Позитивчик (фото, видео, рассказы для хорошего настроения)

Больше всего на свете Лариса Арнольдовна не любила срыва планов, беспорядка и соседа — сантехника Алексея Степановича...

В тот день искусствовед Лариса Арнольдовна возвращалась с выставки — нарядная, в алом необъятном пальто, вся под впечатлением от искусства.
Выйдя из лифта, она увидела, как сосед — как всегда, в кепке и рабочем комбинезоне — кормит сосисками грязного чёрного кота.

— Что это такое?! — грозно спросила Лариса вместо приветствия.
— Да котяра бездомный, — добродушно ответил Алексей. — В подъезде объявился. Решил подкормить его.
— Так, прошу вас, уберите ЭТО немедленно. Грязь и мерзость!
— Да вы гляньте, какой холёный под грязью. Недавно потерялся, явно! Или выбросили. Ну, чуть запылился...
— Это антисанитария! Он же с помойки! Значит так. Звоню в домоуправление, пусть разбираются.
— Они разберутся! На живодёрку!
— Не давите на жалость! Я тоже люблю животных. Но здоровье дороже.

Достала телефон, набрала номер, вызывающе глядя на соседа. Тот исподлобья наблюдал.

— Жестокая ты женщина, Лариса Арнольдовна. Иди... к своим картинам, — схватил кота и понёс в квартиру. Громко хлопнула дверь. Лариса убрала телефон. «Прекрасно! Чувствую себя последней сволочью!» — пробормотала она и поплелась в квартиру. Пока Лариса с остервенением мыла руки, Алексей заглядывал под шкаф, куда спрятался кот. «Да... Я хотел собаку. Слышь, котяра! Буду звать тебя Полкан. Понял?» Кот неожиданно замурлыкал.

Прошло две недели. Лариса сидела вечером дома перед компьютером и печатала доклад, прихлебывая кофе. Из динамиков лился Чайковский. На лестнице послышался шум. В дверь позвонили. На пороге стоял врач «скорой». Повеяло недобрым.

— Здравствуйте! Я по поводу вашего соседа, Комарова Алексея Степановича... Знаете его? — медик говорил быстро. Женщина растерянно кивнула.

— Сердечный приступ, увозим в больницу. Дверь захлопнули, а кот выбежал. Присмотрите?
У квартиры соседа бегал пушистый чёрный кот и громко мяукал.

«Тот самый подкидыш... Ничего себе!»
Лариса вспомнила грязного зверька у мятой газеты. «Ну, договорились», — и врач побежал вниз. Лариса вышла, посмотрела на кота и вернулась в квартиру. Прошла в гостиную, дрожащими руками налила коньяка, выпила и, сделав громче Чайковского. Села за компьютер. «От них всё равно одна грязь, я не могу, пусть сами разбираются», — бормотала она, барабаня по клавишам. Из динамиков гремели литавры.
Утром Лариса взглянула на квартиру соседа — кот спокойно сидел на коврике, ожидая хозяина. Женщина, постояв, скрылась за дверью и вернулась с сосисками и газетой. Положила возле кота. Тот подошёл, понюхал и набросился на еду. Лариса неожиданно для себя обрадовалась. Но тут же рассердилась: «Что это я? Надо позвонить домоуправу».

Прошёл ещё день. Кот упорно ждал хозяина. Лариса почему-то никому не звонила, а продолжала его подкармливать — колбасой, а потом кормом из пакетиков. Вечером её ждал удар. Она собиралась в театр, но перед выходом позвонила подруга и сообщила, что, во-первых, театр отменяется, так как приехал её муж. А во-вторых, руководство отменило выступление Ларисы на симпозиуме в Лондоне...

В окно стучались тьма и дождь. Лариса, в халате, с разобранной причёской, заваривала кофе под грохочущую арию из «Аиды». Поставила в электродуховку противень с полуфабрикатной лазаньей, прошла в комнату и устроилась перед телевизором — с кофе и пирожными. Жизнь стала казаться не такой уж скверной.

