Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

В годы перед Второй мировой войной двое братьев вместе работали сапожниками в немецком городе Херцогенаурах. Но во время войны между братьями и сестрами произошла ужасная ссора — ссора настолько взрывоопасная, что семейный бизнес разделился надвое. Сначала вражда заразила только их новый конкурирующий персонал. Но в последующие годы это разногласие разделило весь Херцогенаурах. Жители стали яростно преданными одной марке обуви. Местные предприятия выбирали стороны, и браки между линиями не поощрялись. Со временем Херцогенаурах стал известен как «город с согнутыми шеями», потому что его жители смотрели вниз, чтобы убедиться, что они взаимодействуют с членами своей группы. Но может ли такое серьезное разделение быть связано с обувью? Разве не требуются более значительные культурные различия, чтобы вызвать такой уровень конфликта?

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

Чтобы ответить на этот вопрос, мы можем обратиться к социальному психологу Анри Тайфелю и его сотрудникам из Бристольского университета. Эта команда разработала минимальную групповую парадигму, методологию, предназначенную для исследования минимальных условий, необходимых для того, чтобы настроить людей друг против друга. Их план состоял в том, чтобы собрать участников без обычных факторов, ведущих к враждебности, таких как религиозные, этнические, гендерные или другие культурные различия. Затем они разделялись на группы и запускали их через сценарии, добавляющие по одной переменной за раз, чтобы увидеть, что вызвало конфликт.

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

Но сначала им нужно было контрольное условие — пара групп без какой-либо групповой предвзятости. Исследователи сказали участникам, что они были сгруппированы на основе их способности правильно или неправильно оценивать вещи; но на самом деле группы были совершенно случайными. Поскольку исследователи гарантировали, что ни один из участников не взаимодействовал, ни у кого не могло быть никаких суждений или личных связей. Затем всем дали ресурсы для раздачи. Каждый участник мог свободно давать ресурсы членам любой группы, и, что важно, все было анонимно. Так что, что бы ни решил участник, это никак не повлияло на то, сколько ресурсов он получит лично. Со всеми ингредиентами для дискриминации удалены и нет причин для конкуренции за ресурсы, ученые предположили, что это создаст бесконфликтную основу для дальнейших исследований.

Но даже в этих группах, где членство определялось только воспринимаемым сходством в обладании произвольным навыком, люди по-прежнему демонстрировали внутригрупповую предвзятость. Они постоянно давали больше членам своей группы, чем чужой. Позже исследование пошло еще дальше, сообщив участникам, что единственное, что определяет их принадлежность к группе, — это подбрасывание монеты. Но групповая предвзятость все же имела место. Достаточно было минимальных групп «мы» и «они».

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

Итак, при отсутствии стереотипов, конфликтов ресурсов и различий в статусе, что оставалось? Что может объяснить людей, явно предпочитающих самые временные и бессмысленные группы? Ответ, который пришел к Тайфелу и его коллегам, заключался в социальной идентичности. Люди регулярно используют членство в группе, чтобы помочь определить свое чувство идентичности. И эти минимальные групповые эксперименты показали, что просто быть классифицированным как часть группы достаточно, чтобы связать эту группу с самоощущением человека. Затем, пытаясь создать значимую идентичность, участники выделяли больше ресурсов своей группе, чем чужой, преследуя интересы своей группы, несмотря на отсутствие явной выгоды для себя. как личности.

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

Варианты этих экспериментов были проведены по всему миру, чтобы изучить, как общее ощущение «нас» может повлиять на наше внимание, восприятие, память и эмоции. Ментальные процессы, лежащие в основе минимальных групповых различий, по-видимому, такие же, как и многие из тех, которые лежат в основе реальной групповой идентичности. Так что вполне возможно, что эти, казалось бы, незначительные различия могут перерасти в гораздо более серьезные разногласия. Тем не менее, минимальные группы не всегда разъединяют людей. Объединение людей в новую группу может временно помочь людям преодолеть укоренившиеся предубеждения. Однако эти положительные эффекты легко сводятся на нет внешними факторами, усиливающими существующую групповую идентичность.

Соперничество между братьями и сестрами, разделившее город

В конечном счете, групповая психология является частью человеческого состояния, и наша склонность к внутригрупповому предубеждению является его неоспоримой частью. Так что все мы должны сделать наши группы и самих себя как можно более инклюзивными для других.