Любимые стихи

В не раз уже заштопанном халате,
Из яркого цветного волокна,
В больничной переполненной палате,
Стоит старушка, плачет у окна.

Её уже никто не утешает,
Все знают о причине этих слёз.
Соседок по палате навещают,
А ей, лишь раз, сынок халат привёз.

Про тапочки забыл, сказал смущённо:
— Я завтра привезу... Потерпишь, мать?
— Конечно, потерплю. Я ж на перинке
И в шерстяных носках могу лежать.

Куда мне тут ходить? Простора мало.
Покушать санитарки принесут.
Меня болезнь настолько измотала,
Что мне б лишь полежать, да отдохнуть...

Вздохнул сынок, отвел глаза в сторонку:
— Тут... Понимаешь...Дело есть к тебе...
Всё это очень путано и тонко...
Но ты не думай плохо обо мне!

Квартира у тебя стоит пустая,
И мы с женой подумали о том,
Что ты то там, то тут... Одна... Больная...
Поправишься — к себе тебя возьмём!

И внуки будут рады, ты же знаешь!
Они души в тебе не чают, мать!
Всё! Решено! Ты к нам переезжаешь!
Твою квартиру будем продавать!

Достал бумаги, молвил без сомненья:

• Я все продумал, мне доверься, мам...

Как только мы увидим улучшения,
Отсюда сразу жить поедешь к нам.

Что скажешь тут? Он сын ей, кровь родная...
А внуки- ради них и стоит жить!
И подписала, не подозревая,
Как все на самом деле обстоит.

Проходят дни, проходят и недели...
Сынка все нет. И вряд ли он придёт.
Старушку тешали жалели...
Но кто же и чего тут не поймет?

А с каждым днём старушка всё слабеет,
И по ночам все чаще снится сон,
Как кашку по утрам сыночку греет,
Но плачет и не хочет кушать он.

И первые шаги сынка-малышки,
И слово, что сказал он в первый раз,
И первые царапины и шишки,
И детский сад, и школа- первый класс...

Врачи молчат, стараясь что есть силы,
Хоть как-то ей страданья облегчить.
А родственники строго запретили,
Старушке про диагноз сообщить.

Она не знает, что больница эта
Не городской простой стационар,
Что шансов на поправку больше нету...
Но, для нее незнанье-не кошмар.

Табличка «Хоспис» на стене у входа,
Ей ни о чём плохом не говорит.
На странные слова давно уж мода,
И нужно ли кого за то винить?

Она не знает, что сынок исправно,
Звонит врачам, в неделю раза два:
— Вы ж говорили- умирает... Странно...
Что до сих пор она ещё жива...

Она жива. Она всё ждет и верит,
Что сын придёт, обнимет, объяснит,
Откроются сейчас палаты двери,
Она же всё поймёт и всё простит.

С последних сил встаёт она с кровати.
Держась за стенку, подойдёт к окну.
Насколько ей ещё терпенья хватит,
Так верить безразличному сынку?

Она готова до конца стараться.
И сил, что нет, она должна найти.
Вдруг он придёт? Она должна дождаться!
Придёт...Ну как он может не придти?

Стоит и плачет... Ждёт от сына вести...
На небо лишь посмотрит невзначай,
И теребит рукой нательный крестик
Мол, подожди, Господь, не забирай!..

Автор: Наталия Рыбалтовская

Братишка-

Разболелось одиночество,
Ни таблетки, ни режим,
Ни спасающее творчество
Не помогут. Ты один
На один с дурными мыслями,
Не прибавить, не отнять.
Надо вечер с ночью выстоять,
Там рассвет и света пядь,
Мрак вокруг слегка рассеется,
Может даже я усну,
Развернётся сходу лестница
На случайную звезду.
Поползу по ней на небо я,
Руки, ноги разобью,
Повстречаю сны и небыли
По пути на высоту.
И оттуда снова кубарем
Ниже дна, что я пробил,
Упаду, сражён испугами
И последствиями лжи.
И опять лежать, ворочаться,
Пересчитывать овец,
Я влюбился в одиночество,
Я своей судьбы Творец.

Арсен Акопян

РОБЕРТ РОЖДЕСТВЕНСКИЙ
ЭХО ЛЮБВИ
1973

«Я видел разными твои глаза...»
Расул Гамзатов

Ничего не бывает вовремя —
Это глупый такой закон,
Когда ждёшь — не приходят нужные,
Когда ждёшь — не приходит сон.

Когда хочешь ответить обидчику,
Не находится нужных фраз,
Когда больно — нигде не спрячешься,
Неприятности — все за раз.

Когда любишь до сумасшествия,
Не подарят любовь в ответ.
Когда высказать нужно важное,
Не выходит сказать «привет».

Ничего не бывает вовремя,
Всё случается невпопад:
В Новый год наступает оттепель,
Вместо солнца весной — снегопад.

Счастье — хрупкое и спонтанное,
Когда-нибудь ты поймёшь:
Всё случается долгожданное,
Когда больше уже не ждёшь.

Тоня Кузьмич

Я не знаю, в возрасте ли дело,
Или это страхов торжество...
От Вселенной раньше я хотела
Много очень разного всего.

В мыслях списки длинные строчила,
А теперь «прошений» не пишу.
Я ценю всё то, что получила.
И у мира малого прошу.

Я б хотела дом с красивым садом,
Там, где горизонт спешит за край...
Впрочем, знаешь, ничего не надо,
Только никого не забирай!

Я мечтала... Отпуск заграницей!
Мозг расслабить лёжа или вплавь...
Но пускай мне отпуск только снится,
Только всех родных со мной оставь.

Я издать свою хотела б книжку
«Про любовь, про чай и пироги».
Если нет, я огорчусь не слишком,
Только всех любимых сбереги.

Я всегда мечтать умела с пылом...
Отпуск, книги, дом, цветы и май..
Но согласна, чтобы «всё, как было»...
Только никого не отнимай.

Ольга Гражданцева

«Никогда ни о чем не жалейте вдогонку»

Никогда ни о чем не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить.

