте то, что муж хозяйки приезжал только на выходные...

В дни его приезда Мирту не пускали в домик, оставляя ночевать на веранде, либо в беседке, где хозяйка постелила ей теплый плед. Беседка была закрыта со всех сторон, что обеспечивало Мирте защиту от дождя и ветра.

• Лето, не замерзнет! – категорически отрезал Дмитрий на робкое возражение жены впускать кошку на ночь в домик.

Мирта особо не переживала из-за этого. Ночи стояли теплые, а окружающий мир был наполнен манящими звуками и запахами.

В темноте ночи она выходила на охоту, реализовывая свои природные инстинкты. Результаты ночной охоты Мирта приносила и складывала к дверям дачного домика, вызывая этим недовольство Дмитрия.

Как-то на участок прошмыгнул незнакомый кот. Учуяв чужака, Мирта с громким криком и шипением прогнала нахала со своей территории, напугав этим хозяйку.

• Ох, Мирточка, это всего лишь кот, – Оксана попыталась взять кошку на руки, но Мирта увернулась, яростно дергая хвостом.

Но кот оказался не робкого десятка и заглянул повторно ранним субботним утром. По тому же сценарию Мирта прогнала кота.

В открытое окно дачного домика высунулся Дмитрий, и, увидев Мирту, бросил в неё тапками.

• Брысь! – недовольным голосом крикнул человек, захлопнув оконную раму.

Кошка обиженно посмотрела на домик и спряталась в беседке. И зачем только этот человек приезжает сюда? Им с хозяйкой так хорошо живётся вдвоём, без него...

Рядом зачирикал воробей, приглашая Мирту на прогулку. Забыв про мужа хозяйки, Мирта выскочила из беседки и припустила за воробьём, кружащим над ней.

Когда чирикающий друг отвлекся, Мирта спряталась под кустом черной смородины и стала следить за ним. Воробей облетел весь участок, высматривая подружку, и, заходя на второй круг, заметил кончик серого хвоста, выглядывающий из-под куста.

Пролетев над кустом, воробей сделал отвлекающий маневр, и залетел со спины Мирты, так, что она его не заметила. Бесшумно опустившись рядом, воробей потянул клювом за кончик хвоста.

Не ожидая подвоха, Мирта подпрыгнула от неожиданности. Дерзкий малый! Весело чирикая, воробей взлетел, и опустился на дощатый забор. Мирта растянулась рядом в тени облепихи и заснула...

Разбудил кошку звук громкой сирены. Вздрогнув, Мирта прокралась к дачному домику, наблюдая за людьми в странной одежде, приехавшими на большой желтой машине.

Внимательным взглядом кошка следила, как в домик занесли носилки и, спустя мгновение, на них вынесли её хозяйку. Оксана не двигалась, находясь без сознания.

Когда носилки проносили мимо Мирты, рука хозяйки соскользнула вниз, словно в прощальном жесте.

Мирта видела, как носилки погрузили в машину. Рядом хлопнула дверь – муж хозяйки спешно закрыл дачный домик. Увидев кошку, он споткнулся.

• Брысь! Вечно путаешься под ногами! – прокричал человек и выбежал за калитку.

Звук сирены стал удаляться и вскоре совсем затих...

Мирта обнюхала порог дачного домика, улавливая знакомый запах хозяйки. Её маленькое сердечко тревожно сжалось. Что теперь будет?

Доев остатки корма, кошка стала охотиться на мышей, чтобы как-то прокормиться. Ночи стали заметно прохладнее, и кошка куталась в плед, ещё хранящий родной и любимый запах...

Муж хозяйки появился лишь в ноябре, когда выпал первый снег. Он привёз домик Мирты, когтеточку и её лоток. Оставив всё в беседке, он высыпал на пол остатки сухого корма.

• Дальше сама добывай себе еду, – Дмитрий посмотрел на кошку, спрятавшуюся под скамью. – Оксана в больнице, а с тобой мне некогда возиться...

Мужчина долго перебирал вещи в домике. Загрузив в машину несколько коробок, он окинул дачный участок прощальным взглядом и уехал, не оглядываясь.

Удостоверившись, что человек уехал, Мирта вышла из беседки. На забор приземлился воробей, коротко прочирикав, он получил в ответ растерянный взгляд кошки.

Спрыгнув на землю, воробей забавно изогнул головку, стараясь втянуть подружку в игру, но Мирта осталась безучастной...

Потянулись монотонные зимние дни. Воробей угощался кормом, Мирта не возражала. Он был единственным живым существом, скрашивающим её одиночество.

Кутаясь в плед морозными ночами, она вспоминала нежный голос хозяйки и её ласковые руки. Где она, её хозяйка? Почему оставила её одну? Здесь так холодно...

Природные инстинкты Мирты обострились. Она прислушивалась к звукам, научилась различать едва заметный шорох от движения мышей под снегом.

Чтобы выжить, нужно было охотиться, но иногда добыча не давала о себе знать по несколько дней. Мирта привыкла к чувству голода, который терзал её, вызывая слабость во всём теле.

Ясным февральским утром Мирта выползла в приоткрытую дверь беседки, погреться на приветливом солнышке. Дни стали заметно длиннее, и Мирта стала чаще слышать весёлое щебетанье своего друга.

Она сильно похудела, старалась лишний раз не покидать беседку. До её слуха донёсся шорох из-под снега. Мирта замерла, прислушиваясь и определяя курс движения добычи.

В истощенном теле оставалось мало сил, но она должна была рискнуть...

Мирта подкралась к порогу дачного домика, где возле крыльца услышала добычу. Замерев на месте, кошка притаилась, улавливая малейшее движение.

Из-под снега показалась голова хомяка. Мирта собралась с силами и прыгнула...

*

• Здесь ключи от дачи и все документы, – Дмитрий передал папку Богдану. – Хотел предупредить Вас о возможной находке...
• Находке? – переспросил Богдан, беря папку из рук продавца дачи.
• У моей жены есть кошка, которая осталась зимовать на даче... – Дмитрий отвел взгляд в сторону.
• Осталась зимовать на даче... – растерянно повторил Богдан, не совсем понимая, что имел в виду Дмитрий. – Вы же сказали, что в дачное общество дорогу не чистят зимой. Тогда как Вы ездите кормить кошку?
• Последний раз там был в ноябре... – Дмитрий махнул рукой, собираясь уйти.
• Подождите! – воскликнул Богдан. – Ваша жена...
• Моя жена больна, и ей сейчас не до кошек! Теперь Вы хозяин дачного участка и сами решайте, что дальше делать с этим животным, – резко развернувшись, мужчина оставил Богдана одного, осмысливать услышанное.
• Как так можно? – пробормотал Богдан, посмотрев на ключи, лежащие у него на ладони.

Парень вернулся в машину, продолжая думать о кошке, брошенной на даче суровой зимой...

Богдан с женой всегда мечтали иметь собственный дачный участок рядом с городом. С Дмитрием он был отдаленно знаком через общего друга, у которого была дача в том же обществе.

От него Богдан и узнал о срочной продаже дачи по заниженной стоимости, так как Дмитрию были нужны деньги на дорогостоящую операцию жены.

Обсудив всё, Богдан с супругой приняли решение о приобретении дачного участка. Сегодня состоялась сделка с подписанием документов, и неожиданный поворот...

Недолго думая, Богдан завел машину и поехал в гараж, где отыскал старые охотничьи лыжи своего отца. Бросив их в автомобиль, парень выехал на шоссейную дорогу, ведущую в сторону его нового приобретения.

Сердце тревожно ныло в беспокойстве за несчастную кошку. Руки Богдана сжимались в кулаки, когда он вспоминал, с каким безразличием говорил о кошке её бывший хозяин.

Только бы успеть!

Вдали показались ровные ряды дачных домиков. Миновав череду дачных обществ, Богдан остановил автомобиль. Дальше дорога не была прочищена, и через поле предстояло идти пешком.

Заглушив двигатель машины, Богдан достал лыжи, окинув оценивающим взглядом расстояние через поле до дачного общества.

Места здесь были красивые, но сейчас Богдан думал о другом – возможно, где-то там лежит бездыханное тело умершей от голода и холода маленькой кошечки... Только бы успеть!

Месяц назад они с женой простились со своим верным другом, семнадцатилетним котиком, которого Богдан подобрал котенком, ещё будучи мальчишкой.

Симба недоверчиво воспринял появление жены в жизни своего хозяина, но Лика смогла завоевать доверие враждебно настроенного питомца. Жена очень болезненно переживала утрату Симбы, и Богдан не хотел огорчать её еще больше печальным зрелищем... Только бы успеть!

Приладив лыжи, Богдан направился к полю. На улице стоял март, и было довольно тепло. Поверх снега образовался наст, и лыжи легко скользили вперёд.

Около часа понадобилось Богдану, чтобы преодолеть открытое пространство и добраться до первых рядов домиков. Парень искал участок под номером двадцать три.

На снегу не было видно следов ни людей, ни животных. Казалось, что сюда никто не забредал...

Над головой Богдана пролетел воробей. Громко щебеча, он улетел вперед, но вскоре вернулся. Опустившись на ветку ближайшей берёзы, птица наблюдала за движением человека.

• Ты следишь за мной? – спросил Богдан, рассматривая воробья.

Коротко чирикнув, воробей взлетел и приземлился на дощатый забор через три участка. Богдан проследил за ним взглядом, увидев цифры на калитке.

• Двадцать третий участок! – воскликнул парень, снимая лыжи.

Достав ключи из кармана куртки, он побежал вперед, проваливаясь в глубоком снегу. Отперев замок, Богдан руками откидал снег, приоткрыв калитку, чтобы можно было протиснуться в неё.

Окинув взглядом заснеженный участок, парень подбежал к дому и дернул за дверную ручку входную дверь.

• Где же ты? – прошептал Богдан, сжимая в руках ключи.

Воробей приземлился на край крыши беседки и громко зачирикал, обращая на себя внимание человека. Богдан посмотрел на воробья, и сделал шаг в сторону беседки.

Дверь в беседку была приоткрыта, и парень заметил едва виднеющиеся следы на снегу, и остатки того, что некогда было мелким грызуном.

Распахнув дверь, Богдан заглянул в беседку. На полу валялся разорванный пакет из-под сухого корма. Рядом лежала когтеточка и стоял домик.

Нагнувшись, он заглянул в домик, надеясь, что кошечка находится в нём. На домике он прочитал табличку с кличкой:

• Мирта, – прошептал Богдан.

В беседку залетел воробей и опустился на скамью, возле скомканного пледа. Громко чирикая, воробей пытался привлечь внимание человека, ведь вот она, помощь, так близко.

Его подружке срочно необходима помощь...

Богдан посмотрел на странного воробья. Он словно хотел что-то ему сказать, или показать... Обогнув стол, Богдан увидел плед на скамье, и кончики серых ушек, выглядывающих из-под одного края. Только бы успеть!

Парень опустился на колени возле скамьи и с замиранием сердца откинул край пледа с головы кошечки...

Скелет, обтянутый серой шкуркой, предстал перед его взором. Кошечка не двигалась, и Богдан подумал, что это конец.

Дотронувшись рукой до мягкой шерстки между ушек, он ласково погладил Мирту, молча прося прощение за жестокое поведение человека.

На глазах выступили слёзы досады. Он пришёл, чтобы забрать её, но не успел...

Рядом зачирикал воробей, и глаза Мирты дрогнули. Богдан подумал, что ему показалось, но нет, через мгновение кошечка открыла глаза, встретив взгляд своего спасителя.

• Малышка, ты молодец! Дождалась меня, девочка! – приговаривал Богдан, осторожно заворачивая Мирту в плед и беря её на руки. – Обещаю, что больше никогда ты не узнаешь, что такое голод и холод. Мы едем домой!

Под чириканье воробья Богдан вынес Мирту из беседки, бережно неся её на руках. Расстегнув куртку, он прижал кошку к себе, стараясь согреть её теплом своего тела.

До его слуха донеслось едва слышное мурчанье. Откуда у неё были силы на это, парень так и не понял...

Всю дорогу до машины Богдана сопровождал говорливый воробей. И даже когда Богдан аккуратно уложил Мирту на переднее сиденье, воробей продолжал летать над машиной, что-то щебеча на своём языке.

• Благодарю за помощь! – Богдан улыбнулся, доставая из бардачка автомобиля пакетик с семечками. – А это тебе.

Насыпав семечки на притоптанном снегу, Богдан забрался в машину. Бросив взгляд в зеркало заднего вида, он убедился, что его дар был благосклонно принят.

Богдан отвёз Мирту в ветеринарную клинику, где ей оказали оперативную помощь, оставив под наблюдением в стационаре.

Каждый день он приезжал в клинику, справляясь о здоровье кошечки. Мирта медленно восстанавливалась, и через неделю Богдану разрешили забрать её домой.

Он рассказал жене о кошечке. Лика плакала, слушая его рассказ, и забирать Мирту из ветеринарной клиники они приехали вместе...

К Богдану у Мирты сложилось особое отношение. Она всегда встречала его у порога после работы, и приходила на его зов.

Засыпала она только рядом с ним, и если он задерживался допоздна на работе, терпеливо ждала его, свернувшись клубочком на пуфике в прихожей.

Лику поразила такая преданность Мирты к новому хозяину. И всякий раз, когда она думала, через что той пришлось пройти, на глаза наворачивались слёзы...

Прошёл март, за ним апрель, и в мае все трое отправились на дачу. Лика переживала, как Мирта воспримет возвращение в место, где она едва не погибла голодной смертью.

Но их возвращения ждал с нетерпением воробей, с которым Мирта принялась играть в догонялки. Богдан улыбнулся старому знакомому.

• Оказывается, у Мирты здесь есть друг, – заметила Лика, улыбаясь.
• Благодаря этому другу я смог отыскать её здесь, – Богдан тоже улыбался, доставая из багажника автомобиля сколоченную кормушку, сделанную специально для воробья.
• Мне вчера позвонила бывшая хозяйка Мирты, – сказал он, – спрашивала, как у неё здоровье. Оказывается, Дмитрий обманул её, сказав, что Мирта находится у друзей. Она просила разрешение изредка интересоваться жизнью кошки.

Лика кивнула, не сводя пристального взгляда с Мирты. Кошка лучилась счастьем, доставляя счастье и своим хозяевам.

Мирта радостно бегала по зелёной лужайке, стараясь не выпускать из вида Богдана. Её хозяин! Человек с добрым сердцем, который спас её, протянув к ней свою широкую ласковую ладонь.

С того дня её жизнь была наполнена лишь счастьем, и никогда более она не слышала грубого слова. Только любовь и нежность в глазах добрых людей, которые стали её настоящей семьёй.

Автор ИЛОНА ШВАНДЕР.

У ГРИШИ

Красавец корги по имени Гриша работал талисманом в анимал-кофейне «У Гриши». Да-да, такое вот незатейливое название.

Дог-фрэндли заведений в последнее время становится все больше. Если раньше к четвероногим посетителям в отечественных кафе и ресторанах относились настороженно, то сейчас все изменилось.

Куда еще зайти после долгой и утомительной прогулки хозяевам и их питомцам?

Вообще-то, у Гриши тоже была хозяйка – Вероника Эдуардовна. Ей, собственно, и принадлежала кофейня. Днем она разбиралась с документами и отвечала на звонки, пока Гриша работал талисманом...

Он лежал в углу на мягкой подстилке и задумчиво наблюдал за входной дверью. Когда над входом весело звенел колокольчик, Гриша поднимался на четыре лапы, приветствуя посетителей вежливым «Вафф!». А потом ложился обратно.

Проделывал он это с редким достоинством, будто в его родословной нашлось место царственным особам.

Изначально кофейня работала по принципу «кофе с собой». Приходили люди, заказывали латте или американо, дожидались заказа и уходили.

Но потом Вероника Эдуардовна решила поставить в крохотном зале пару столиков. Бизнес расширялся.

Заказы обычно принимала Лера, а кофе по стаканчикам разливал Макс.

Грише всегда казалось, что они – отличная пара. Но бывает так, что люди работают рядом многие годы, а друг друга будто и не видят. Разговаривают, улыбаются, даже спорят, но не видят.

И была тому одна причина в шерстяном пальто с высокой стойкой, о которой поговорим чуть позже...

Утром Лера и Макс обменивались дружескими улыбками и расходились по местам.

По правде сказать, поток посетителей в кофейне всегда был неровный. Вечерами и в выходные не протолкнуться. Петербуржцы, словно повинуясь некоему инстинкту, тянулись на запах кофе после захода солнца. А днем заглядывали разве что в обед.

Однажды утром у Макса и Леры от скуки завязался спор о том, как быстро можно узнать человека.

— Чужая душа – потемки. Бывает, проживете вместе четыре года, но так и останетесь чужими, — заявил Макс и грустно вздохнул.

Это он про Юлю, догадался Гриша. Так звали девушку Макса. Она пару раз приходила в кофейню, и Грише очень не понравилась. Вздорная девица.

На замечание Макса Лера тряхнула кудрявой головой и ответила:

— Главное – сердце слушать. Оно подскажет. По взгляду, например, много чего можно сказать. Вот к нам Миша приходит. Помнишь его? Высокий такой. Со шпицем.

— Это который у окна с ноутбуком сидит? — уточнил Макс.

— Он самый.

— И что ты о нем думаешь?

— Думаю, что он поэт или писатель. Знаешь, как у него глаза блестят, когда ноутбук открывает? Потом посидит-посидит и в блокнот что-то записывает. И карандаш покусывает...

— Мало ли, кто карандаши грызет? Это, знаешь ли, не очень хорошая привычка, — проворчал Макс.

Но проворчал не всерьез, больше чтобы Леру раззадорить.

— Не-е-ет. Так грызут карандаши только писатели. Можешь мне поверить, — ответила Лера убежденно.

А Гриша подумал, что она права. Когда он косточку грызет, в голову такие сюжеты лезут...

Если бы можно было записывать, получился бы отличный роман. Философский или даже приключенческий. Ничем не хуже «Собачьего сердца» или «Собаки Баскервилей». Что-нибудь о верности и предательстве, и большой любви... К хрящикам.

— А этот твой... как его? Вадим? — спросил вдруг Макс.

Лера покраснела. Она вообще-то была девушкой бойкой, за словом в карман не лезла. Но Вадим – та самая причина в шерстяном пальто – действовал на нее гипнотически.

Есть такие мужчины, которые одним своим многозначительным видом умеют создать впечатление. И девушки сразу же попадают под их обаяние. Вот и Вадим к таким относился.

Он был актером, снимался в нескольких популярных сериалах. Играл роли роковых красавцев. В кофейню он иногда заглядывал вместе с флегматичной таксой по имени Чарли.

Всякий раз сердце Леры начинало бить с удвоенной скоростью. И не из-за Чарли...

Вадим был неизменно любезен, но отстранен. Но Лере он казался загадочным принцем. Он заказывал лавандовый раф и произносил что-нибудь отвлеченно-светское:

— Как хороша погода сегодня, не правда ли?

И в этих словах Лере чудился потаенный смысл...

На Гришу обаяние Вадима не распространялось. Не любил он напыщенных людей. Не любил до икоты. Но раз Лере он нравится, что тут поделать?

— Вадим... Он очень эээ... глубокий человек. У него в глазах настоящая бездна. Мне иногда даже страшно туда заглядывать, — пробормотала Лера и смутилась еще сильнее.

Макс только фыркнул.

— Не смейся! — обиделась Лера. — Сам же спросил!

— Ладно-ладно! Не обижайся. Просто я не понимаю, как ты такие вещи замечаешь?

— Просто я любопытная, — призналась Лера.

В обед в кофейню зашел Вадим. Пришел он без Чарли, зато улыбался больше обычного. Он прислонился к стойке и доверительно спросил у Леры томным голосом:

— Посоветуете что-нибудь новенькое?

Лера вспыхнула, но взяла себя в руки:

— Моккачино у нас просто потрясающий. Хотите попробовать?

— О, это что такое?

— Это как латте, но еще с шоколадом.

— Звучит волшебно...

Если бы в толковом словаре потребовалась иллюстрация для понятия «влюбиться по уши», то выражение лица Леры подошло бы как нельзя лучше.

Но сказать что-нибудь она не отважилась...

«Надо ей немножко помочь, — подумал Гриша. — Вадим, конечно, надутый павлин с рокочущим голосом, но Лере-то нравится».

Гриша вздохнул и подошел ближе.

— А вот и наша знаменитость, — сказал Вадим и потянулся к Гришиному уху. Почесать хотел.

Гриша нахмурился и даже деликатно рыкнул, мол, давайте без этих нежностей. Вадим на полпути руку отдернул, будто прочитал его мысли. Все-таки двуногие бывают догадливыми, если захотят.

Моккачино пришлось подождать пять минут. За это время лицо Леры успело из красного стать бледным, а потом опять зарумянилось. Вадим с видом римского патриция стоял рядом и смотрел куда-то вдаль. Не хватало только лаврового венка.

Когда бумажный стаканчик с моккачино, увенчанный молочной пенкой, оказался на стойке, Леру будто бы прорвало:

— Вы только не обожгитесь! Кофе ужасно вкусный, но горячий...

И тут Гриша понял, что момент настал. Он дернул Вадима за штанину и отбежал подальше. Вадим коварного маневра не ожидал, потому его тонкие пальцы стакан не удержали, а чудесная жидкость орехового цвета залила темные брюки...

Никогда прежде словарный запас Гриши не обогащался с такой скоростью. Да и такой экспрессивности в сдержанном Вадиме никак не угадывалась. Будто маска упала с лица и проступило что-то глубинное, тщательно спрятанное от посторонних.

Лера поначалу остолбенела. То ли от пролитого кофе, то ли от обилия незнакомых слов. Но потом пришла в себя и кинулась на помощь пострадавшему с пачкой чистых салфеток.

К счастью, обошлось без ожогов. Лера повела Вадима в подсобку, ведь по улице гулять в мокрых брюках – то еще удовольствие. А Макс подошел к Грише:

— За что ты его так? — спросил он, но без особого осуждения в голосе.

Гриша в ответ только повел ухом, мол, все под контролем, не волнуйся...

Вадим сидел в подсобке хмурый. В семейных трусах и в свитере сложно выглядеть многозначительно.

— Проклятая псина, — цедил он сквозь зубы, пытаясь унять раздражение.

Но раздражение не унималось. Растерянная Лера бормотала:

— Гриша не со зла. Поверьте, ему очень стыдно. Сейчас все просушим и будет как новенькое. И любой кофе за счет заведения...

Она нервно водила феном по брюкам. Подсобка наполнилась концентрированным запахом моккачино.

— К черту кофе! Девочка, ты хоть представляешь, сколько эти брюки стоят? Ты столько за месяц не получаешь со всеми чаевыми!

На шум из кабинета выглянула Вероника Эдуардовна. Она стойко выслушала поток претензий Вадима, а потом пообещала оплатить химчистку и опять спряталась в кабинете.

После обещаний хозяйки Вадим заметно повеселел, будто опять натянул обаятельную маску:

— Что ж, не без приключений сегодня, — сказал он, подмигнув Лере.

Вот только ее лицо осталось бледным и неподвижным. От Вадима эта перемена не ускользнула:

— Я вижу, что напугал вас. Прошу прощения. Я бываю страшен в гневе.

Она лишь пробормотала:

— Все в порядке.

От этих слов повеяло таким холодом, что по холеному лицу Вадима будто пробежала судорога. Его глаза сразу стали колючими:

— Да, правду говорят, что не все готовы узреть нашу душу со всеми ее демонами, — трагичным голосом обронил Вадим.

Прямо так и сказал: «узреть». Последний раз Гриша видел человека, изъясняющегося так претенциозно, когда в кофейню зашел подвыпивший доктор философии. Но тот выглядел мило, а не как обиженный подросток в теле взрослого мужчины.

Поняв, что воскресить созданное ранее впечатление не получится, Вадим пробормотал что-то неразборчивое и черным вихрем унесся из кофейни, благо, успел натянуть подсохшие к тому времени брюки.

Лера проводила его задумчивым взглядом:

— Как это, наверно, тяжело – всегда и везде играть какую-то роль...

Весь оставшийся день Лера была немного грустной. Гриша не выдержал и подошел к ней поближе. Легонько ткнул носом в коленку, мол, не переживай, все, что ни делается – к лучшему.

Она рассеянно его погладила, но и только. Больше Гриша решил Лере не мешать. Нужно ей побыть наедине с мыслями, пусть побудет.

Меланхоличность Леры заметил и Макс. Вечером, после работы, он подошел к ней и сказал:

— Лер, тут такое дело, я теперь свободен, как птица. Мы ведь с Юлей расстались... Но так уж вышло, что у меня есть два билета на интересный фильм. На субботу. Пойдешь со мной?

Лера вдруг посмотрела на него, будто видела впервые в жизни, закусила губу и ответила:

— Почему бы и нет...

И совершенно по-детски шмыгнула носом. Макс просиял, а Лера смутилась.

— Я тогда за тобой заеду!

А Гриша только покачал головой. Вот кто бы знал, что затея с кофе так обернется? Иногда одной мелочи хватает, чтобы расставить все по местам.

Автор ВЛАДИМИР МАТВЕЕВСКИЙ

ЖУЖА

Я шла в ветеринарную аптеку, которая находилась в клинике около метро. Мне нужны были витамины для пса. По дороге я увидела такую картину: пацаны лет десяти-одиннадцати кидали камнями в корзину, стоящую у мусорных баков. «Странная игра» – подумала я, проходя мимо. Чуть не прошла, но тут, боковым зрением, уловила в корзине шевеление. Игра мальчишек обрела смысл. Смысл жестокий, отвратительный, но...

• Чего делаем, чуваки? – подкравшись сзади к компании из четырёх человек, произнесла я с интонациями Вито Карлеоне.

Пацаны даже присели от неожиданности и тут же бросились наутёк. Я подошла к корзине и обомлела от неожиданности. Сначала я только их и увидела. Увидела, и утонула. Глаза цвета чистого моря.

Потом, стряхнув наваждение, рассмотрела котёнка. Серый, маленький и несчастный. Но глаза... Господи, как вообще можно в такое чудо-чудесное швыряться камнями!

• И куда мне тебя? У меня доберман. – задумчиво сказала я. – И старый злой кот.
• Ой! – воскликнули за моей спиной. – Котёнок? Бросил, что ли, кто-то?

Я обернулась. Там стояла девушка.

• Бросили. Очевидно. Тут ещё эти сволочи с камнями...
• Я заберу. – твёрдо сказала девушка.
• Точно?
• Точно! Сейчас отнесу в ветклинику, а потом домой. Спасибо, что спасли такого красавца.

Я взяла котёнка в руки и рассмотрела хорошенько. Ему было не больше месяца. И это была она, кошечка.

• Это красавица.

Девушка ушла, унося котёнка в корзине. Я зашла в пару мест, и добралась наконец до ветеринарки.

• Поставки не было ещё. – пояснила мне девушка за аптечным прилавком. – Ваши витаминчики приедут после обеда.

Я кивнула. Зайду по дороге на работу. Мне очень нужны были витамины, но ещё заинтересовал разговор, который доносился из кабинета. Там обсуждали кошечку и недоумевали, кто выбросил такую прекрасную. Я, недолго думая, вошла в кабинет:

• Вы про серую говорите? С чу́дными глазами?
• Да-да. Девушка оставила на обследование, скоро придёт за ней. Прекрасный котёнок, здоровый. Кому пришло в голову её выбросить?

Я покивала и ушла.

После обеда, топая за витаминами для Гарри, которые должны были приехать в поставке, я увидела корзину на том же самом месте. Выругавшись про себя, подошла и обнаружила кошечку в её домике. Да что ж такое!

Подхватив корзинку, я пошла в ветеринарную клинику.

• Что случилось? Её не забрала девушка?

Врачи посмотрели на меня, широко раскрыв глаза.

• Забрала...
• Так опять у помойки сидит!

Доктора помялись.

• Девушка говорила, у неё квартира съемная. Наверное, не разрешила хозяйка.
• Ясно. – я подумала. – Вы давали ей какие-то рекомендации? Можете мне продублировать?

Весь день, на работе, я предлагала каждому клиенту салона красоты кошечку. Никто не хотел брать себе малышку.

• Кристина, да возьми себе! – говорили девчонки. – Какая лапочка, ты только глянь!

Хорошо им говорить: возьми. А у меня собака, кот, и мама...

Я пришла вечером домой и посадила котёнка на стол. Гарри тут же положил голову на столешницу. Весь его вид говорил: «Мам, дай! Мне только понюхать и облизать!»

• Нельзя, мой хороший. Она ещё кроха совсем.

Мама была в Тайланде, а отчим – на даче. Мне с утра нужно было опять на работу. Я позвонила отчиму:

• Да. – пьяненько ответил Виктор.
• Трезвей давай, и езжай домой! Я принесла кошку. Нужно будет кормить из шприца каждые три часа. И лечить ещё. А мне на работу завтра.

Надо отдать должное, отчим мой был очень ответственным человеком. В семь утра он был дома. Трезвый.

• Это Жужа, Вить. И до вечера с ней нянчишься ты. – торжественно объявила я.
• Мать тебя этого... того... не похвалит. Это ж теперь не квартира, а зоопарк, получается.

Да. Доберман. Старый кот Семён, который нас-то терпел с трудом, а Гарри и вовсе боялся к нему подходить. Тяжёлый характер у кота, что поделать?

• Вить, ты смотри за ней. Чтобы Гарри не достал. Или Сёма.
• Да Семён уж и на столы-то запрыгивать давно не может!
• Кто его знает...

Неделю Жужа жила на столе. Мы кормили её и лечили. Привыкали и начинали любить. Потом она подросла и спустилась вниз. Вопреки ожиданиям, никто никого не съел, и даже не побил. Сёма не обращал никакого внимания на Жужу, а Гарри ходил за ней следом и очень трогательно опекал.

А потом вернулась мама. И поднялся жуткий скандал!

• Нет! Хватит. Эта кошка тут не останется! Ищи ей дом! Это не квартира, это уже зоопарк какой-то! – бушевала мать.
• Да я ищу, ищу! Я разместила везде объявления. Рано или поздно найдётся семья.

Я нагло врала. Всего-то и был один пост в соцсети, а объявлений на сайтах я не размещала. Мне уже так нравилась Жужа. Я не хотела с ней расставаться.

Мама ругалась почти каждый вечер. Я теряла надежду на то, что Жужа у нас приживётся, раз её так не хочет хозяйка дома. Но однажды... я шла в кухню, и замерла на полпути. Услышала голос матери. Точнее, не голос. Сюсюкание.

• Сейчас, моя хорошая. Сейчас, моё солнышко. Сейчас, мама мяско тебе обварит кипяточком, и даст. Потерпи, моя заинька.

Я вошла в кухню и спросила:

• Мам, ты с кем тут разговариваешь?
• Я? – фальшиво удивилась мать. – Ни с кем я не говорю. Телевизор смотрю. Там говорят.
• А-а. – усмехнулась я.

На следующий день, сидя на работе, я получила от мамы сообщение: «Купи своей кошке нормальную миску!» Я улыбнулась. Это была победа.

Кошке уже шесть лет. Теперь её любят все, без исключения. Она немножко пугливая, но Жужа – настоящая красотка! А в глазах её по-прежнему плещется чистое синее море.
из инета

ТАМ, ГДЕ СЕРДЦЕ

Рябая ненавидела город всем своим собачьим сердцем. И город отвечал ей взаимностью: рычал машинами, жег лапы то жарким черным асфальтом, то ядовитым городским снегом, давил суетой и равнодушием.

Сейчас это чувствовалось особенно остро – каждой жесткой шерстинкой, каждой клеточкой невеликого песьего тела.

А все потому, что Рябая потерялась...

*

Никогда с ней такого не случалось в родной деревне, где совсем недавно она была так счастлива с Бабулей. Там был знаком каждый куст, каждая досочка немногочисленных заборов.

