Механизмы выработки энергии лежат в основе почти всех патологических состояний, практически без исключения. Они имеют решающее значение для предотвращения и обращения вспять деменции, профилактики и лечения рака, а также сердечно-сосудистых заболеваний. Когда энергия производится анаэробно, с образованием молочной кислоты, получается всего две молекулы АТФ. Аэробный путь через митохондрии из одной молекулы ацетата дает 36 молекул АТФ. Это гораздо более эффективное сжигание веществ. Молочная кислота угнетает митохондрии, что в конечном итоге приводит к истощению. Я обычно рекомендую пять добавок для людей с патологической усталостью — это митохондриальный комплекс.
Вероятно, добавил бы еще креатин, поскольку он доказанно улучшает функцию митохондрий и способствует росту мышц. Энергия — это все. Энергия — это разница между жизнью и смертью. Она жизненно важна.
Чем клиническая картина патологической усталости отличается от обычной усталости, когда человек работает на износ?
Они не отличаются, это одно и то же. Принципы, применимые к лечению патологической усталости, подходят и для тех, кто имеет нормальный уровень энергии, но хотел бы его повысить, а также для улучшения показателей спортсменов высшего уровня. Эти принципы универсальны. Патологическая усталость — это когда на следующий день приходится расплачиваться за чрезмерные усилия. Если спортсмены доводят себя до предела, на следующий день они не смогут повторить свои результаты, поскольку буквально «выгорели». Жизнь — это баланс. Хотя было бы прекрасно иметь безграничную энергию, чтобы тратить ее на все, что нравится, мы должны ее заработать.
Энергия подобна деньгам: ее тяжело зарабатывать, но приятно тратить. Еще один очень важный аспект усталости, который, к сожалению, многие врачи не понимают, заключается в том, что механизмы выработки энергии лежат в основе почти всех патологических состояний, практически без исключения. Они жизненно важны для предотвращения и обращения вспять деменции, профилактики и лечения рака, а также сердечно-сосудистых заболеваний. Это очень важная тема. Если ко мне приходит пациент с неясной клинической картиной, я всегда начинаю с механизмов выработки энергии. Точно так же, когда я провожу обучающие семинары для терапевтов, я говорю: всегда начинайте с механизмов выработки энергии. Чтобы хорошо учить своих пациентов, нужно пройти этот путь самому. Если вы не можете это сделать, будьте уверены, что и ваши пациенты не смогут. Энергия — это все. Энергия — это разница между жизнью и смертью. Она жизненно важна. Давайте углубимся в эти механизмы, чтобы понять их суть и причины сбоев.
Я люблю использовать аналогию с автомобилем. Чтобы машина ехала, в баке должно быть правильное топливо, и это касается диеты и работы кишечника. Далее необходим кислород, что связано с техниками дыхания. Затем — митохондриальный двигатель, моя любимая тема. Практически каждая живая клетка в мире, за исключением нескольких примитивных дрожжей и бактерий, питается митохондриями. Это общий двигатель, который приводит в движение всю жизнь. Для животных также нужна «педаль газа» — щитовидная железа, которая регулирует скорость работы митохондрий. И необходима «коробка передач» — надпочечники, позволяющие нам «переключать скорости» в ответ на требования. Например, если на меня прыгнет саблезубый тигр, я должен пробежать 500 метров быстрее, чем когда-либо, и залезть на дерево, иначе стану завтраком. Для этого требуется огромный выброс энергии. Мы всегда начинаем с «топлива в баке».
Для многих это единственное, что нужно сделать: если они наладят свою диету и функцию кишечника, все остальное встанет на свои места. Это самое первое и самое сложное, что нужно сделать, так как это означает изменение привычек всей жизни. Моя точка зрения: главное препятствие — это зависимость, и именно зависимость от сахара и углеводов является самым большим барьером. Если вы сможете отказаться от сахара и углеводов (а 99,9% жителей Запада зависимы от них), вы получите кратковременный прилив энергии, но в долгосрочной перспективе это значительно ухудшит ситуацию. Палео-кетогенная диета имеет множество форм. Самых тяжелобольных пациентов я часто перевожу на плотоядную диету. Такая диета очень проста в приготовлении: если продукт получен от животного — это мясо, рыба, яйца или масло (сливочное масло — отличная еда для плотоядных), то это разрешено. Правила очень просты. Такая диета очень сытная, а также низкотоксичная.