Никогда не жалейте о том, что случилось.
Иль о том, что случиться не может уже.
Лишь бы озеро вашей души не мутилось
Да надежды, как птицы, парили в душе.

Не жалейте своей доброты и участья.
Если даже за все вам — усмешка в ответ.
Кто-то в гении выбился, кто-то в начальство...
Не жалейте, что вам не досталось их бед.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берет он из вашей души.

Никогда, никогда ни о чем не жалейте —
Ни потерянных дней, ни сгоревшей любви.
Пусть другой гениально играет на флейте,
Но еще гениальнее слушали вы.

Автор Андрей Дмитриевич Дементьев

Пей сейчас густую мудрость...

Пей сейчас
густую мудрость книг.
Слушай птиц,
их пение и крик.
Запах звезд небесных
услови.
Тронь рукой сияние любви.
Ухвати безумие
за хвост!
Но — сегодня!
Завтра — не до звезд.

Лишь сегодня радуйся и верь!
Барабань в любую
душу-дверь.
Выключай сегодня в сердце зло.
Бей сегодня
хищника в мурло!
Выноси сейчас
себя на суд.
Никакие «завтра»
не спасут.

1971
Глеб Горбовский

Никто не знает наперёд,
Кого и с кем судьба сведёт:
Кто будет друг, кто будет враг,
А кто знакомый, просто так,

Кто осчастливит, кто предаст,
Кто отберёт, кто всё отдаст,
Кто пожалеет дел и слов,
А кто разделит хлеб и кров.

С кем можно всё, до простоты,
А с кем и не рискнёшь на «ты,
Кому-то сердце распахнёшь,
А перед кем-то дверь замкнёшь.

В кого-то веришь, как в себя,
Кого-то терпишь, не любя,
С одним и в горе хоть куда,
С другим и в радости беда.

Никто не знает наперёд,
Что нас на белом свете ждёт:
Кого блистательный успех,
Кого позор за тяжкий грех.

Всю жизнь везение – одним,
Боль и страдания – другим.
Одним – за правду вечный бой,
Другим – и ложь сама собой.

Так и живём мы на земле
То в добродетели, то в зле.
Грешим на молодость, порой,
На обстоятельства и строй.

Чужим ошибкам счёт ведём
И лишь своих не признаём,
Друзей обидеть норовим
И непростительно язвим.

Молчим, когда пора кричать,
Кричим, где надобно молчать,
Святынями не дорожим.
А перед серостью дрожим.

Лелеем собственное «я»,
То обвиняя, то кляня,
Исходим в вечной суете,
Глядишь... и мы уже не те.

Никто не знает наперёд,
К чему всё это приведёт.
А жизнь уходит, между тем,
Частично или... насовсем.
Вячеслав Урюпин

Не жди, когда остынет чай
Ника

*

Не жди, когда остынет чай
Ведь ты же хочешь пить... Смелее!
Обжечься можешь невзначай?
Зато горячий чай вкуснее

*

Не жди, когда утихнет дождь
Беги вперед сквозь все ненастья
Намокнуть можешь? Ну и что ж!
Зато тебя дождется счастье...

*

Не жди, когда придет любовь
Когда не ты – тебя полюбят
Рискни! Пусть даже сердце – в кровь!
Зато познаешь это чудо

*

Рискуй! Не жди! Беги! Дерзай!
Иначе, что ты вспомнишь после?
Холодный дождь? Остывший чай?
И в прах разбившиеся грёзы...

Природа лечит боль украдкой,
Легко касается души.
И неразгаданной загадкой
Ее напев звучит в тиши.
Так потихоньку, незаметно
Вплывает в сердце красота -
То птичьей трелью предрассветной,
То яркой зеленью листа.
Она везде: в небес лазури,
В пушистых белых облаках,
В дожде, в затишье перед бурей,
В дубравах, травах и цветах.
Она снимает с сердца тяжесть
Помалу, тихо, не спеша...
Порой, не замечаешь даже,
Как очищается душа.
 Татьяна Невтонова

Скучают души, так же как и люди,
И тянутся друг к другу как ростки.
Ведь души, как и мы, друг друга любят,
И так же умирают от тоски.
Они ведь не лукавят, что в том проку,
Они друг друга любят вопреки.
И ищут путь к знакомому порогу,
Чтобы душа не рвалась на куски.
Тоскуют души по родному взгляду,
Летят навстречу, обгоняя миг!
Им больше в жизни ничего не надо -
Ведь в тех глазах вся растворилась жизнь!
Они встречаются на свете не случайно,
Живут как будто сёстры близнецы.
И как бы ни было всё это в жизни странно,
Они гнезда единого птенцы.
Тоскуют души, находясь в разлуке,
Им о любви друг другу б рассказать.
О, Боже, сколько там тоски и муки,
Как люди души не умеют лгать.
И нипочём им расстояния и преграды,
Друг к другу тянутся как малое дитя.
Друг к другу протянув безумно взгляды,
Они души другой касаются любя.
Надежда Тандур

Вот стоят на земле человек с человеком,
И их тяга друг к другу есть самое крепкое,
Что всю землю, как девочку, ласково вяжет
Перекрестками рук наших, маминой пряжей.
Я тянусь, я тянусь до тебя, дорогая,
Твою хрупкую спину к груди прижимая,
Продолжая смотреть в равнодушно-окрестное,
Из которого мы воздвигаемся – вместе.
Человек с человеком – ближайшее, теплое,
Я как будто всей кожей своей тебя помню,
Я как будто всю жизнь – по губам твоим выучил.
Человек с человеком – две красные ниточки,
Узелок – и уже никогда не развяжется,
Мы стоим над землей в голубом камуфляже
Воскрешенного неба – рассветного млека,
Как стоят на земле человек с человеком.

Аль Квотион

«ФОТОГРАФИИ ДРУЗЕЙ»
Булат ОКУДЖАВА

Братишка-

Я с детства был в душе моряк,
Мне снились мачта и маяк,
Родня решила: «Он маньяк,
Но жизнь мечты его остудит».
Мне дед сказал: «Да будет так!»
А я ответил: «Так не будет!»