Почему немногочисленных? А потому что умирала деревня. Тихо зарастали травой брошенные дома, стирались тропинки, уводила Костлявая стариков.

И никто не приезжал, чтобы заменить ушедших. Глухомань – от больших трасс далеко, удобств никаких.

Природа? Так есть места и поближе, и поуютнее. Доживала деревенька свое. Остались в ней самые стойкие и самые одинокие. Кому и уехать-то некуда.

Бабуле было куда уезжать. Только вот держалась она до последнего. Даже Рябую у соседки, собравшейся в город, взяла.

— Не знаю, куда эту тявкалку девать, — пожаловалась та Бабуле, пакуя свои нехитрые пожитки. — Дочь собак на дух не переносит. Хоть в лес выпускай.

— Сожрут ее там, — сказала Бабуля. — Сама знаешь, что сожрут. Молодая, мелкая, глупая. Ни спрятаться, ни постоять за себя не сумеет...

На кой брала, раз переезжать собиралась? Ладно, не объясняй! Заберу к себе твою Рябую. А то и вправду душегубство совершишь.

— А сама-то к сыну не планируешь переехать? Слышала — звал он тебя, — сменила тему соседка.

— Слышала она! От меня же и слышала. Зовет Витька, только вот не хочу я в этот каменный муравейник ехать. Не привыкла. А тебе удачи, — отрезала Бабуля и пошла во двор, отвязывать Рябую...

*

По первой хозяйке Рябая не скучала – не родилась между ними привязанность. Соседка не шибко жаловала собаку:

«Ох, Петрович, обманул, паразит. Обещал, что ты крупная вырастешь, а ты — от горшка полвершка! Не собака — звонок декоративный!» — сокрушалась она.

Но кормить не забывала, будку для жилья предоставила. И на этом спасибо. А то, что не видела от нее Рябая ласки, так она ни от кого, кроме мамки, этой ласки повидать не успела. Думала – так и положено.

Поэтому первое время очень удивлялась, когда не шибко приветливая с людьми Бабуля брала ее на руки, присаживалась на скамеечку и, утопая пальцами в рыже-бело-черной лохматой шерстке, гладила.

А еще она с Рябой разговаривала! И это было самое чудесное:

— Ох, Рябушка, чего-то сегодня мое здоровье выходной взяло. С утра мухи черные перед глазами летают, голова трещит, да еще и суставы крутит. Ну ничего, даст бог, поскрипим еще.

Рябая сочувствовала, утыкалась носом в шершавую Бабулину ладонь, помахивала хвостом, а сама мечтала:

«Вот бы поговорить с этим Бабулиным здоровьем, попросить, чтобы оно с выходными повременило».

Но где обитает это самое здоровье, Рябая не знала...

Вот и прозевала, видать, когда дела стали совсем плохи. Видно, здоровью выходных показалось мало, поэтому оно и вовсе ушло в отпуск.

Сильно заболела Бабуля. Вот тогда в их доме и появился Виктор...

*

— Все, мама, хватит. Возражения не принимаются – ты переезжаешь в город! — Виктор хлопнул ладонью по узорчатой скатерке. — Там врачи, удобства. Я рядом, в конце концов!

— А может, обойдется... — голос Бабули звучал непривычно: как-то робко, просяще, растерянно.

— Да что же за мода у вас, стариков, такая, на авось полагаться? Не обойдется, мама. Тебе лет-то сколько, вспомни! Мне, вон, пятьдесят, я и то врачами не пренебрегаю. Ты что, хочешь, чтобы я в следующий раз на твои похороны приехал?

Бабуля покачала головой:

— А Света твоя, что скажет?

— Здравствуйте, скажет, добро пожаловать. Что она еще сказать может?

— А Вовка?

— Мама, прекрати искать отговорки. Вовке двадцать пять! Он вообще живет отдельно. Может, зайдет, поздоровается, порадуется, что я свою упрямую мать уговорил переехать, наконец-то! — Виктор строго смотрел на Бабулю, и та сдалась.

— Ладно, поедем. Жаль родной дом оставлять, да, видно, придется. Продашь его или как?

Виктор пожал плечами:

— Да, если бы его купили, может, и продал. Только никого в вашу глушь и калачом не заманишь.

— Значит, сгинет, — вздохнула Бабуля. — Порастет травой, уйдет в землю и сгинет. Сердце кровью обливается.

— А мое сердце кровью обливается, когда я вижу, что моя мать собирается сгинуть вместе с домом!

В общем, так: собирай вещи, собаку под мышку и к машине! — Виктор встал и вышел во двор.

*

Вот так они и оказались в городе...

«Как они здесь живут, запертые в каменном мешке высоко над землей? — удивилась Рябая, едва переступила порог квартиры. — Ох, тяжко мне будет, но ради Бабули надо потерпеть. Виктор обещал, что здесь к ней здоровье вернется. А это самое главное!»

Ей и правда пришлось тяжело. В городе было все плохо и непонятно. Например, ошейник, да еще с какой-то болтающейся на нем побрякушкой.

— Мама, я Рябой твоей адресник сделал. Вдруг потеряется, — объяснил Виктор Бабуле.

Рябой от его объяснений легче не стало. Ошейник давил, побрякушка раздражала.

Еще вызывало недоумение и злость то, что справлять нужду нужно по часам. А перед этим спуститься из поднебесья восьмого этажа на гудящем лифте. Почему все так сложно? В деревне, чтобы оказаться на улице, нужно было просто толкнуть носом дверь.

Нервировала и сама улица. Страшная, шумная, кишащая непонятными запахами и опасными созданиями.

И, кроме того, в городе почти не было живой земли. Кусочки почвы зеленели кое-где, но Рябой туда было почему-то нельзя.

— На газонах собакам не место, — сказал Виктор.

Ах да, главная неприятность – теперь чаще всего с Рябой гулял именно он. Пристегивал к ошейнику поводок, созданный исключительно для того, чтобы запрещать и не пускать, и вел Рябую на какой-то особенный, специальный клочок травки, по которому собакам ходить было можно.

Бабуля, конечно, понимала, что Рябой это совершенно не нравится, и даже извинялась:

— Ты прости, Рябушка, не осилю я сегодня дорогу до собачьей площадки.

Но было все равно обидно. Она, Рябая, свободой пожертвовала, чтобы вернуть здоровье Бабули, а та не может с ней на улицу выйти.

«Ничего, потерплю, — уговаривала себя Рябая. — Главное, чтобы Бабуле стало легче. Ведь на самом деле не так уж важно, где я живу. Важно, с кем я живу. Дом там, где сердце. Кажется так говорят. А сердце мое там, где Бабуля».

*

Нет, Виктор не был груб с Рябой, никогда не ругал и не наказывал. Даже когда та, привыкая к городскому укладу, бывало оставляла в прихожей «сюрпризы», еще не зная, что их нужно нести на улицу.

Не ругалась и его жена Света. Хотя Рябая понимала – было за что. Например, когда она, Рябая, на нервной почве обглодала ножки кухонного стола и сгрызла Светины туфли.

Она уже была готова, что вот за это-то ее точно отходят по пятой точке ненавистным поводком. Но обошлось. Света повздыхала, погрызенное выбросила, остальную обувь убрала.

А Виктор обернул ножки мебели блестящей и противно шуршащей фольгой. Пробовать ее на зуб Рябой совершенно не хотелось.

В общем, они были неплохими людьми. Но они не были Бабулей! Только она понимала, сколько мужества требуется маленькой собачке, чтобы спокойно идти рядом по страшной улице.

— Рябушка, не бойся, тебя никто не обидит. Мне самой здесь не нравится: шумно, людно, суетно... Но что же поделаешь, теперь здесь наш дом. Будем привыкать, — уговаривала Рябую Бабуля в их нечастые прогулки.

И Рябая держалась. Так прошла зима, лето и наступила желтая, мокрая осень. Именно тогда и случилось страшное...

*

Виктор и Рябая шли к собачьей площадке, когда навстречу им вылетел жутко завывающий белый автомобиль с красным крестом на боку.

Никогда еще Рябая не испытывала такого ужаса. Она рванула со всей силы. И поводок, который Рябая иногда грызла из чувства мести, не выдержал, оборвался.

Как она бежала! В жизни так не бегала. Мелькали мимо люди, кусты, дворы, машины. Паника сидела на закорках и пришпоривала Рябую, не давая остановиться.

Наконец, силы иссякли. Она упала на запретную уже пожелтевшую травку газона, язык вывалился изо рта, сердце скакало, словно взбесившийся заяц.

«Спаслась! — думала Рябая. — Повезло!»

То, что ей вовсе не повезло, она поняла, когда отдышалась и осознала, что понятия не имеет, куда идти. Вокруг дышал и жил равнодушный город – спешили люди, мчались машины.

И никому не было дела до Рябой.

«Я больше никогда не увижу Бабулю. Я потеряла свое сердце, — подумала Рябая. — Все, что у меня осталось от прошлой жизни, это гадкий ошейник с глупой побрякушкой».

Отчаянье было так велико, что она сделала то, чего себе раньше никогда не позволяла: села на пожухлую траву, задрала к серому небу голову и завыла-запричитала.

*

Виктор, стоял перед матерью и чувствовал себя последним негодяем. Он потерял Рябую!

Мать не ругалась, не кричала, не скандалила – все было значительно хуже. Она беспомощно смотрела на сына и тихонько плакала.

— Мам, я найду ее, ну перестань, — Виктор готов был перевернуть город вверх дном, лишь бы эти прозрачные слезинки высохли.

— У нее же адресник. Должна найтись, — в дверях появилась Света.

— Точно, адресник! Хорошо, что она поводок порвала, а не из ошейника вывернулась! — обрадовался Виктор. — Но я все равно объявления развешу. Вовку подключу — интернет тоже охватим!

*

Рябую принес именно Вовка:

— Пляшите, родители! Пой, бабуля! — сказал он и опустил на пол дрожащую собаку.

— Нашел? Принес? Да ты просто герой! — хвалили Вову родные.

— Не я нашел. Я всего лишь встретил ее спасителя у парадной. Ушлый пацан такой. Лет всего ничего, а уже «бизнесмен», — улыбнулся Вовка. — «Вознаграждение полагается?» — спрашивает. Ну я поинтересовался, сколько он хочет. Заплатил. Да, не берите в голову. Главное, что нашлась. Сработал ваш адресник.

Бабуля тем временем обнимала Рябую. Прижала к груди и, казалось, не было такой силы, которая заставила бы ее разжать эти объятия.

Рябая уткнулась ей в плечо и поскуливала. Словно рассказывала, жаловалась на то, как ей было страшно и одиноко.

— Ладно, пойду я, — сказал Вовка. — Хорошо, что все так закончилось.

*

Но оказалось, что ничего еще не закончилось. Рябая после возвращения стала бояться улицы еще больше.

Теперь вывести ее на прогулку приравнивалось к подвигу: нужно было поймать, уговорить, с боем надеть амуницию и на руках отнести вниз, где еще предстояло убедить сделать все свои дела.

Да и дома она теперь не отходила от Бабули ни на шаг. Словно боялась выпустить ту из вида.

Так и сидели они большую часть дня рядышком, то глядя из окна, то наблюдая за жизнью с балкона. Грустью веяло от обеих. Словно не в семье любящей жили, а наказание в тюрьме отбывали.

— Чахнут обе, — однажды поделился с женой Виктор. — Вижу, а что делать — не знаю...

— Зато я знаю, — ответила Света. — Случаются изредка чудеса в жизни. Вот и нам одно перепало. Помнишь, ты покупателя хотел на дом матери найти? Даже объявление давал.

— Хотел, но не надеялся, — кивнул Виктор.

— А зря, получается. Нашелся покупатель-то. Какой-то слегка того, правда, да и деньги небольшие платит. Короче, занимается он то ли выживанием в дикой природе, то ли чем-то подобным...

Нужно, говорит мне такое место, чтобы лес глухой рядом, от цивилизации на разумном удалении, ну чтобы не сто километров до ближайшего магазина. Ну и дом, чтобы жилой был – а то все развалины какие-то предлагают.

— Да это же все про мамин домишко! — удивился Виктор. — Точно чудо. Это, конечно, здорово, только вот как продажа дома маме поможет, не понимаю.

— Да так! Дачу купим, как раз немного и не хватало. Будут наши девушки на даче в теплое время жить. Не совсем то, конечно, но все же это ближе к деревне, чем городская квартира на восьмом этаже.

*

Рябая любила дачу. Не так сильно, конечно, как свой старый деревенский дом... Но все же гораздо больше города. Здесь было много живой земли, прозрачный сосновый лесок, звонкая речушка и, разумеется, Бабуля.

Они жили за городом с мая по октябрь. Виктор и Света навещали их часто, благо недалеко. Даже Вовка иногда наведывался.

А еще недалеко был фельдшерский пункт и магазинчик, куда Рябую пускала без разговоров симпатичная продавщица Верочка. Иногда даже угощала вкусным. А нет, так просто трепала по лохматой голове и всегда спрашивала у Бабули:

— Как здоровье? Как настроение?

— Хорошо, Вера. Все у нас хорошо, — улыбалась Бабуля.

Рябая знала – это чистая правда. Бабулино здоровье, похоже, вернулось из отпуска.

Истину говорят: дом там, где сердце. Их сердцам повезло – они второй раз нашли такое место.

Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО

МАМА АЛИСКА

Котёнка принесли с улицы. Его нашли на мусорке, вернее. А вернее не нашли, а с боем забрали. С кем бились? С ним же и сражались.

Грязный и худой, как щепка малыш бросался, шипел, кричал и пытался укусить.

Поэтому, муж и жена, решившие его забрать домой, применили особую тактику. Женщина стала отвлекать его внимание на себя, а мужчина.

Он зашел сзади и набросил на маленького бесёнка куртку. Так, вместе с курткой. Его и поместили в довольно большую переноску. Откуда он категорически отказался выходить в квартире. На еду, воду и сладкие разговоры не реагировал, а если точнее. То отвечал шипением.

И его оставили в покое. Может привыкнет. Захочет попить, поесть.

Алиска. Большая серая кошка. Которую принесли несколько лет назад и кастрировали. Сидела в нескольких метрах и настороженно наблюдала за манипуляциями людей. Прижимала уши и дрожала, когда из переноски доносились звуки полные страха и ненависти.

Женщина и мужчина намаявшись и отчаявшись достать и помыть бедолагу. Пошли перекусить. И приблизительно, минут через сорок. Когда обед был съеден, посуда помыта. Муж ушел на диван смотреть телевизор, а она.

Жена решила посмотреть, не вылез ли маленький злюка.

Войдя в комнату, где стояла переноска и сидела недалеко Алиска. Она застала такую картину.

Кошка пыталась войти в переноску, а малыш.

Шипел, рычал, плевался и бросался на неё, как фурия.

— Иди скорее сюда.

Позвала она мужа.

— Посмотри что тут творится.

Он нехотя встал и пришел.

Алиска пыталась войти в переноску, а малыш бил её лапами и выталкивал.

Она отходила ненадолго. Тихонько, примирительно мяукала и.

И начинала всё с самого начала. Лезть вперёд мордой она не решалась, а поэтому.

Поэтому впихивала в переноску свою наеденную попу с хвостом.

Малыш прыгал, бесился и пытался укусить её, но. Поди ухвати маленьким ротиком и зубками эту толстую и мускулистую даму.

Зубы злюки соскакивали с Алискиной шерсти, лоснившейся и он. Он от отчаяния, попытался укусить её за хвост.

А она.

Она поджала его и тогда. Тогда котёнок закричал от обиды.

Алиска посмотрел на малыша и вытащила хвост наружу. Он впился в него маленькими зубками и.

Перестал визжать, шипеть и бросаться.

Теперь, это было просто невозможно физически.

Эта ситуация для него оказалась новой.

Он с недоумением воззрился на Алиску, так и не выпуская из своего маленького ротика её хвост.

Ей было больно, но она.

Она не ударила его и не отобрала свой хвост. Мяукнув болезненно.

Алиска пролезла наконец-то в переноску и свернувшись клубочком, легла рядом с котёнком. А он, не выпуская изо рта кончик её хвоста. Обхватил его всеми четырьмя лапками и. Прижался к нему.

Алиска превозмогая боль, стала тихонько мурлыкать.

Потом попыталась тронуть котёнка лапой. Он дёрнулся, но хвост не отпустил.

И тогда.

Тогда она стала осторожно его облизывать. А он дёргался от каждого прикосновения её языка и стонал от страха, а потом.

Потом, устав от напряжения. Уснул.

Алиска обняла малыша и тоже задремала.

Мужчина посмотрел на жену. Он хотел сказать что-то, но.

Та плакала. По её щекам текли слёзы.

• Ну, чего ты? Чего?

Стал утешать он её.

• Всё же хорошо. Смотри сама. Алиска сумела его приручить.

Котёнка назвали – Хвостик.

И совсем не потому, что он когда-то вцепился зубками в хвост кошки, а очень даже по другой причине.

Он, как хвостик ходил за Алиской, не отставая от неё ни на шаг. Алиска стала его мамой. И научила всем домашним премудростям.

Теперь они вдвоём сидели на кухне и ждали угощения. Иногда Хвостик срывался и будучи более не в силах терпеть. Вскакивал на кухонный стол, где женщина готовила и тогда.

Тогда мама-Алиска запрыгивала вслед за ним и схватив его зубами за шкирку. Спрыгивала на пол, где устраивала ему взбучку.

А женщина всегда становилась на сторону Хвостика. Она объясняла Алиске, что дети вообще непослушные. Гладила обоих и выделяла им самые вкусные кусочки.

А потом Алиска заболела. Почечная недостаточность и ветеринар сказал плачущей женщине, что её лучше усыпить чтобы она не мучилась, но.

Женщина не согласилась. Она просто не могла.

И Алиска прожила ещё год. Целый год любви был у неё. Хвостик согревал её своим телом после процедур в вет клинике и помогал прийти в себя.

Они вместе лежали и смотрели в окно.

А Хвостик облизывал свою больную мамочку.

Алика умерла на руках мужчины и женщины. Они разговаривали с ней до последней секунды, уверяя её в своей любви, а Хвостик.

Прижимался к своей мамочке.

Похоронили Алисочку совсем неподалёку. Чтобы была возможность иногда прийти и поговорить с ней. А Хвостик загрустил.

Он ходил по квартире и зал Алису. Иногда он вскакивал по ночам и носился по квартире в поисках своей мамы. А потом.

Кто-то принёс и выбросил на мусорку маленькую кошечку, совсем котёнка.

И женщина опять не смогла пройти мимо. Она принесла малышку и положила на диван. Котёнок был совсем худенький и слабый. Ветеринар сказал, что она не выживет и все старания будут напрасны, но.

Но женщина повезла её домой и попыталась покормить из сосочки. Но малышка отказывалась есть и не давала разжать свои зубки.

• Хоть умрёт дома и в тепле.

Сказал мужчина и вздохнув тяжело. Отнёс котёнка на диван, подложив под неё плед.

А через пару часов, боясь увидеть, что там лежит бездыханное тельце. Они тихонько вошли в комнату.

Хвостик лежал возле малышки и облизывал её, а она.

Тихонько. Еле слышно мяукала и играла его хвостом. Он повернулся на бок и притянул её к себе передними лапами.

Она вытянулась животиком вверх и уснула.

А женщина опять плакала.

• Ну, чего же ты плачешь?

Спросил её муж.

• Всё будет в порядке.

И таки да.

Буся стала есть, а потом.

Потом бежала за своим Хвостиком и не отставала от него ни на шаг.

Теперь Хвостик научил её всем премудростям домашнего поведения, но иногда.

Иногда Буся не выдерживает и вскакивает на стол и тогда.

Тогда Хвостик.

Кричит сидя внизу. Он так выражает своё несогласие. Но женщина смеётся.

Она гладит кошечку и уговаривает Хвостика не сердиться.

Потом даёт им самые вкусные кусочки.

Иногда Хвостик один сидит на их месте.

На окне. Там, где они всегда сидели с Алиской и тогда.

Тогда Буся не мешает ему. Она лежит на диване и неотрывно смотрит на него, а Хвостик.

Он думает о своём.

Он вспоминает свою маму-Алиску. Он не забыл её.

И это вся история.

Она ни о чём. Просто так.

Ещё один эпизод из жизни.

Маленькая вспышка света во тьме.

Вот так.

Олег Бондаренко

малыш бросался, шипел, кричал и пытался укусить.

ПЕЛЬМЕШКА

Говорят, что большинство собак спит на животе или полубоком. Это обусловлено инстинктом самосохранения, чтобы в случае опасности можно было быстро унести лапы.

А я олицетворяю собой доверие к миру, поэтому блаженно лежу на спине, не в силах открыть глаза...

Развожу передние лапы, тааак хочется всех обнять. Нежно тяну носочки задних лап, потому что хороший день должен начинаться с растяжки.

Даю мягким подушечкам набраться сил, ведь скоро им придется топтать мягкий снежок. Разминаю позвоночник влево-вправо до приятного хруста и приветствую легкими движениями хвоста новый замечательный день.

С удовольствием жмурюсь и прячу сбежавший на свободу во время сна язык. Принюхиваюсь...

С кухни доносится запах кофе, а значит, Лиза уже проснулась и готова к прогулке.

Полежу ещё пять минут. В конце концов, я не сумасшедший джек рассел терьер, чтобы бешеным ураганом мчаться по делам сразу после пробуждения.

Я родилась в семье американских булли и была последним, шестым щенком. Почти вдвое меньше своих братьев и сестёр, представляете?

Уже потом в Российской кинологической федерации мне присвоили класс «покет». Это значит, что я маленькая, чертовски классная штучка. Не карманная, конечно, нет. Просто ниже стандартных представителей.

Вскоре после рождения мои первые щенячьи фотографии выложили на сайте питомника, от желающих забрать меня не было отбоя.

Не знаю, как у людей, а у нас правило такое: кто первый, тот и победил. Первой была моя Лиза. Она приехала, увидела меня и влюбилась в лиловый окрас и голубые глаза (по крайней мере, так она рассказывает, а у меня нет оснований ей не доверять).

Чтоб вы понимали, насколько она добрая и прекрасная, расскажу о ней еще один факт: она попросила не купировать мне уши.

Когда были готовы мои документы и сделаны первые прививки, Лиза забрала меня к себе.

Два года пролетели быстро: Лиза любила меня, а я любила её. Мы много гуляли, смотрели кино в обнимку, ходили на занятия по собачьему послушанию.

Больше всего я любила, когда Лиза приносила с работы крема в баночках, и мы проводили испытания. Да-да, самые настоящие испытания!

Лиза работает химиком в крупной косметической компании. До моего появления она занималась разработкой кремов для людей, но однажды после прогулки мои подушечки растрескались так, что я не могла ходить, и Лиза создала воск для лап.

Он получился таким обалденным, что ей сразу доверили руководить новым отделом косметических средств для животных.

Кстати, имя у меня тоже химическое. Лиза дала мне его в честь пальмитоил олигопептида, секретного ингредиента, который принёс успех нашему воску.

Но человеческий язык сломался бы такое произносить, поэтому мы используем сокращение — Пельмешка. Лиза говорит, это имя очень мне подходит и полностью отражает мой внутренний мир.

Ещё у Лизы появился Илья. С его появлением мы стали проводить меньше времени вместе. И он любит сравнивать меня со своей прошлой собакой.

Например, может во время сладкой вечерней дрёмы внезапно закричать:

— Пельмешка, воры!

Я делаю вид, что не расслышала и продолжаю смотреть сон. А он говорит:

— Джессика всегда была готова охранять меня, а это что? Это разве собака?

И гулять с нами в парке он не любит... И даже на диван не пускает! А иногда и вовсе закрывает дверь в спальню и оставляет меня одну в коридоре.

Однажды, чтобы унять любопытство по поводу того, что же там происходит в спальне без меня, я занялась его коричневым ботинком. Он был такой приятный, тягучий и упругий!

Эх, если бы мне дали выбор: не подходить к ботинку или сгрызть его снова, я бы вернулась в прошлое и сгрызла сразу два.

В общем, жизнь без Ильи нравилась мне гораздо больше...

Вчера мы с Лизой ходили на собачий педикюр. Понимаете, к чему я веду? Теперь мои когти экстремально короткие, и я могу бесшумно передвигаться по ламинату.

Прокрадусь тихонько на кухню, Лиза наверняка стоит спиной к двери — жарит яичницу или нарезает бутерброды. Побегу к ней и залижу, заобнимаю, зацелую!

Февральское утро встретило нас непроглядной серостью и мелким колючим снегом. Я присела под любимым кустом сирени, Лиза спрятала лицо под шарф.

Закончив дела, я уверенно направилась в сторону нашего подъезда.

— Пельмеш, сейчас должна Натали подъехать за новым кремом, погуляем еще немного.

Конечно, я не против прогулок — после них особенно крепко спится. Но всё же предпочитаю для прогулок дни, когда ветер нежно треплет мои уши, а не кусок арматуры на крыше, и куст сирени цветёт, а не сгибается вместе с арматурой.

— Смотри, кто идёт!

Хвост моментально приводится в движение одной этой фразой. Слежу за взглядом Лизы: точно, там Натали!

Спасибо моим крепким мышцам за то, что способны нести меня против ветра навстречу любимым друзьям. Пока бегу, прокручиваю в голове план. А он всё тот же: зализать, заобнимать, зацеловать!

Давно не виделись с подругой Лизы. О, наконец-то она в джинсах! А то каждый раз так переживала за сохранность своих колготок после моих нежностей.

И волосы подстригла? Супер, можно будет лизать лицо беспрепятственно, а то она всегда так волновалась за свои кудри. И высокая какая стала, как бы дотянуться носом до её руки!

Что-то не то... Натали всегда пахла цветами, а тут мускусный запах просто бьет в нос.

О, нет! Святые собачьи угодники.

Это не Натали. Это мужчина! И он гладит меня!

Следом за мной бежит Лиза:

— Извините! Кажется, моя Пельмешка обозналась.

Большая и теплая рука продолжает меня гладить, а я продолжаю подставлять под неё все части тела. Рука замедляет движения, я поднимаю голову и вижу, как её хозяин и моя хозяйка всматриваются друг в друга.

— Марат?

— Привет, Лиз.

К запаху мускуса присоединяется еще один. Кажется, это запах неловкости.

Лиза прячет руки в карманы, а мужчина вдруг берёт и обнимает её. Крепко-крепко. А она еще глубже прячется в шарф.

— Ты как тут оказался? Я представляла, что ты в солнечной Америке лежишь на берегу Тихого океана с ноутбуком и ледяным Ред Буллом.

— Да, пятнадцать лет примерно так и прошли.

— А потом?

— А потом моя душа запросилась на родину.

Ветер завыл сильнее, и Марат вжался в поднятый воротник:

— Не могу пока отвыкнуть от калифорнийского тепла. Как раз шел на завтрак с потенциальным партнером, — Марат кивнул на сумку, висевшую на плече, — набираю людей в свою команду. Пошли со мной?

Он поймал сомневающийся взгляд Лизы:

— Это коворкинг, многие приходят поработать. С собаками в том числе. Дог-фрэндли, как говорится. И кофе. Ты всё еще пьешь по утрам свой апельсиновый эспрессо? Тогда ты обязана попробовать фильтр-кофе персик-маракуйя.

Эй, красавчик, вообще-то я еще не завтракала! Жизнь едва теплится в моем маленьком тельце! Без утренней горстки корма она угаснееее..., — большая теплая рука снова оказывается на моей голове, и гастрономические мысли спешно покидают её.

Ладно, веди нас в свой коворкинг...

Мы идём через наш любимый парк. Ребята что-то обсуждают, я бегу впереди и приветствую своих верных друзей – голубей:

— Гошан, привет! Смотри, мы сегодня не одни, с нами самый настоящий человеческий самец!

Энди, как твоя отмороженная лапа? Выглядит почти как здоровая.

Зефирка, давай кто быстрее до старого тополя? Ой, нет, не могу, я такая голодная, давай завтра.

Лексус, как вчера держали оборону хлеба от уток? Удалось хоть немного урвать? Ладно, ребят, я сегодня по самый ошейник в делах, поболтаем завтра...

Коворкинг оказался уютненьким помещением с десятком деревянных столов (у нас тоже такой был, никогда не забуду прекрасный вкус его хвойных ножек!) и крутящихся стульев на колёсиках (невкусный пластик).

Из панорамных окон очень удобно наблюдать за жизнью в парке. Чччёрт, опять весь хлеб достался уткам!

Марат проводил нас до кофейного уголка, который спрятался в зелёных растениях и цветах (надо срочно подойти понюхать), заказал себе и Лизе напитки, а мне — миску с водой и... влажный корм в пакетике! Да! Мой любимый десерт!

Я побежала за своим новым другом, и мы оказались в волшебной зоне с диванами. Наш диван был укрыт красным пледом, по бокам лежали цветные подушки. Лиза поставила кофе на столик, красавчик поставил воду и корм рядом со столом.

— Я быстро, не скучайте!

Какой приятный молодой человек и какой вкусный завтрак.

Я с удовольствием вылизала миску, подошла к дивану и уткнулась носом в ногу хозяйки. Разрешит или не разрешит? Пустит или не пустит?

Лиза подхватила меня и помогла забраться на диван.

Мы сидели и молча наблюдали за снегопадом. Лиза думала о чем-то своём. Наверное, решает, что добавить в крем: церамиды или сфинголипиды.

Я решила не лезть к ней, положила голову на лапы и закрыла глаза. Хороший завтрак должен плавно переходить в сон...

Всё-таки диван круче самого удобного лежака. Диванный сон — самый крепкий. Только этим я могу объяснить то, что когда открыла глаза, за окном было уже темно.

Лиза и Марат сидели рядом и увлеченно болтали. Сразу видно, что у них много тем для обсуждения. Как у меня с Тихоном, с которым мы иногда встречаемся во время прогулок по набережной.

Он тоже американский булли, и мы можем часами играть, забывая о времени. С ним легко, просто, и он не боится широко расставленных передних лап, мускулистых лопаток, массивной бычьей шеи — потому что сам такой же.

Дома нас встретил Илья:

— Лизок, поехали в караоке? Наши сегодня в «Ля Мажоре» собираются.

— Я так устала, не настроена на шумную тусовку.

— Тогда, может, в кино? «Плохая девочка» в прокат вышла.

— Не хочу смотреть голливудскую эротику, настроение такое... Балабановское.

— Отлично, давай закажем пиццу и посмотрим «Морфий».

— Я не хочу «Морфий», я хочу «Мне не больно».

Илья закатывает глаза, бубнит что-то себе под нос, срывает с вешалки куртку, вставляет ноги в ботинки и хлопает дверью.

Какой нервный молодой человек...

Отчего-то подумалось, что с Маратом она поехала бы в караоке, посмотрела бы «Плохую девочку» и не выбирала бы между фильмами Балабанова.

Да, мы бы втроём сидели на диване и смотрели сначала «Морфий», а потом «Мне не больно». Возможно, они бы потом даже сошлись во мнении, что Рената Литвинова круче Николь Кидман...

С тех пор про Илью я ничего не слышала. И про его классную Джессику тоже, что не может не радовать. Кому понравятся такие сравнения?

Зато Марат стал каждый вечер гулять с нами, я даже представила его голубям. Им он, конечно же, пришёлся по вкусу – в первый день знакомства скрошил для них здоровенный мягчайший батон!

Голуби были так впечатлены, что захотели его отблагодарить и тут же провели древний голубиный денежный ритуал. Даже Лиза подтвердила, что это к деньгам!

Ритуал вскоре сработал, и на 14 февраля Марат принёс огромный букет цветов Лизе, а мне – валентинку из говяжьего фарша! Огромное мясное сердце! Представляете, сколько такое стоит?