Люди забывают, что с точки зрения растения оно не хочет быть съеденным. Мы с вами тоже не хотим, но можем убежать, а растения — нет. Чтобы защититься от поедания, они должны быть максимально ядовитыми и токсичными. Им также необходимо быть ядовитыми и токсичными против бактерий, дрожжей и вирусов. Таким образом, весь растительный материал по своей сути токсичен. К счастью, у нас есть отличная печень и система детоксикации, которые справляются со многими из этих токсинов. Но для многих людей (а мы все отравлены, это тема для отдельного разговора) это просто дополнительная нагрузка на печень. А для детоксикации печени требуется много энергии и много сырья, которого у таких людей часто не хватает. Поэтому плотоядная диета часто является самым простым и быстрым способом начать. Некоторые люди не сразу готовы к такому шагу, но я часто обнаруживаю, что ожидание оказывается гораздо хуже самой реальности. Как я говорю всем своим пациентам: просто сделайте это.
Ключевой момент диеты — низкое содержание углеводов и высокое содержание жиров. Мы должны питать наше тело жирами для получения энергии. Причина в том, что жиры — это предпочтительное топливо для митохондрий. Митохондрии — это двигатели нашего «автомобиля». Мой старый грузовик работает на дизельном топливе. На бензине он тоже поедет, но ему это не нравится. На дизеле он едет гораздо лучше. То же самое и с нашим организмом. Мы можем использовать сахар и углеводы. С их помощью можно многое сделать, но это очень вредно для «двигателя». Когда вы сжигаете сахар и углеводы в митохондриях, образуется много свободных радикалов, много «выхлопных газов». И эти «выхлопные газы» очень вредны. В то время как при работе на жирах и кетонах, кетоны являются наиболее желательным топливом. Они легко проходят через митохондрии, производят минимальное количество свободных радикалов, наносят минимальный вред митохондриям — «двигателям» нашего тела, и поэтому являются желательным топливом.
Расскажу историю, связанную с войной в Персидском заливе в 1991 году. Солдатам на передовой было сказано, что в течение первых пяти дней они не будут получать пополнения припасов. Им приходилось нести с собой все необходимое на пять дней. Разумеется, на войне в пустыне последнее, чего хотелось бы, — это остаться без боеприпасов. Поэтому солдаты брали с собой много боеприпасов за счет еды. К третьему, четвертому и пятому дню они были плохо накормлены, страдали гипогликемией и принимали плохие решения. Именно тогда произошло большинство смертей от «дружественного огня» — насколько я понимаю, больше людей погибло от него, чем от огня противника. Армия США поручила доктору Киран Кларк, исследователю из Оксфордского университета, найти наиболее эффективное и легкое топливо для этих солдат, чтобы они могли нести его с максимальной пользой. Она предложила бета-гидроксибутиратную кислоту. Это сложное название, но по сути это то, во что превращается жир, чтобы питать митохондрии.
Она синтезировала ее в лаборатории, а затем давала спортсменам мирового класса — гребцам, бегунам, тетратлонистам и велосипедистам. Она обнаружила, что почти все они улучшили свои личные рекорды, потому что получили идеальное топливо для своих митохондрий и могли дольше и на более высоком уровне выполнять физические упражнения. Марафонцы, которые бегут на сахарах и углеводах, если не едят что-то по ходу, часто «ударяются о стену» примерно на 27-м километре. Кето-спортсмены, адаптированные к кетозу (либо из-за длительной диеты, либо благодаря бета-гидроксибутиратной кислоте доктора Киран Кларк), не сталкиваются с этой проблемой. Они могут бежать бесконечно. Мировой рекорд по самому длинному дистанционному забегу за 24 часа принадлежит кето-адаптированному спортсмену Майку Мортону: за 24 часа он пробежал 277 километров. Ему нужна была вода и, вероятно, электролиты, но ему не требовалось есть. Он бежал на жире. Жир — идеальное топливо для наших митохондрий.
Для многих людей это самое главное, что они должны сделать. Это подтверждается наукой. Например, деменция может быть обращена вспять с помощью кетогенной диеты. Почему? Потому что это идеальное топливо для мозга. Если взять кусочек мозга и разрезать его, он не будет кровоточить. Он просто белый. Все, кто смотрел «Молчание ягнят», помнят финальную сцену, где Ганнибал Лектер отрезает кусочек мозга, и он белый, а не полный крови. Если же разрезать мышцу или стейк, кровь будет сочиться.