В одной из жутких передряг
Наш бриг вертело, как ветряк,
И кок, пропойца и остряк,
Решил, что качка нас погубит.
Мне кок сказал: «Да будет так!»
А я ответил: «Так не будет!»

Врачи вертели так и сяк
Мой переломанный костяк
И про себя подумал всяк:
«Отныне плавать он забудет».
Мне врач сказал: «Да будет так!»
А я ответил: «Так не будет!»

Меня одели в тесный фрак
И погрузили в душный мрак,
И поп сказал: «Не будь дурак:
Одной душой в раю пребудет».
Весь мир сказал: «Да будет так!»
А я ответил: «Так не будет!»

Господь смутился: «Как же так?
Но коль он так... ну раз он так...
Да пусть он – так его растак –
Живёт и в здравии пребудет!»
Господь сказал: «Да будет так!»
А я ответил: «Так и будет!»

Леонид Филатов «Баллада об упрямстве»

Моя жена не может без цветов,
И так уже сложилось и слежалось —
Цветы у нас всегда, и я готов,
Чтоб это бесконечно продолжалось.

Мне нравится коротенькое: ах!
Нет-нет, я не даю аристократа,
Но чтоб увидеть блеск в её глазах,
Поверьте, это маленькая плата.

И хризантемы делают весну,
И розами украшенные вазы!
Цветы похожи на мою жену
И, как моя жена, зеленоглазы.

Михаил Танич

Когда тебя не слышат – не кричи,
Не слушают – не надрывайся в споре,
Дверь не открыли – больше не стучи,
Ведь пресным никогда не станет море.

Не верят, оправданье – пустой звук,
Не виноват – живи в ладу с душою.
Не лезь на дерево, коли надломлен сук,
А ненавидят, горе – небольшое!

Не ценят – не навязывай себя,
Оценят, когда снова станешь нужным.
Не любят – отпусти ты всех любя,
Что не ТВОЁ – не греет ветром южным.

Пускай не ценят и не слышат иногда,
Всё до поры, рассеются тревоги,
Но позволять нельзя лишь никогда,
Чтоб об тебя вдруг кто-то вытер ноги.

© Вера Рыжих

Уходят старые друзья
В семью, работу... Или к Богу,
И привыкаешь понемногу
Менять былое «мы» на «я».

Лишь чувство странной пустоты
Взамен приходит в день рожденья,
Когда коротким сообщеньем
Поздравит кто-то. Ну а ты

По вечерам берешь альбом,
И фото возвращает в детство
К ребятам, жившим по соседству,
Гонявшим в прятки всем двором.

Там было просто и легко
Входить в соседский дом без стука,
На горке рвать до дырок брюки,
Смеяться, спорить... Далеко

Мои старинные друзья
Теперь разбросаны по свету:
Иришка в Польше, Лешки нету...
У Машки бизнес и семья.

Но ближе нету никого
Моих друзей из детства родом,
Считает счетчик год за годом,
Но помню всех до одного.

Они уходят... Не беда,
Что так расходятся дороги,
У взрослой жизни тропок много,
Но детство – это навсегда.

© Наташа Лебедева

Дорогой психиатр, вы мне многое обещали:
Что реальность расправит плечи и сбросит шали,
Что нагие ключицы улиц сорвутся в танец,
И чудовища разума мне прекратят являться.
То есть этот абсурд, по словам вашим, станет смыслом.
Надо жить, собирая коллекцию дат и чисел,
Проходя километры страниц или почерк дороги,
Потому что тоска заперта в производственных сроках.

И я жил.
Я трудился.
Обзавелся двумя детьми,
Но не стало лучше.
То есть время исходит из тьмы,
Как тогда – когда я стоял возле вас ребенком
И бессильные руки казались мне слишком тонкими.
Мир остался духотворим и предельно мрачен,
В нем любые люди лечили меня от счастья,
Потому что здесь эйфория подобна спазму -
Поддается контролю суточного лекарства.

Дорогой психиатр, вы мне обещали в детстве,
Что однажды пейзажи жизни станут торжественны,
Что однажды пойму – для чего эти тонкие руки,
Для чего эти монстры в огромных глазах испуга.
Я давно приручил их – глажу лобастые морды,
И морской прилив поднимается по аорте.
Я давно приручил их всех,
Но не стало легче:
По спине моей как и раньше проходят смерчи.
Никакие речи во мне не заткнули пустошь,
Ни одно в конечном итоге не выжило чувство.
Вы забыли, похоже, из сердца мне вырвать жало.

Я прожил, дорогой психиатр.
Не полегчало.

Аль Квотион

На носилках около сарая,
На краю отбитого села,
Санитарка шепчет, умирая:
— Я еще, ребята, не жила...

И бойцы вокруг нее толпятся
И не могут ей в глаза смотреть:
Восемнадцать — это восемнадцать,
Но ко всем неумолима смерть...

Через много лет в глазах любимой,
Что в его глаза устремлены,
Отблеск зарев, колыханье дыма
Вдруг увидит ветеран войны.

Вздрогнет он и отойдет к окошку,
Закурить пытаясь на ходу.
Подожди его, жена, немножко —
В сорок первом он сейчас году.

Там, где возле черного сарая,
На краю отбитого села,
Девочка лепечет, умирая:
— Я еще, ребята, не жила...
Юлия Друнина

А ведь они были такими, как мы -
Как ты или я, как он иль она...
Любили, мечтали и ждали весны,
Но все зачеркнула война...

Июньская нежность и солнца тепло,
Балы выпускные и пение птиц,
Все было разбито, и горе легло
Незримой печатью на множество лиц...

И сколько прекрасных и нежных сердец
В едином порыве – спасти, защитить, -
Стремились на фронт, приближали конец
Злой нечисти черной, что могла всё убить.

И сколько талантливых, смелых, младых
Погибли в ужасном горниле войны,
Пожертвовав жизни свои и мечты,
Спасли безмятежность российской весны...

А ведь они были такими, как мы -
Обычные люди, мечтавшие жить.
Герои отважные нашей страны,
Ваш подвиг всегда будем в душах хранить!

 Анасия Сайко

У каждого из нас свой ад и рай,
Свой потолок, свое седьмое небо,
Свой кофе по утрам и даже – чай,
И боль своя и свой кусочек хлеба...