Читая эту историю, возможно, вы подумаете о том, что путь к сердцу женщины лежит через желудок. Но ведь на самом деле за самой сочной мясной валентинкой скрывается забота.

И в то утро к Марату меня привёл не желудок. И не мои подслеповатые глаза. Кто-то называет это судьбой, кто-то — счастливой случайностью.

Я думаю, это была душа.

Автор АНАСТАСИЯ БОЛОТОВА

ШПУНЬКА

Уборщицу – пьянчyжкy Оленьку, в мaгaзине жaлели. Вcе продaвщицы знaли, что нa рaботу к воcьми утрa онa приходилa опухшaя, но трезвaя. Мылa пол, протирaлa двери, зaбирaлa из холодильникa проcрочку, отложенную ей «девочкaми» и уходилa нa рынок покупaть очередной «шурфик».

Только я, cтaрaя зaведующaя, помнилa, что когдa-то уборщицa былa не проcто Оленькой, a Ольгой Дмитриевной и моим зaмом. Поcле гибели мужa и дочки в aвтомобильной aвaрии Ольгa из цветущей 35-летней женщины преврaтилacь в cерую тень. Вcе нaчинaлоcь c «пaры рюмочек для cнa». Дaльше – больше. Я терпелa, уговaривaлa. Но потом Ольгa «попaлacь» нa глaзa комиccии, и ее уволили.

Через пaру меcяцев я зacтaлa ее нa рынке в компaнии тaких же женщин, перебирaющую овощи, и предложилa прийти в мaгaзин уборщицей. Но c уcловием – нa рaботу трезвой, a потом делaй, что хочешь. Ольгa cоглacилacь.

В тот день зa Ольгой увязaлacь мaленькaя дворовaя cобaчкa. Видно унюхaлa доноcившийcя из пaкетa зaпaх cоcиcок. Онa, то зaбегaлa вперед, то чуть отcтaвaлa. Ольге cтaло жaль мaленькую лохмaтую cобaченку, женщинa доcтaлa из пaкетa cоcиcку и дaлa cобaчке. Тa обнюхaлa добычу, вильнулa хвоcтом и кудa-то убежaлa c cоcиcкой в зубaх.
Тaк продолжaлоcь три дня. И Ольгу зaинтереcовaло, почему cобaкa не cъедaет cоcиски или колбacу cрaзу, a убегaет. «Может у нее тaм щенки?» – подумaлa женщинa, и вмеcто обычной дороги нa рынок, пошлa зa cобaчкой. Зверушкa cвернулa в зaброшенные гaрaжи. Ольгa, тихонько, чтобы не иcпугaть мaлышей cвернулa cледом. Ее глaзaм предcтaлa душерaздирaющaя кaртинa.

В гaрaже, нa куче тряпья cиделa чумaзaя девочкa. Cобaкa положилa cоcиcку перед ней, и виляя хвоcтом cелa рядом. Девочкa рaзломaлa cоcиcку пополaм, одну отдaлa cобaчке, a вторую cтaлa, жaдно еcть caмa.
Ольгa охнулa. Девчонкa вcкочилa нa ноги:

— Тетенькa! Это не я! Это Шпунькa cворовaлa!

— Дa что ты, деточкa! Я caмa твоей Шпуньке cоcиску дaлa! Хотите, я вaм еще дaм!

— Прaвдa?

— Прaвдa! A хотите идем cо мной, я вac cупом нaкормлю. – Ольгa еле cдерживaлa cлезы.

— Aгa, a потом ментaм cдaдите! A те в детдом! – недоверчиво протянулa девочкa.

И тут Ольгa вcпомнилa, кaкaя неприбрaннaя и зaпущеннaя у нее квaртирa c кучей бутылок cтоящих под cтолом, и вдруг легко cоглacилacь:

— Ну не хотите – не ходите. Я зaвтрa еще принеcу.

Веcь день, зaбыв про выпивку и голод, Ольгa отдрaивaлa квaртиру. Потом cобрaлa в пaкет кое-что из дочкиных вещей и леглa cпaть. Ночь онa cпaлa беcпокойно. Cнилacь покойнaя дочкa, и девочкa из гaрaжей, и Шпунькa.

Утром веcь мaгaзин удивлялcя. Уборщицa пришлa в мaгaзин кaкaя-то поcвежевшaя, a взгляд больше не был пуcтым и потерянным. Онa быcтро убрaлacь, cхвaтилa из холодильникa продукты и зacтенчиво подошлa к кондитерcкому отделу:

— Мaшь, мне б конфет грaмм двеcти.

— Кaрaмелек, что ль нa зaкуcь – зaржaлa дебелaя девкa Мaшкa.

— «Белочки» взвеcь! – нacупилacь Ольгa, — дa cмотри, что б cвежaя былa!

Cхвaтилa конфеты и выcкочилa из мaгaзинa. «Влюбилacь что ли?» — cплетничaли продaвщицы.

A зa углом Ольгу уже ждaлa предaннaя Шпунькa.

Через три дня женщине вcе же удaлоcь привеcти Лизу, тaк звaли девочку, домой. Вымытaя и переодетaя девочкa чинно пилa чaй и рaccкaзывaлa, кaк родители погибли в отпуcке, a у бaбушки ее зaбрaли, потому что бaбушкa cтaренькaя и больнaя. Кaк плохо было в детдоме, и Лизa cбежaлa, и еcли опять тудa попaдет, опять cбежит. A Ольгa cлушaлa и укрaдкой вытирaлa cлезы.

Утром Ольгa решительно поcтучaлa ко мне:

— Лaриca! Ты должнa мне помочь!

— Оль, я прям тебя лет cемь нaзaд вcпомнилa, кaкaя ты былa! Ну, caдиcь – рaccкaзывaй.

Ольгa рaccкaзaлa мне и про Лизу, и про Шпуньку.

— У тебя же еcть cвязи! Помоги мне опеку оформить.

Cколько пришлоcь бегaть по кaбинетaм, что б докaзaть, что Ольгa «четвероюроднaя теткa» Лизы, это отдельный рaccкaз. Но теперь они cчacтливо живут втроем Ольгa, девочкa Лизa, и мудрaя cобaчкa Шпунькa.

СЕРДЦЕ ПОМНИТ

Женя задумчиво смотрела на свое отражение в зеркале, разглядывая шов, оставшийся после операции по пересадке сердца.

С того дня прошел год, но воспоминания были еще слишком свежи. Она отчетливо помнила страх, поглощающий ее, и не дававший вздохнуть полной грудью.

Страх, что операция пройдет плохо, и она...

Зажмурив глаза, девушка отвернулась от зеркала. Нужно было что-то делать, иначе видения не оставят её в покое.

Операцию по пересадке сердца проводил её дядя, и возможно он что-то знает о доноре... Этот вопрос мучил её последние два месяца, когда ей стали сниться одни и те же сны.

Во сне ей являлись два жизнерадостных и озорных кота рыжего и белого окраса. Сначала сны были добрыми и умиротворенными, но в последние дни отчетливо чувствовались тревога и беспокойство. Она не понимала природу происхождения этих чувств, да и кошек особо не любила, предпочитая собак.

Бросив взгляд на часы, девушка торопливо оделась и покинула квартиру, стараясь не разбудить родителей в это раннее субботнее утро.

Её верный друг, рослая дворняга по кличке Юпитер, отправился вместе с хозяйкой на утреннюю прогулку. Женя знала, что её дядя ежедневно совершал утренние пробежки в парке независимо от погодных условий...

На улице было пасмурно, и складывалось впечатление, что пойдет дождь. Юпитер бросился в ближайшие кусты, учуяв там что-то интересное. Женя улыбнулась поведению пса, и направилась в сторону городского парка, накинув капюшон на голову.

Еще издали она увидела знакомую коренастую фигуру мужчины, бегущего вдоль паркового озера.

Подозвав к себе Юпитера, она пристегнула поводок к его ошейнику, помня о горячих встречах, которые устраивал пёс ее дяде. Он словно знал, что именно благодаря этому человеку его любимая хозяйка осталась с ним...

Женя улыбнулась, когда Юпитер понял, кто приближается к ним. Его хвост пришел в активное движение, и он громко заскулил. Девушка погладила собаку по голове, чувствуя его нетерпение.

Три года назад она нашла его на улице, и ей стоило больших трудов уговорить родителей разрешить ей оставить щенка. Благодаря жизнерадостному малышу она легче переносила все тяготы запретов врачей.

— Женя? — мужчина поравнялся с ними, удивленно посмотрев на племянницу. — Ты здесь в такой ранний час?

— Доброе утро, дядя Максим! — поздоровалась Женя, обнимая дядю.

— У тебя всё хорошо? — с беспокойством спросил Максим, внимательно осматривая племянницу.

Юпитер громко гавкнул, привлекая в себе внимание мужчины. Максим улыбнулся и погладил рыжего пса, который поднялся на задние лапы и смачно облизал его лицо. Изобразив комическое выражение, Максим отошел на пару шагов от собаки, под смех племянницы.

— Я хотела поговорить с Вами о доноре... — Женя запнулась. — О человеке, чье сердце бьется в моей груди.

— Что тебя интересует? — став серьезным, уточнил Максим, видя, что племянница чем-то очень взволнованна.

— Мне снятся странные сны, вызывающие чувство тревоги за двух котов, — девушка опустила взгляд, не зная, как дядя воспримет её слова.

— Котов? — брови Максима удивленно взлетели вверх. — Но ты не любишь кошек...

— Возможно, тот человек их любил, и они много значат для него... — Женя погладила Юпитера, ожидая, что скажет дядя.

— Донором был молодой человек, — Максим старался вспомнить тот день, когда ему сообщили о внезапном поступлении донора для его племянницы и еще двоих человек. — Данные о донорах запрещено разглашать, но я посмотрю, что можно узнать, если это так сильно беспокоит тебя.

— Благодарю! — с чувством воскликнула девушка. — Если эти коты действительно принадлежат воспоминаниям того человека, то я хочу убедиться, что с ними всё хорошо.

— Гав! — подвел итог Юпитер, норовя добраться до лица Максима.

*

Женя держала в руках клочок бумаги, на котором был написан адрес. Дядя сдержал своё слово и выяснил, где проживал погибший в аварии молодой человек по имени Семен.

Глубоко вздохнув, девушка набрала на домофоне номер квартиры, и стала ждать ответ...

— Кто там? — на четвертом гудке раздался резкий женский голос.

— Здравствуйте! Я хотела бы узнать, как поживают коты Семена... — она запнулась, отчаянно прикусив нижнюю губу, понимая, что фраза прозвучала довольно глупо.

— Чьи коты? Какого еще Семена? — в голосе женщины послышалось недовольство.

— Семен погиб... Возможно, у него есть два кота рыжего и...

— Не знаю никакого Семена! — женский голос перешел на крик.

— Но... — Женя не успела договорить, поняв, что женщина отключила домофон.

Девушка отошла от подъезда и опустилась на скамью, чувствуя, как от бессилия навернулись слезы на глаза.

Она так надеялась, что сегодня всё прояснится, и беспокойные сны закончатся. Приложив ладони к лицу, Женя старалась не расплакаться.

— Милая, у тебя всё хорошо? — раздался рядом с девушкой участливый старческий голос. — Что так расстроило тебя?

Женя вздрогнула, отнимая ладони от лица, и посмотрела на старушку, присевшую рядом с ней на скамью.

Возле ног старушки сидели две собачки, с интересом поглядывающие на собеседницу хозяйки. На лице старушки отразилось искреннее беспокойство за Женю.

— Я надеялась прояснить кое-что, но ничего не получилось, — призналась девушка, сжимая в руках клочок бумаги с адресом. — В этой квартире не знают Семена...

— Семена? — переспросила старушка. — Квартира номер двадцать восемь?

— Да, — подтвердила Женя, бросив короткий взгляд на бумажку.

— Год назад произошла трагедия, и Семен погиб, — старушка положила сухую ладошку поверх руки девушки. — Очень жалко, такой хороший мальчик был. Добрый, отзывчивый, никогда в помощи никому не отказывал, а уж как котиков своих любил...

— А где сейчас его котики? — сердце в груди Жени пропустило удар, в ожидании ответа.

— Он жил в съемной квартире, и после его гибели хозяйка выбросила котиков на улицу, — старушка неодобрительно покачала головой. — Я подкармливала их, но забрать не могла, так как у меня собачки, да и тесно в маленькой квартире.

— Где они сейчас? — стараясь не закричать от страха за беззащитных котов, выброшенных злой женщиной на улицу, спросила Женя. — Я заберу их себе.

— Рыжего поймали девочки и отвезли в приют, а вот светленький одичал совсем, — старушка указала рукой на подвал соседнего подъезда. – Поймать его не смогли, так и живет в подвале, выходя лишь ночью, да и то в последние дни его никто не видел... Еда, которую я оставляю для него, остается нетронутой.

Женя тщательно расспросила старушку о приюте, куда забрали рыжего кота. В её голове созрел план, как выманить белого кота из его укрытия. Если видения в её снах были правдой, то оба кота были очень дружны, и разделять их было нельзя...

*

Четыре дня ушло у Жени на то, чтобы добиться «усыновления» рыжего кота по кличке Алмаз. Ей повезло, что совершенно недружелюбного и всегда шипящего кота никто не захотел забирать из приюта.

И как же удивились сотрудники приюта, когда Алмаз громко замурчал и с явной радостью пошел на ручки к новой хозяйке.

Он терся об её лицо своей мордочкой, выпуская от удовольствия коготки. Кот не желал покидать руки хозяйки и перебираться в переноску.

Дома ситуация не изменилась. Он следовал хвостиком за Женей по квартире, вызывая изумление у её родителей. Даже присутствие Юпитера не смущало нового члена семьи, и он быстро освоился в новом доме.

Сердце Жени болело за белоснежного кота, который прятался в подвале, разочаровавшись в людях.

Спустя два дня после того, как Алмаз был вызволен из приюта, она надела на него шлейку, и они отправились спасать Лавра.

Помня из рассказа старушки, что котик выходил из укрытия лишь ночью, Женя выбрала вечернее время, надеясь на удачу.

— Лавруша! Кис-кис-кис! — пробираясь по темному подвалу, звала котика девушка, неся Алмаза на руках. — Выходи мой, хороший! Кис-кис-кис!

Добыв ключи от подвала при помощи доброй старушки, Женя тщательно обыскивала темное и сырое помещение, но белоснежного кота нигде не было видно...

Страх сдавил сердце, и отчаяние стало закрадываться в душу. Вдруг она пришла слишком поздно? Как теперь узнать, где Лавр и все ли с ним в порядке? Целый год котик прожил в подвале, и неизвестно, в каком он сейчас состоянии.

— Лавр! — в страхе закричала Женя, и слезы выступили на глазах.

Фонарь в её руке давал мало света, и приходилось наклоняться, чтобы осмотреть более тщательно пол подвала под трубами.

Алмаз стал вырываться, и Женя отпустила его с рук. Котик потянул хозяйку в противоположную сторону, жалобно мяукая, словно звал своего друга. Он заполз под трубы, и Женя посветила туда фонарем.

Крик ужаса застыл у неё на губах. Под трубами, на грязном сыром полу, вытянулось тело грязно-светлого кота без каких-либо признаков жизни...

*

— Женя! Посмотри на этот беспорядок, который учинили твои питомцы! — сокрушалась мама девушки, взирая на перевернутые предметы в комнате дочери и несколько разбитых тарелок на кухне. — Ежедневный бардак!

— Мамочка, я сейчас всё уберу! — Женя обняла маму и улыбнулась проказам своих подопечных.

Она вспомнила тот день, когда при помощи Алмаза ей удалось отыскать Лавра.

Женя до сих пор помнила тот ужас, который охватил её, когда она увидела безжизненное тело котика, как ей показалось в тот момент.

Но Лавр дышал, и когда Женя взяла его на руки и прижала к груди, то в его глазах промелькнуло недоверие, но он узнал этот звук. Звук бьющегося сердца в груди, некогда принадлежащего его горячо любимому хозяину.

Лавр был сильно истощен и едва мог поднять голову. Потребовалось несколько недель, чтобы выиграть борьбу за его жизнь.

Сердце Жени успокоилось, когда оба котика благополучно поселились у неё дома.

Родители сначала возражали, но выслушав объяснения дочери, разрешили оставить новых членов семьи. Лавр и Алмаз снова стали радостными и беззаботными домашними любимцами, как в тех снах, что некогда снились девушке.

Юпитер принимал самое активное участие в забавах новых друзей, зачастую выступая зачинщиком беспорядков в доме.

Пусть и в другом теле, но сердце их хозяина не забыло о любви к своим питомцам. Сердце помнит...

Автор ИЛОНА ШВАНДЕР

ВАСИЛИСКА И РЫБНЫЙ ДЕНЬ
Раиса Ивановна с детства привыкла – четверг это рыбный день. И никак иначе.

Конечно, можно запечь любимую скумбрию или кефаль и в другие дни, или мидии с картошкой приготовить, как любит её сын Влад, но в четверг пойти на рыбный рынок – это одна из традиций, которую женщина строго соблюдала...

Когда Влад сделал предложение своей невесте Татьяне, то молодая пара стала жить с Раисой, потом появился Мишутка.

В четыре Мишуткиных года стали задумываться – пора бы разъезжаться, хотелось сделать отдельную комнату для сынишки и внука – детскую со всеми его игрушками.

Итак, накопив на первый взнос за квартиру, Влад мотался по району, выбирая самый лучший вариант. Хоть и страшило его это ужасное слово "ипотека", но он, вздохнув, решился.

Оформил минимальный платёж, с ужасом представил, сколько ему будет, глядя на последние даты графика выплат, и твёрдо решил погасить как можно скорее.

Но это всё печали Влада, Раиса, Татьяна и Мишутка в них не вникали...

Их заботили бытовые проблемы – уложить вещи, что взять, а что оставить. Раиса Ивановна отговорила детей переезжать – у них в квартире всё обустроено. Мишутка привык.

И было решено – переезжает Раиса. Выбор пал на квартиру в более новом доме, который находился недалеко от рынка и совсем рядом с подругой Раисы, Валентиной.

— Рынок рядом, мне удобней, а вы тут к детскому саду ближе, — поставила точку в спорах пожилая женщина.

Но что-то терзало её сердце из-за того, что предыдущая хозяйка квартиры умерла сразу после подписания договора купли-продажи – почти до девяносто лет дожила.

Соседи говорили, что бабушка была очень энергичная – всё время гуляла, ходила на рынок...

Несмотря на всю свою решительность, Раиса согласилась перевозить вещи только через месяц. Влад поменял в квартире старые двери, сделал небольшой ремонт, купил кровать и мягкую мебель, а шкафы и кухню родственни прежней хозяйки оставили.

— Нехорошие у меня ощущения по ночам, — жаловалась Раиса подруге после переезда. Сыну и невестке ни слова не обронила, а то вздумают ещё волноваться.

— Скажи Владу, может, энергетика там какая-то, — задумчиво протянула Валентина Петровна, подруга Раисы ещё с юных лет.

Познакомились они... в общем, давно. Об этом они никому никогда не рассказывали – да и стыдно как-то было за первое знакомство.

Как только не шкодничали их неокрепшие детские умы. Ещё в начале их дружбы в крымском пионерском лагере, окружённом лесной горной местностью, Валентина уговорила Раису вместе вызывать духов.

Парочка, выбравшись ночью из домика, чуть не стала причиной лесного пожара. Вовремя вожатая заметила – ох, и досталось им тогда...

И вот уже две почтенные дамы пьют чай, но вера в потусторонние силы у Валентины не пропала:

— Надо попробовать связаться с бывшей хозяйкой, её душой, — важно заметила Валентина.

— Валя! — буркнула Раиса, подливая чай в кружку подруги, — Прекрати, мы уже не девчонки, чтобы верить в такое. Наверное, это просто новое место...

— А ну-ка, расскажи мне про свои ощущения подробнее, — потребовала Валентина, важно скрестив руки на груди, — и свари мне кофе, пожалуйста. Да налей так, чтобы гуща на дне кружки была.

— Расскажу, а кофе тебе нельзя. Забыла про давление? — Раиса присела напротив и задумалась. — В общем, такое ощущение, что холодно резко становится, как будто звуки какие-то слышу, неспокойно сразу делается, — Раиса передавала свои ночные воспоминания, как могла.

— Это душа умершей покоя не найдёт, — сразу поставила "диагноз" Валентина. — Давай я у тебя останусь сегодня?

— Чушь! — Раиса только махнула на неё рукой. — Просто я к новому месту не привыкла, а слышимость ночью в этих домах сама знаешь какая...

*

Из дверей большого крытого павильона с надписью над входом "Рыбный рынок" доносился шум.

Здесь Раиса и познакомилась с серой кошкой. Усатая как будто знала её, и женщине даже показалось, что она обрадовалась и подбежала к ней, будто старой знакомой.

— Ваша? — спросила Раиса продавца, пока кошка, вставая на задние лапки, терлась об ноги женщины.

— Да ну её, — махнул продавец рукой, — прибилась к нам, не выгонишь. Как к себе домой приходит, а ночует где-то на рынке. Наглость усатая, а не кошка!

Рыбный рынок всегда был последней остановкой Раисы во время покупок – любила она кипевшую здесь жизнь и терпеть не могла, когда невестка тянула её с собой по супермаркетам.

Обычно у них были одни и те же разговоры:

— Здесь музыка такая играет, что я сейчас усну, — бурчала Раиса, плетясь за невесткой.

— Раиса Ивановна, это же специальная музыка, чтобы покупатели, расслабившись, спокойно выбирали товар, — терпеливо объясняла Татьяна в который раз.

— Ага, впали в транс и набрали всё, что им нужно и ненужно, — поучительно нудела Раиса Ивановна.

Вспоминая, как они жили вместе, и как маленький Мишутка на её глазах сделал свои первые шажки, Раиса остановилась. Она переложила пакеты в другую руку и смахнула слезинку.

Наверное, это всё возраст – нелегко менять привычное место. Хотя, что она грустит? Влад выбрал квартиру в одном районе с молодой семьёй, увидятся в любое время – подбодрила себя Раиса этими мыслями...

В этот момент её ноги коснулось что-то мягкое и тёплое – серая кошка с рынка!

— Ты как здесь? — Раиса рассеянно оглянулась, будто ожидала увидеть хозяина кошки. Но его, или её, конечно, не было.

Они были уже возле нового дома Раисы.

Женщина угостила кошку творогом, решив, что рыбы, наверное, в её рационе было хоть отбавляй. Полосатая красавица благодарно потерлась о ноги и быстро полакомилась предложенным...

Следующие несколько дней Раиса занималась обустройством нового жилья – с возрастом всё новое давалось ей сложнее, но она старалась навести уют. Днём в окно светило яркое солнце, а по ночам ей было страшновато – она могла долго крутиться, ей слышались шаги...

— Конечно, это кто-то из соседей шуршит, не спится кому-то, — бурчала женщина, поворачиваясь на другой бок.

*

Раиса снова отправилась на рыбный рынок в выходные. Татьяна с Мишуткой собирались к ней в гости, и она решила угостить их рыбными котлетами. Влад был в командировке.

Серая кошка будто поджидала женщину и бросилась к ней, радостно мяукая.

— О, подружка моя, — наклонилась Раиса Ивановна, чтобы погладить мурлыку. Кошка вставала на задние лапы, ластясь о ноги женщины.

Домой они снова пошли вдвоём. Перед подъездом стояла Валентина:

— Раечка, за тобой хвост, следят, не иначе, — покачав головой, усмехнулась она.

— А то я не знаю, видишь, подружка меня провожает!

Кошка снова получила своё угощение и пыталась проскочить в подъезд. Другая соседка в этот момент вышла и стала топать на хвостатую:

— Ишь ты, повадилась! Все цветы мне перерыла в подъезде! — кошка, прижав уши, побежала прочь.

— Держите свои цветы у себя дома, — недовольно заявила Валентина.

Зная характер своей подруги, Раиса быстро потащила её в лифт подальше от назревающей ссоры.

— Я здесь уют делаю, порядок навожу, — распалялась соседка перед подъездом, но её уже никто не слышал.

— Какая вредная эта женщина, я тебя жду, а она мне — "А Вы кто? А куда Вам надо? А откуда?". Забыла только спросить, что я ела утром!

— А ты что? — осторожно спросила Раиса, зная Валентину, как облупленную.

— А я говорю "Дед Пихто!". Иди, говорю, от меня, а то я сейчас тебе расскажу, куда тебе надо, — буркнула Валентина, довольная собой. — Так эта "вредная" губы надула. А ещё кошек гоняет! Да я ей сама её цветы опрокину — все подоконники на этажах заставлены, окна не открыть, не проветрить в подъезде!

— Валя, я тебя прошу, — усаживая подругу на кухне, взмолилась Раиса, — я только сюда переехала. Ну не нужны мне ссоры с соседями!

*

В следующий четверг Раиса снова отправилась на рыбный рынок. И снова серая кошка побежала за ней, но, подходя ближе к дому, стала с опаской смотреть на подъезд. Не прогонит ли кто в этот раз?

Тучи нахмурились, предвещая скорый ливень. Пока Раиса гладила и угощала кошку, по асфальту стали шлёпать крупные капли.

— Ну пошли ко мне, не бежать же тебе к рынку по такому ливню, — приговаривала Раиса.

Кошка будто всё поняла и покорно вбежала в подъезд, а затем без тени страха юркнула в лифт. На площадке серая красавица первой оказалась у двери Раисы.

— Ну надо же, нюх какой у тебя, — покачала головой Раиса, роясь в чёрной сумке в поисках ключей, — сразу почуяла мои запах, да?

В ответ кошка только негромко мурлыкала, уставившись на женщину пронзительным взглядом. Казалось, её янтарные глаза хотят что-то сказать...

Дома, пока Раиса разбирала покупки, кошка прыгнула на подоконник и сразу растянулась, прикрыв глаза.

Глядя на неё, женщина ощутила такой покой в душе, как будто её обволакивало что-то тёплое и доброе. Как будто её кто-то обнял или на плечи накинули невидимую мягкую шаль...

И повелось у них так – утром кошка выходила гулять, а после обеда ждала Раису возле подъезда и забегала в квартиру.

Всю неделю Раиса была очень занята – они с Татьяной обустраивали детскую для Мишутки, а после обеда часто прогуливались с Валентиной:

— И как же ты кошку назвала? — спросила подруга.

— Вот думаю ещё, — пожала женщина плечами. — То Муркой зову, то Кисой. Не решила пока!

— И как она дома себя ведёт? Не бегает по углам? — поинтересовалась Валентина.

— Что ты! — Раиса припомнила первый день с кошкой, снимая плёнку с руки – засохший клей для обоев. — Воспитанная такая, сама в туалет побежала и мяукает стоит...

А у меня-то в первый день ничего не готово для неё было, так я какой-то пластиковый поддон под ванной нашла, бумаги накрошила ей. Она сразу сбегала по своим кошачьим делам.

— Ну надо же, умная, — согласилась Валентина, помогая оторвать плёнку. — Вы там с Танечкой обои клеите или валяетесь в этом клее?

— Клеим-клеим! — засмеялась Раиса. — Она с Владом хотела, когда он приедет с командировки, а я ей рассказала, как в своё время с папкой Влада мы обои клеили вместе, да развелись потом...

— Да-а, клеить обои – это испытание для брака, — хихикнула Валентина, словно девчонка.

— Ну, конечно, и другие проблемы были, но из-за ремонта ругались, как кошка с собакой, – вспоминала Раиса.

Серая кошка ждала новую хозяйку возле подъезда и сразу бросилась к ней.

— Привет, дорогая, привет, — ласково погладили её женщины.

Выйдя из лифта, они услышали, как этажом ниже скрипнула дверь – на пролёт между этажами с лейкой в руках вышла "вредная" соседка и сразу принялась рассматривать женщин.

— Вот-вот, забирайте Василиску домой, и нечего ей по подоконникам лазить и горшки сваливать, а то я на неё свою собаку натравлю, — угрожала "вредная".

— И вам не хворать, вежливая Вы наша, — уперла руки в боки Валентина, готовясь к словесному сражению.

Она спустилась к соседке и одним махом сдвинула все горшки с цветами в сторону так, что "вредная" еле успела поймать два цветка.

Валентина дёрнула оконную ручку на себя:

— В подъезде проветривать надо, вирусы тут разные разносят, — злобно прошипела Валентина, выпятив грудь и гордо смотря на соседку, — а собакой будешь угрожать и кошку гонять, я себя на тебя и твою собаку напущу, ой, ты меня в гневе не видела!

"Вредная", опешив от такого обращения, хмыкнула и стала расставлять горшки с цветами под стеной.

— Ну и ладно, я подставку придумаю угловую, — пролепетала она, напрочь лишившись своего бойцовского тона.

— Подождите, — вдруг сказала Раиса, — а почему вы кошку Василиской назвали? И, кстати, когда она успела горшки ваши свалить? Она за мной с рынка пришла!

— Так живёт она здесь, — махнула рукой "вредная" на квартиру Раисы. — Они с бабушкой Ниной тоже на рынок ходили, а потом не стало Нины... А Василиска чего-то испугалась и какое-то время не видно её было...

— Чего-то или кого-то? — Валентина смерила соседку взглядом и грозной тучей двинулась мимо, милостиво решив приберечь свои молнии на другой раз, — А общественное место нельзя заставлять своими вёдрами, — указала Валентина на подоконник, остановишись на ступеньках.

Женщины зашли к Раисе вместе с Василисой под тихий ропот "вредной" о том, что у неё не вёдра, а красивые горшки.

— Я же сейчас только поняла, какие спокойные ночи с тех пор, как Василиска появилась, — опустилась на диван Раиса, прижимая к себе кошку. Женщина только молча качала головой, не в силах больше ничего сказать.

— Я же говорила, — глаза Валентины горели тем самым огоньком, как много лет назад, когда она в пионерском лагере была полна решимости искать заблудшие в лесу души. — Это бывшая хозяйка маялась – животинка её любимая без присмотра была!

— Рассказать – никто не поверит... — тихо промолвила Раиса.

Василиска запрыгнула на свой любимый подоконник. Её ещё ждала встреча с маленьким Мишуткой, много игр и спокойная довольная жизнь.

Свою долю волнений она оставила соседке с нижнего этажа – Валентина часто заходила в гости к Раисе и, к ужасу "вредной", увидела, что та не убирает за своей собакой во дворе. Но это отдельная история...

— Вот нравится Валюшке всех воспитывать, а знала бы ты, как она в молодости в лагере мальчишек гоняла... — усмехнулась Раиса, гладя мурлыкающую Василиску.

Кошка внимательно слушала рассказы своей новой хозяйки. В первое их знакомство любимая бабушка, которой уже не было, сразу подсказала – с этим человеком Василиска снова будет жить хорошо:

"Передаю тебя в добрые руки"...

Автор МАРИЯ СТРАХОВА

СОФИЯ

Он несколько раз проезжал мимо...

Мимо девушки, сидевшей в инвалидной коляске. Рядом с ней стоял столик, на котором было что-то разложено.

Её образ не шел у него из головы. И он сам не мог объяснить себе причины. Ну, действительно – мало ли кто просит милостыню вдоль дороги?

Стоп. Может, дело было именно в этом? Она не просила подаяние.

Он был человек очень занятой. Дела фирмы бросали его целый день из одного конца города в другой, но он заметил с удивлением, что как-то так неосознанно подстраивает маршрут, чтобы проехать мимо.

И в этот раз он плюнул на ежедневную гонку со временем и остановил машину на обочине, включив аварийные огни. Выйдя, он направился к ней...

Девушка лет девятнадцати-двадцати сидела в коляске, а у неё на коленях расположился серый кот.

Кот с интересом посмотрел на подошедшего к ним человека.

— Добрый день. Как вас зовут? — спросил мужчина.