Как мозг получает топливо?
Мозг в основном состоит из жира. Кетоны невероятно жирорастворимы и очень легко попадают из кровотока в мозг без большого кровоснабжения. Поэтому мозг любит кетоны как топливо. Это знали многие религиозные деятели и самураи. Перед любым сражением самураи постились 24 часа. В состоянии кетоза их мозг работал лучше, рефлексы были острее, а мышцы — сильнее. Для выживания в битве нужны оба этих качества. Таким образом, кетоны — это желаемое топливо.
Чтобы войти в кетоз, не обязательно соблюдать плотоядную диету, просто отказ от углеводов — это уже отличное начало. Меня часто спрашивают, что я ем. Типичный завтрак — бекон с яйцами. Просто бекон с яйцами, без хлеба, жареного хлеба или картофеля. Обед обычно состоит из остатков ужина. На ужин — закуска, например, банка креветок, копченая рыба или паштет из оливок. Я делаю очень вкусный паштет из свинины, который легко есть ложкой. Основное блюдо — кусок мяса, рыба, возможно, еще яйца (я очень люблю яйца) и свежие зеленые овощи из сада. Десерт — кокосовые сливки, содержащие всего 2% углеводов, и, возможно, немного замороженных фруктов. Мне повезло быть садоводом, поэтому у меня полная морозилка ягод. Ягоды довольно низкоуглеводны, и это не выводит меня из кетоза. Не нужно перекусывать. Одна из прелестей этой диеты в том, что вы не чувствуете голода и не остаетесь без энергии. Если я чувствую легкое урчание в животе, я спрашиваю себя: мозг работает хорошо? Да.
Тело функционирует нормально? Да. Тогда мне это не нужно. Это жадность, а не потребность. Чем меньше сахара и углеводов вы употребляете, тем меньше тяга к ним. Это верно для любой зависимости. Если бы курильщик сказал мне, что ему можно выкуривать одну-две сигареты в день, я бы ответил, что это плохой совет. Это только усиливает тягу. Алкоголики празднуют полное воздержание. Они знают, что одна рюмка приведет к другой, а та — к следующей, и они снова сорвутся. Сахар и углеводы находятся в той же категории зависимости, что и алкоголь, курение, никотин, кофеин. Я знаю, что я сам зависим; оба моих родителя умерли от зависимости. Если быть честным, каждый из нас легко может увидеть это в себе. Чтобы избавиться от одной зависимости, мне приходится отказываться от всех, потому что одна зависимость имеет тенденцию провоцировать другую. Немного шоколада, немного кофе — и хочется выпить. И так далее. Иногда, конечно, случаются исключения.
Сейчас осень, у нас было фантастическое лето, и моя сливовая роща уродила как никогда. Я не могу устоять перед этими сливами, поэтому я съедаю тарелку слив на десерт. Возможно, это временно выводит меня из кетоза, но это не имеет значения. На следующей неделе сливовое дерево перестанет плодоносить. Я наелся, и потом снова вернусь к диете. Так же было и у первобытного человека. Когда меня спрашивают, что следует есть, я всегда возвращаюсь к эволюционной биологии. Что мы потребляли в течение миллионов лет эволюции? Ответ: палео-кетогенная диета. Да, сахара и углеводы присутствовали в течение короткого времени осенью. И именно здесь, я думаю, развилась углеводная зависимость. С эволюционной точки зрения, численность нашей популяции ограничивалась доступностью пищи. Если еды было много, мы процветали. Если ее не хватало, мы голодали. Поэтому мы должны были выработать механизмы, которые сохраняли бы запасы еды и максимально их накапливали.
Когда углеводов в изобилии — изобилие фруктов, орехов, семян, зерновых осенью — мы должны есть их много, чтобы набрать жир. Набор жира в этот период — это ценность для выживания зимой. Более того, когда мы потребляем эти продукты, мы чувствуем усталость. Это эволюционная стратегия выживания. Когда сахара и углеводов много, мы активируем команду «углеводов»: едим, едим, едим, набираем жир, чувствуем усталость и не тратим энергию. Все это накапливается как запас на зиму. Напротив, когда наступает зима, сахаров и углеводов нет. Мы начинаем сжигать жиры, переходя в кетоз. В кетозе мы становимся умнее и энергичнее. Это то, что нужно для охоты. Первобытный человек был охотником. Он охотился на крупных травоядных: бизонов, слонов, мамонтов. Если ему и его племени удавалось убить крупное травоядное, оно кормило племя целый месяц. Это огромная выгода. Чем умнее вы, чем физически способнее и активнее, чем больше у вас выносливости, тем выше шансы на успех.