У каждого из нас – свои дела,
Свои закаты и свои рассветы,
Своё понятие добра и зла,
Свои вопросы и на них – ответы...

По-разному богаты и бедны,
И счастливы по-разному, как можем,
Но все мы вместе – не хотим войны,
И мир над головой – всего дороже...

Немного надо каждому из нас:
Чтоб только не болели наши дети,
Чтобы Господь увёл от бед и спас,
Чтоб не попасть в расставленные сети...

И каждому из нас нужна любовь,
Как свет в окне, как воздух, как дыханье.
И мир, чтобы не проливалась кровь.
Любовь и мир – как плечи Мирозданья...,

© Лидия Фогель

Андрей Дементьев

Порой, бывает, незнакомый человек
Живущий «по ту сторону планеты»
Вдруг остановит твой безумный бег
Простым вопросом: Солнышко, ну где ты?

И сразу, в миг, становится теплей
От слов простых, пронизанных участьем
И в череде уныло-серых дней
Мелькнет луч солнца, разогнав ненастье

И тише боль. И легче на душе
И хочется дарить тепло другому,
Живущему в реальном мираже
Так далеко, но близкому такому...

И чувствуешь уверенность свою
И веришь в то, что нужен ты кому-то
А ведь стоял почти, что на краю
Отчаянья. Спасла тепла минута.

Давайте не скупиться на тепло:
Нам всем важны минуты пониманья
Пусть другу станет на душе светло
От нашего участья и вниманья...
................................

Остановить хочу безумный бег
Слова мои улыбкою согреты
Родной мой, незнакомый человек
Грустить не надо...
................. Солнышко...
............................ Ну где ты?
 Людмила Шкилёва

Каждая женщина — ведьма немножко:
Варит на кухне, как зелье, свой суп...
Трётся у ног её чёрная кошка.
В шкафчике книжном на полочке — зуб.

Каждая женщина — будто принцесса:
Хочется платьишко с рюшами ей,
Принца на белом коне (Мерседесе),
Быть на балу всех краси́вей, модней!

А иногда... она Золушка будто:
Всем — «убери, подотри, накорми...»
Нет у неё и свободной минуты!
Тщетно считает до отпуска дни...

Каждая женщина — доктор немножко.
Плохо ли телу, иль грустно душе —
Средства целебного даст она ложку,
Доброе слово всегда в багаже.

Каждая женщина — словно наседка:
Всех — успокой, поцелуй, обогрей...
А иногда, коль балу́ются детки,
Строгой быть с ними приходится ей.

Каждая женщина — это богиня.
Мне тут не хватит и тысячи слов!
Муза, колдунья, звезда, берегиня...
Множество лиц... в веренице миров.

© Варвара Герасимович

Ночи юга черны, как напиток из жареных зерен,
Коим потчуют гостя кофейни в торговых рядах.
Величавые горы глядятся в зеркальное море
Через кроны прибрежных деревьев. Невидимый взмах

Крыльев твари, плюющей огнем и засушливым зноем,
Ветерок порождает и манит в сонливую тень
От шумливых базаров, кишащих бесчисленным роем
Над нектарами вин и пыльцой дивных специй в обмен

На исторгнутый затхлостью пот. Звон блестящих монеток
У прилавков спадает под вечер, но город не спит,
По пивным и борделям стадами неспешных креветок
В темноте разбредается пользовать похоть и спирт.

Поутру просыпаясь, на скалах дрожат эдельвейсы,
Намекают на попранный обществом призрачный Рай,
Золоченой головкой, похожей на маковку церкви,
Опасаясь скользнуть с белизны лепестков через край.

Олелия Лис

О, Господи, не дай мне заболеть,
Повиснуть на руках у близких грузом,
А разреши тихонечко стареть
И вовремя в свою скатиться лузу.

О, Господи, не дай мне в тишине,
Звенящей льдом, совсем одной остаться,
Не замечать весны в своем окне,
Уже «не быть» почти, а лишь «казаться».

О, Господи, не дай мне пережить
Своих любимых. Если так случится,
То помоги мне веру сохранить,
И дальше жить, пусть раненой — но птицей.

И на меня не возложи вины,
Такой, чтоб я под ней не устояла,
И не поставь передо мной стены,
Чтоб путь в твой Храм не начинать сначала.

И помоги гордыню усмирить,
Из сердца вынуть зависти иголки,
Дай сил прощать и научиться жить,
Не разбивая жизнь свою в осколки.

А если есть какая для меня
В твоем кармане маленькая милость,
То дай уйти, не споря, не браня,
В свой срок, приняв все то, что совершилось...

© Анна Опарина

Арсений Тарковский (1907 – 1989)
«Все меньше тех вещей, среди которых...»
1957

У поэта соперников нету —
ни на улице и ни в судьбе.
И когда он кричит всему свету,
это он не о вас — о себе.

Руки тонкие к небу возносит,
жизнь и силы по капле губя.
Догорает, прощения просит:
это он не за вас — за себя.

Но когда достигает предела
и душа отлетает во тьму...
Поле пройдено. Сделано дело.
Вам решать: для чего и кому.

То ли мед, то ли горькая чаша,
то ли адский огонь, то ли храм...
Все, что было его, — нынче ваше.
Все для вас. Посвящается вам.

Булат Окуджава

Наверно, мы увидимся не скоро,
Поскольку улетаем далеко.
Наш порт – обыкновеннейшее поле
С сухой травой и с норами сурков.
В том поле, приготовленные к стартам,
Стоят без труб и вёсел корабли -
Ведь притяженье звёздного пространства
Сильнее притяжения Земли.

Нам уходить от зелени и снега,
Нам постигать порядок неземной.
И каждый шаг, ведущий прямо в небо,
Оплачивать космической ценой.
И не забыты в этом славном братстве
Товарищи, что к цели не дошли,
Но притяженье звёздного пространства
Сильнее притяжения Земли.