— Добрый, — ответила она и улыбнулась. — София.

Он посмотрел на столик. На нём были разные поделки. Некоторые из глины, а некоторые фигурки были вязаные.

— Сами делаете? — спросил он.

— Стараюсь, чтобы было красиво, — ответила она.

Он погладил кота, и тот внимательно, совершенно по человечески, посмотрел ему в лицо.

— Красивый у вас кот, — заметил он.

— Он мне торговать помогает, — ответила девушка. — Каждый день со мной просится. Развлекает меня, пока я тут сижу.

— Покупают? — поинтересовался мужчина.

— Нет. Проходят мимо... — вздохнула она.

— Сколько стоит сердечко? — спросил он, беря в руку маленькую вязаную вещицу.

— Два доллара, — ответила София.

— Давно в инвалидном кресле? — спросил он.

— Я до недавнего времени ходила, — ответила девушка. — Только, очень тяжело было... Вот мне и дали эту коляску. А как села, так вообще ходить перестала.

— А что врачи говорят? — снова спросил он.

— А врачи говорят – надо операцию делать. А страховки у нас с мамой нет. Потому, я тут сижу каждый день и продаю. Надеюсь собрать на операцию...

— Вот как, — ответил он и замолчал.

— Возьмите даром, — улыбнулась она. — Ко мне никто за целый день не подходит. А вы подошли и поговорили. Мне, вроде, и легче стало. Пусть это будет вам подарком от меня.

Решение у мужчины как-то созрело само собой, мгновенно:

— Ты здесь ещё будешь некоторое время? — спросил он, вертя в руках маленькое сердечко.

— А куда же мне деться? — усмехнулась она.

Вернувшись в машину, он позвонил секретарше и велел, чтобы его не беспокоили и чтобы она не звонила пару часов.

Вернулся он через полчаса. Кот, увидев его, довольно мяукнул, как старому знакомому.

— Вы хотите что-нибудь купить? — удивилась девушка.

— Да, — ответил он. — Я хочу купить всё.

— Всё? — изумилась София.

Он собрал её поделки и положил в пакет.

— Вы не спросили, сколько это стоит, — улыбнулась она.

Он вытащил из кошелька тысячу долларов и положил ей на колени:

— Хватит?

— О, господи! — всплеснула она руками. — Столько денег... Весь мой товар и десятой части не стоит.

— Стоит, — возразил он и поставил рядом с ней большой пакет с продуктами.

Она охнула и закрыла лицо руками. Кот мурлыкал и тёрся об неё.

— Это не подаяние, — сказал он. — Вы ведь работаете и продаёте результаты своего труда, просто... Просто мы по разному их оцениваем.

Она беззвучно плакала...

Он поинтересовался её фамилией и адресом. После чего попрощался и попросил сделать ещё поделок, и на следующий день быть опять тут.

Секретарша, выслушав его, почему-то вдруг расчувствовалась, встала и, подойдя к нему, поцеловала в щёку.

— Что такое? — удивился он.

— Просто так, — ответила она и всхлипнула.

Ей довольно быстро удалось выяснить все обстоятельства. Она узнала всё – на то они и секретарши. История болезни, заключения врачей и стоимость операции.

На следующий день он опять был там.

— Нет, — возразила София. — Я не возьму у вас деньги. Вы итак нам с мамой очень помогли. Я для вас вот эту фигурку слепила.

И она протянула ему фигурку из глины – девушка, сидящая на инвалидном кресле с котом на коленях.

Он взял её и всмотрелся. Удивительная экспрессия застыла в глине. Как будто он держал в руках замершее мгновение...

— Прелесть, — сказал он и сообщил, что принимает этот подарок, но... Просит взять деньги на содержание кота.

Она рассмеялась. Он вытащил ещё тысячу долларов и протянул ей.

Полицейский подошел к ним именно в эту минуту:

— Штраф за парковку на проезжей части, — холодно сказал он и попросил документы.

— Господи! — расстроилась она. — Вы из-за меня попали в неприятности.

— Ничего, ничего, — успокоил её мужчина. — Я всё заплачу. Простите меня, господин офицер, — сказал он, обращаясь к полицейскому. — Я готов оплатить штраф.

И он улыбнулся.

— Вот как, — удивился офицер.

Он подошел поближе и посмотрел на девушку, её кота, фигурку в руках мужчины.

— Прелесть, что за вещица, — сказал он и спросил, сколько это стоит.

Девушка улыбнулась и ответила, что это подарок, но её поделки не стоят больше десяти долларов никогда, а маленькие всего по два доллара.

Полицейский внимательно посмотрел на неё и на пачку денег, которую ей передал мужчина.

— Вот как... — опять сказал он.

Потом взял под козырёк и сказал, обращаясь к мужчине:

— Я тут всегда стою. С утра и до самого вечера. Будьте любезны, в следующий раз поставьте машину сюда поближе. Так остальным будет удобнее проезжать.

— А штраф? — удивился мужчина.

— Какой штраф? — "удивился" в ответ молодой офицер. — Кто говорил о штрафе?

Девушка улыбнулась и сказала офицеру:

— Спасибо вам большое.

Тот смутился, посмотрел на неё и ответил:

— Я присмотрю за вами. Чтобы никто не побеспокоил.

Теперь мужчина поблагодарил его:

— Спасибо вам, офицер. Вы хороший человек.

Полицейский опять смутился. И отошел.

— Мне нужны ваши документы, — сказал мужчина девушке.

— Зачем? — удивилась она.

— Есть у меня один знакомый врач... — начал сочинять он.

— Но ведь у нас с мамой нет денег на операцию, — изумилась София.

— Ничего, — продолжал он врать дальше. — Я смогу договориться о рассрочке на много лет...

На следующий день его встретили трое: девушка в инвалидной коляске, её мама и офицер полиции, который стоял и разговаривал с ними.

Увидев мужчину, офицер почему-то вытянулся в струнку и отдал ему честь.

Мама девушки, передавая ему документы, почему-то пыталась схватить его правую руку и поцеловать. Она плакала и рассказывала ему о том, как её дочь боролась и оканчивала школу. И как теперь она не может ходить.

Офицер полиции смотрел на эту картину. Смотрел, смотрел...

Потом отвернулся и долго откашливался. После подошел к девушке, сидевшей на инвалидном кресле, и встал за ним.

Дело было оформлено довольно быстро. Секретарша перевела на счёт швейцарской клиники очень крупную сумму и договорилась о дате приезда.

После чего вошла в его кабинет. Долго молчала...

— Что? — спросил он.

— Спасибо вам! — ответила она и всхлипнула. — Не думала, что вы такой.

— Какой? — спросил он.

— Правильный, — сказала она и вышла, тихонько закрыв за собой дверь.

А он сидел и улыбался...

Самолёт унёс Софию и её маму в Швейцарию первым классом.

Раз в неделю он звонил в клинику и интересовался, как идёт послеоперационное восстановление. Врачи радовали его, сообщая о том, что она уже ходит.

Ещё через неделю секретарша влетела в кабинет с расширенными от страха глазами:

— Тут вас полиция ищет!

— Что случилось?

На пороге кабинета стоял тот самый молодой офицер. Он мялся и не решался войти.

— Проходите, — сказал ему мужчина. — Слушаю вас...

Офицер интересовался результатом операции. Потом он стал благодарить мужчину. А после...

Они совершили то, что я не рекомендую делать никому из офицеров полиции при исполнении – выпили за удачный исход и скорейшее восстановление.

Самолёт из Швейцарии встречали несколько человек. Сам мужчина, его секретарша и тот самый офицер полиции.

На руках офицера сидел большой серый кот, которого ему и доверили на время лечения.

Мама и девушка вышли из самолёта. София спускалась по трапу на своих ногах, почти не держась за перила.

— Красавица! — заметил офицер полиции и почему-то снял фуражку.

— Господи, — сказала секретарша. — Радость-то какая!

А мужчина молчал и просто улыбался...

На свадьбу того самого офицера и Софии мужчину пригласили, как отца новобрачной.

— И никак иначе! — сообщила ему мать невесты.

Секретарша страшно волновалась. Она была подружкой и, кроме того, подбирала своему шефу хороший костюм...

Вы, наверное, уже догадались, дамы и господа? Секретарша вышла вскоре замуж за мужчину. Ну, так получилось.

Она считает его самым лучшим мужчиной в мире, а он старается её не разочаровывать.

Ведь это так важно – не проехать мимо. Вдруг вспомнить, что ты человек.

Да, кстати. Специально для тех, кто спросит о коте:

С ним всё хорошо, чего и вам желаю!

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО

Ромка пытался сдержаться, переключить свое внимание, но не смог. Когда Вадим Петрович бросил в лицо Анне Павловне кипу бумаг, которые разлетелись по кабинету, он встал, заступил тому путь и сдерживая негодование произнес:
– Извинитесь и соберите бумаги! – глаза его смотрели холодно и непреклонно, кисти рук непроизвольно сжались в кулаки, что не скрылось от внимания Вадима Петровича – начальника отдела.

Ромка – молодой инженер, работал в фирме первый год. Большими успехами похвастаться не мог, но к порученному делу относился ответственно, нареканий от начальства не имел. Большая заслуга в этом была ведущего инженера – Анны Павловны, которая с первого дня взялась опекать и наставлять Ромку. Она относилась к нему не как к подчиненному, скорее как мать, выговаривая ему за промахи и не жалея похвалы за хорошо сделанную работу.
Вадим Петрович Ромку не замечал, но теперь запомнит надолго. Сегодня, ворвавшись в кабинет инженеров в состоянии крайнего возбуждения – похоже получил нагоняй от директора, он потребовал от Анны Петровны срочно исправить ошибки в технической документации соседнего отдела. Срок назвал нереально короткий. На резонное замечание, что это невыполнимо и что ошибки должны исправлять те, кто их допустил – повысил голос. Закончилось все описанной безобразной сценой.
Видя решимость молодого инженера, Вадим Петрович сдал назад, в звенящей тишине собрал бумаги, буркнул извинения. Выходя из кабинета, прошипел Ромке:
– Я в твоих услугах больше не нуждаюсь. Освободи рабочее место! Свободен!
Ромка успокоился, сел за свое рабочее место, свернул файл, открытый на экране – задача, над которой он бился неделю, осталась нерешенной. Файл отправил Анне Павловне на электронную почту и выключил компьютер.
– Спасибо тебе, Рома. – Тихо произнесла Анна Павловна. – Забыли мы тут все, что такое человеческое достоинство. Ты хоть нам напомнил. – Она подошла к нему, склонилась над рабочим столом и заговорила негромко: – Не вздумай идти в кадры за документами, заявление по «собственному» – тоже не пиши. Отправил он тебя домой – исполняй приказ. И жди, я тебе позвоню...
Погруженный в невеселые размышления, Ромка шел к троллейбусной остановке. Внимание привлекли две девушки, которые грузили переноски в легковую машину.
– Молодой человек! – услышал он. Ромка подошел к девушкам. – Помогите нам – у нас там еще две кошечки в переносках, надо вынести их. Сможете?
Ромка молча кивнул и направился к двери с вывеской «Ветеринарная клиника». Переноски стояли напротив входа. Взяв обе, он вышел к девушкам, они о чем-то спорили. Когда Ромка подал им переноски, одна из девушек, представившись Полиной, заговорила:
– Это бывшие бездомные кошки, мы их стерилизовали и теперь отвезем в приют для животных, но для всех там места не найдется. Вы не могли бы взять хотя бы одну на передержку, все необходимое мы вам привезем?
Как не озабочен был Ромка своим будущим, но от него не укрылся добрый взгляд Полины, ее негромкий, приятный голос. Перспектива увидеть девушку еще раз, а может даже подружиться с ней его определенно устраивала, и он кивнул в ответ.
... Кошка с трудом приходила в себя. Ее мутило, боль в животике можно было терпеть, но мерное покачивание переноски в руках незнакомого человека, усиливало тошноту, ее вырвало. Когда ее занесли в незнакомое жилье и открыли дверцу переноски, она с трудом поднялась на ноги и поспешила скрыться за диваном.
К вечеру она чувствовала себя вполне сносно, но покидать убежище не думала. Бродячая жизнь научила ее не доверять людям. Она уже жалела, что доверилась той ласковой девушке|, которая подкармливала ее. Помещенную в переноску, ее привезли в заведение, пропитанное болью и страхом животных, сделали инъекцию, от которой помутилось сознание, и она впала в забытье. Очнулась она уже когда ее несли сюда, в эту квартиру, благо здесь было где спрятаться.
Человек был где-то рядом, кошка чувствовала его, слышала его шаги и негромкий голос. Мучительно хотелось пить, но выйти на поиски воды она не рискнула. Весь остаток вечера она приводила в порядок шерстку, испачканную последствиями тошноты, и пробовала зализать маленький шов на выбритом животике. Она прислушивалась к голосам, которые доносились до нее, в одном из них она узнала голос девушки, которой так неосторожно доверилась, другой – мужской. Потом голоса стихли – девушка ушла.
Только утром, когда еще было темно, она рискнула выйти на разведку. Неслышным шагом, поминутно озираясь, она обошла квартиру, нашла миску со свежей водой, всласть напилась. Рядом стояла миска с влажным кормом, но есть пока не хотелось. За приоткрытой дверью санузла обнаружила лоток. Пошуршав наполнителем, она сообразила для чего он нужен. Так же неслышно подошла к дивану, на котором спал человек. Встав на задние лапки, она долго вглядывалась в его лицо, пытаясь разгадать сущность и характер этого человека. Она уже поняла, что несколько дней ей придется быть рядом с ним.
Утром Ромка первым делом проверил миски – корм не тронут, но посудину с водичкой кошка ополовинила, значит выходила. Позвонила Анна Павловна, приободрила, просила потерпеть до конца недели. Что она задумала? Ладно, ему есть чем занять свободное время – Полина посетила его вечером, привезла миски, лоток. корм на первое время и наполнитель. Молодые люди быстро нашли общий язык, и Ромка обещал ей помочь в приюте для животных. Времени до встречи с Полиной было достаточно, и Ромка решил попробовать наладить контакт с кошкой. Первым делом надо выманить ее из-под дивана. Из кусочка тряпки и нитки он соорудил игрушку и бросил ее так, чтобы кошка обратила на нее внимание.
Какое кошачье сердце выдержит, когда перед ее носом, подергиваясь, перемещается непонятная субстанция! Надо взять ее на коготок и изучить! С третьей попытки Ромке удалось расшевелить кошку настолько, что он увидел ее лапку, которая пыталась закогтить игрушку. Потом из-за дивана показался любопытный носик и удивленные глазки:
– Это, что ли, ты со мной играешь? Я раньше играла сама по себе, листочком, или там – фантиком, а чтоб вот так – никогда. Но ты меня все-равно не обманешь, я к тебе не выйду! – И кошка вновь скрылась за диваном.
Домой Ромка вернулся уже вечером. Он весь день помогал девчонкам в приюте для животных. Вместе с пенсионером дядей Сашей они ремонтировали вольеры и клетки для содержания кошек. В конце концов, дядя Саша, заметив, что Ромка постоянно вертит головой в надежде увидеть Полину, сказал, пряча улыбку:
– Иди уж, помоги девчонкам. Я тут и один справлюсь...
По дороге домой, Ромка прикупил в магазине игрушку для Дымки – так он назвал кошку. Пушистая игрушка с бубенчиком, на резинке, привязанной к гибкому удилищу, стала непреодолимым искушением для кошки и звон бубенчика привлек ее сразу. Не вспоминая об осторожности, она гонялась за игрушкой, забыв о боли, ловила ее перевернувшись на спину поддавала ей задними лапками. Иногда, будто вспомнив что-то, вновь пряталась за диван, но ненадолго.
Ромка убедился, что Дымка съела корм, который он оставил ей утром. Открыл еще один пакетик. Дымка подошла к миске только тогда, когда Ромка ушел на безопасное расстояние. Но прятаться после ужина уже не стала, хоть и держала дистанцию.
В пятницу Анна Павловна срочно приказала Ромке быть на службе. Состоялось заседание комиссии по трудовым спорам – оказывается и такая структура была в организации. И хоть существовала она номинально, в этот раз ей пришлось поработать по-настоящему – заявление о неправомерных действиях Вадима Петровича подписал весь отдел, руководимый им. В конференц-зале собрались представители всех отделов фирмы. Вердикт вынесли однозначный: начальника отдела освободить от руководства, дни вынужденных прогулов молодому инженеру оплатить в полном объеме за счет Вадима Петровича!
К Ромке подходили сотрудники фирмы, хлопали по плечу, одобрительно жали руку. Подошел и директор фирмы:
– Молодец, парень! – просто сказал он. – Молодец, что не дал в обиду женщину! – И повысив голос, чтобы слышали все присутствующие, добавил: – пусть и другие запомнят, что власть – это ответственность, а не вседозволенность!
Ромка вернулся домой в приподнятом настроении – все наладилось! А по большому счету не из-за чего было и расстраиваться – поступай, как велит совесть и живи с ней в ладу! Люди поймут – кто прав, если это – люди!
Он не успел снять обувь, как услышал мелодичный звон – Дымка волокла по полу любимую игрушку, ухватив ее зубами. Опустив игрушку у ног Ромки, она вопросительно мяукнула:
– Поиграем, хозяин?
В эту ночь она впервые забралась к Ромке на диван, доверчиво приникла головой к его руке и замурлыкала, кажется, впервые в жизни! Ромка, улыбаясь в темноте, ласково провел по мягкой шерстке рукой, Дымка не отстранилась, а замурчала еще громче и сильней прижалась к нему.
– Ромка, я же просила собрать кошку, в приюте место освободилось, отвезем ее. – Полина хмурила брови. – А ты даже переноску не приготовил!
– Не обижайся, Полинка, мы передумали. – Улыбнулся Ромка.
Дымка подошла к дивану, легко на него запрыгнула, прижалась мордочкой к руке Ромки и крепко обхватила ее лапками. Она бросила лукавый взгляд на Полину, словно говоря:
– Хозяин – мой! Забрать его у меня – не получится. Правда, есть один вариант – оставайся с нами...

Тагир Нурмухаметов

РОМАШКИ ДЛЯ НАТАШКИ

• Бааа!!! Ты что не погладила мое платье? И кто тебя просил убираться в моей комнате? Теперь опять ничего не найдешь!!!

Недовольный голос внучки разбудил Наталью Ильиничну и заставил вздрогнуть. Она тяжело поднялась из кресла-качалки и поторопилась в гостиную.

• От тебя одни неприятности!!! Ну вот зачем ты погладила эту блузку? Это ткань такая—мятая.. Кошмар!!! Я опаздываю и все из-за тебя!!! Виола металась по квартире с возмущениями, на ходу разбрасывая за собой вещи. Наталья Ильинична стояла в дверях, прижав руки к груди, с виноватым видом.
• Виолочка, прости...Я не знала.. Я не успела... Внучка на секунду остановилась перед бабушкой. Ее красивое лицо было искажено злобой и неудовольствием. Презрительно смерив бедную женщину с ног до головы, она процедила сквозь зубы:
• Прав папочка—от тебя уже никакого толку, одни проблемы. Дом престарелых- вот твое место...Рядом с такими же, как и ты, выжившими из ума. Гневно хлопнув дверью, Виола скрылась в ванной. Наталья Ильинична так и стояла, побледнев и еле сдерживая слезы. Спустя полчаса, внучка убежала в институт и в квартире воцарилась долгожданная тишина.

Когда-то у нее была своя квартира, еще каких то пять лет назад. Но дочка с мужем решили заняться бизнесом, понадобились деньги. Дочь заливалась соловьем, обещая, что ей у них будет хорошо, квартира двухъярусная -места хватит всем. Она подписала документы и переехала к ним. Незаметно на Наталью Ильиничну сгрузили всю домашнюю работу, принимали это как должное и, часто, даже не замечали ее. И вот теперь—дом престарелых... Сердце болезненно сжалось, сбилось с ритма и зачастило. Она обессилено присела на табуретку и потянулась за лежащими в кармане таблетками. Надо все таки сходить в больницу...Приступы участились, таблетки и капли почти не помогают. Только вот когда? Еще столько домашних дел... -Бабуля, шевелись быстрее меня за тобой еще целая очередь стоит!!! Ты что уснула? Из задумчивости Наталью Ильиничну вывел голос кассирши. Неопрятного вида крашеная девица нетерпеливо постукивала длинными, с облезлым лаком, ногтями.

• Господи, сказала она, пуская глаза под лоб,--как вы мне надоели. Сидите дома уже со своим маразмом, а не людям проблемы создаете. Зардевшаяся от такого хамства женщина начала торопливо выкладывать из корзины на ленту продукты.

Из магазина Наталья Ильинична вышла с ощущением, что на нее вылили ведро помоев. Ну какой маразм? Ей всего шестьдесят...
Она была из тех женщин, которых возраст не портил. Стройная, волосы с проседью аккуратно собраны в узел на затылке, небольшие морщинки в уголках необычайно ясных голубых глаз. Наталья Ильинична совсем не выглядела маразматичной старухой и вот...такое отношение. Она шла по аллее домой, грустно опустив голову и не замечая никого вокруг. Во что превратилась ее жизнь?...

• Наточка, здравствуй!!! Женщина удивленно оглянулась и опешила... -Саша?... Ты?... Не может быть!!! Перед ней стоял подтянутый пожилой мужчина, в дорогом кашемировом пальто.
• Боже, ты все такая же красавица, как и сорок три года назад!! Как я рад тебя видеть. Глаза его светились счастьем от неожиданной встречи. Саша Рудницкий был ее школьной любовью с первого класса. Они взялись за руки на первом звонке и больше не разлучались до конца десятого класса. Влюбленный мальчишка охапками носил ей любимые цветы и называл Наташка-ромашка. Она смеялась, целовала его и называла Сашка-ромашка. Они вместе делали уроки, ходили в походы, даже болели вместе. Все считали, что они обязательно поженятся. Но Сашиного папу перекинули в другую часть на Дальний Восток и он забрал семью с собой. Наташа плакала три месяца, писала длиннющие письма. Саша тратил баснословные деньги на телефонные переговоры и обещал приехать. Но постепенно письма стали приходить реже и в один прекрасный день –связь оборвалась совсем. Наташа поступила на искусствоведа и вскоре выскочила замуж и родила дочку. Муж был замечательным талантливейшим архитектором. Жили они хорошо и она не могла сказать, что семейная жизнь не удалась. Но он умер в пятьдесят от инфаркта, а она так и осталась сама. -Я иду за тобой уже метров сто...Все никак не мог поверить, что это ты. Думал, а вдруг обознался? Мужчина шагнул вперед и обнял ее. -Как я рад...-повторял он. -Как я рад... Чай уже давно и безнадежно остыл, а они все никак не могли наговориться. Смеялись, вспоминали детство и одноклассников. Казалось что нет этих сорока трех лет.... На столе стояла ваза с букетом огромнейших ромашек и Наталья Ильинична, время от времени, бережно гладила белоснежные лепестки. -Вот так я живу...Имею свой бизнес за границей. Сын тоже в Америке обосновался, сюда возвращаться не хочет. А я вот приехал —домой что-то захотелось, в родной город. И как повезло, что встретил тебя. Александр Сергеевич держал ее руку в своей ладони и улыбался. -Да что я все о себе, да о себе...Как ты? Расскажи... Домой Наталья Ильинична вернулась поздно. По-быстрому стала готовить ужин. Только взгляд то и дело возвращался к огромному букету ромашек. Впервые за несколько лет она улыбалась и была счастлива. К тому же они договорились с Сашей на выходных съездить к нему в гости в пригород. У него там свой дом, тетка в наследство оставила...Как же хорошо, что они встретились.

*

Наталья Ильинична сидела сгорбившись на скамейке под липой. Она уже не плакала...Да и доктор после курса капельниц сказал, что надо переставать нервничать...Только боль не уходила из сердца. Дом престарелых находился в живописном месте за городом. Лес, речка, тишина и никакого городского смога. Только все это совсем не радовало... Сюда ее молча и неожиданно привез две недели назад муж дочери. Сама она, сославшись на усталость, укатила перед этим отдыхать с Виолой на Мальдивы. Хотя, наверное, уехала просто чтобы не было стыдно. Корпус был стареньким, но отремонтированным и чистым. Малочисленный, но приветливый персонал обслуживал тридцать бабушек и дедушек, которых забросило сюда по разным причинам. Наталья Ильинична никак не могла поверить в такую подлость. Нельзя передать словами, что творилось у нее в душе. Собственный ребенок выбросил ее на обочину, как ненужную использованную вещь. Она даже не успела попрощаться с Сашей -его городской телефон не отвечал в утро отъезда. Боль снова сжала все внутри... Спустя время, она встала и усталой, медленной походкой побрела к корпусу. Сейчас сложно было узнать в ней ту сияющую женщину с букетом ромашек. Прошло три месяца...
Осень в этом году была какой-то особенно грустной. Постоянно лили дожди и дул холодный северный ветер. Солнце, обиженное такой погодой, совсем не показывалось. Деревья в саду плакали желтой мокрой листвой, скучая по лету. Наталья Ильинична стояла перед окном в своей комнате и смотрела как стекают по стеклу дождевые капли. В душе у нее уже давно была зима... Дочь совсем забыла о ее существовании, ограничившись звонком директрисе в первый месяц пребывания здесь. А Саша так и не появился... Может, уехал? Только почему не попрощался?... Было много вопросов, на которые не хотелось искать ответы -боялась разочароваться. В дверь тихонько постучали. Молоденькая медсестричка Леночка заглянула в комнату. -Не спите? Спуститесь пожалуйста вниз -к вам пришли. Наталья Ильинична не смогла сдержать вздох разочарования, увидев в холле молодого незнакомого мужчину. -Простите... Вы ко мне? —Ну если вы Лебедева Наталья Ильинична -то к вам. Ох и спрятались же вы. Ищу вас уже два месяца. Хорошо соседи вашей дочери подсказали где искать. Я нотариус и искал вас по поручению Александра Сергеевича Рудницкого. -Саши? А почему он сам не приехал и при чем нотариус? Женщина растеряно опустилась в стоявшее возле стола кресло, чувствуя, как внутри холодеет от тревожного предчувствия. Молодой человек опустился в соседнее кресло, достал из портфеля папку с документами и сочувствующе посмотрел ей в глаза. – Александр Сергеевич умер два месяца назад. По его просьбе я привез вам эти документы и письмо...
Дождь стал еще сильнее... Он барабанил по стеклу, словно пытаясь рассказать о чем-то... Наталья Ильинична сидела на стуле возле окна, все не решаясь открыть конверт. Потом распечатала его и расплакалась... «Дорогая, Наточка, если ты читаешь это письмо--значит меня уже нет в живых. Мне не хотелось омрачать нашу встречу рассказами о том, что я приехал домой умирать. У меня последняя степень рака. Диагноз поставили слишком поздно, да и не хотелось мучить мне сына и его семью бесконечными больницами. Все равно уже ничего не изменить. Доктора дали мне два месяца и я очень надеялся провести их в твоем обществе. Но судьба распорядилась иначе... Ты прости, что я пропал. Стало резко хуже и меня госпитализировали. Я не хотел что бы ты видела меня такого... Лучше запомни здоровым и веселым. Я всю жизнь тебя помнил и любил. Жаль, В молодости мы этого не поняли и не смогли побороть обстоятельства. В моем сердце ты навсегда останешься любимой Наташкой-ромашкой с небесными глазами. И еще.. Я знаю о твоих отношениях с дочкой. Понял по разговорам и недомолвкам... Я очень хочу, чтобы ты была счастлива и ни от кого не зависела. В этой папке документы на дом в пригороде. Это мой тебе подарок и не смей отказываться. Думаю тебе там понравится. Одна только просьба -посади побольше ромашек. Целую и люблю. Твой Сашка-ромашка.» Еще долго этой ночью дождь плакал вместе с ней в пустой комнате...

Прошел год... К кладбищу подъехало желтое такси и из него вышла пожилая стройная женщина с огромным букетом ромашек. Сторожа уже привыкли видеть в ее руках этот неизменный атрибут. Она задумчиво шла по кладбищенской аллее... Желтые листья шуршали под ногами, нарушая тишину. Под старым кленом она остановилась у могилки и положила букет на плиту. Смела ладошкой скамейку, села и грустно улыбнулась. —Ну, здравствуй, Сашка-ромашка... Это опять я...
Из сети.

ХРАНИТЕЛЬ РОДА

Богдан прислонился спиной к дереву, устремив взгляд в ночное небо, усыпанное звездами...

Несмотря на то, что он заблудился в лесу, на душе было спокойно. Он вырос в тайге и не боялся леса. Его дед, лесничий, научил его слышать лес и понимать его. Дни, проведенные с дедом, были самыми яркими в его детстве.

Сейчас, словно наяву, он увидел своего деда: пожилой мужчина крепкого сложения с копной седых волос, которые всегда трепал ветер тайги.

Сколько Богдан себя помнил, его дедушка никогда не болел и не покидал родную тайгу, лишь изредка выбираясь по хозяйственным делам в ближайший поселок.

Бабушка не жаловалась на жизнь вдали от людей, разделив с супругом его образ жизни. Их единственный сын выучился на геолога, покинув отчий кров. Из-за постоянных экспедиций родителей, Богдан жил у дедушки с бабушкой...

Богдан прислушался к звукам леса. Легкий ветерок перебирал листья деревьев, а где-то недалеко ворчал филин. Умиротворение от единения с природой нахлынуло на молодого человека, и он закрыл глаза.

Перед мысленным взором снова предстал образ деда. Маленький Богдан сидел у него на коленях, внимательно слушая многочисленные истории их жизни сторожа тайги.

Его с такой силой потянуло туда, обратно в детство, что парень вздрогнул, очнувшись от короткого сна.

На небе появились первые лучи восходящего солнца. Майский день обещал быть теплым и безветренным. Богдан поднялся, разминая затекшие мышцы.

Он часто сбегал из душного города в лес, чтобы немного отдохнуть от суеты и стремительного образа жизни. Как так получилось, что он заблудился, для него осталось загадкой...

Закинув рюкзак на плечо, молодой человек внимательно осмотрелся. Вчера ему казалось, что он ходит кругами. Оставляя зарубки на деревьях, он снова и снова обнаруживал их. Шутки леса?

Неожиданно за спиной раздался лай собаки, перешедший в вой. Богдан обернулся и увидел на другой стороне поляны, на которой он провел ночь, белоснежного пса с рыжим пятном на правом ухе.

Собака внимательно смотрела на человека, не делая попыток приблизиться к нему. На животном не было ошейника, и он явно был один...

Окинув ближайшие деревья изучающим взглядом, Богдан больше никого не увидел. Пёс гавкнул и отступил в тень леса, снова показавшись через мгновение.

Посмотрев на человека, он снова гавкнул. Коротко и требовательно.

— Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой? — нерешительно произнес Богдан, сделав пару шагов к собаке.

Пёс посмотрел человеку в глаза долгим и внимательным взглядом. Богдана поразили эти глаза. У собак иной взгляд... В этих же глазах сквозила некая вселенская мудрость.

В памяти парня всплыл недавний эпизод из его жизни. Примерно месяц назад он чуть не попал в ДТП. Возвращаясь поздно вечером с работы, Богдан едва успел нажать на педаль тормоза, чтобы не сбить собаку, словно из воздуха возникшую на дороге.

Он отчетливо запомнил взгляд собаки, и теперь был уверен, что это был тот же пёс.

— Мы уже встречались с тобой! — воскликнул Богдан, направляясь за четвероногим проводником и чувствуя непонятную, но крепкую связь с ним.

— Гав! — отозвался пёс и скрылся среди деревьев.

— Подожди! — Богдан побежал следом, стараясь не упустить его из вида.

Пёс вел его тропой, известной лишь ему. Они пробирались через густо растущие деревья, взбирались по обрывам...