И, конечно, ген углеводной зависимости отключается, потому что углеводов нет. Однако проблема современного питания в том, что мы можем есть углеводы каждый день, если захотим, потому что они доступны. Ген углеводной зависимости никогда не отключается. В этом и заключается проблема современной жизни. Как только люди понимают это (потому что отказаться от углеводов сложно), они интеллектуально осознают причину, по которой нужно это делать, а также понимают все болезни, связанные с сахаром, углеводами и ультрапереработанными продуктами, от которых никто не хочет умирать. Тогда у них появляется интеллектуальная сила сказать: «Я буду придерживаться этой диеты, чего бы это ни стоило, и буду соблюдать ее всю жизнь». Именно это и нужно делать: палео-кетогенная диета, или плотоядная диета, или плотоядная интенсивная диета. Я не полностью плотоядный, должен признаться, особенно в это время года.
Я увлеченный садовник, поэтому у меня есть зеленые овощи, но я нахожусь в кетозе и чувствую себя хорошо. Думаю, этого мне достаточно. Это первое, что я говорю об установлении диеты. И для многих людей это все, что нужно сделать. Есть еще один крайне важный аспект диеты, касающийся того, что происходит в кишечнике при избытке сахара и углеводов. Мы перегружаем способность верхнего отдела кишечника оставаться стерильным. Кишечник — это трубка длиной около 9 метров, начинающаяся во рту и заканчивающаяся анусом. Верхние 7,5 метра кишечника должны быть почти стерильными для переваривания белков, расщепления жиров, их усвоения и поглощения части крахмалов, естественным образом присутствующих даже в мясе и овощах. Однако если мы потребляем много сахара и углеводов, постоянно перекусывая (завтрак, перекус в середине утра, обед, перекус после обеда, ужин, поздние закуски), то мы подавляем способность верхнего отдела кишечника оставаться стерильным.
При потреблении пищи неизбежно попадают бактерии и дрожжи. Конечно, приготовление пищи частично уменьшает их количество, но любая еда содержит бактерии и дрожжи. Если съесть сливу, как я это делаю на обед, это как мешочек с сахаром, покрытый дрожжами. У меня хорошая желудочная кислота, и я знаю, что это стерилизуется, и у меня нет чрезмерного брожения в кишечнике. Но если эта способность подавлена, пища начинает бродить. Брожение пищи в кишечнике — это катастрофа по многим причинам. Во-первых, в процессе брожения образуются токсины, с которыми должна справляться печень. Это состояние также называют «синдромом автопивоварни». Впервые оно было описано в «Журнале нутриционной медицины» Стивеном Дэвисом и Джоном Маклареном Ховардом около 1996 года. Они изучили людей с повышенным брожением в кишечнике. Измерили уровни сахара и алкоголя в крови. Затем дали им 50 граммов сахара (стандартная доза, например, для диабетического теста) и повторили измерения через полчаса.
Самый высокий результат показал уровень алкоголя 19 миллиграммов на децилитр, что близко к уровню, достаточному для обвинения в вождении в нетрезвом виде. Таким образом, может производиться значительное количество не только этилового, но и бутилового, пропилового спирта, деллактатных аминокислотных соединений, сероводорода — много неприятных токсинов. Это одна из причин, почему брожение в верхнем отделе кишечника — очень плохая новость. Вторая проблема в том, что при наличии брожения в кишечнике, когда вы принимаете витамины и минералы (а в пище много необходимых питательных веществ), вы просто кормите эти бактерии и дрожжи. Они находятся на передовой и говорят: «О, вкусно, мне нужен B3, мне нужен CoQ10, мне нужно то и это», потому что их метаболизм не сильно отличается от нашего. В результате наш организм испытывает дефицит этих микроэлементов. Кроме того, сами микробы, подобно растениям, не хотят, чтобы кто-то еще вторгался на их территорию в кишечнике.