Мы мчимся невеликою звездою
Над звёздами вечерних городов,
Мы машем вам из космоса рукою,
Как машут с уходящих поездов.
И на Земле рождённый ветер странствий
Несёт всё дальше наши корабли -
Ведь притяженье звёздного пространства
Сильнее притяжения Земли.

Юрий Визбор, март-апрель 1980

Жизнь, к сожалению, сердита,
она не жалует старье.
Одни взлетают на орбиту,
другие катятся с нее.

Таков закон круговорота,
и исключений никаких:
одни уходят за ворота,
иные входят через них.

И те, кто взлезли на орбиту,
и те, кто шлепнулся, упал,
одною, в общем, ниткой шиты...
И у разбитого корыта
у всех на всех – один финал!

Откинешь в сторону копыта,
хоть будь ты вошь, хоть будь ты вождь...
Обратные пути закрыты —
жизнь не воротишь, не вернешь.

Эльдар Рязанов, 1983

А время покажет и время рассудит,
Какие нам в жизни встречаются люди -
Друзья или недруги нас окружают,
Пусть даже не сразу, но нас понимают.

Кто руку подал и в беде не оставил,
Кто в лучшее верить примером заставил.
Кто правду в глаза, а не шёпотом в спину,
Нам с тем по пути, и пусть путь будет длинным.

Кто стал нам поддержкой и крепкой опорой,
И нас не оставил при первом же споре.
И будет ли лёгкой по жизни дорога
Нам с теми, кто послан судьбою и Богом!

© Валентина Тимофеева

Когда ты стремишься во всем быть собою,
То бесишь, красотка, практически всех:
Свекровь раздражает твой выбор обоев,
Коллеге не нравится искренний смех,

Супруг не приемлет духовного роста -
Когда ты растешь, он как будто внизу.
А с этим мужчине смириться непросто,
Сомнения в собственном эго грызут.

Друзья недовольны твоим пофигизмом
На важные темы: футбол и ковид,
Родители – выбором сферы туризма,
Ведь были пути в представительство МИД.

Соседка ругает за музыку Цоя,
Бабульки – за платье «позорной» длины,
И нет бедолагам ни сна, ни покоя,
Претензии высказать срочно должны.

Ведь ты – неудобный бриллиант без огранки,
Пульсируешь бликами свежих идей.
И не попадаешь в шаблонные рамки,
И бесишь, и бесишь, и бесишь людей.

Свободная воля врагов порождает
Об этом на всех перекрёстках трубят.

Но если живешь, всем вокруг угождая,

То вот незадача – ты бесишь СЕБЯ.

© Лисëнкова

Замечаю, что жизнь не прочна
и прервется. Но как не заметить,
что не надо, пора не пришла
торопиться, есть время помедлить.

Прежде было — страшусь и спешу:
есмь сегодня, а буду ли снова?
И на казнь посылала свечу
ради тщетного смысла ночного.

Как умна — так никто не умен,
полагала. А снег осыпался.
И остался от этих времен
горб — натруженность среднего пальца.

Прочитаю добытое им —
лишь скучая, но не сострадая,
и прощу: тот, кто молод, — любим.
А тогда я была молодая.

Отбыла, отспешила. К душе
льнет прилив незатейливых истин.
Способ совести избран уже
и теперь от меня не зависит.

Сам придет этот миг или год:
смысл нечаянный, нега, вершинность...
Только старости недостает.
Остальное уже совершилось.

Белла Ахмадулина «Медлительность. Надежде Яковлевне Мандельштам», 1972

Я стала постарше, помягче, попроще,
Без внешнего лоска и стали внутри.
Уже замираю в березовой роще,
Когда она золотом чистым горит.
Уже понимаю, не так много надо,
Для счастья земного хватает любви,
Что жизнь, и сама по себе есть награда,
В ней нужно любые мгновенья ловить.
Уже много «помню» и всё меньше «знаю» -
В моем лексиконе такой перевес...
Пока далеко мне до самого края,
Но чувствую кожей, что он всё же есть.
И все ощущения тоньше, и краски,
И светлый покой поселился в душе.
Пусть времени много ещё до развязки,
Но всё-таки всё по-другому... уже...

© Анна Опарина

На дикий пляж, где ласковый прибой
Щенком береговую лижет полосу,
Вернемся в детство, как к себе домой,
Внимая звукам внутреннего голоса,

Выстраивая замки из песка
Причудой слов, бродя ночами темными,
В оплывших, словно талый воск, строках,
Что нас уводят на иную сторону

Седой луны объятьями друзей,
Оставшихся героями Нетландии
За гранью лимба в вечной чистоте
Миров, открытых космосу и магии.

Олелия Лис

Я люблю тебя тихо-тихо! —
Прошептала слону слониха,
Прижимаясь к большому уху...
— Я люблю тебя мягче пуха!
— Я люблю тебя выше крыши! —
Признавался мышонок мыши.
— Дальше хвостика, больше сыра...
Одевайся теплее — сыро!
— Я люблю тебя тонко-тонко! —
Улыбнулась сова совенку
И платочком его укрыла...
— Эта жизнь — без тебя — бескрыла!
— Я люблю тебя глупо-глупо! —
Открывалась кастрюля — супу...
— Как безумная, как слепая!
Суп сказал:
— Погоди... Вскипаю!
— Мы, наверное, половинки! —
Говорил поросенок свинке.
— От смущения весь горю...
Как же я тебя хрю-хрю-хрю!
Признавался баран овечке,
Пирогу признавалась свечка,
Признавалась крючку петелька,
Признавалась ботинку стелька...
И когда-нибудь может даже
Человек человеку скажет:
— Я люблю тебя тихо-тихо!
— Я люблю тебя мягче пуха!
— Я люблю тебя выше крыши!
— Я люблю тебя тонко-тонко!
— Я люблю тебя глупо-глупо!
— Я люблю тебя...
— Я люблю...

© Ксения Валаханович

У возраста стала удобнее обувь,
Комфортней одежда,
Скромней макияж.
И номер одиннадцать, а не автобус.
Улыбка и радость весь ценный багаж.
Короткой, но тёплой друзей переписка.
Доступней своей красотой тишина.
Смотрю с умиленьем,
Как кружатся листья.
И дни не считаю... Когда же весна.
Мне возраст оставит все то, что бесценно.
А лишнее сбросит, смахнет, словно пыль.
И что-то чужое отсеет мгновенно.
В душе, как на море... Чарующий штиль.
У возраста стала удобнее обувь...
И главным,, спасибо», за каждый рассвет.
Учитель, наставник стал жизненный опыт.
Но где то в душе остаётся секрет...