К полудню пёс вывел человека к реке. Богдан подошел к кромке воды и умылся. Пёс лёг в стороне от человека, положив большую голову на передние лапы и наблюдая за ним внимательным взглядом.

— Ты снова меня спас? Ведь в прошлый раз тоже был ты? — Богдан сел на ствол поваленного дерева, положив рюкзак на землю.

Пёс не сводил с человека пристального взгляда. У Богдана сложилось впечатление, что он внимательно слушает.

Поднявшись с дерева, парень осторожными шагами стал приближаться к собаке. Пёс поднял голову, и его верхняя губа предупреждающе приподнялась, обнажив белоснежные острые клыки.

Богдан намёк понял. Нужно было соблюдать дистанцию, и он вернулся к поваленному дереву.

— Ты необычный пёс, — задумчиво проговорил человек, услышав звук моторной лодки.

Богдан обернулся. К берегу стремительно приближалась лодка с двумя людьми на борту.

— Спасибо тебе за помощь! — с чувством поблагодарил Богдан.

На месте, где до этого лежал белоснежный пёс с рыжим пятном на правом ухе, никого не было...

— Исчез... — пробормотал человек, озираясь по сторонам в поисках своего спасителя.

*

Богдан спрыгнул с последней ступеньки электрички и закинул рюкзак на плечо. Сделав глубокий вдох, он зашагал по дороге, ведущей к окраине поселка и дальше в сторону тайги.

После случая, приключившегося с ним в лесу, он решил взять отпуск и навестить родных. Тот пёс не выходил у него из головы.

Странно, необъяснимо... Он не мог подобрать нужного слова, чтобы выразить то, что он чувствовал. Внезапное появление загадочной собаки на дороге, потом в лесу...

И каждый раз он спасал его.

Миновав пыльные улицы поселка, человек вышел на его окраину. Дорога, извиваясь, убегала вперед, среди буйной растительности первобытной природы. Жаркий июньский день плавно перешел в теплый вечер.

Ещё издали внук увидел крепкую фигуру деда. На поляне возле дома из бревенчатого сруба пожилой мужчина колол дрова. Взмахи рук с топором были короткими и быстрыми. Верный пёс деда, черный Мушкет, первым заприметил нежданного гостя. Громко залаяв, он привлек внимание хозяина.

Приложив ладонь к глазам козырьком, Игнат Иванович присмотрелся к дороге. Узнал внука, и на его лице появилась приветливая и радостная улыбка:

— Марьяша, поди сюда! Богдашка приехал! — крикнул радостный дед, зовя супругу.

— Богдаша! — вытирая руки, испачканные в муке, на крыльце избы появилась Марьяна Степановна.

— Вот так сюрприз! — воскликнул дед, крепко обнимая внука. — Чего не сообщил? Я бы встретил на станции...

— Мне в радость пройтись пешком до тайги! — возразил Богдан, отвечая на крепкие объятия деда и целуя бабушку в морщинистую щеку.

— Совсем взрослый стал! — прослезилась Марьяна Степановна.

*

— О чем задумался? — крепкая рука деда легла на плечо внука, заставив его вздрогнуть.

Мушкет, словно тень, везде следовал за любимым хозяином. Вот и сейчас он растянулся на земле возле ног Игната Ивановича, когда пожилой мужчина опустился на скамью рядом с Богданом.

Богдан взглянул на деда, улыбнулся и снова перевел взгляд на вид тайги, который открывался перед ним, как на ладони. До недавнего времени молодой человек и не подозревал, насколько сильно его душа привязана к этим краям.

— Любуюсь, — отозвался Богдан.

— Потянуло в родные края? — с понимаем спросил Игнат Иванович. — Вот гляжу на тебя, Богдашка, и вижу, что-то мучает тебя...

Богдан поймал на себе изучающий взгляд деда и решил поделиться с ним тем, что не давало ему покоя последние недели.

Перед мысленным взором стоял образ белоснежного пса с рыжим пятном на правом ухе, и его глаза смотрели прямо в душу. Он чувствовал, что должен обязательно найти эту собаку.

— Дважды я видел собаку... — молодой человек запнулся, подыскивая нужные слова. — И дважды этот пёс спасал мне жизнь.

Богдан поведал деду о том, как заблудился в лесу, а таинственный пёс вывел его к реке. Игнат Иванович внимательно слушал, не перебивая внука, и казалось, не видел ничего необычного в странном поведении собаки.

— А до этого он возник на дороге в темноте, — взволнованно рассказывал Богдан. — Не появись он там, моя машина столкнулась бы с грузовиком... Он не подпускает к себе и исчезает таинственным образом.

Богдан вспомнил, как тем вечером проезжал мимо двух грузовиков, столкнувшихся до того, как на его пути возник необычный пёс. Парень хотел отыскать того пса и забрать, но таинственный спаситель бесследно исчез.

— И что тебя тревожит? — не понял Игнат Иванович.

— Тебе не кажется странным поведение собаки? — Богдан погладил Мушкета по голове.

— Ты помнишь, как в детстве я тебе рассказывал про хранителя рода кочевников? — задал встречный вопрос дед, пытливо глядя на внука.

— О собаках, охраняющих кочевников? — припомнил внук рассказы деда.

— Наш род происходит от кочевников, и в жизни каждого его представителя появляется особенный пёс, который является хранителем рода, — Игнат Иванович с любовью погладил Мушкета. — Мушка – мой хранитель...

Когда-то давно, будучи юношей, при необычных обстоятельствах я увидел его в тайге, а после у нашей собаки родился черный щенок, в котором я узнал того таинственного пса.

На протяжении всей жизни человека его хранитель рождается снова и снова, пока вместе они не уйдут в вечность. Так произошло и с тобой.

— Я увидел хранителя рода? — переспросил Богдан, думая, что всё это были детские сказки, которые ему рассказывал дед.

— Именно поэтому пёс не разрешил тебе приблизиться к себе, потому что его еще нет в этом мире, — Игнат Иванович похлопал внука по плечу. — Хранитель рода позвал тебя, поэтому ты вернулся в родные края.

— Я думал, что это всё сказки... — прошептал Богдан, растерянно посмотрев на деда. — Как мне найти его?

— Он призовет тебя...

*

Сентябрьское солнышко приятно согревало. Богдан прислушался к шуму легкого ветра, доносящегося из леса.

Вот уже месяц, как он вернулся жить в отчий дом, оставив шумную жизнь в городе. Устроившись работать в поселке на железную дорогу, парень всё свободное время проводил с дедом в тайге.

И каждый день он ждал встречи с хранителем рода...

Приложив ладонь к груди, Богдан снова прислушался. Сегодня он проснулся с чувством тревоги, которое к вечеру переросло в страх.

— Дед, пройдусь немного, — проговорил Богдан, проходя мимо деда.

— Темнеет уже, будь осторожен! — отозвался Игнат Иванович, проводив внука взглядом.

Молодой человек направился в сторону леса, чувство страха стало почти болезненным. Страх указывал ему дорогу, и вскоре он услышал едва различимый писк.

Побежав на этот слабый звук, Богдан в ужасе остановился. Под сосной ползали три слепых щенка и жалобно плакали. Хозяин решил избавиться от ненужного приплода своей собаки...

Богдан опустился на колени перед щенками и осторожно взял их на руки. Среди щенков был малыш белого окраса с рыжим пятнышком на правом ушке.

— Вот мы и встретились, — прошептал Богдан, с чувством облегчения прижимая к себе щенков...

*

Спустя несколько месяцев Богдан с улыбкой смотрел, как подросшие щенки резвились на весеннем солнышке.

Парень вспомнил, как был сильно возмущен дед от жестокости человека, когда он вернулся из леса с тремя слепыми щенками, и как обрадовался, что внук встретил хранителя рода.

Его Прохор, как он назвал щенка, рос и набирался сил. Щенок стал тенью своего подопечного, несмышленого человека, которого он был призван оберегать всю жизнь.

— Прошка глаз с тебя не спускает, — с улыбкой подметил Игнат Иванович.

— Мы с ним единое целое...

Прохор почувствовал, что говорят о нем, и подбежал к мужчинам. Громко выразив свою привязанность к Богдану, он вернулся к игре с сестрами, но, не теряя из виду подопечного.

За человеком нужен глаз да глаз!

Автор ИЛОНА ШВАНДЕР

ПУСЕЧКА

Пусечка пропала как-то незаметно. Точно так, как пропадает в нашей жизни всё самое важное. Видимо, проскользнула между ног выходящих и всегда опаздывавших куда-нибудь родителей.

А днём пришедшая из школы дочка восьми лет рыдала горючими слезами. Она заявила папе и маме, что любит Пусечку больше их, и мама...
Мама обязательно обиделась бы, если бы у дочки не поднялась температура, и не заболело горло. И была срочно организована спасательная операция. В составе папы, мамы, дедушки, бабушки и соседей, а также всех свободных друзей.
Но поиски не увенчались успехом. Бедная Пусечка была исключительно домашней кошкой. И одному Богу известно, что её потянуло на улицу. Видимо, она где-то недалеко забилась под кусты и категорически отказывалась отзываться на призывы людей.
Поэтому была бессонная ночь. Успокоительные лекарства и слёзы дочки, а на утро...
Наутро мужчина не пошел на работу. Он обещал девочке, что найдёт её родную Пусечку. Противную, упрямую и капризную бело-рыжую кошку.
Но, совершенно выдохшись вечером от бесплодных походов по подворотням и дворам, мужчина уселся на скамейку возле дома. Идти домой не хотелось. Что он скажет своей малышке? Её полные слёз и вопроса глаза должны были остаться без ответа. А еще жена...
Он сидел и тяжело вздыхал, когда к нему на скамейку подсел сосед с верхнего этажа. Вне всякого сомнения, совершенно ненормальный старичок. Он посидел несколько секунд, разглядывая расстроенного мужчину, и произнёс:

• Я, таки, вам скажу. Если вы соблаговолите выслушать.

Знаете, дамы и господа, есть такие пожилые евреи... Они так умудряются расставить слова, что, казалось бы, в голову не придёт никому другому. И непонятно, как становится от этого набора слов смешно и грустно одновременно. А попробуешь повторить – и пшик. Пустой и совершенно ничего не обозначающий звук.
Мужчина ничего не произнёс в ответ. А только безнадёжно махнул рукой.

• Ну, так вот, молодой и печальный человек, – продолжил ненормальный старичок. – У японцев есть такое поверье. Если пропадает кот в семье, то глава семьи...

Старичок улыбнулся. И сказал:

• Будем считать, что это вы. Будем считать. Так вот он, этот глава, идёт к дворовым котам. И говорит с ними. Очень уважительно. Он приносит им есть и кланяется. И просит помочь найти пропажу. И я вам сейчас скажу, а вы только не обижайтесь. Они помогают!

Мужчина слушал его с удивлением. Он спросил:

• Вы что, предлагаете мне говорить с котами? Я что, ненормальный? Это что, люди, чтобы говорить с ними?

Старичок улыбнулся и ответил:

• Может, вы опять обидитесь, но я таки опять позволю себе заметить. Они таки не люди. Потому-то, надо говорить уважительно и спокойно.

Старичок встал со скамейки и пошел к подъезду. А мужчина долго смотрел вслед ненормальному дедуле, только что посоветовавшему ему разговаривать с котами и, более того, просить у них помощи.
А дома. Дома опять ждали слёзы и объяснения бабушек, дедушек и друзей. Почему эту упрямую кошку не удаётся найти. Что, впрочем, нисколько не решало вопроса, поэтому...
Он вечером, когда совсем стемнело, набрал полную мисочку кошачьего корма и даже положил в пакетик кусочки курочки, оставшиеся после обеда.
Выйдя, он долго осматривался, чтобы убедиться, что вокруг никого нет, а потом...
Потом высыпал корм на невысокую тумбу из бетона и положил рядом пахучие и вкусные кусочки курицы.
И сразу нарисовались два кота. Мужчина присел рядом. На ещё одну тумбу. Они стояли вдоль всей улицы. Он ещё раз оглянулся и тяжело вздохнул. На что только не пойдёшь ради любимой дочки!
На улице было пусто, и только желтые фонари освещали уже трёх котов, трудившихся над принесёнными мужчиной подношениями. Мужчина откашлялся.
И начал:

• Ну... Это. Значит, так.

Он говорил сперва отрывистыми фразами и сбивчиво. Сам не понимая, что он говорит и делает. А потом...
Потом его речь выпрямилась и потекла. Он всё объяснил котам. Как пропала Пусечка. И как плачет дочка, и как жена смотрит на него и просит помочь. А он...
Он ничего не может сделать.
Выговорившись, он встал и пошел домой. Он не оглядывался. Зачем, я вас спрашиваю, было оглядываться? Ведь от котов никакого ответа не стоит ждать? Хорошо, хоть поговорил и поделился своим горем.
Только, почему-то, ему всю обратную дорогу казалось, что один большой серый кот, судя по всему, бандит и драчун, как-то внимательно посмотрел на него. Отбросив глупые мысли, мужчина зашел в подъезд.
На следующий день поиски опять были утомительны и безрезультатны.
Вечером мужчина уже как-то обыденно насыпал в один пакет корм, а в другой остатки от ужина. И пошел.
Коты ждали. Пятеро уже. И когда они приступили к трапезе, он подвинулся совсем близко и, смущенно оглянувшись и убедившись, что никого нет на ночной улице, вытащил фото Пусечки на руках у дочки и начал. Он говорил горячо и убедительно. А потом. Потом заплакал и попросил:

• Это её фото. Посмотрите. Помогите. Помогите, пожалуйста.

Коты оглядывались на странного человека, показывающего им что-то и горячо говорящего. Они были заняты ужином.
Только по дороге домой, мужчине всё казалось... Ему казалось, что большой и совершенно бандитского вида кот посмотрел на него вполне осмысленным и каким-то человеческим взглядом.
Что за глупости лезут мне в голову? Думал мужчина. На кого я надеюсь? На котов? Кого я слушаю? Ненормального старика. И что мне в голову лезет? Нет. Так точно можно с ума сойти!
Между тем... На третий день ужинающие коты уже не боялись человека, сидящего рядом с ними и горячо рассуждающего.
Если бы вы, дамы и господа, могли увидеть его в эту минуту. Что бы вы подумали?
Уверяю вас, подумали бы, что человек совершенно лишился рассудка. Сидит между котами и, размахивая руками, разговаривает с ними.
И ещё два дня минуло. Бесполезных, тяжелых, полных плача, опухших глаз и взгляда жены. Просящего. Этого, совершенно ужасного взгляда, которого вынести было невозможно.
А на пятый день, поздно вечером, когда мужчина уже по привычке, ни во что не веря, выходил кормить котов и говорить...
У дверей в его квартиру...
Слышите, вы, ни во что не верящие? Там сидела его кошка! Противная, вредная. Похудевшая Пусечка.
Мужчина схватил её на руки и, прижав к себе, втянул такой знакомый и родной запах её спинки. Счастью дочки и жены не было предела. Все смеялись. Танцевали, плакали и прыгали. Дочка прижимала к себе свою Пусечку, и её глаза сияли от счастья. А мужчина...
Он, почему-то, думал о другом. Когда все успокоились, он стал собираться, но жена. Она остановила его и, посадив за обеденный стол, спросила:

• А теперь рассказывай. Что ты сделал, чтобы она вернулась? Продал душу дьяволу? Или, что?!

И мужчина всё ей рассказал. Всё.
И тогда его жена встала и крепко поцеловала своего мужа. А потом вытащила из холодильника курицу, приготовленную для супа, и разделила её на кусочки.

• Неси. Неси, солнце моё, своим друзьям и помощникам. Ты всё правильно сделал.

Мужчина разложил угощение. А потом посмотрел внимательно и увидел, как на него пристально смотрит совершенно бандитского вида серый кот. И он низко поклонился коту.
А на завтра... Вечером женщина пекла пирог или, не знаю, может, торт. С большим количеством вишни и крема.
А когда он был готов, понесла его на верхний этаж их подъезда. Где позвонила в двери. И когда старичок открыл их, сказала:

• Это для вас. И не вздумайте мне отказываться. Только, я не позволю вам есть его одному. Я жду вас у нас за столом, через десять минут.

С тех пор странный старичок стал завсегдатаем их семьи, а девочка. Вскоре стала называть его дедушкой.
Дедушка ничего не рассказывал о своём прошлом, что, впрочем, не мешало всем любить его. За мягкий, отзывчивый характер и совершенно невероятную улыбку и ещё...
За способность так расставлять слова, что это было невозможно повторить. А через два года...
Все мы смертны.
Старичок умер, и тогда. Тогда все узнали, кем он был. Бесконечная вереница машин запрудила улицы и все близлежащие дворы. Несли цветы. И первый этаж дома превратился в подобие мавзолея. Дедушка оказался всемирно известным профессором психиатрии. Основателем какой-то школы и лечащим врачом.
От пациентов. От учеников. От почитателей. И от сотрудников. А на доме прикрепили небольшую табличку.
"Здесь жил знаменитый..."
А мужчина? Спросите вы. А что мужчина? Он теперь каждый вечер выносит корм и раздаёт его всем котам и собакам, имеющим несчастье быть бездомными. Он садится между ними и начинает говорить.
Он не смотрит по сторонам и его совершенно не интересует, видит ли его кто-нибудь. И если вы когда-нибудь заметите человека, сидящего между котами или собаками. И оживлённо беседующего с ними о чём-то. И размахивающего руками, то не спешите...
Не спешите зачислять его в сумасшедшие. Может быть, он нормальнее нас с вами.

Автор ОЛЕГ БОНДАРЕНКО.

ВНУЧОК

Лето потихоньку заканчивалось. Листва на деревьях желтела и предупреждала о скорой осени...

Митя сидел во дворе. Взрослый парень, хотя, как посмотреть, для домашнего парня двадцать с копейкой лет сегодня еще нежный возраст. А вот для детдомовца – взрослая и самостоятельная жизнь.

Митя пробыл в детском доме с трех лет и до выпуска.

Нашли его брошенным на вокзале, кто родители – неизвестно. Фамилию дали по названию вокзала – Казанцев. Приехали с ним в Москву или наоборот, уезжали в сторону Казани – кто ж теперь знает...

А мальчишка Дима Казанцев рос в сиротском доме. Выпустился, отучился на сварщика, дали комнату от государства.

Вроде все хорошо, да только Митя и несколько его друзей, получив жилье в старом, практически непригодном для проживания, доме, враз стали бомжами.

Обманули их, неприспособленных к жизни. Все как один подписали документы. Думали, что на улучшение жилищных условий, а оказалось, что продали они свои комнаты. Денег, естественно, никто не увидел. А через несколько месяцев их выселили из старого дома.

Сбившись в стайку, ребята держались друг за дружку – снимали жилье, работали, кто курьером, кто на стройке, кто в кафе. Тихо-тихо дружба стала разваливаться – не умели они заботиться об оплате жилья, о покупке продуктов, готовке и тому подобном.

Развалилась их компашка. Попросили всех на улицу. Митя тоже вылетел из жилья. А без регистрации на работу как? И оттуда поперли.

Летом еще ничего, Митя находил подработки, мылся на вокзале, иногда договаривался с хостелом. Но впереди осень. И как жить дальше, Митя не знал.

Вот и сидел он во дворе на скамейке, размышлял, копался в стареньком телефоне по сайтам – искал работу. Когда вдруг...

*

По аллее шел старенький дедушка, в руке его был пакет с продуктами, в другой руке поводок, на конце которого медленно телепалась собачонка.

Они оба были настолько старыми, что определить возраст было уже невозможно. Одно слово – долгожители.

Бока пакета с названием сетевого магазина были раздуты. Шаг за шагом парочка приближалась к Мите. Поравнявшись с его скамейкой, старик неловко задел пакетом за угол железной мусорной урны.

Пакет любезно показал все содержимое, мгновенно порвавшись, и продукты упали на асфальт.

— Ой–ей-ей! – проговорил старик. – Ну как же...

— Дедушка, давайте, я вам помогу!

Митя схватил свой рюкзак, достал из кармана смятый пакет и стал быстро собирать разлетевшиеся яблоки, сливочное масло, упаковку куриных шей и еще всякие разноцветные коробочки.

— Вот, я собрал.

Вежливый голос парня растрогал старика:

— Спасибо, юноша, вы очень добры, — пробормотал он.

Его собачонка ткнулась носом в кроссовки Мити. Ее белесые глаза ничего не выражали, но белый хвостик, хоть и медленно, но весело двигался из стороны в сторону.

— Эй, малыш, как тебя зовут? — Митя присел на корточки и осторожно дотронулся до лба собачки.

Песик наморщил мордочку, шумно втягивая воздух носом. Митя улыбался – собачка была забавной.

— Это Бусик, ему уже почти шестнадцать лет. Старичок он, — ответил старик. – И я старичок, Степан Степаныч.

— А я Митя, Дмитрий. Давайте, я вас провожу. А то, если и этот пакет у вас порвется, то вы явно останетесь без продуктов.

Старик молча кивнул и передал пакет парню. Они медленно пошли к дальнему дому.

Возле подъезда Митя остановился. Он хотел отдать пакет старику, но тот помотал головой и сказал:

— Митя, давайте выпьем чаю. У меня есть вкусный ягодный, есть травяной. Пойдемте, — и первым вошел в подъезд.

Митя сел в углу, возле стола. Кухонный уголок был старенький, как и вся мебель в квартире. Но что-то эту квартиру делало очень уютной.

Митя успел оглядеться – кружевные занавески на окнах, красная, белая и розовая герань. На стенах старые фотографии в рамочках.

Все это Мите было совершенно непонятно, но очень пришлось по душе...

Они пили чай с пряниками, Степан Степаныч сварил пачку пельменей, достал из холодильника сметану и хрен в баночке.

Мите было неудобно, но голод настолько сильно ворчал в желудке, что парень смел свою порцию мгновенно.

Буська все это время лежал, уткнувшись носом в ноги парня. Собаке явно пришелся по душе Митя, который гладил песика и разговаривал с ним и с дедом.

Беседа у них была простая, Митя не стал рассказывать свою историю, просто упомянул, что он из детского дома.

Уже выходя, Митя заметил на стене фото Степана Степановича – они были разительно схожи. У Мити начал созревать план...

*

Несколько дней Митя сочинял историю. Он продумывал детали, чтобы все выглядело максимально правдоподобно.

Через неделю Митя сидел на той же скамейке. Он стал выслеживать Степана Степановича с Буськой.

Наконец, встреча произошла:

— Митя, здравствуй! Рад тебя видеть! – старик сел рядом и вытер лоб сухой, в коричневых пятнах рукой.

— Здравствуйте, Степан Степаныч! Буська, малыш, привет! – Буська отчаянно лопотал хвостиком приветствие.

В этот раз Митя не принял приглашение зайти на чай, но сделал так, что встречи их стали регулярными.

Потом парень предложил свою помощь по хозяйству, которая оказалась как раз вовремя.

— Митя, дружочек! Ты не можешь зайти к нам, Буську прогулять немного? – хриплый кашель старика сразу все объяснил Мите.

— Конечно, я скоро!

Так Митя стал желанным гостем в доме двух долгожителей. А однажды он решился:

— Степан Степаныч, я хочу поговорить с вами...

— Раз хочешь, то говори.

И Митя выложил придуманную им историю о том, что когда-то сын Степан Степаныча встречался с девушкой, но расстался с ней. И не знал, что она родила от него сына.

А тот, в свою очередь, женился, родился Митя у них, но произошла какая-то катастрофа, ДТП или пожар, и он остался сиротой.

— А раньше что же молчал? – пожевал губами старик. – Выходит, что ты правнук мой?

— Я стеснялся. Боялся, что вы мне не поверите. Но смотрите – я как две капли воды похож на вас в молодости, — и Митя принес из гостиной фотографию.

— Похож, не спорю, — Степан Степаныч посмотрел в окно. – Что ж, ты парень хороший. Ну, не повезло тебе в жизни, а теперь вот – нас нашел. Это славно...

Сердце у Мити готово было выпрыгнуть из груди. Чтобы скрыть волнение, он нагнулся и взял на руки Буську. Буська сразу облизал язычком лицо Мити.

— Видишь, и Буська тебя признал, внучок. Мить, я тебя буду называть «внучок», правнук как-то длинно.

Митя даже удивился, что старик так легко принял эту историю за правду и не стал выспрашивать подробности. Он просто предложил Мите жить с ними, втроем.

Митя для вида немного посопротивлялся, но позже принял предложение деда.

*

Митя занял маленькую комнатку в квартире деда. Буська стал почти все время проводить с парнем. Он и спал с Митей, и валялся рядом, когда тот копался в телефоне.

Теперь, когда у Мити появился дом, он стал искать нормальную работу.

Предложение поступило неожиданно – сосед по дому дядя Костя, узнав, что Митя сварщик, позвал его к себе в мастерскую. Там он гонял Митю, выясняя, чему научился парень, и можно ли его взять к себе на работу.

Дядя Костя был сварщиком высшего разряда – он делал красивые скульптуры животных и птиц, необычные светильники. Он и сварные работы выполнял, и занимался ковкой.

Его работы украшали офисы, кафе, и участки состоятельных покупателей. А теперь дядя Костя искал себе ученика, который сможет стать в будущем напарником.

Митины навыки его почти удовлетворили, и мужчина взял Митю учеником:

— Мить, без обид. Первое время платить буду немного, тебя еще учить и учить. Но зато научу таким премудростям! – и он поднял большой палец вверх.

Первой самостоятельной работой Мити стала фигурка Буськи. Маленький металлический песик обрел свое место на газоне под окнами Степан Степаныча. Потом рядом встала фигура старика в шляпе.

У Мити стало хорошо получаться.

К нему потекли заказы именно на собак и кошек. Большие и маленькие, стоячие и композиции для стен. Митя оказался человеком большого вкуса и несомненного таланта.

И все бы хорошо, но по ночам, когда дверь в его комнату была закрыта, он съеживался под одеялом и иногда плакал. Ему было нестерпимо стыдно перед стариком.

— Ведь не дед он мне, и я ему не родной. Ну почему? Такой хороший человек! Я действительно хочу иметь такого деда. Да, Буська?

С такими мыслями он лежал до первых проблесков зари. А потом бежал на кухню:

— Деда, я с Буськой на улицу!

И пока Буська вынюхивал стареньким носом запахи, Митя делал зарядку, бегал на месте и прыгал.

*

У Степан Степаныча приближался юбилей – девяносто пять лет. Митя с дядь Костей готовили ему подарок – красивую парковую скамью, чтобы поставить ее возле подъезда.

На юбилей были приглашены соседи – бабулечки из соседних подъездов, дядя Костя с женой, друзья-собачники со своими пушистиками, и, конечно, Митя.

Праздник удался, ели вкусно, пели застольные песни, собачки помогали, кто солировал, кто подпевал! Степан Степаныч был счастлив.

Вечером, когда все разошлись, Митя убирал со стола. Степан Степаныч сидел в уголочке, уставший, обессиленный. Митя потихоньку перемыл посуду, сложил ее стопками на разложенные полотенца и повернулся к старику:

— Дед, ты счастлив?

— Конечно, Митенька, конечно счастлив. Даже Буська мой маленький с нами песни пел, — он устало улыбнулся.

А потом сказал:

— Митя, в моей комнате на столе папка синяя, будь добр, принеси ее.

Митя стрелой метнулся за папкой.

— Митя, ты только не перебивай. Здесь, в папке, открой ее, лежит завещание на эту квартиру. Оно написано на тебя. Ты без дома вырос, а теперь у тебя есть дом. Есть мы с Буськой.

У Мити защипало в глазах. Он отвернулся, зажал рот рукой. Слезы потекли по его лицу. Он плакал.

Дед молчал...

Через несколько минут, вытерев слезы и шмыгнув сильно, как в детстве, парень повернулся к старику:

— Я не ваш правнук. Степан Степаныч, я обманул вас. Я вам никто! Вы думаете, что я вам родной, а я мошенник! – и Митька разревелся не на шутку. — Отмените, пожалуйста, завещание. Я соберу вещи и уйду. Я больше не могу вас обманывать, меня совесть заела.

— Я знаю, Мить. Я все знаю. И как по ночам ты не спишь. И как слезы на кулак наматываешь. И то, что ты меня обманул, я знал с самого начала.

— Но как? Я ведь все продумал. История выглядела правдивой!

Митя даже перестал плакать. Он только вытер покрасневшее лицо.

— Эх ты, мазута! Я ведь сам детдомовский. Работал на заводе, там и с женой своей будущей познакомился. Она тоже сирота. Из-за общежития мы там начинали. Сынок народился...

А мы же в семейных делах, ну ни в зуб ногой! Сын заболел, сильно. Так сильно, что спасти-то его спасли, но вот деток иметь он не мог. Бесплодный он был...

Митя, словно оглушенный, слушал старика.

— От него и жена поэтому ушла. Своих хотела, на усыновление не согласилась. Так что, нет у меня внуков. И правнуков нет. И быть не могло. Вот так, Мить, такие дела.

Старик замолчал.

Митя не знал, что сказать. Он раскаивался и горел от стыда.

— Митя. Я так решил. Ты действительно похож на меня молодого. И я сирота, и ты сирота. И вел ты себя все это время хорошо, Костя уже прям гордится твоими художествами...

Я бы хотел, чтобы у меня был такой внук. Считай, что ты нами с Буськой усыновленный, нет, увнученный, — и старик хрипло засмеялся.

— Нет, я управнученный, — засмеялся заплаканный Митька.

— А я какой? И не выговоришь? – смеялись они.

А Буська непонимающе смотрел белесыми глазами...

Так и остался Митя жить со своим названным дедом, который ни минуты не сомневался в том, что этот чужой по крови парень по душе является ему родным.

И Буська любил Митю как своего, родного, песьего брата.

И дай вам бог любви на каждого!

Автор ВИТА САПФИР

ВСТРЕЧА

За окном приюта кружился снег. Крупные хлопья медленно опускались на землю, укрывая серые дорожки пушистым белым одеялом. Елена Петровна стояла у решётчатой двери вольера, вглядываясь в тёмный угол, где на старом одеяле лежала большая серая собака.

– Это Рекс, – тихо сказала работница приюта Анна Михайловна, невысокая женщина в потёртом пуховике. – Хозяин умер полгода назад, а родственники сдали сюда. Сами понимаете, в таком возрасте его мало кто возьмёт...

Пёс медленно поднял голову и посмотрел на посетительницу. В его карих глазах застыла такая знакомая тоска, что у Елены Петровны защемило сердце. Точно такой же взгляд она видела в зеркале каждое утро последние полгода, после того как Сергей ушёл к своей молоденькой ассистентке.

– Сколько ему лет? – спросила она, не отводя глаз от собаки.

– Около десяти. Но он очень спокойный, приучен к выгулу. Правда, часто грустит...

«Как и я», – подумала Елена Петровна, вспоминая свою пустую трёхкомнатную квартиру, где каждая вещь напоминала о тридцати годах совместной жизни. Где по утрам больше не пахло кофе, который Сергей всегда варил для них обоих. Где в полной тишине так оглушительно тикали старые часы на стене.

– Можно к нему войти?

Анна Михайловна открыла вольер:

– Конечно. Только не делайте резких движений.

Елена Петровна осторожно шагнула внутрь. Рекс приподнялся на лапы – крупный, но какой-то весь будто потухший. На морде проступила седина, а в глазах застыл немой вопрос.

– Иди сюда, мальчик, – тихонько позвала она, присаживаясь на корточки.

Пёс медленно подошёл, обнюхал протянутую руку. А потом вдруг ткнулся влажным носом в ладонь и тяжело вздохнул. Этот собачий вздох был таким по-человечески усталым и одиноким, что глаза защипало от слёз.