Поэтому эти бактерии и дрожжи производят вредные токсины, чтобы отпугивать другие бактерии и дрожжи. Бактерии производят бактериальные эндотоксины — очень опасные вещества. Грибы производят грибковые микотоксины, фактически, многие наши антибиотики являются микотоксинами и имеют грибковые названия, такие как пенициллин, стрептомицин, цефалоспорин, гентамицин — все это грибковые продукты. Таким образом, сами микробы производят токсины, с которыми должна справляться печень, и это потребляет много энергии. Эти микробы живут на слизистой оболочке кишечника, и там, где они обитают, возникает низкоуровневое воспаление. Низкоуровневое воспаление приводит к «дырявому» кишечнику, что создает потенциальную возможность для самих микробов проникать из слизистой оболочки кишечника в кровоток. Это не эволюционно правильные микробы, с которыми иммунная система знакома. Куда бы они ни попали в кровоток и где бы ни застряли, иммунная система реагирует: «У нас тут инфекция, вторжение, надо атаковать».
Это вызывает воспаление. Я считаю, что многие состояния, такие как фибромиалгия, являются аллергией на микробы из верхнего отдела кишечника, проявляющейся в мышцах. Все артриты — это аллергия, и во многом они вызваны аллергией на микробы из верхнего отдела кишечника. Они могут застревать в мозге, и там, по данным японских исследователей, они способны ферментировать нейротрансмиттеры в вещества, подобные ЛСД и амфетаминам, что может быть основой психоза. Они застревают в коже, вызывая крапивницу. Застревают в легких, вызывая внутреннюю астму. Застревают в кишечнике, вызывая воспалительные заболевания кишечника. Таким образом, так много патологий вызвано этими маленькими негодяями, что это веская причина для того, чтобы разобраться с верхним отделом кишечника. Это похоже на СИБР, но версии 2.0. Это включает в себя СИБР, но выходит за его рамки.
Не могли бы вы объяснить это подробнее?
СИБР — это только брожение в верхнем отделе кишечника, вызванное бактериями.
Но в нем могут участвовать дрожжи, паразиты. Мы не знаем, потому что недостаточно исследований по этой теме. Суть в том, что лечение СИБР (брожения в верхнем отделе кишечника) одинаково: во-первых, прекратить кормить микробы, используя плотоядную или очень низкоуглеводную кетогенную диету. Во-вторых, убить их. Мои два любимых средства для этого — витамин С и йод. Мы все, без исключения, испытываем дефицит витамина С. Это не мои слова, а слова Лайнуса Полинга, очень умного человека, который сам получил две Нобелевские премии и лишь немного уступил третью Уотсону и Крику. Он посвятил последнюю треть своей жизни изучению витамина С. Он указывает, что только люди, фруктовые летучие мыши и морские свинки не могут вырабатывать собственный витамин С. Поэтому моя маленькая собака Нэнси, питаясь мясной диетой, не страдает от цинги, потому что она может производить собственный витамин С. Интересно, что мы тоже можем получить его немного из мяса, но используем витамины по-разному.
Мы можем использовать витамин С в крошечных дозах для предотвращения цинги, в более высоких дозах — для оптимальной биохимической функции, а в сверхвысоких дозах — в качестве антимикробного, антибактериального и противогрибкового средства. Я рекомендую всем принимать пять граммов витамина С в день — это примерно округленная чайная ложка в стакане воды первым делом утром. В теплой воде он растворяется гораздо лучше. Витамин С при контакте убивает все микробы. Утром кишечник пуст. Таким образом, вы получаете высокую концентрацию витамина С, которая немедленно воздействует на желудок. А желудок — это очень кислая среда, и кислота убивает все микробы. Так вы начинаете день со стерильного верхнего отдела кишечника. Затем перед сном, через два-три часа после ужина, три капли 15% йода Люголя в стакане воды. Йод также убивает все микробы при контакте. Это лучший антисептик в мире. Поэтому после любой операции пациент просыпается с желтыми следами там, где были наложены швы.
Йод проникает в кожу и убивает все микробы при концентрации 10 частей на миллион. Это невероятно мощное антимикробное средство. Интересно, что йод совершенно безвреден для человека. Он не влияет на способность иммунной системы к заживлению и восстановлению. Мы все, почти без исключения, испытываем дефицит йода. Мы просто не получаем его достаточно из пищи. И йод, и витамин С невероятно дешевы. Мы, люди, и некоторые другие животные не производим витамин С естественным образом. Как вы смотрите на это с эволюционной точки зрения? Если эволюция лишила нас этой способности, это должно быть хорошо.