Лариса Бородина

Хозяин дачи в ближнем Подмосковье,
Где мы снимаем угол пару лет,
Выводит розы и глядит с тоскою
На их бутонов матовый вельвет.
Он имена их помнит без запинки, —
Как молоды они и хороши!
Не для продажи на ближайшем рынке
Растит он их — скорее для души.
Полёт его фантазии крылатой
Невычислим. Однажды невзначай
Охапку роз он подарил Булату,
Зашедшему к нам вечером на чай,
Догнав его смущенно у калитки.
Булат же, подмосковный старожил,
Еду себе готовил сам на плитке,
И на прогулку с палочкой ходил.
Любил копать порою майской грядки,
Перекурить с лопатою в руке,
И что-то соловьиное в повадке
И сереньком просторном пиджачке.
Аэродром за перелеском слышен.
Осенний день уходит за Можай.
Хозяин чинит старенькую крышу,
Упаковав нехитрый урожай
И мелкий дождик проливает слезы,
Над тем же, что оплакиваю я.
Грядёт зима, и далеко до розы,
До жизни, до любви, до соловья.

Александр Городницкий. Розы

Всё обойдётся. Всё будет в порядке.
Ветер расправит глубокие складки
На занавесках и в окна ворвётся.
Всё образуется, всё обойдётся.

Не сомневайся. Всё выйдет как надо.
Лоб твой остудит ночная прохлада.
Сон незаметно придет, а наутро
Мир обустроится просто и мудро.

Ну, а печали останутся в прошлом.
Новости будут только хорошими.
Верь, и удача тебе улыбнётся.
Что потеряется, тут же найдётся.

Всё устаканится, свяжется, сбудется.
Люди без зонтиков выйдут на улицу,
Ведь непогода к утру переменится.
Всё успокоится, всё перемелется,

Сделает круг и вернётся к началу.
Снова пристанут к родному причалу
Все корабли, уходившие в море.
Больше не будет ни боли, ни горя.

Только веселье и пригоршни света,
Чистое небо и долгое лето,
Радостный смех и улыбки на лицах.
Знай, обязательно это случится!

Андрей Ивонин

Где-то есть город тихий, как сон.
Пылью текучей по грудь занесен.
В медленной речке вода как стекло,
Где-то есть город в котором тепло.
Наше далёкое детство там прошло.
Ночью из дома я поспешу,
В кассе вокзала билет попрошу.
Может впервые за тысячу лет,
Дайте до детства плацкартный билет.
Тихо кассирша ответит: «Билетов нет»
Билетов нет.
Ну что, дружище, как ей возразить,
Дорогу в детство, где ещё спросить.
А может просто только иногда
Лишь в памяти своей приходим мы туда.
В городе этом сказки живут,
Шалые ветры с собою зовут.
Там нас порою сводили с ума
Сосны до неба, до солнца дома.
Там по сугробам неслышно шла зима,
Дальняя песня в нашей судьбе.
Ласковый город — спасибо тебе,
Мы не приедем, напрасно не жди,
Есть на планете другие пути.
Мы повзрослели, поверь нам, и прости.

Роберт Рождественский

Был он рыжим,
　　　как из рыжиков рагу.
Рыжим,
　словно апельсины на снегу.
Мать шутила,
　　　мать веселою была:
«Я от солнышка сыночка родила...»
А другой был чёрным-чёрным у неё.
Чёрным,
　будто обгоревшее смолье.
Хохотала над расспросами она,
говорила:
«Слишком ночь была черна!..»
В сорок первом,
　в сорок памятном году
прокричали репродукторы беду.
Оба сына, оба-двое, соль Земли —
поклонились маме в пояс.
И ушли.
Довелось в бою почуять молодым
рыжий бешеный огонь
　　　　и черный дым,
злую зелень застоявшихся полей,
серый цвет прифронтовых госпиталей.
Оба сына, оба-двое, два крыла,
воевали до победы.
Мать ждала.
Не гневила,
　не кляла она судьбу.
Похоронка
обошла её избу.
Повезло ей.
　Привалило счастье вдруг.
Повезло одной на три села вокруг.
Повезло ей.
　　Повезло ей!
　　　　Повезло!—
Оба сына
воротилися в село.
Оба сына.
　　Оба-двое.
　　　　Плоть и стать.
Золотистых орденов не сосчитать.
Сыновья сидят рядком — к плечу плечо.
Ноги целы, руки целы — что еще?
Пьют зеленое вино, как повелось...
У обоих изменился цвет волос.
Стали волосы —
　смертельной белизны!
Видно, много
белой краски
у войны.

Роберт Рождественский «Баллада о красках», 1972

Галя, спасибо! Очень нравится Рождественский!

И чтобы её не сломали,
Она закрывалась на ключ.
На небо смотрела часами,
Как бродит луна среди туч...

Она улыбалась закатам
И людям могла доверять.
За это бывает расплата.
За это желают распять...

Ходила с душою открытой,
Не чувствуя гул сквозняков.
Ей чувства дороже софитов,
Дела – убедительней слов...

И спину опять расправляя,
Достав из неё острый нож,
Она остаётся живая.
Но крыльев уже не вернёшь.

И, глядя на серое небо,
«Спасибо» шептала в слезах...
Но рушились справа и слева
Мечты, чтобы множился страх.

Глаза прежний блеск потеряли,
Но в сердце всё теплился луч...
И чтобы её не сломали,
Она закрывалась на ключ.

© Ирина Самарина-Лабиринт

Она вошла, совсем седая,
Устало села у огня,
И вдруг сказала «Я не знаю,
За что ты мучаешь меня.

Ведь я же молода, красива,
И жить хочу, хочу любить.
А ты меня смиряешь силой
И избиваешь до крови.