– Знаешь, – сказала Елена Петровна, осторожно поглаживая шершавую голову пса, – я тоже совсем одна. Муж ушёл, дочка в другом городе... В квартире тихо, только часы тикают. Может, попробуем быть одинокими вместе?

Рекс поднял голову и внимательно посмотрел ей в глаза. В его взгляде промелькнуло что-то такое понимающее, что сердце пропустило удар.

– Вы правда хотите его взять? – удивилась Анна Михайловна. – Под Новый год обычно щенков разбирают...

– А что с ним не так? – вдруг с неожиданной горячностью спросила Елена Петровна. – Подумаешь, немолодой. Зато мудрый, спокойный... И глаза добрые.

«И такие же грустные, как у меня», – добавила она про себя.

За окном продолжал падать снег. Откуда-то издалека доносились звуки праздничной музыки – город готовился к Новому году. А здесь, в тихом вольере приюта, два одиноких существа смотрели друг на друга, и что-то важное, ещё не высказанное словами, протягивалось между ними, как тонкая, но прочная нить.

– Я возьму его документы, – негромко сказала Анна Михайловна и вышла.

Елена Петровна присела рядом с Рексом на старое одеяло, и пёс сразу положил голову ей на колени, будто делал так всегда. Она рассеянно перебирала жёсткую шерсть, глядя, как за окном сгущаются декабрьские сумерки.

«Дочка скажет, что я сошла с ума. Соседки начнут судачить... Но разве это важно?».

В груди, где последние полгода была только пустота и боль, вдруг разлилось давно забытое тепло. Будто крошечный огонёк затеплился в замёрзшем сердце, согревая и даря надежду.

ПЕРВЫЕ ДНИ

– Мама, ты с ума сошла! – голос дочери в телефонной трубке звенел от возмущения. – Взять старую собаку из приюта? А если она больная? А если агрессивная? И вообще, тебе сейчас нужно о себе думать, а не о бродячих животных!

Елена Петровна молча смотрела, как Рекс осторожно обходит квартиру, принюхиваясь к каждому углу. Вот остановился у книжного шкафа, где раньше стояло кресло Сергея. Вот заглянул на кухню, где теперь так редко горел свет по вечерам...

– Наташа, – мягко прервала она дочь, – мне пятьдесят пять, а не девяносто пять. И я прекрасно понимаю, что делаю.

– Вот именно! В твоём возрасте нужно путешествовать, встречаться с подругами, а не сидеть дома со старой собакой! Это же просто...

«Жалко», – мысленно закончила Елена Петровна слово, которое дочь не решилась произнести. Да, наверное, со стороны это выглядело именно так – одинокая женщина со старым псом. Классический портрет неудачницы.

Рекс вдруг подошёл и положил голову ей на колени, глядя снизу вверх своими умными карими глазами. В них не было ни жалости, ни осуждения – только бесконечная собачья преданность.

– Знаешь что, дочка, – вдруг твёрдо сказала Елена Петровна, – я всю жизнь старалась быть правильной. Примерной женой, заботливой мамой, хорошей сотрудницей. И что в итоге? Муж ушёл к молодой, ты в другом городе, а я осталась одна в пустой квартире. Может, хоть раз я имею право сделать то, что хочу сама? Даже если это кажется глупостью?

В трубке повисло молчание.

– Ладно, мам. Только обещай, что если что-то пойдёт не так...

– Конечно, солнышко. С Новым годом тебя.

Вечером они с Рексом сидели на кухне. За окном падал снег, на плите уютно шумел чайник. Пёс лежал у её ног, иногда поднимая голову и заглядывая в глаза – не грустит ли хозяйка?

– Представляешь, – негромко сказала Елена Петровна, – я ведь первый раз в жизни встречаю Новый год одна. То есть теперь уже не одна, – она наклонилась и почесала пса за ухом. – Знаешь, сколько я этой ночью обычно готовила? Оливье, селёдка под шубой, запечённая курица... А Сергей всегда говорил...

Она осеклась, комок подступил к горлу. Рекс тихонько заскулил и лизнул ей руку.

– Ничего, мой хороший, – прошептала она, смахивая слезу, – прорвёмся как-нибудь. Главное, что мы теперь вдвоём.

Утренние прогулки с Рексом стали для неё чем-то вроде ритуала. Она специально выходила пораньше, когда во дворе ещё не было соседок с их сочувственными взглядами и бесконечными расспросами. Пёс степенно шёл рядом, иногда останавливаясь и поджидая, если она отставала.

Постепенно в квартире стали появляться собачьи вещи – миски, лежанка в углу гостиной, игрушки. Рекс особенно полюбил потрёпанного плюшевого медведя, которого Елена Петровна нашла в старых вещах дочери. Забавно было видеть, как большой серьёзный пёс осторожно носит в зубах маленького мишку.

– Елена Петровна, вы бы поосторожнее с этой собакой, – предупредила соседка Мария Степановна, столкнувшись с ней у подъезда. – Мало ли что у неё за характер, вы же не знаете её прошлого...

– Зато она знает моё настоящее, – неожиданно резко ответила Елена Петровна. – И, представьте себе, не осуждает меня за него.

Вечерами они подолгу сидели в гостиной. Елена Петровна читала, а Рекс дремал рядом, положив голову ей на ноги. Иногда она откладывала книгу и просто смотрела на спящего пса, вспоминая, как ещё неделю назад он лежал в холодном вольере приюта, такой же одинокий, как она сама.

«Может быть, – думала она, – мы нашли друг друга именно потому, что оба знаем, как больно терять тех, кого любишь. И как важно иметь кого-то рядом, кто просто будет любить тебя – без условий и оговорок, просто так...

ИСПЫТАНИЕ

Беда пришла внезапно. В один из февральских вечеров Рекс отказался от еды и тяжело дышал, лёжа на своей подстилке. Когда Елена Петровна попыталась погладить его, пёс тихо заскулил от боли.

В ветеринарной клинике было светло и пахло лекарствами. Молодой врач долго осматривал Рекса, хмурясь и качая головой.

– Требуется серьёзная операция, – наконец сказал он. – Возраст, знаете ли... Но шансы хорошие, если сделать всё вовремя.

– Сколько это будет стоить? – голос Елены Петровны дрогнул.

Названная сумма заставила её побледнеть. После развода с Сергеем она едва сводила концы с концами на свою скромную зарплату библиотекаря.

– Подумайте, стоит ли... – врач замялся. – Всё-таки собака немолодая. Может быть, гуманнее...

– Нет! – резко перебила она. – Я найду деньги. Когда можно делать операцию?

Дома Елена Петровна достала из шкафа шкатулку с украшениями. Золотое кольцо на двадцатилетие свадьбы, серьги с сапфирами на юбилей, цепочка с кулоном – подарок Сергея на рождение дочери... Она столько раз собиралась выбросить всё это после его ухода, но так и не решилась.

– Мам, ты в своём уме? – голос Наташи в телефоне звенел от возмущения. – Продать мамины сапфиры ради собаки? Это же семейная реликвия!

– Семейная? А у нас теперь есть семья, доченька? После развода все разлетелись кто куда... А Рекс – он здесь, со мной. И он единственный, кто смотрит на меня не с жалостью, а с любовью.

В трубке повисло тяжёлое молчание.

– Знаешь, – наконец тихо сказала дочь, – я, наверное, впервые за последние полгода слышу в твоём голосе жизнь. Ты как будто... проснулась.

– Да, – просто ответила Елена Петровна, глядя на Рекса, дремлющего на своей подстилке. – Наверное, так и есть.

Ночь перед операцией они провели вместе. Елена Петровна сидела на полу рядом с собачьей лежанкой, тихонько гладя серую лобастую голову. Рекс иногда приоткрывал глаза и чуть заметно вилял хвостом.

– Ты только держись, мой хороший, – шептала она. – Мы же теперь одна семья, правда? А своих не бросают...

Она вспоминала, как несколько месяцев назад точно так же сидела одна в пустой квартире, раздавленная уходом мужа. Казалось, жизнь закончилась. А теперь она готова бороться – за себя, за Рекса, за их общее будущее.

В комиссионный магазин она вошла, расправив плечи. Пожилой оценщик долго рассматривал украшения через лупу:

– Хорошие вещи... Фирменные. Сами продаёте или муж заставил?

– Сама, – твёрдо ответила она. – Они мне больше не нужны.

И это была чистая правда. Все эти драгоценности были символами прошлой жизни – красивой снаружи, но пустой внутри. А сейчас у неё было что-то настоящее – живое, тёплое, требующее заботы и дающее любовь взамен.

Деньги за украшения как раз хватило на операцию и послеоперационный уход. Выходя из магазина, Елена Петровна чувствовала удивительную лёгкость. Словно вместе с украшениями она окончательно отпустила своё прошлое.

– Знаете, – сказала ей медсестра в ветклинике, когда Рекс уже был под наркозом, – редко кто так заботится о старых собаках. Обычно усыпляют...

– А вы знаете, – улыбнулась Елена Петровна, – редко кто так заботится о женщинах в возрасте. Обычно просто списывают со счетов. Но мы с Рексом друг друга не списываем.

НОВАЯ ЖИЗНЬ

Весна пришла неожиданно рано. В городском парке, куда они с Рексом теперь выбирались каждое утро, зазеленела первая трава, набухли почки на деревьях. Пёс, окончательно оправившийся после операции, бодро шагал рядом, изредка поглядывая на хозяйку.

– Елена Петровна! – окликнул её знакомый голос. Это была Анна Михайловна из приюта, выгуливающая двух щенков на поводках. – А я вас сразу и не узнала... Вы так похорошели!

Елена Петровна смущённо улыбнулась. Она и сама замечала перемены, глядя по утрам в зеркало. Исчезла привычная складка между бровей, разгладились морщинки у губ, а в глазах появился давно забытый блеск. Куда-то делась сутулость, а седые пряди она теперь не закрашивала – просто красиво укладывала волосы.

– Это всё Рекс, – она потрепала пса по голове. – С ним как-то... жить хочется.

– Заходите к нам в приют, – предложила Анна Михайловна. – У нас теперь клуб любителей собак. Встречаемся, опытом делимся...

Так в её жизни появились новые друзья – такие же владельцы приютских собак. Они собирались в парке, устраивали совместные прогулки, делились историями. Елена Петровна даже начала вести группу приюта в социальных сетях – пригодился её библиотечный опыт.

– Мам, я приеду на выходные, – сказала как-то Наташа по телефону. – Соскучилась... И на Рекса твоего посмотреть хочу. Ты так о нём рассказываешь, будто это не собака, а минимум принц заколдованный!

– Приезжай, – просто ответила Елена Петровна. – Только учти: твоя комната теперь частично оккупирована – там Рекс любит днём дремать на солнышке.

Дочь приехала в субботу утром. Стояла в прихожей, удивлённо оглядывая квартиру, которая неуловимо изменилась за эти месяцы. Исчезли старые фотографии с Сергеем, зато появились новые – с Рексом. На журнальном столике лежали буклеты приюта, а в книжном шкафу теперь стояли издания по собаководству.

– Знаешь, мам... – задумчиво сказала Наташа за ужином, наблюдая, как Рекс аккуратно ест из миски. – А ведь ты стала совсем другой. Я когда уезжала осенью, ты была как... потухшая. А теперь прямо светишься.

– Просто я наконец-то поняла одну важную вещь, – улыбнулась Елена Петровна. – Жизнь не заканчивается ни в пятьдесят, ни в шестьдесят. Она заканчивается, только когда перестаёшь любить.

Рекс, словно поняв, что речь о нём, подошёл и положил голову ей на колени. В его карих глазах отражался свет вечерней лампы, делая их похожими на янтарь.

– Представляешь, – тихо добавила она, глядя на дочь, – я ведь пришла в приют, думая, что спасаю одинокого пса. А оказалось – это он спас меня.

За окном шумел весенний дождь. Где-то в соседнем дворе лаяли собаки. В кухне тикали старые часы – но теперь их звук не казался таким одиноким. Елена Петровна смотрела на дочь, на Рекса, на свою обновлённую квартиру и думала о том, как причудливо порой складывается жизнь. И как важно не побояться в нужный момент открыть свое сердце – даже если все вокруг считают это безумием.

Позже, укладываясь спать, она услышала, как Наташа тихонько разговаривает с Рексом в коридоре:

– Спасибо тебе, что сберёг мою маму...

Елена Петровна улыбнулась в темноте. Засыпая, она думала о том, что завтра их ждёт новый день, новая прогулка в парке, новые встречи. И что жизнь продолжается – простая и настоящая, полная маленьких радостей и большой любви.

А Рекс, как обычно, спал возле её кровати, охраняя сон своей хозяйки. Теперь они оба знали, что больше никогда не будут одинокими.

Автор: Sergeich

КОТ-АНТИДОТ

Серега продрал глаза. Трещала голова, язык напоминал рашпиль, организм подрагивал. Какое время суток – по серости за окном определить было невозможно...

Серега вытянул ноги, плед сполз с тощей груди, а пятки уткнулись во что-то мягкое:

— Ногами-то осторожнее шурши! — прошипело «мягкое», и Серега вскочил.

В ногах сидел кот. Большой, серый, полосатый и сердитый. «Допрыгался! — подумал Серега. — Белочка пришла!»

— Сам ты белочка! Кота от белки уже не отличаешь?

— Я же не говорил ничего... Как? — растерянно пробормотал Серега.

Кот поморщился, спрыгнул с дивана, перебрался на стол.

— Подальше от твоих носков! — пояснил он.

Серега непроизвольно поджал ноги, пряча дырку, из которой игриво выглядывал большой палец. С силой потер глаза. Хотел потрясти головой, но побоялся. В ней и без того ворочалась и постукивала мутная боль.

— Ты кот, — констатировал Серега, указывая на кота дрожащим пальцем. — А мужики говорили, что обычно белочка приходит, если... Ну, ты понимаешь.

— Не хватает на всех белочек. Много вас, «страдальцев», развелось. Тебе-то какая разница? — кот наконец устроился между пустой тарелкой и заляпанным стаканом с чем-то мутным на донышке.

«А он, однако, хам!» — обиделся Серега и поднялся с дивана.

Ноги тряслись, голос не слушался, но он не собирался спускать неучтивость какому-то коту.

— Ничего-ничего... Вот сейчас я «лекарство» приму, и ты исчезнешь! Неважно, кто ты там – кот или белочка! Ты только подожди минутку! — угрожающе просипел Серега и поковылял к шкафу.

Кот снисходительно наблюдал. Серега нырнул в брюхо двустворчатого монстра и зашуршал вешалками: где-то там должно быть! Он же сам прятал!

— Зря стараешься, — подал голос кот. — Нету там ничего.

— А куда делось? — Серега вынырнул из шкафа.

— Люська твоя вылила, когда меня пожить пригласила. «Надоел он мне, — говорит, — хуже горькой редьки. Что ни выходной, так Сережа в зюзю».

А потом подошла к шкафу, пузырек твой изъяла – и в раковину его! «Пусть, — говорит, — как хочет в себя приходит! Это я раньше его жалела: знала, где прячет, но не трогала. Надеялась: поправится чуток и все. Так ведь нет! Все, кончилось мое терпение!»

— Вот змея! — голос Сереги от возмущения дал петуха. — А где она сейчас? Люська?

— В магазин пошла, меня же чем-то кормить надо, — кот посмотрел на него, как на умственно отсталого. — Да и хорошо, что ее нет. Она у тебя женщина положительная. Не хотелось бы ей лишний стресс делать.

А с тобой, охламоном, поговорить, ох, как хочется! Чего же это ты, Серега, жизнь свою в унитаз спускаешь? Да ладно бы только свою! Так и Людмилину туда же!

Ты смотри, если не исправишься, то ждет тебя кончина скорая, бесславная и страшная! Для таких, как ты, не райские врата открываются. И вовсе не ангелочки с чистыми белыми крылышками ждут вас за чертой...

Сам Старик Коматозыч за такими является! И когда он придет, будешь, ты, Серега, рыдать в три ручья, да только вот поздно будет!

Ладно, ты в обморок-то сразу не падай! Затем я и здесь. Пригляжу за тобой. Может, и удастся из тебя человека сделать...

— Так ты что, здесь останешься? Мало мне Люськи, так она еще тебя — серую, полосатую совесть мне под бок поселила! — Серега побледнел, хотя, казалось, что это уже невозможно – и так серо-зеленый после вчерашнего.

— Пациент, вы не нервничайте, вам вредно. Сердчишко еще не выдержит. Лучше лягте и проспитесь, как следует, — кот откровенно издевался.

Спорить у Сереги не было сил – комната перед глазами покачивалась, колени подгибались. И он побрел к дивану, упал лицом в подушку и провалился в тяжелый, горячечный сон...

*

Вскоре в дверях завозился ключ. Кот грациозно спрыгнул со стола и вышел в коридор.

— Барсик, — Люся поставила пакеты на тумбочку и сняла туфли. — Ну как там наш задрыга? Дрыхнет еще? Ну и хорошо. Авось, когда глаза продерет, хоть чуточку на человека похож будет.

Кот потерся о Люсины ноги, муркнул, словно обещал: «Обязательно будет».

— Ладно, пойдем, перекусим, а потом мне нужно уборкой заняться. После Сережкиных «праздников» дом на хлев похож...

Спал Серый в этот раз долго и крепко. Так крепко, что его не разбудило ни гудение пылесоса, ни бряканье посуды, которую Людмила убирала со стола.

Проснулся он ближе к вечеру. Люда, расправившись с делами, пила чай на кухне и смотрела телевизор.

— Привет, — Серый опасливо заглянул на кухню, кота не увидел и немножко успокоился: «Приснилось! — решил он. — Но надо потихоньку завязывать, раз уж коты говорящие являться начали и карой загробной пугать».

— Здоро̔во. Очухался? — Люда окинула взглядом фигуру мужа, застывшую в дверях.

Выглядел он, как говорится, «обнять и плакать». Волосенки торчат вокруг головы, словно иглы дикобраза, получившего удар электрошокером.

Тоненькие ножки выглядывают из свободных синих семейных трусов, стопы прячутся в разношенных тапочках. Серая маечка болтается на узких плечах, оголяя впалую цыплячью грудь.

Личико несчастное, мятое. Только глаза в красных прожилках с подозрением обшаривают кухню.

— Ну чего ты застыл-то? Ужинать будешь? — спросила она.

Серега расслабился, кивнул, переступил порог кухни... И тут из-за шторы выглянул кот!

Казалось, из-под ног Сереги кто-то мастерским ударом футболиста выбил саму Землю! Он рухнул на табуретку, мутные глаза прояснились, округлились, замерли.

— Убери его, Люся,— залопотал Серега. — Добром прошу. Умоляю. Он мне такое говорил, кошмарами стращал всякими!

«Врачам пора звонить, — подумала Людмила. — Но для начала надо его как-то успокоить, а то кто знает, что ему в голову вступит».

— Сереженька, кто тебя стращал? — мягко, аккуратно, спокойно.

Дрожащий палец мужа описал нетвердую дугу и уперся в кота.

— Барсик? Приснилось тебе это. Не говорят коты. Ты же сам прекрасно знаешь. Ну, успокойся, водички вон попей... — Людмила протянула мужу чашку.

Тот осушил ее залпом, не отводя взгляда от Барсика.

— Ты бы поменьше злоупотреблял, а то, не ровен час, мозги окончательно в отпуск уйдут, — продолжила Людмила. — А Барсик хороший, только бездомный. У нас теперь жить будет.

Ты же вроде кошечек любил. И у мамы у твоей всегда коты жили... Ну, хорошо же все?

Серега медленно успокаивался:

«Права Люська — приснилось! Обычный кот. Сидит, молчит, хвостом батарею охаживает. Подмигивает...

Подмигивает?! Уф, нет. Показалось. Нужно и правда бросать. А то с головой совсем беда...

Да и Люську жалко. Сколько ей убирать после меня пришлось. Другая бы сковородкой врезала, а моя нет – выспаться дала, в себя прийти позволила. Все – становлюсь человеком».

*

Когда Серега перестал пить, Людмила, конечно, обрадовалась и удивилась. Побаивалась, правда, что надолго его не хватит. Вон, сколько примеров перед глазами.

Да и знакомые все в один голос твердили: «Умеет ждать зеленый змий. Не отпускает своих жертв надолго».

Но прошел год, пролетел другой, а у Сереги как отрезало. Людмила потихоньку расслабилась, решила:

«Может, именно нам повезло. Нельзя же всех под одну гребенку! Да и за эти два года я судьбе благодарна. Муж ведь стал, просто на зависть всем: зарабатывает хорошо, по дому помогает, на комплименты не скупится, в отпуск меня свозил, подарками балует.

Да и не только меня. Про кота тоже не забывает. То вкусненьким угостит, то игрушку смастерит. Взаимопонимание у них полное. Серега даже разговаривает с ним, как с другом старинным».

Люда сама это слышала:

— Спасибо, Барс! — за что-то благодарил кота Серега, а дальше и вовсе непонятное: — Хоть ты и притворяешься животным неразумным, я-то знаю – понимаешь ты меня, пройдоха полосатый! И не делай вид, что ты тут ни при чем.

А Барсик ему отвечает! Помуркивает, помяукивает, чуть ли не подмигивает. Есть между ними, видать, своя мужская тайна. Люда в этом уверена.

Но она не любопытствует. Незачем. Главное ведь, что в семье все теперь хорошо. А раз так, то можно и о детишках подумать. Жизнь-то продолжается.

Автор АЛЁНА СЛЮСАРЕНКО

КИРПИЧИК

Несмотря на технологический прогресс, по одному крупному уральскому городу с девятью станциями метро пассажиры до сих пор передвигаются на маленьких автобусах-пазиках.

В них нет валидаторов и оплаты по куар-коду. Но есть она — Светлана Владимировна.

— Всем доброго утра! Потеснились, взбодрились и передаём за проезд! Девушка в красной куртке, жду вас!

— У меня уплочено! — обиженно надула губы брюнетка с россыпью веснушек на крупном носу.

— Слово «уплочено» только на печати Кота Бегемота может существовать, — кондуктор Светлана устремила цепкий взгляд на девушку поверх очков.

И, увидев растерянность в её глазах, продолжила:

— Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита», глава двадцать четвертая.

— Мы в автобусе, а не на экзамене по русскому языку! — поморщилась девушка, воткнула в ухо наушник и отвернулась к окну.

У Светланы Владимировны имелся внутренний тумблер. Такой переключатель между статусами «учитель» и «кондуктор». И если в гордом положении «учитель» тумблер находился почти тридцать пять лет, то незавидный статус «кондуктор» добавился совсем недавно и был для неё новым.

Предполагалось, что после ухода на пенсию статус «учитель» станет недоступным, но иногда, особенно в ситуациях безграмотной перегрузки, он автоматически включался.

Невероятным усилием Светлана вернула тумблер в положение «кондуктор». И, вытащив у девушки наушник, хамоватым и совершенно лишённым интеллигентности тоном произнесла:

— За что уплочено, должно быть проглочено!

Робкий голос учителя скромно попытался возразить, что эта фраза здесь не к месту, но стушевался перед напористым голосом кондуктора, который приказывал необразованной девушке показать билет.

Та театрально прошлась рукой по карманам куртки — разумеется, никакого билета там не было, виновато развела руками и направилась к выходу.

— Светлана Владимировна, у вас просто чуйка на зайцев! — восхищённо сказал молодой водитель Виктор. — Сколько проверок было за эти полгода, ни разу в нашем автобусе не нашли безбилетников!

— Витюш, я столько лет по глазам определяла, кто не выполнил домашнюю работу...

Тумблер грустно завис в нейтральном положении. Светлана быстрым взмахом ресниц прогнала воспоминания прочь и чётко проговорила:

— Остановка «Бакинских Комиссаров»! Готовьтесь к выходу заранее!

Через пару минут автобус открыл свои двери, запустив внутрь запах растаявшего снега и весенних луж. Светлана отступила в сторону, пропуская выходящих людей.

— Всем хорошего рабочего дня! Следующая остановка — «Кирпичный завод», конечная...

Когда три одиноких заводчанина (а может, вовсе и не заводчанина — любимым занятием Светланы было угадывание профессии пассажиров, и в этих суровых мужчинах с огрубевшей кожей на руках и прокуренным голосом угадывались именно работники завода) покинули салон, Светлана уже мысленно открывала термос с облепиховым чаем и угощала Витю пирожками с капустой.

Оставалось лишь проверить салон автобуса на наличие посторонних предметов и передать смену коллегам.

В салоне были обнаружены одна варежка, пара перчаток и меховая шапка на заднем сиденье. Чем ближе Светлана подходила к шапке, тем больше она вызывала подозрений: грязная, покрыта шерстью и... шевелится!

Когда автобус остановился, и в салоне воцарилась тишина, из шапки послышался писк и показалось рыжее ухо. Вслед за ухом вылезла пара любопытных глаз, второе ухо и нежный розовый нос.

Если с перчатками и варежкой порядок действий кондуктора был известен, то с шапкой надо было что-то решать, и решать быстро.

— Вить, смотри, кто тут у нас.

— Ого, совсем маленький!

— Ты на машине? Добросишь нас до ветеринарной клиники? – Светлана разглядывала котёнка и сердце сжималось от жалости. Её старая кошка умерла несколько лет назад, а она так и не решилась на нового питомца.

— Кажется, кто-то очень удачно попал в наш автобус, — усмехнулся водитель.

В клинике спросили кличку котёнка. В голове Светланы быстро всплыло название остановки, на которой она обнаружила пушистого пассажира. Так себе имя, конечно, зато цвет идеально подходит:

— Это Кирпичик!

На приёме ветеринар определил возраст котёнка — около трёх месяцев, обработал от блох, дал с собой таблетку глистогонного и записал на вакцинацию.

Больше всего Светлану удивила рекомендация не давать котенку молоко, но ветеринар тут же прочитал лекцию об отсутствии у кошек фермента лактазы и научно обосновал свою рекомендацию, поэтому идею о блюдце с молоком пришлось оставить и купить корм для котят.

Неизвестно, какой жизнью жил котёнок до появления в автобусе, но дома у Светланы ему определенно нравилось. Он отличался хорошим аппетитом, крепким сном и игривым нравом.

Ничего не боялся, всегда добивался своего, и если он хотел играть с солнечным зайчиком, то никакая охота за катающимися мячиками его не интересовала — в общем, настоящий Кирпич.

Чтобы успеть на первый рейс, Светлане приходилось вставать рано, в четыре утра. За ней заезжал Виктор, а Кирпичик даже не просыпался.

Когда первые лучи солнца пробивались сквозь шторы, он лениво потягивался в кресле, переворачивался на спину и еще несколько часов так лежал.

На кухне в миске его ждал завтрак — мягкий паштет с индейкой. Хозяйка заботливо накрывала еду крышкой, чтоб та не заветрилась, а у Кирпичика был целый утренний ритуал — с важным видом убрать крышку лапой и приступить к трапезе.

После завтрака надо непременно посетить лоток, пошуршать древесным наполнителем, вдохнуть хвойный аромат и представить себя лесным котом, диким и неприрученным.

Потом — посмотреть, кто спрятался за шторой, кто — под одеялом, а кто — за диваном. Кто-то там совершенно точно прячется, и когда-нибудь Кирпичик найдёт его.

Но самое обожаемое им время — когда ключ Светланы открывал замок входной двери. Кирпичик изо всех сил бежал встречать её.

Не как гордый дикий кот, а как самый ласковый на свете мальчик. Он знал, что сейчас они пообедают, сядут в кресло, Светлана будет гладить его и рассказывать автобусные истории.

Кирпичик уже знал, что Светлана, как и он, раньше была далека от автобусов. Всю жизнь она работала учителем в школе, но с возрастом ей стало тяжело адаптироваться к новым технологиям и методикам образования, она стала всё чаще уставать и болеть, и в конце концов решила уйти на пенсию.

Одинокая домашняя жизнь ей вскоре наскучила, а объявление на двери подъезда о том, что в автобус требуются кондукторы, пробудило в ней желание попробовать себя в новом амплуа. И, разумеется, получать обещанную в объявлении зарплату.

Сначала ей было очень неловко появляться перед людьми с кондукторской сумкой через плечо. Во взгляде пассажиров не было ни уважения, ни признания. Она не чувствовала свою ценность и значимость. Да и люди ездили расстроенные, подавленные, невесёлые.

Но кто создаёт атмосферу в автобусе, как не кондуктор?

Светлана начала не только поддерживать порядок в салоне и контролировать оплату проезда, но и приветствовать входящих пассажиров, комментировать ситуацию на дороге, обсуждать погоду, дарить короткие пожелания.

Не зря говорят: улыбнись миру — и мир улыбнется тебе. Уровень доброжелательности в салоне вырос (не на сто процентов, но на пятьдесят — точно), пассажиры больше улыбались, меньше толкались и ругались.

Кирпичик сидел у ног своей хозяйки и мяуканьем попросился на руки. Светлана подхватила его, усадила на колени и, поглаживая, продолжала рассказывать:

— Сегодня девушка с кофе заходит, с большим таким стаканом. Начинает в сумке искать кошелёк, стакан с кофе наклоняется и через дырку выливается в карман рядом стоящей женщины!

Она чуть не расплакалась, на собеседование, говорит, ехала. Мы всем автобусом искали влажные салфетки, чтобы помочь ей привести себя в порядок.

Раньше думала, что только пиво в салоне представляет опасность, но, оказывается, любой напиток. Не буду пускать со стаканчиками, — и чешет Кирпичика за ухом.

— А вот когда заходит древняя бабушка, такой сплоченности не наблюдается. Молодые люди смотрят в окно, мужчины засыпают мертвецким сном, девушки утыкаются носом в телефон.

С одной стороны, никто ничему ничего не должен, а с другой — ты же сам потом окажешься на месте этой бабушки. Молодежь, уступите бабушке место — прошу. И знаешь, Кирпичик, кто уступил? Дед, возрастом чуть помладше бабули. Так и живём...

Однажды Светлана пришла домой с переноской, в ней сидел большой серый котяра. Светлана сказала, что он британских кровей, его зовут Барон и какое-то время он будет жить с ними, потому что её приятельница (и по совместительству его хозяйка) уехала в отпуск.

Первый день Барон не выходил из переноски.

На второй день он вышел и спрятался за диваном.

На третий — залез на шкаф, Светлана поставила туда его миски, и он впервые поел.

А еще он постоянно бросал злые взгляды на Кирпичика и шипел на него...

Светлана сказала, что в комплекте с голубой кровью частенько идёт скверный характер, попросила не сердиться на Барона и совершенно внезапно пригласила Кирпичика с собой на работу, чтобы британец мог оправиться от стресса и отдохнуть в гордом одиночестве.

— Как ты вырос, дружище! Чем тебя Светлана Владимировна кормит? Светлана Владимировна, вы стероиды в корм кидаете, что ли? — присвистнул Виктор.

— Кирпичик развивается согласно своему возрасту, — она погладила кота по голове и посадила рядом с водителем на панель, покрытую мягким чехлом. — Поработаешь сегодня с помощником?

Помощник очень быстро освоился: разрешал пассажирам гладить себя, внимательно следил за дорогой, понял механизм открывания дверей и постоянно пытался помочь с этим Виктору на остановках.

И на остановку «Кирпичный завод» он прибыл не маленьким заморышем, спрятанным в шапке, а очень важным молодым котиком и почти правой рукой водителя...

Время шло, Барон давно уехал домой, а Кирпичик иногда продолжал помогать Виктору.

У Светланы была очень хорошая память на лица, большинство своих пассажиров она знала.

Но когда в автобус зашла девушка с веснушками в красной куртке, в её памяти ничего не промелькнуло. Девушка подошла к Светлане, пассажиров почти не было, и она сидела на месте кондуктора.

Заметив кота, девушка очень смутилась и обратилась к Светлане:

— Здравствуйте!.. Я полгода назад ехала на вашем автобусе... У меня не было денег на проезд, но был котёнок в шапке... Я нашла его в подъезде, домой его взять возможности не было, мы ездили в приют, там вспышка инфекции, я побоялась его оставлять...