Велишь молчать? И я молчу,
Велишь мне жить, любовь гоня?
Я больше не могу, устала.
За что ты мучаешь меня?

Ведь ты же любишь, любишь, любишь,
Любовью сердце занозя,
Нельзя судить, любовь не судят.
Нельзя? Оставь свои «нельзя».

Отбрось своих запретов кучу,
Cейчас, хоть в шутку согреши:
Себя бессонницей не мучай,
Сходи с ума, стихи пиши.

Или в любви признайся, что ли,
А если чувство не в чести,
Ты отпусти меня на волю,
Не убивай, а отпусти».

И женщина, почти рыдая,
Седые пряди уроня, твердила:
«Я не знаю, за что ты мучаешь меня?»

Он онемел.
В привычный сумрак
Вдруг эта буря ворвалась.
Врасплох, и некогда подумать:

«Простите, я не знаю Вас.
Не я надел на Вас оковы»
И вдруг спросил едва дыша:
«Как Вас зовут? Скажите, кто Вы?»

Она в ответ: «Твоя Душа».

Эдуард Асадов

С годами меньше круг друзей,
Скромнее дом и проще пища.
Не жду непрошеных гостей,
Застолье кажется излишним...
Всё ближе сердцу разговор,
А не веселье до упаду,
Душа смела ненужный сор
С годами. Лишнего не надо.
Мне тишина теперь родней,
Не хочется ни ссор, ни драки.
Я вижу дно в глазах людей
И целый мир в глазах собаки.
Все драгоценнее заря,
Январский снег и майский ветер,
А новый лист календаря
Дороже всех валют на свете.
Благословляю каждый миг
И каждый вдох, что мною сделан.
Теперь всё на местах своих,
Добро и зло, любовь и вера...

Светлана Лисиенкова

- Ты моей никогда не будешь,
Ты моей никогда не станешь,
Наяву меня не полюбишь
И во сне меня не обманешь...

На юру загорятся листья,
За горой загорится море.
По дороге промчатся рысью
Черноперых всадников двое.

Кони их пробегут меж холмами
По лесам в осеннем уборе,
И исчезнут они в тумане,
А за ними погаснет море.

Будут терпкие листья зыбки
На дубах старинного бора.
И останутся лишь обрывки
Их неясного разговора:

• Ты моим никогда не будешь,

Ты моим никогда не станешь.
Наяву меня не погубишь
И во сне меня не приманишь.

Давид Самойлов. Избранные произведения.
Москва, «Художественная литература», 1990.

Хорошо быть молодым,
За любовь к себе сражаться,
Перед зеркалом седым
Независимо держаться.
Хорошо всего хотеть,
брать свое, и не украдкой
Гордой гривой шелестеть,
гордой славиться повадкой,
То и это затевать,
порываясь тем и этим,
Вечно повод подавать
раздувалам жарких сплетен!

Когда мы были молодые,
когда мы были молодые,
И чушь прекрасную несли
Фонтаны били голубые,
и розы красные росли.
Когда мы были молодые,
и чушь прекрасную несли.

Хорошо ходить конем,
Власть держать над полным залом,
Не дрожать над каждым днем,
Вот уж этого – навалом.
Хорошо быть молодым,
просто лучше не бывает,
Спирт, бессонница и дым -
все идеи навевает,
Наши юные тела
закаляет исступленье,
Вот и кончилось ля-ля -
музыкальное вступленье!

Но пронзительный мотив
Начинается, вниманье,
Спят, друг друга обхватив,
Молодые, как в нирване.
И в невежестве своем
молодые человеки
Ни бум-бум о берегах,
о серебряных лугах,
Где седые человеки
спать обнимутся вдвоем,
а один уснет навеки...
Хорошо быть молодым,
просто лучше не бывает..

Сегодня день рождения Юнны Мориц

Уходит прошлое. Его не удержать.
Все дальше голоса, улыбки, взгляды.
И хочется от боли закричать,
Чтобы вернуть того, кого нет рядом.
Уходит мир. Который был любим.
И не узнать дома, аллеи, скверы.
Где каждый камень был уже своим,
И где теперь другие интерьеры...
Уходим мы. Какими уж не стать.
И нет билета в солнечное детство.
Как много мы теперь готовы дать,
Чтобы найти в былое время дверцу.
Уходит счастье. Только б не забыть
Тепло души и рук прикосновение.
Как хочется до слез все вновь прожить,
Вернуться в прошлое.
Хотя бы на мгновение..

С упорством колорадского жука
И с грацией беременной улитки
Степан Кузьмич, подвыпивший слегка,
Осуществлял напрасные попытки

Фаину Львовну в гости пригласить.
Та отбивалась (сумкой и словами):
«Степан Кузьмич, что общего меж нами?
Добром прошу — умерьте вашу прыть!

Не для того кончала я филфак,
Чтоб вы меня мусолили руками!
Вы даже не знакомы с Мураками*!
И в пятнах от томата ваш пиджак...»

Степан Кузьмич, обидевшись, икнул:
«Нас тоже не из лыка... ик... пошили!
Пинжак на днях буквально простирнул,
А с му@аками сроду не дружили!

Напрасно вы не хочете иттить —
Покушаем салатик с крабьей палкой**...
Могу бутыль шампусика купить —
Такой роскошной даме разве жалко?..»

«Степан Кузьмич, оставьте сей же час
Хватать меня рукой за область таза!
Мечтала я... но только не о вас!..
Да вы в музеях не были ни разу!..»

«Вот всё бы вам, Фаиночка, пенять!..
Я дико извиняюсь — в ваши годы
Не по музеям надобно скакать,
А хлопотать об продолженьи рода!»

«О, Господи! Да вы ещё шутник!
Оставьте ваши пошлые замашки —
Идите, размножайтесь с Чебурашкой,
Любитель заложить за воротник!..»

...Так вспоминали дедушка Степан
С его супругой, бабушкой Фаиной,
Как начинался бурный их роман
...дцать лет назад на улице Неглинной...

А трое внуков, не желая спать,
В шесть рук держали деда за рубашку
И в сотый раз просили рассказать
Про бабушку, музей и Чебурашку...