Везла, не знаю куда... Встретила вас, вы ещё мне замечание сделали... Я подумала, вот докопалась, училка, блин! Уплочено, оплачено... Уплочено, и правда, по-деревенски звучит....

А потом мне пришла мысль, что глаза у вас добрые, да и учителя — правильные обычно люди... И котёнка вы не выкинете... Оставила его на заднем сиденье...

Вижу, хорошо у него судьба сложилась! Я так рада! И за проезд возьмите, пожалуйста, вот.

Светлана, Виктор и Кирпичик удивленно на неё посмотрели.

— Светлана Владимировна, а вы говорите, что профессия ваша новая ненужная и бесполезная! Настроение в автобусе пассажирам поднимаете? Поднимаете. Улыбаться их в понедельник утром заставляете? Заставляете.

Жизнь коту спасли? Спасли. Девушке разницу между «уплочено» и «оплачено» объяснили? Объяснили. Водителю в поездке приятную компанию нашли? — Виктор погладил кота по голове. — Нашли! Между прочим, это ничуть не хуже, чем ученик, сдавший ЕГЭ на сто баллов.

В знак согласия Кирпичик уткнулся носом в щеку своего самого любимого кондуктора.

Автор АНАСТАСИЯ БОЛОТОВА

НЕПОТЕРЯШКА

Больше всего Оля не любила ездить в час пик в метро. Хорошо, если удавалось сесть – обычно же приходилось целый час стоять в переполненном вагоне и пытаться не упасть.

В тот вечер не повезло. Все сидения были заняты, как и голова – бесконечными заботами. Предстоящее совещание, покупка новой куртки для дочки, что приготовить на ужин, вызвать сантехника для починки раковины...

И так каждый день – всё новые, и в то же время старые дела в бесконечном списке.

– Чья собака бегает? – громкий голос оборвал поток безрадостных мыслей Оли о наскучившей рутине.

Другой человек подхватил:

– Кто потерял собаку?

Оля посмотрела в другую сторону вагона и увидела маленькую взлохмаченную собачку, бегающую среди ног пассажиров. Многие растерянно вопрошали, чья это питомица, но никто не пытался поймать беглянку.

На очередной станции двери раскрылись, машинист объявил название остановки. Оля проследила взглядом за собакой – та выскочила из вагона и помчалась неизвестно куда.

Новая порция людей повалила внутрь, даже не заметив промелькнувшую мимо пушистую пассажирку.

– Осторожно, двери закрываются. Следующая остановка... – раздался низкий голос машиниста.

И Оля, не думая, выбежала из вагона, когда двери уже почти сомкнулись.

Судорожный поиск шерстяного комочка среди кучи людей оказался не такой уж простой задачей. Оля пробивала себе путь, аккуратно расталкивая прохожих с просьбой уступить ей дорогу.

Взгляд устремлён вниз – коричневая шерсть, висячие ушки, взвинченный вверх хвост. Где же ты?

Загромыхал приближающийся поезд. Масса людей устремилась к нему, платформа на несколько секунд почти опустела.

Тогда-то Оля её и заметила.

Собачка, сжавшись от страха, сидела под скамьёй. Оля, двигаясь по дуге, чтобы не испугать ещё больше, медленно подошла к малышке:

– Не бойся, солнышко. Я не причиню тебе вреда, – девушка протянула собачке руку, чтобы та обнюхала её.

Когда знакомство состоялось, собачка осмелела и даже позволила Оле взять себя на руки. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что собака уже взрослая, просто очень компактная по размеру.

– Куда же это ты направлялась? Путешественница!

Не выпуская её из рук, Оля подошла к сотруднику метро и рассказала о происшествии. Тот пожал плечами и равнодушно предложил оставить собаку, а они разберутся, что делать дальше.

– В крайнем случае сдадим в приют.

Этот вариант Олю не устраивал. Она спросила, может ли оставить собаку себе и самостоятельно заняться поисками хозяев. Сотрудник с воодушевлением принял предложение, с радостью переложив на неё заботы о животном.

На всякий случай девушка оставила ему свой номер телефона – вдруг объявятся хозяева.

Тем временем дома всё было как обычно – муж отдыхал после работы, дочка рисовала в своих раскрасках. Тихонько бормотал телевизор, на плите кипела вода для картошки на ужин.

С приходом Оли привычный уклад распался. Едва переступив порог, собачка тут же кинулась внутрь и стала обнюхивать всё вокруг себя, не дав Оле времени для предисловий...

Дочка радостно завопила:

– Сябака! Гав-гав! – счастливая захлопала в ладоши.

Муж надел очки и вопросительно взглянул на Олю.

– Долгая история... – и Оля стала рассказывать.

Правда, муж и дочка слушали вполуха – всё их внимание было приковано к хвостатой гостье. Муж улыбался во весь рот, а уж о дочке и говорить нечего – малютка была в полном восторге.

Когда все немного пришли в себя, Оля перешла к делу:

– Опубликую в интернет-группах объявление о поиске хозяев. И надо бы расклеить бумажные. Поможешь мне?

– Ну, ладно... – нехотя согласился супруг. Не потому, что ленился, а потому что собака с первой же минуты запала ему в сердце.

Ночью, уже лёжа в постели, Оля не могла уснуть из-за тягостных мыслей:

– Представить не могу, что чувствует сейчас её семья, – шёпотом поделилась девушка с мужем, – они, наверное, с ума сходят. Быстрей бы всё разрешилось...

Однако никто так и не объявился. Ни через день, ни через неделю, ни потом. Оля обклеила объявлениями полгорода, запостила информацию во все группы по поиску животных. Она даже снова обратилась к сотрудникам метро – бесполезно. Никто не искал собаку.

Дома решили назвать её Сабвей – как метро по-английски.

Сабвей чувствовала себя замечательно в доме Оли – много играла, любила поспать в ногах у дочки, охотно училась забавным трюкам. А долгие воскресные прогулки стали новой, любимой традицией всей семьи.

В одно из таких воскресений, спустя месяц после встречи с Сабвей, Оля заметила потускневшее, порванное по краям объявление на столбе. Она сама клеила его – надо же, всё ещё не сорвали.

Оля взглянула на мужа, он на неё. Обсуждения были излишни, решение было принято...

Оля сорвала объявление, и они пошли дальше, вслед за резвящимися в снегу Сабвей и дочкой.

Спустя несколько дней Оля повезла любимицу к ветеринару – для профилактики сдать анализы, проверить здоровье. Ближайшая приличная клиника находилась в соседнем районе.

После всех процедур девушка решила прогуляться в округе подольше – собака обожала новые запахи и всегда с радостью исследовала незнакомые места.

Но в этот раз Сабвей почему-то упиралась и с каждым новым шагом её было всё тяжелее сдвинуть с места.

– Ты, наверное, перенервничала у врача, да, малышка? – Оля ласково взяла собаку на руки и полезла в карман за телефоном, чтобы вызвать такси. – Ну всё-всё, моя прелесть, сейчас поедем домой.

Приложение показало, что такси приедет только через двенадцать минут. Оля решила присесть на скамейку у ближайшего дома. Сабвей вся сжалась от напряжения.

– Ну что с тобой такое? – Оля заволновалась.

Чтобы хоть как-то успокоить кроху, девушка стала нежно поглаживать ей грудку и ушки. Помогало.

Из подъезда вышел низенький, коренастый мужчина, заросший щетиной. Поначалу он прошёл мимо, но спустя пару метров резко развернулся и уставился на Олю с Сабвей. После чего решительно подошёл к ним:

– Это же моя собака! – он стал возмущённо кричать и тыкать пальцем в Сабвей. – А я всё думал, где это она шляется!

Оля встала, Сабвей тут же спряталась за её ногу.

– Ты что же, мою Кильку украла?!

Оля попятилась в сторонку.

«Кильку? Это он её так назвал?... Она же совсем не похожа ни на какую кильку»

– Успокойтесь, пожалуйста, – осторожно начала Оля. – Я нашла её чуть больше месяца назад. Везде объявления дала, никто не откликнулся.

Мужчина продолжал агрессивное наступление. Он достал из рюкзака телефон, что-то раздражённо натыкал в нём и стал показывать девушке экран.

– Вот, вот, смотри сюда! Моя собака! Не видел я никаких объявлений, чего врёшь!

На экране действительно была Сабвей. Её забавные висячие ушки Оля узнала сразу же.

Мужчина продолжал листать галерею и показывать доказательства того, что он и есть хозяин собаки.

Оля долго пыталась объяснить разъярённому мужчине, что она просто приютила потерявшееся животное, без каких-либо злых умыслов. К счастью, в конце концов, ей это удалось.

– Ну, ладно, проехали. Эй, Килька, ко мне!

Собака никак не отреагировала.

– Я сказал, ко мне!

Оля приняла самое жалобное выражение лица, на какое только была способна:

– Послушайте, я понимаю, что вы, наверное, не захотите, но... Но можно моя семья попрощается с Сабв.... С Килькой. Дочка очень привязалась к ней.

Мужчина фыркнул:

– Ещё чего!

Оля не сдавалась:

– К тому же, мы накупили ей много вещей, корм, лежанку... Я заодно всё это соберу, и вечером вам привезу. Вместе с собакой. Прошу вас.

Мужчина задумчиво прищурился. Перспектива нахаляву получить еду и прочее для собаки смягчила его.

– Ну, так и быть. Тем более, мне сейчас всё равно на работу идти. В семь вечера, у подъезда. И не опаздывайте, у меня ещё дел полно!

*

Дома, конечно же, разыгралась целая трагедия. Дочка плакала и не хотела отпускать любимицу. Муж уговаривал Олю не приводить собаку, оставить себе.

– Ты сама говоришь, мужик этот злющий и грубый. Сабвей лучше с нами.

– Её зовут Килька, – грустно поправила Оля. – Так нельзя. Это его собака. А злой он был, потому что волновался. Ну, я так думаю...

Дочка громко всхлипнула и обняла Сабвей. Та грустно лежала в своём уголке.

К вечеру вся семья, нагруженная вещами собаки, подъехала к месту встречи. Сабвей скулила и не хотела выходить из машины. Муж многозначительно посмотрел на Олю. Та покачала головой в ответ.

Они поставили все вещи на скамейку у подъезда, пристроились рядом и с мрачными лицами стали ждать неизбежного расставания.

– Ой! Килька! Это ты что ли? Это Килька с вами, да? – к ним подошла улыбчивая женщина. Она, пригнувшись, всматривалась в мордочку собаки.

– Да, это она...

– Она теперь с вами живёт, да? Как хорошо-то!

– Нет, мы...

Тут из подъезда вышел хозяин Кильки. Улыбка с лица женщины тут же исчезла. А для Оли и её семьи настало время прощаться.

Мужчина хмуро кивнул в знак приветствия и потянул руки к собаке.

«Последняя минутка, когда я вижу Сабвей» – подумала Оля, плотно сжав губы, чтобы не расплакаться. Как вдруг...

Сабвей ловко выскочила из-под скамейки и понеслась в неизвестном направлении!

Оля с мужем и дочкой вмиг кинулись за ней. Женщина, подошедшая к ним, тоже рванула следом.

А вот мужчина остался стоять на месте. Плюнул на землю и крикнул какое-то ругательство в сторону убежавшей собаки.

Оля вновь оказалась в ситуации, как в метро. В ней включились знакомые с того дня чувства – сосредоточенность, концентрация, решительность.

Она не выпускала собаку из виду, хотя с каждой секундой это становилось всё труднее – Сабвей была очень шустрой.

Наконец, когда Оля и остальная компания окончательно выдохлись и сбавили темп, собака неожиданно для всех сама остановилась. А после даже подошла к ним.

– Что же ты творишь такое, девочка наша... – сбивчиво проговорил муж Оли.

– Опять норовишь сбежать от нас? – Оля обняла любимицу, счастливая, что всё обошлось, и они рядом.

Тут в разговор встряла женщина, встретившаяся им у подъезда:

– Да не от вас она сбежать хочет, а от Петьки. Уж не первый раз дёру даёт.

Оля насторожилась:

– Это почему же?

– Почему-почему, потому что он тот ещё... Завёл не понять для чего животное, а заниматься им не хочет. А сам потом злится, что Килька то мебель погрызёт от скуки, то напрудит от стресса. А злость эту на ней же и вымещает!

Все члены семьи переглянулись. А после дружно опустились к собачке – каждый хотел приласкать любимицу, показать ей, как сильно её любит и никому не отдаст.

И, конечно, они не отдали.

Сабвей осталась жить в своей новой, любящей семье, от которой ей ни разу не захотелось сбежать. Разве что за мячиком, во время их традиционных воскресных прогулок.

Автор АНАСТАСИЯ ЗОЛОТУХИНА

КАРМА

— У Вашей кошки врожденная деформация левой ноздри, — ветеринар ласково погладила кошечку серого окраса. — Пропишу капли, и всё будет хорошо.

— Как долго их капать? — с недовольством в голосе спросила Алла, бросив торопливый взгляд на часы.

— Пожизненно, — ответила ветеринар.

— Что?! — глаза хозяйки кошечки бенгальской породы сделались неестественно огромными.

— Если замечаете, что она часто чихает, то капайте дважды в день, — ветеринар оценивающе посмотрела на хозяйку кошки, подметив её недовольный вид.

Довольно грубо Алла посадила кошечку в переноску, приняв из рук ветеринара листок с рецептом и уже в сотый раз за день пожалев, что завела кошку...

Раздалась ритмичная мелодия звонка из сумочки, висевшей на плече молодой женщины. Ничего не сказав ветеринару, Аллочка выскочила из клиники, на ходу доставая телефон из сумочки.

— Ты где? — раздался в трубке требовательный женский голос.

— Была на приеме в ветеринарной клинике, — едва не крича от раздражения, ответила Алла. — И зачем только я тебя послушала! Столько суеты с этим животным...

— Ну, так отдай её кому-нибудь, — безразличным тоном ответила подруга. — На завтра появились билеты в Эмираты. Ты в теме?

— Конечно! – воскликнула Алла. — Возьму отгул на работе, но вот кошка...

— Это твоя проблема, — отмахнулась подруга, отключаясь.

— И что мне с тобой делать? — Аллочка закинула переноску в машину, сильно тряхнув при этом кошку.

Жизнь Аллочки была удивительной, словно праздник. Единственный, поздний, но горячо любимый ребенок у родителей, она ни в чем не знала недостатка.

Деньги родителей позволили ей успешно сдать экзамены в Университете и устроиться на престижную работу. Её всегда окружали любимые подружки, с которыми она весело проводила время. Бесконечные вечеринки, отпуска на море, и вот теперь поездка в Эмираты.

Было модно заводить себе питомцев, так месяц назад в её жизни появилась кошка. Кошечка очень активная, но при этом ласковая и с чувством собственного достоинства. Ежедневно кошка доставляла ей ненужные хлопоты. Накормить, убрать лоток...

Она хвостиком ходила за хозяйкой, выпрашивая внимания, но Аллочка лишь прогоняла её из-под ног. И вот теперь последняя капля – пожизненное лечение! Кто захочет добровольно повесить себе такое ярмо на шею?

*

Ангелина сложила продукты в пакеты и вышла из магазина. От тяжести ручки пакетов больно врезались в пальцы. Идти было не очень далеко, выдержит...

Молодая женщина работала почтальоном, а в выходные дни и по вечерам – социальным работником. Прошло два года, как после развода она переехала в более крупный город.

Её дочка, Верочка, успешно занималась художественной гимнастикой, взяв первое место на последних областных соревнованиях.

Малышке прочат великое будущее в спорте, но всё это стоит денег, и Ангелина не жалела сил ради ребенка. На помощь от отца Верочки рассчитывать не приходилось...

Женщина улыбнулась, вспомнив восторг дочки, когда они покупали ей новый костюм для выступлений. Ради её улыбки она готова на всё!

Чтобы сэкономить денег, они переехали из съемной квартиры в комнату: Маргарита Степановна, добрейшая старушка, одна из подопечных Ангелины, узнав про стесненные обстоятельства женщины, предложила переехать к ней за символическую плату.

Старушка была рада, что в её доме снова звучит детский голосок. И даже две собачки, когда-то подобранные щенками на улице, теперь больше времени проводили в бодрствующем состоянии, нежели дремали на старом кресле.

Из раздумий Ангелину вырвал телефонный звонок, от которого она вздрогнула. Поставив тяжелые пакеты на скамью возле подъезда, женщина достала старенький смартфон из сумки.

— Мамочка, помоги! — раздался в телефонной трубке голос плачущей Верочки.

— Что случилось? — руки матери задрожали от страха за дочь.

— Ей очень плохо, она умирает! — Верочка громко шмыгнула носом.

— Кто умирает? – сердце пропустило удар.

— Кошечка! — Верочка сделала над собой усилие, пытаясь совладать с эмоциями.

— Где ты сейчас находишься? — от сердца Ангелины немного отлегло.

— Мы пришли к Яне позаниматься английским языком, а у неё в подъезде лежит кошечка, и все проходят мимо! — девочка зарыдала в голос. — Мамочка, ей так плохо! Пожалуйста, помоги!

— Я скоро буду! — спокойным голосом проговорила Ангелина, отключив телефон.

Подхватив тяжелую ношу, она отнесла пакеты подопечному старичку. Подружка дочери, Яна, жила недалеко. Добежав до нужной пятиэтажки, женщина поднялась на второй этаж, где и обнаружила обеих девочек.

Убедившись, что с детьми всё в порядке, Ангелина перевела взгляд на коробку, куда девочки постелили полотенце и переложили кошку. От вида истощенного тельца сердце женщины болезненно сжалось. Теперь понятно, почему её впечатлительная девочка так плакала.

— Мамочка! — воскликнула Верочка, увидев мать. — Она почти не двигается!

— Тетя Геля, её можно спасти? — Яна с такой надеждой посмотрела на Ангелину, что женщина просто не имела права разочаровать её.

— Мы всё сделаем для этого, — обняв девочку, заверила женщина.

Осторожно подняв на руки коробку с истощенным животным, Ангелина ласково погладила кошечку, мысленно прося её продержаться еще немного.

До слуха женщины донеслось тихое мурчание. Кошечка её услышала...

*

В ожидании время тянулось бесконечно медленно. Девочки наотрез отказались ждать дома новостей о кошечке, и теперь с беспокойством смотрели на закрытую дверь кабинета ветеринара.

Когда дверь открывалась, дети вскакивали со своих мест с надеждой, что сейчас сообщат радостную новость, но ожидание продолжалось.

— Мамочка, почему так долго? — сдерживая слезы, спросила Верочка.

— Всё будет хорошо! — Ангелина ободряюще улыбнулась. — Вы сделали главное – не прошли мимо.

— Она такая худенькая! — Яна всхлипнула.

— Вы придумали уже ей имя? — чтобы отвлечь детей от грустных мыслей, спросила Ангелина.

— Нет... — Яна перестала всхлипывать, переглянувшись с подружкой.

— Катюша! — предложила Верочка. — Мы разучиваем эту песню в школе к 9 мая.

— Прекрасное имя! — захлопала в ладошки Яна.

Ангелина улыбалась вместе с девочками, радуясь, что удалось отвлечь детей от затянувшегося ожидания. В этот момент открылась дверь, и к ним вышла ветеринар с усталой улыбкой на лице...

*

Ангелина обвела взглядом свой кабинет. За прошедший год в их жизни многое изменилось...

Мысленно она вернулась в тот день, когда борьба за жизнь Катюши была выиграна. Лечение было длительным и очень дорогостоящим, а кошечка слишком слаба.

За Катюшу переживали, и, словно почувствовав эту любовь и поддержку, измученное сердечко кошечки откликнулось.

Маргарита Степановна не переставала восхищаться поступком девочки и разрешила поселить кошечку в квартире.

Ангелине потребовалось несколько месяцев, чтобы расплатиться с ветеринарной клиникой за лечение Катюши.

Её Катюша! Женщина посмотрела на стул в углу кабинета, на котором мирно дремала кошечка. Малышка настолько сильно привязалась к хозяйке, что пришлось приобрести шлейку для совместных прогулок.

Кошка сопровождала Ангелину даже на новую работу, которую предложили женщине вскоре после появления в её жизни Катюши. Ангелина была уверена, что все изменения в её жизни связаны с ней.

Месяц назад с ней связался юрист, объявив, что двоюродный дядя завещал ей всё свое имущество...

Ангелина посмотрела на часы. Был полдень, и скоро обеденный перерыв. Позвав Катюшу, женщина взяла кошечку на руки, ощутив приятную тяжесть её гибкого тела. Катюша потерлась мордочкой о щеку хозяйки, громко мурча и осторожно выпуская острые коготки.

— Моя Катюша! Моя милая девочка! — ласково шептала Ангелина, не представляя, как жила раньше без этого комочка счастья.

В дверь требовательно постучали.

— Входите! — отозвалась Ангелина, продолжая гладить Катюшу, удобно устроившуюся у неё на коленях.

— Здравствуйте! — в кабинет заглянула худощавая молодая женщина в потрепанной одежде с маленьким чемоданом в руках. — Ваша организация помогает в трудной жизненной ситуации?

— Здравствуйте! Присаживайтесь, пожалуйста, — Ангелина ободряюще улыбнулась. — Да, мы помогаем в трудной жизненной ситуации всем, кто в этом нуждается. Вам нужна помощь?

— Видите ли... — тяжело упав на стул, пожаловалась женщина. — Последний год в моей жизни черная полоса. Я потеряла работу. Мой отец тяжело заболел и больше не может работать и помогать выплачивать ипотеку.

— Сочувствую! — с состраданием в голосе отозвалась Ангелина, рано потерявшая родителей.

— Да, лишиться собственной квартиры настоящее горе! — женщина тяжело вздохнула. — И с работой не везет... Друзья сторонятся, родители в другом городе и все деньги идут на лечение отца... Помогите!

Катюша выпустила острые коготки, отчего Ангелина вскрикнула. Взглянув на кошечку, она с удивлением отметила, что та явно чем-то взволнована.

— Извините! — Ангелина взяла Катюшу на руки, крепко прижав к себе. — Нужно будет заполнить документы, и после этого оформим за Вами койко-место.

— Спасибо, — пробормотала женщина, пристально разглядывая Катюшу.

— Зайдите в третий кабинет, там Вам предложат на выбор несколько рабочих специальностей, — протянув бумаги для заполнения посетительнице, проговорила Ангелина.

— Откуда у Вас эта кошка? — прищурив глаза, спросила Алла.

— Дочка нашла её в подъезде, — Ангелина крепче прижала к себе Катюшу. — Мы вылечили её, и теперь не представляем, как раньше жили без неё!

— Знаете, у меня была точно такая же кошка, — глаза женщины недобро блеснули. — После того, как я выставила её за порог, моя жизнь пошла под откос.

— Животное не может быть в этом виновато! — Ангелина отошла от посетительницы на пару шагов. — Если кошка Вам была не нужна, зачем её заводили?

— У всех подружек были породистые питомцы, — пожав плечами, ответила Алла, поднимаясь со стула.

— Надеюсь, Вы сделаете правильные выводы из уроков, которые преподносит жизнь, — словно напутствие, произнесла Ангелина.

Алла ничего не сказала, лишь с презрением посмотрела на кошку. Хлопнув дверью, женщина покинула кабинет...

Ангелина физически ощутила, как расслабилась Катюша у неё на руках после ухода неприятной особы.

Вечером, за ужином, женщина рассказала Маргарите Степановне о встрече с возможной бывшей хозяйкой Катюши.

— Всё правильно! — подняв указательный палец к потолку, провозгласила пожилая дама. — Карма!

Ангелина улыбнулась. Последним увлечением старушки была йога, где она успешно обновляла свой словарный запас. В этот момент зазвонил телефон Ангелины.

— Алло? — продолжая улыбаться, ответила женщина.

— Мамочка! На улице маленький котеночек с гноящимися глазками! — голос Верочки звенел от беспокойства. — Пожалуйста, давай ему поможем!

Ангелина посмотрела на Катюшу, которая ответила любящим взглядом. Изящно потянувшись, пятнистая красавица спрыгнула с подоконника, направившись в прихожую.

Кошка ясно давала понять, что нужно ехать спасать нового члена дружной семьи.

— Карма, значит... — пробормотала Ангелина под одобрительный взгляд Маргариты Степановны.

Автор ИЛОНА ШВАНДЕР

ТЁМНАЯ СТОРОНА

Владик плакал взахлеб, запрокинув голову и держась за порванный рукав. Хаски по имени Пух сидел рядом, высунув язык и доверчиво смотрел на хозяйку...

Мама Владика не сразу заметила, что ее малыш куда-то отошел, она увлеченно обсуждала по телефону новый рецепт яблочного пирога, о котором ей рассказывала ее подруга:

— Вся семья будет в восторге! Мариша, как же хорошо ты это придумала, я обязательно испеку, спасибо!

Когда она услышала рыдания Владика, уже было поздно, поэтому сейчас ей оставалось только вытирать слезы и сопли малыша платочком и с недоумением изучать почти оторванный рукав. Держался он только на паре ниточек.

— Как же так? Что случилось? — стенала она. — Сыночек, курточка совсем новая, когда ты ее успел порвать?

Малышу всего четыре, он еще не очень хорошо умеет говорить, поэтому он промычал и ткнул своим маленьким пальчиком в сторону пса Пуха.

Мама сразу же все поняла:

— Ах ты, негодяй, с чего ты вдруг решил, что можешь лапу на Владика поднимать? — она в отчаянии шлепнула пакетом по спине Пуха.

Пух испугался и прижал уши. Мама восприняла этот собачий жест за полное повиновение и признание собственной вины.

— И что мне теперь с тобой делать, разбойник? Я тебя что, плохо кормлю, что ты решил рукавом перекусить, злодей? Сейчас мы пойдем домой, и ты будешь наказан, останешься без ужина, слышишь?

На таком знакомом и важном слове «ужин» Пух оскалился и принялся радостно махать хвостом.

— Вы посмотрите на него, — мама Владика будто разговаривала с невидимыми зрителями, — еще и ухмыляется, зубы показывает! Те самые зубищи, которыми ты кусал моего сыночка!

Она еще раз шлепнула пакетом по Пуху. Пса это окончательно испугало, и он виновато потупил морду.

— Так тебе! Завтра отведу тебя к специалисту, вдруг у тебя собачье бешенство! Будешь плохо себя вести – вообще сдам в приют для плохих собак!

В этот же вечер Пух долго скулил от голода и скребся лапами в закрытую дверь спальни, чтобы позвать свою хозяйку.

Папа Владика был в командировке, уж он бы защитил своего бедного Пуха. Он бы понял все собачье горе...

Мама всегда недолюбливала пса. В детстве ее укусила дворовая овчарка, после этого она стала бояться собак и относиться к ним с недоверием.

Но папа слишком долго и поступательно уламывал ее купить щенка. Она смирилась и даже немного полюбила Пуха, но сейчас Пух сильно ее разочаровал, и к ней снова вернулся ее старый, уже позабытый страх.

Пух – красивый и элегантный, как говорил папа Владика, «собака в смокинге» из-за черно-белого окраса, теперь выглядел в глазах мамы как самый настоящий бродячий бешеный пес, который только и ждет, как бы наброситься на них с малышом.

Что она только не представляла, лежа в кровати и обнимая Владика, который быстро уснул и невинно сопел...

Прошло время, и Пух перестал скрестись, он свернулся в клубочек у входа в квартиру, словно ожидая прихода папы-спасителя, и тоже уснул.

А на следующее утро, мама надела на Пуха намордник и повела его к ветеринару.

— Ваш пес совершенно здоров! — сказал ветеринар после осмотра Пуха.

Мама не поверила своим ушам:

— Как? Тогда почему он так странно себя ведет? Сначала набросился на моего сыночка, порвал курточку, потом скребся всю ночь под дверью так, что я не могла заснуть. А сегодня с утра опять радостный и игривый! Я ничего не понимаю...

— Дамочка, это вам зоопсихолог нужен, а не ветеринар, идите к нему.

Мама Владика задумалась, а может, действительно с Пухом что-то не так психологически? Может, у него собачья депрессия, хотя грустным Пух сегодня не выглядел.

С утра она все же сжалилась над ним и покормила, хоть он и дурной пес, но семья же. Все ночные кошмары о внезапном нападении на них с малышом с приходом солнечного утра улетучились, сам же пострадавший Владик, позабыв про вчерашнее происшествие, обнимал Пуха по дороге в детский сад, и как обычно вис на нем, желая покататься на собаке, как на лошадке.

А может, у Пуха пограничное расстройство собачьей личности? Сначала он злой и агрессивный, а потом опять веселый и спокойный. Вдруг существует целых два Пуха, которые меняются местами?

Эти мысли мучили маму Владика, она чуть не забыла свою сумочку в ветеринарной клинике. И только когда ей снова позвонила ее подруга, она пришла в себя. Точно, нужно бежать к зоопсихологу!

— Мариша, я сейчас не могу, у меня Пух взбесился.

— Кто-кто?

— Да мой пес, точнее, наш с Димой пес, он вчера Владика за куртку покусал.

— Не может быть! Такой тихий и добрый пес, и вдруг покусал? А вдруг у него бешенство, Наташ? Ты к врачу его уже водила?

— Сводила, конечно, он сказал, что Пух здоров и что его к зоопсихологу вести надо.

— О, я как раз одного знаю, у мамы кот на стол залезал и цветы ел, мы его отвели и теперь он больше цветочки не кушает. Вот чудо психологии! Оказывается, ему витаминов просто не хватало.

— Я перезвоню, Мариш...

Мама не знала, что делать. Отдавать еще кучу денег за прием у зоопсихолога или оставить все как есть и надеяться, что темная сторона Пуха больше не проявится?

Она перебирала в голове все воспоминания, связанные с Пухом, а ведь прошло уже пять лет с того момента, как он попал к ним домой. Как этот маленький комочек счастья мог превратиться в злобного зверя, набрасывающегося на детей?

Она пыталась вспомнить хоть один день, когда пес вел себя агрессивно, и не могла...

Только радостные впечатления всплывали в памяти один за другим: вот Пух опять опрокинул на себя тазик с пенной водой, когда его купали, вот Пух ласково облизывает щечку Владика, когда тот замарался мороженым, вот Пух утешает малыша, который торопился показать маме красивый осенний лист и неловко упал в лужу...

Пух лежит на диване и сопит, а папа Владика подкрадывается к нему тихо-тихо, чтобы дунуть ему со всей силы в шею и разбудить. Такая у них игра: папа будит Пуха, а Пух папу...

Вот Пух со всей старательностью вылизывает до блеска миску из-под корма и потом смотрит на маму своим жалостливым и выпрашивающим вкусняшку взглядом...

А как им всегда было весело гулять зимой! Пес, весь в снегу, радостно бежит к маме, та убегает от него, и тогда Пух бежит в сторону папы и передними лапами валит его в снег. Папа смеется и обнимает собаку. Тогда мама берет Владика на ручки, и они тоже с разгона бухаются в огромный сугроб...

За всеми этими мыслями мама не заметила, как они с Пухом уже дошли до дома. «Что же мне с тобой делать?» – подумала она. Но делать было уже нечего, они пришли в квартиру, и мама занялась своими обычными домашними делами, пока Пух занялся своими собачьими.

А их у него было много: почесаться хорошенько, попытаться выпросить вкусняшку, получить игрушку-косточку, погрызть ее, погонять мячик и так далее. В целом, они не скучали.

Когда пришло время забирать Владика из сада, мама решила не изменять извечной традиции брать с собой Пуха, и надела на него поводок. Пух с пониманием смотрел на маму.

Вдруг, на глаза маме снова попалась курточка Владика, которая одиноко лежала на табуретке прямо перед входной дверью. Синтепон, почти вываливающийся наружу, выглядел, как зияющая дыра, пройти мимо было невозможно. Мама со вздохом взяла курточку и стала ее рассматривать.

— Как ты умудрился так ее порвать? — разговаривала она то ли с Пухом, то ли сама с собой. — Нет, ну я все понимаю, должно быть, вы как обычно игрались, но, чтобы с такой силой рвануть? Кто тебя этому научил, глупый ты пес?

Пух склонил голову на бок и смотрел то на маму, то на курточку. По выражению его морды не было понятно, что он чувствует.

— Ладно, пойдем. Вечером разберусь.

Но вдруг случилось нечто неожиданное...

Когда мама открывала дверь в подъезд, она чуть не ударила ею странного мужчину, который стоял вплотную к дверному звонку. Его палец замер в миллиметре он него, а сам он удивленно посмотрел на маму Владика.

Затем он очень сильно застеснялся и чуть не выронил продолговатый предмет, замотанный в кухонное полотенце, который держал в другой руке.

Мама растерялась, она впервые видела этого человека, своих соседей по этажу она знала хорошо, а вот этого мужчину она никак не могла припомнить. Он не был ни почтальоном, ни полицейским, ни охранником...

— Вы кто? — спросила мама спустя минуту неловкого молчания.

— П-простите, я тут...В общем, я ваш сосед по дому, меня зовут Антон.

— Приятно познакомиться, я – Наташа. Вам что-то нужно?

— Нет, нет...я хотел извиниться перед вами.

— За что? — мама Владика совсем запуталась, в течение этого дня ей казалось, что она все меньше и меньше понимает, что вообще происходит.

— За то, что... — Антон вдруг как будто запнулся на полуслове. Он словно не мог выговорить простое предложение. Через время он сделал усилие над собой и продолжил свой рассказ: — Я-я каждое утро езжу на велосипеде на работу. По одной и той же дороге, а Вы почти каждое утро гуляете во дворе с малышом и с этой собакой...

Он показал пальцем на Пуха и опять запнулся.

— Хорошо, это понятно, что дальше? — сказала мама, нервно посматривая на часы.

«Если мы сейчас же не пойдем за Владиком, то опоздаем» – подумала она.

— Вчера ваш малыш...Он чуть не выбежал на дорогу, а я по невнимательности, не успел бы свернуть и...Произошла бы трагедия. Я очень много думал об этом прошлой ночью. Я так торопился, ужасно опаздывал на работу, поэтому гнал со всей скорости, а это ужасно плохо!

В общем, если бы не Ваш чудесный пес, то...Я не знаю, что бы было! Вы уж извините меня, что сразу не пришел, я даже и не остановился, а все ехал, да ехал...

Даже вовремя не осознал, что чуть не произошло! Мне очень стыдно, это вам, — он протянул сверток. — Это яблочный пирог, очень вкусный. А это ему! — он достал из кармана пакетик с лакомством для собак.

— Подождите, то есть как это? Что значит «если бы не мой чудесный пес»? Что он сделал?

— Он схватил малыша за рукав и выхватил его из-под моих колес, представляете! Жалко, наверное, малыш ушибся...Но какая реакция, какая стремительность! Какая хватка!

Мама стояла в недоумении.

— Вы меня простите, я пойду. Кажется, я вас ошарашил. Прошу прощения еще раз! Как пирог доедите, формочку можно принести в квартиру пятьдесят семь, а можно и себе оставить. Как пожелаете...

Здоровья Вам и Вашему малышу! Простите ради Бога, псу тоже не хворать...

И Антон чуть ли не убежал, мама видела, как покраснели его уши. Ему правда было очень стыдно и неловко, но больше всего здесь стыдно было маме.

Она поставила сверток с пирогом в прихожей и опустилась на колени. Пух стал радостно наворачивать вокруг нее круги и махать хвостом.

Тут она обхватила пса и со всей силы прижалась к его пушистому и мягкому загривку. Пух положил свою голову к ней на плечо и тоже затих.

Так они просидели пять минут, пока мама не наплакалась. А затем всю дорогу она то и дело гладила своего пса и хвалила его:

— Ты мой герой, Пух!

Автор АННА ИВАНОВА

НЕ ИГРУШКА

— Мама, ну купи котёнка! Ты же говорила, что если я буду хорошо учиться, то сделаешь сюрприз!

Лицо девочки исказила недовольная гримаса и она топнула ножкой в модной туфельке.

— Есения, нам нужно с папой посоветоваться. Котенок – это не так просто, за ним ухаживать надо, — вздохнула женщина, поправляя стильную причёску.

Но дочь не хотела сдавать позиции:

— Хочу котёнка! Хочу! Хочуууу... — все громче просила она.

— И зачем тебе этот котенок? Ладно. Я куплю, но присматривать за ним сама будешь. Папе эту покупку тоже потрудись объяснить, — прошипела мать и решительно направилась к хозяйке животных.

Анастасия Сергеевна и Есения приехали в торговый центр за покупками. Но на входе попали на благотворительную выставку-раздачу животных.

Дочка попросила у мамы посмотреть щенков и котят. И теперь требовала себе белого, пушистого малыша по прозвищу Кокосик...

*

Маша не первый раз вывозила питомцев из приюта на такое мероприятие. Обычно быстрее всех разбирали котят. Поэтому она не удивилась, когда к ней подошла женщина с ребёнком и стала расспрашивать о Кокосике:

— Сколько стоит и какой он породы? — интересовалась мама девочки.

Было видно, что эти люди ни в чем не нуждаются. Но Машу что-то настораживало.

— У нас благотворительная выставка. Вы можете пожертвовать какую-то сумму приюту, если захотите. А животным мы ищем, в первую очередь, любящих хозяев, поэтому отдаём безвозмездно. Кошки, котята и щенки здесь, как правило, беспородные, — отвечала Мария.

— Хм... Выходит, этот котенок уличный? — хмыкнула недовольно дамочка и многозначительно посмотрела на дочь.

Но та горящими глазами следила за котенком. Он тоже с интересом поглядывал на Есению.

— Ты уверена, что хочешь этого котика? — ещё раз ласково спросила Анастасия Сергеевна у дочки.

— Только его и хочу! Мне он так нравится, мамочка! Давай возьмём, ну пожалуйста! — умоляюще сложила руки на груди девочка.

— Так что мне нужно сделать? — вздохнув, уточнила женщина у Маши.

Некоторое время Анастасия Сергеевна и Мария обсуждали организационные моменты, а затем подписали договор.

— Придумала же ты, дочка, забот. Вот вернётся из командировки папа. Он нам покажет, — говорила Анастасия, прохаживаясь по зоомагазину и складывая в тележку все необходимое для нового питомца.

Все планы на этот день у неё были испорчены и она заметно нервничала по этому поводу. А вот Есения не могла нарадоваться на белый, пушистый комочек у себя в руках.

Кокосик сидел тихо, принюхиваясь. В машине пахло непривычно, какой-то сладкий аромат щекотал нос. Он долго держался, а затем не выдержал и чихнул.

— Не дай бог, он ещё заразным окажется, — нахмурилась Анастасия Сергеевна.

Есения притихла. Кокосик прижался к ней и осторожно выпустил коготки из лапок.

— Ой, он царапается! Вот затяжку на колготках поставил, — расстроилась девочка и тут же отсадила Кокосика на сиденье.

— А я тебе говорила. Это не игрушка, — многозначительно посмотрела мать на дочь...

Кокосик сидел тихо.

С одной стороны, его охватило радостное волнение, что хозяева наконец-то нашлись. С другой – жалко было расставаться с привычной обстановкой приюта, друзьями и доброй Машей.

Она отличалась такой теплотой и нежностью, чего нельзя было сказать о новых хозяевах, которые, судя по всему, были не слишком щедры на ласку.

— Ничего. Это мы просто не привыкли друг к другу, – подбадривал себя Кокосик.

Он постарался потереться о руку девочки. В этот момент машина стала входить в поворот и котенок чуть не полетел на пол.

— Держи его, а то он мне весь салон исцарапает, — недовольно сказала дочери Анастасия Сергеевна.

Есения вздохнула, убрала телефон, в котором уже начала игру, и снова взяла Кокосика на руки.

— Давай осторожнее, малявочка, а то накажу, — строго посмотрела она на котёнка.

Тот притих и прижал ушки...

*

Так Кокосик обрёл дом. Правда, нельзя сказать, что котенок был в нем счастлив.

Есения оказалась капризным и избалованным ребёнком. Первые два дня она играла с новым питомцем, но потом он ей наскучил.

Кокосик бродил по огромному загородному дому и грустил. Он вспоминал своего хорошего друга из приюта по прозвищу Лучик, которого забрали раньше, чем его.

— Интересно, ему достались хорошие хозяева? Он так долго их ждал. Надеюсь, что у него все в порядке, — с тоской думал Кокосик, выглядывая в окно.

Однажды к Есении пришли друзья:

— О! Котенок! А что он умеет? А можно с ним поиграть? Какой пушистый! Беленький, вау! — кричали гости, перебивая друг друга.

Сначала Кокосика решили дрессировать. Но он не хотел прыгать через обруч и больно поцарапал мальчика.

— А давайте лучше играть в стилистов? Модель у нас есть, — сказала одна из подруг Есении и ткнула пальцем в котенка.

Кокосик с ужасом наблюдал, как откуда-то возникла большая коробка, полная заколок и резиночек. Девочки вооружились расчёсками и стали приближаться к нему...

Кокосик не очень любил расчесываться. Он и сам не понял, как вдруг изогнулся, зашипел и с грозным рыком выскочил из комнаты.

— Он у тебя бешеный какой-то! Бракованный, видимо, — решила одна девочка.

— Да нет. Просто котенок не породистый. Есения сама призналась, что его на ярмарке бесплатно взяла.

Моя мама говорит, что надо покупать дорогие вещи, тогда они будут надлежащего качества.

Вот моего шпица взяли от родителей-чемпионов. Он очень воспитанный. Сразу видно, что стоит дорого, — заметил мальчик в очках.

Есении стало неловко перед друзьями. И зачем она только завела этого дикого котёнка? Не питомец, а бесплатное наказание!

Надо было послушать маму. Кокосик, и правда, не игрушка: не слушается, вечно носится и царапается...

*

Котенок тем временем сбежал вниз по лестнице. Оглядевшись, он заметил приоткрытое окно. Москитную сетку сегодня оторвало ветром, и теперь путь на свободу был открыт.

Кокосик протиснулся в щель. Он решил во что бы то ни стало найти Машу и Лучика...

Котенок осторожно спрыгнул на землю. Сделал несколько шагов, огляделся и со всех лап помчался к забору. Малышу не составило особого труда проскочить в небольшую дырку, и вскоре он оказался на свободе.

Что делать дальше, котенок не знал. Кругом были большие дома, огороженные по периметру высокими заборами. Местность была незнакомая...

Он повёл носом. Почувствовал сотни незнакомых запахов. И загрустил. Задача найти друзей была практически нереальной. Малыш опустил голову и осторожно побрел вдоль участков.

Если бы Кокосик только знал, насколько он был близок к успеху. Но, увы. Котенок об этом даже не догадывался...

Когда гости разошлись, Есения подошла к маме:

— Ты была права, мамулечка. Мне ещё рано заводить питомца, — с грустью сказала она.

— Вот я так и знала, милая. Это ещё папа не вернулся. Думаю, он бы тоже был не в восторге от котёнка. Ладно, позвоню бабе Кате и отвезём твоего кота к ней в деревню, — успокоила мама дочь.

— А подарок на окончание учебного года? — хитро прищурилась девочка.

— Будет тебе подарок. Новый планшет купим. Там себе каких хочешь виртуальных зверюшек заведешь, — ответила мать, улыбаясь.

Весь вечер они искали котёнка. Но Кокосика уже и след простыл.

— Видимо, сам сбежал. Да оно и к лучшему, — успокоилась Анастасия Сергеевна.

Сама она, как и дочь, не испытывала особо нежных чувств к братьям нашим меньшим. И дальнейшая судьба маленького беззащитного существа её совсем не волновала...

*

Кокосик брел по краю дороги. Он устал и хотел есть. На улице смеркалось. Вокруг слышалось рычание собак, которые ответственно оберегали доверенную им территорию.

— Чужак! Чужак! — громко лаял очередной пес из-за забора.

— Где? Где? — спрашивал его сосед.

Котенок шарахался от громких звуков. И никак не мог найти место для ночлега. Вдали показался очередной забор. Рядом росло раскидистое дерево.

— Может, забраться повыше и оглядеться? — решил он.

Но не успел сделать и шагу, как сзади послышалось грозное шипение. Котенок оглянулся и увидел, как к нему несутся два растрепанных, бездомных кота!

Эта встреча явно не предвещала ничего хорошего. Кокосик на секунду сжался, как пружина, а затем побежал, что было сил. Он понимал, что далеко ему не скрыться. Сердце бешено стучало в груди.

— Все равно не сдамся, — решил малыш, заворачивая за угол.

И тут глаза ему ослепил яркий свет фар. Котенок замер, прижался к земле. Раздался визг тормозов. Из салона послышались крики. Кокосик лежал под машиной и боялся пошевелиться.

— Глеб, как он? — донесся до него женский голос.

— Вроде жив, Лера. Сейчас достану и посмотрю, — раздался мужской бас прямо над ухом котёнка.

Затем сильные руки подхватили Кокосика и подняли над землёй.

— А какой хорошенький. И откуда же ты здесь взялся? — услышал испуганный малыш.

Затем мужчина открыл дверь и передал потерпевшего в тёплые женские руки.

— Как сердечко стучит! Ну тише, малыш. Ничего не бойся. Ты в безопасности, — говорила Валерия Сергеевна, прижимая Кокосика к себе.

Её голос был такой нежный и ласковый. И так напоминал Машин...

Но котенок уже много повидал на своём веку и боялся доверять людям. От страха он вытащил когти и испугался ещё больше. Сейчас его будут ругать!

Но ничего такого не произошло. Тёплая рука лишь снова погладила по голове.

Вскоре машина остановилась у ворот дома.

— Интересно, как он отнесется к новому котёнку? Всё-таки взрослый кот уже, — задумчиво говорил Глеб Игнатьевич супруге.

Наконец двери дома открылись. На пороге стоял мальчик.

— Опять ребёнок! — с ужасом подумал Кокосик.

Он повел розовеньким носиком и почуял сотни новых запахов. Но что это? Среди них был один до боли знакомый!

Не может этого быть! — промелькнуло у него в голове.

— Гриша, а у нас тут новый гость. Надеюсь, вы все подружитесь, — улыбнулся отец, глядя на сына.

Мальчик смотрел с интересом. Валерия Сергеевна осторожно опустила на пол Кокосика. И тот замер.

Прямо перед ним, возле ног мальчика стоял его давний друг из приюта – серый кот по прозвищу Лучик.

Котенок ещё раз принюхался, издал радостный вопль и запрыгал от счастья. Лучик тоже не поверил своим глазам. Он обнюхивал Кокосика, а тот ласково терся об его бока.

— Ничего не понимаю, они словно знают друг друга, — развёл руками Глеб Игнатьевич.

— Вау! Теперь у нас будет два кота? — не верил своему счастью Гриша.

— Думаю, что да, — улыбалась в ответ мама.

Весь вечер Кокосик не отходил от Лучика. Засыпая под его тёплым боком, он все задавал и задавал вопросы. А кот спокойно отвечал на них:

— Нет, эти люди не жестокие. Они любят животных...

— Мальчик Гриша – самый лучший на свете друг. Он знает, что котенок – это не игрушка...

— Теперь нечего бояться. Здесь хорошо кормят и много гладят...

— Хозяйка приюта Маша иногда приходит к ним в гости...

Малыш почти уснул и сквозь сон произнёс:

— Выходит, я все же отыскал тебя, Лучик! Но как?

— Тебя привело сюда твоё отважное сердце, — промурчал тот в ответ.

Автор НИКА ЯСНАЯ

Гришка.

Мама с Юлькой приехали на дачу под вечер. Их ждали. Бабушка накрывала стол на терраске, пес Гришка радостно толкался возле ворот.

• Ну вот, хлеб забыли купить, – огорчилась мама, доставая из машины сумки с продуктами.
• Я в местный магазинчик сбегаю, – с готовностью откликнулась Юлька. – Десять минут туда и обратно.

Юльке повезло, магазин еще работал. Она взяла буханку и поспешила назад.

В ста метрах от дома дорогу перегородили два подвыпивших парня.

• О, привет, красавица! Пойдем-ка с нами на речку прогуляемся. Посидим, выпьем, поговорим...

Юлька молча попыталась их обойти, но безуспешно.

• Отстаньте, я кричать буду!
• Да ори, сколько влезет, никто не услышит, – загоготали парни.

Один из них схватил Юльку за локоть и потащил в проулок, ведущий к речке.

• Мама! Гришка! – закричала девушка и уцепилась за забор.

Парни схватили ее уже вдвоем. Юлька изо всех сил сопротивлялась.

Внезапно в этой свалке появился кто-то четвертый. Парни от неожиданности резко отпрянули в сторону. И застыли на месте от ужаса.

Перед ними, заслоняя собой девушку, стоял здоровенный страшный пес. Пасть оскалена, шерсть дыбом, жуткий взгляд голубых глаз направлен куда-то между ними...

Выставив перед собой руки, парни попятились назад.

• Все, все, мы уходим, – заикаясь, пробормотал один из них.

Когда подоспела взволнованная мама, их уже и след простыл.

• Что они тебе сделали?
• Ничего. Гришка спас, – кивнула Юлька на собаку.

И разревелась. Точь-в точь, как тогда, восемь лет назад...

... В тот день они пришли к ветеринару со своей старой собачкой на прививку. Ветеринар принимал женщину с маленьким щенком.

• Не пойму, что с ним, – озабоченно говорила она. – Странный щенок какой-то.

Ветеринар осмотрел пациента и с сожалением посмотрел на хозяйку.

• Он слепой. Слепой от рождения.
• Вылечить можно?

Ветеринар развел руками.

Женщина ненадолго задумалась потом со вздохом произнесла:

• Тогда усыпите его. Зачем всем мучиться? Сколько это стоит?

Ветеринар назвал сумму. Женщина оставила деньги и быстро ушла. Щенок неуклюже ползал по полу, пока не уткнулся в Юлькину ногу. И сел рядышком.

Юлька разревелась. Она понимала, что значит «усыпить». У мамы тоже слезы на глаза навернулись.

• Не надо усыплять щенка, – решительно сказала она. – Мы его себе забираем...

Так началась Гришкина история. Сейчас почти круглый год он живет с бабушкой на даче. Несмотря на физический недостаток, он хорошо ориентируется и в доме, и на участке, а еще знает дорогу в магазин и на речку.

И его хозяйки ни разу не пожалели, что когда-то спасли маленького слепого щенка.

ПРОВЕРКА

Ленку все считали чудачкой:

— Вон, смотрите, кошатница куда-то пошла. Странная она! Вроде девка молодая. Зачем ей эти коты? Лучше бы парней водила, — судачили у неё за спиной соседки.

Но Лена старалась не обращать на них внимания. В свои двадцать семь лет она жила одна в двухкомнатной квартире с тремя котами.

Надо сказать, что все они появились в жизни девушки по случайному стечению обстоятельств...

Елена только окончила учебу и устроилась по специальности, когда внезапно осталась без родителей. Девушка долго не могла прийти в себя от горя.

Единственное, что спасало – работа. В ветеринарной клинике, где она ответственно трудилась, всегда было много дел.

А вот после рабочего дня совсем не хотелось возвращаться в пустую квартиру...

*

В тот дождливый вечер она не спеша брела по аллее, когда услышала тоненький писк. Девушка огляделась и пошла на звук.

Под кустом сирени она наконец-то разглядела маленького котёнка, сидевшего в луже. Он весь дрожал и держался из последних сил. Девушка понимала, что оставлять его одного нельзя, поэтому осторожно взяла на руки и, прижав к себе, пошла домой.

Весь вечер она приводила малыша в порядок. Он был совсем крохотный и очень слабый. А затем целую неделю коллеги-ветеринары лечили нового питомца Лены, которого она назвала Пушей.

Вскоре малыш окреп и освоился в квартире. Он отличался весьма покладистым характером и не доставлял хозяйке особых хлопот.

Однажды, возвращаясь домой, Лена поняла, что ей теперь есть к кому спешить, и почувствовала желание жить.

— Спасибо, что ты есть, Пуша, — ласково говорила она котёнку. Тот всегда с благодарностью смотрел на хозяйку, словно понимал, что она спасла его от гибели.

*

Прошёл год.

Елена понемногу приходила в себя. Работала, встречалась с друзьями и даже завела лёгкий роман...

Та смена у Елены выдалась сложной. Она присела с кружкой кофе, понимая, что рабочий день подходит к концу. Вдруг в клинику ворвалась молодая пара с переноской в руках:

— Вот. Надо усыпить, — бодро сказала девушка, не поздоровавшись.

Мужчина сдержанно кивнул и вытащил из переноски рыжего кота. Тот выглядел вполне здоровым и тут же пошёл гулять по кабинету.

— Простите, а какие предпосылки? — уточнила Лена.

— Предпосылки, доктор, такие, что этот зверь нам не нужен. Жил он у бабушки. Та, к сожалению, покинула наш мир и взвалила этот груз на наши плечи, — хмыкнула девушка.

Тем временем рыжий котяра жалобно мяукнул и забрался к Лене на руки, словно прося убежища.

— Но, послушайте, это же верх жестокости! Кот ещё молодой, ему года три, не больше. Тем более, это память о бабушке, — не выдержала Лена, осматривая животное.

— Я что-то не поняла, вы нам лекцию читать вздумали? Нам не нужно это чудовище, и точка! Ладно бы ещё он какой-то породистый был. А то...

Подобрала его бабушка на помойке. Пусть спасибо скажет, что мы его назад не выкинули, а решили гуманно поступить, чтобы не мучился долго, — ответила нервно девушка.

Ленино терпение подошло к концу:

— Выходит, если бы кот был породистый, вы бы его оставили? — грозно спросила она.

Нервная дамочка дернулась, потом посмотрела на своего спутника и потребовала:

— Ну скажи ей, Паша!

Тот посмотрел пустым взглядом на врача и произнёс:

— Ну, вы понимаете... Ремонт у нас дизайнерский. Денег столько вложено. Итальянские обои, паркет и все такое...

Да, впрочем, вам не понять. Поэтому перейдём сразу к делу. Сколько за услугу возьмёте?

Ленка почувствовала, как глаза её наливаются кровью. Но она сдержалась и спокойно произнесла:

— Вы правы, куда уж мне понять такое. Денег не надо. У нас сегодня акция – Усыпляем здоровых и молодых питомцев бесплатно. Правда, никто за весь день так и не обратился. Вы первые. Можно сказать повезло.

Девушка растерянно посмотрела на Елену, потом на своего спутника и протянула:

— И правда, выходит, что повезло. Надеюсь, что на качестве услуги это никак не скажется? Сделайте все так, чтобы животное не мучилось. Всё-таки память о родном человеке... Ну, давай Барсик, держись тут...

Затем она развернулась и бодро вышла из кабинета вместе со своим спутником.

Елена и кот остались одни.

— Ну что, Барсик, будем жить дружно? — обратилась она к коту, который прижался к ней и с надеждой смотрел в глаза.

Кот будто понимал, зачем его привезли в клинику нерадивые родственники.

Как это ни было странно, но Пуша и Барсик вскоре подружились. Конечно, в начале они настороженно отнеслись друг к другу. Но через неделю радостные носились по дому, сбивая все на своём пути, включая Лену.

— Ты что ли нового кота притащила себе? — поинтересовалась соседка баба Надя, когда зашла к девушке за солью.

Та пожала плечами, рассматривая двух любимчиков, которые терлись о её ноги.

— Ох, смотри! Не все мужики живность любят. Да и как потом с дитем и с этими блохастиками вместе жить? — не унималась соседка.

Ленка хотела ответить, что её коты чистые, не блохастые и воспитанные, в отличие от некоторых людей. Но решила промолчать и не связываться со сварливой женщиной...

*

А через несколько месяцев в их дружную семью попал хромой Пират, которого Лена подобрала на обочине чуть живого.

— Видимо, машина сбила. Ты вовремя успела, — сказал тогда Ленке хирург после операции.

— Куда ты его потом? — поинтересовалась коллега у девушки. Лена лишь улыбнулась, поглаживая спасенного кота.

Пират сначала отличался тихим и спокойным характером. Но затем освоился и стал носиться по дому за двумя товарищами, не обращая внимания на свою хромую лапу.

Ленка не могла нарадоваться. А у соседей появилась новая тема для обсуждения:

— Совсем с ума сошла девка после смерти родителей... Ну и кому она со своим зверинцем нужна будет? — «по-доброму» вздыхали старушки на лавке.

Но Ленка так не считала. Она радовалась жизни и каждый раз с улыбкой открывала дверь в квартиру, зная, что у порога ее ждут трое самых верных и преданных друзей...

*

Однажды вечером, возвращаясь с работы, девушка услышала знакомый голос:

— Лена! Коваленкова! Ну ты своих не узнаёшь что ли?

Девушка остановилась и увидела рядом с собой огромный джип, из которого, улыбаясь, выглядывал её бывший одноклассник Егор Шевелев.

— Егор! Вот так встреча! А я думала, ты уехал из города! — удивилась Лена.

Через пятнадцать минут они уже сидели в уютном кафе и говорили обо всем на свете.

Егор похвастался, что работает директором в одной крупной продовольственной компании. Дела идут хорошо. Купил себе дорогую машину, о которой так давно мечтал. Женат не был, но о семье мечтает.

Лена немного рассказала о себе. Хвастаться ей было особо не чем. Да и не любила она это делать.

— Ветеринаром работаешь? Ну и профессию ты выбрала, конечно, — то ли удивился, то ли огорчился Егор.

— Ты знаешь, мне иногда кажется, что животные благороднее и умнее некоторых людей, — тихо улыбнулась Лена.

Егор почесал в затылке:

— Ты скажешь тоже, Ленка. Вечно ты не такой, как все девчонки, была... В школе тебя за это и любил. Помнишь, как бегал за тобой в девятом классе? А ты внимания не обращала, — засмеялся парень.

Лена тоже улыбнулась, вспоминая беспечное прошлое. А Егор посмотрел на неё влюбленными глазами...

*

— И чего это ты такая счастливая последнее время бегаешь? И что за парень тебя вчера до дома провожал? — спросила соседка у Лены.

— Коллега. Вы извините, мне сейчас некогда, баба Надя, — быстро выпалила девушка и пошла прочь от любопытной старушки.

Она не хотела ни с кем делиться своим хрупким счастьем. Вот уже месяц, как они встречались с Егором. Вчера он предложил Лене переехать к нему:

— Ну чего тебе ютиться в своей двушке на окраине? У меня просторная, современная квартира, ты видела. Места нам более, чем достаточно будет, — говорил парень настойчиво.

И все это было прекрасно и даже похоже на сказку, если бы не одно «но»...

Лена не знала, как Егор отнесется к тому, что в его белоснежную квартиру переедут три кота.

— И чего я боюсь? Ведь если Егор меня любит, то примет любую, и с котами тоже, — говорила она сама себе.

Но за это время ни разу не пригласила парня в свою квартиру. Хотя уже много раз была у него в гостях.

— Егор, а может зайдёшь на чай? Я тебя кое с кем хочу познакомить, — сказала, волнуясь, девушка. Они, как обычно, прощались у её дверей.

— Я с удовольствием! А с кем познакомить хочешь? Ты же вроде одна живёшь, — удивился парень.

— Не совсем одна, — призналась Лена, поворачивая ключ в замке.

Дверь открылась. Из тёмного коридора на них уставились три пары горящих глаз. Егор даже отшатнулся. Но Лена быстро зажгла свет, и коты вежливо поприветствовали вошедших.

— Это что ещё такое? Ты передержкой животных занимаешься? Может, у тебя жираф ещё на кухне притаился? — засмеялся нервно парень.

— Жирафа нет. А вот коты все мои, — сказала Лена и посмотрела на Егора.

На лице парня мелькнул ужас:

— А как же ты ко мне?... А куда они? И как мы все?... — запинаясь, говорил он.

Лене стало неловко за Егора.

— Знаешь, наверное, тебе надо хорошо подумать, — пришла она на помощь парню и попрощалась.

Егор вышел из подъезда в шоке. Он не то, чтобы не любил животных, но просто никогда не жил с ними рядом. А тут сразу три!

Парню стало не по себе. Он представил, как все они носятся по его белому ламинату, точат когти о дизайнерские обои и разбрасывают клочья шерсти повсюду. Нет, к такому повороту событий Егор не был готов.

Через пару дней он позвонил Лене:

— Знаешь, у меня есть родственники в деревне. Я поговорил с ними, и они готовы взять к себе двух котов, — сообщил он.

Девушка помолчала. Затем сказала:

— Ты знаешь, Егор. Я спасла этих котов от страшных событий. И теперь не могу их предать, даже ради тебя. Ты уж извини, но спасай себя сам...

— Да и ладно. Видимо, не судьба, — тихо ответил Егор, но Елена уже положила трубку...

*

Прошло полгода.

Егор проснулся в плохом настроении. На работе не ладилось, машина стояла разбитой – на днях парень попал в аварию.

Почему-то после того, как он так глупо расстался с Ленкой, все в жизни полетело кувырком.

— Видно, сглазили меня её коты, — усмехнулся Егор, вспоминая, с каким осуждением смотрели тогда на него Ленкины питомцы. — Ладно, прорвёмся... И все-таки зря я так поступил, наверное, — вздохнул он.

Выйдя на улицу, Егор услышал веселый гомон. Он заметил толпу мальчишек, которая, крича и присвистывая, бежала за кем-то.

Парень присмотрелся и увидел, что они несутся за маленьким серым котенком, к лапке которого была привязана консервная банка.

— А ну-ка, пошли прочь! Совсем озверели. Хуже животных себя ведёте, — стал отчитывать пацанов Егор.

Котёнка он держал на руках, пытаясь развязать верёвку на его лапке. В ответ толпа захохотала и мальчишки бросились врассыпную.

Егор стоял с котенком и не знал, что теперь делать. Малыш от ужаса вцепился в него когтями и тихо стонал. Оказалось, что у него повреждена лапка.

— Ну, оставлять тебя на растерзание этим дикарям не вариант. Эх, права была тогда Ленка, а я смеялся. Иногда звери бывают лучше людей, — сказал Егор и отправился в ветеринарную клинику.

— Мне бы котёнка посмотреть. Он уличный. Над ним мальчишки издевались, — сказал он, заходя в кабинет к ветеринару.

Девушка стояла в медицинском халатике у шкафа с препаратами. Она, не поворачиваясь к нему, спросила:

— А потом что делать с ним будете? На улицу отправите или, может быть, к родственникам в деревню?

Егор замер. Лена повернулась и строго посмотрела на него.

— Ну так что? — снова повторила она.

— Ленка, ты знаешь, я был не прав. Я вот что подумал... У меня никогда домашнего животного не было. Одному не справиться. Может, вы всей своей кошачьей бандой поможете мне в воспитании малыша?

— Значит себе решил оставить? — спросила она уже мягче.

Егор кивнул...

Через неделю Ленка, которую все считали чудачкой, с тремя котами переехала к Егору.

— Нашла все же себе парня? — участливо спросила баба Надя у девушки.

— Да. Очень мне подходит. Знаете, у него дома шесть котов и четыре собаки живут. Вот моим любимца там раздолье будет, — ответила Ленка, еле сдерживая смех.

Она видела, как брови женщины поползли вверх, а в глазах блеснул огонёк. Ей не терпелось обсудить эту новость со всем двором.

Но Лене до этого уже не было никакого дела...

Автор НИКА ЯСНАЯ