© Ирина Веорет

За рощей туман сгущался,
всё чаще дождь моросил.
Я с молодостью прощался,
прощенья у ней просил.

– Ещё, – говорил, – побуду.
– Пора, – отвечала, – в путь.
О, я тебя не забуду!
О, ты меня не забудь!

Двенадцать часов пробило.
Темно за окном, черно.
– Когда это, милый, было?
– Вчера, – говорю, – давно.

Луна в облаках бродила,
шуршала у ног трава.
Ах, молодость, ты правдива!
Ах, молодость, ты права!

И тщетно взываю к чуду,
и что-то сжимает грудь...
О, я тебя не забуду!
О, ты меня не забудь!

Юрий Левитанский

Рыжая осень, как хитрая бестия,
Прячет в листве золотистые нити.
Кто их отыщет – на счастье берите!
Нет талисманов счастливей и действенней

Тканых дождями задумчивых песенок,
Что раскидал по ветвям на просушку
Ласковый ветер. Лесные опушки
Манят охочих до таинств чудесенных

Вглубь октября запоздалою ягодой,
Скрытой от глаз под разлапистой хвоей,
Каплями меда застывшей смолою,
Звездами, зябко дрожащими в заводи.

Желтые блики на огненном бархате
Вьюги зимою укроют снегами,
Но ненадолго. Весна, подступая,
Освободит буйство красок от наледи.

Олелия Лис

Не жалейте о том, что стареете.
Многим в этом было отказано.
Значит, вы уходить не смеете!
Значит, вы ещё жить обязаны!
Ради тех, кто в вас так нуждается,
В меру сил кому помогаете.
Пусть они это скрыть пытаются,
Но от вас-то не скрыть, вы ж знаете.
Больше пережили, больше видели.
Ну а коли мешать не велено,
Не со зла они вас обидели,
Не печальтесь, ведь молодо – зелено.

Не жалейте о том, что стареете.
Многим в этом было отказано.
Это значит, что вы успеете
Те слова сказать, что не сказаны.
Пусть не громкие, не приметные,
Обращённые всем и каждому,
Что согреты душой, заветные
И по смыслу такие важные.
Так уж видимо жизнь устроена,
Скорбь молчанием приумножена.
Пустяков было столь говорено,
А тепло на потом отложено

Не жалейте о том, что стареете.
Многим в этом было отказано.
Это значит, что вы сумеете
Сделать то, что ещё не сделано.
Что давно на потом оставили,
А потом как-то не было случая
Бросить, будто бы, жизнь заставила,
Только совесть всё время мучала
Ни к чему эти муки адовы.
Вам терять уже больше нечего.
Смысла нет на потом откладывать,
Ничего не бывает вечного.

Не жалейте о том, что стареете.
Многим в этом было отказано.
А не то потом пожалеете,
Жизнь браня разноцветными фразами.
Сколько свыше вам жить назначено?
Что судьбою вам уготовано?
Жизнью вашей сполна заплачено.
Старость вам неспроста дарована.
По такому-то поводу важному
Стать наградой, наверно, призвана
Жизнь даётся и всем и каждому,
Ну, а старость лишь только избранным.

Геннадий Фёдорович Миронов

В шкафу угрюмом, в тихом зале
На полках КНИГИ умирали...
Нет, не плохими они были,
А просто люди их забыли.
Забившись в «интернета» дали,
Их просто больше не читали...

Желтели тихие страницы,
Где мудрость всех веков хранится,
И без людской любви, заботы
Дышали пылью переплёты.
Добры, наивны книги были —
Не знали, что их разлюбили.
Они всё ждали, ждали, ждали...

Людские руки вспоминали...
И в час ночной им снились лица,
Те, что склонялись над страницей.
Уютной лампы свет высоко
И капли яблочного сока,
Что брызнули на лист раскрытый,
Цветок засушенный, забытый,
Билет в театр, что был закладкой,
След пальца от конфеты сладкой...

И стаи галочек-пометок —
Следы раздумий, тайных меток,
Оставленных карандашом.
«Ах, как же было хорошо!» —
Они вздыхали.... А за окном
Убогий мир хлебал ковшом
«Видосы» с виртуальной «фиги»,
Какие, братцы, к чёрту, книги,
Где всюду тупость бьёт ключом!

В шкафу угрюмом, в тихом зале
На полках КНИГИ умирали...

(с) Лариса Юрьевна Сперанская

Капризной Музе на плечо
Склоняю голову.
Печать на сердце горячо
Топленым оловом.
Шепчу Ей: «Слышишь как болит?
Внутри сжимается...»
Она с усмешкой: «Хватит ныть.
Строка рождается!»
По горлу ну почти прожгло.
Играю ритмами.
Хватаю дерзко за крыло
В капканы с рифмами.
Дрожу. Во взгляде пелена.
До исступления.
Прилив. Отлив. Опять волна
Словотечения.

Марина Демшевская

С годами научилась я ценить
Заваренный на травах свежий чай...
И постаралась тех людей забыть,
Кто потерялся где-то невзначай.

С годами научилась понимать,
Что грош цена всем клятвам и словам,
Когда тебя умеют оставлять
Во мраке на съедение волкам.

С годами научилась всё прощать
И отпускать на волю словно птиц
Тех, кто умеет только обещать,
Но перейти боится слов границ.

С годами научилась крепко спать,
Плевать на суету, тревоги, быт,
Смотреть на небо, глубоко дышать
И избавляться быстро от обид...

© Ирина Гертье

А мы теперь немножечко не те...
Хотели мы того иль не хотели:
Нет бабочек, тех самых, – в животе...
Погибли, может, или улетели...
Нет лёгкой бесшабашности уже,
И чёртиков в глазах всё реже искры,
И нынче, сбросив газ на вираже,
Заходим в повороты очень чисто.
Почти заглох былой авантюризм,
Рискованность в желаньях и поступках,
И разухабистая лихость сверху – вниз
В решениях, словах и даже в шутках.
Нет, мы не хуже стали... но не те:
Мудрее, осторожнее, умнее... -
Без бабочек – в мозгах и в животе...
Нас просто заземлила жизнь и время.
инет