Внезапно погас свет, в квартире повисла тишина.
Слышался меланхоличный шум дождя. Лариса выглянула в окно: в соседних домах тоже было темно. Она нашла свечу и спички. Некоторое время Лариса сидела, глядя на пламя. Потом вскочила, выбежала из квартиры и вернулась с котом. Пушистый зверёк вырвался и укрылся под шкафом. Женщина неуклюже села рядом, на пол, и вдруг всхлипнула: «Правильно делаешь! Я тоже хочу под шкаф. Никого не видеть. Как они мне все надоели! Котя, слышишь?» Ответа не последовало. «Скажешь, совсем тётка ку-ку? Нет... Просто несчастная.

Хороший кот, красавец стал. Хозяин у тебя есть, заботится о тебе. А обо мне — никто. Никому я не нужна. Старая дура с картинами. Я светильник в коридоре не выключаю. Придёшь домой, а там свет, будто кто ждёт меня... Тебе хоть пожалуюсь. Мне и готовить для себя скучно. Хочется для кого-то. Ой! Я тебя угощу сейчас...» Женщина ринулась в кухню, чуть не сбив напольную вазу. Достала из остывшей духовки противень с лазаньей, вернулась в комнату и села на пол. Кот, привлечённый запахом мяса, выполз из-под шкафа. Понюхал угощение и начал уплетать. Лариса стащила с кресла подушку, плед и стала укладываться на полу. Бормотала: «Не получается, и бог с ним». Посмотрела на жующего кота, тлеющую свечу и заснула.

Через день Лариса Арнольдовна сидела в больнице у постели Алексея Степановича.
Тот уплетал пирожки из большого бумажного пакета.
– Язык проглотить можно! — восхищался сосед.
Женщина смутилась: «Ерунда, я лучше могу... Ватрушки, кулебяки...»
— И спасибо, что кота приютили!
— Так получилось, — смешалась она. — И вы знаете, он такой воспитанный! Интеллигентный! Ещё... Извините меня за тот инцидент, помните, насчёт антисанитарии.
— Я тоже нахамил.
— Ерунда. Так вот. Была неправа и готова исправиться. Давайте я возьму кота. Насовсем.

— А вы говорили, от животных грязь!
– Не так уж и много. Радости больше. Алексей Степанович, отдайте Полкана!
— Не могу, я к нему привык.
— Отдайте кота старой одинокой женщине!
— Это кому?!
— Да мне, мне!
— Вы молодая и красивая. Когда не сердитесь.

Лариса опустила глаза. Алексей воодушевился:
— Давайте мы к вам с Полканом будем приходить и есть ваши шикарные пирожки.
— Ну уж прямо шикарные...
— И гулять вместе в парке. Я поводок сделаю.
— Проще купить, — рассудила женщина.
— Замётано!" – засмеялся сосед.
Лариса тоже. Внезапно Алексей побледнел и схватился за сердце.
— Позовите... — и осекся, сползая по подушке.

Спустя два часа Лариса бродила взад-вперёд мимо двери с надписью«Операционная». Наконец вышла медсестра:
— Вам же сказали — поезжайте домой. Мы позвоним... в любом случае.

Лариса смотрела в сторону, в глазах стояли слёзы.

Стояла сухая поздняя осень, ноябрь выдался на славу. Из динамиков городского парка лилась ария из итальянской оперы. По тропинке, заваленной опавшими листьями, крался чёрный пушистый кот. Он всё ближе подползал к большой вороне, нагло разгуливавшей по дорожке. Наконец, резко прыгнул. Но вредная птица улетела, обидно каркая и хлопая крыльями. Пушистый остался ни с чем. Женский голос позвал: — Полкан!
Кот обернулся и побежал на зов. Высокая крупная женщина в необъятном алом пальто подняла забияку на руки, укоризненно качая головой, а маленький сухопарый мужчина в кепке начал заботливо стряхивать с чёрной шёрстки травинки, потом, смеясь, забрал его на плечо. Кот довольно жмурился. Пара неторопливо удалялась вглубь осеннего парка, а из динамиков всё лилась и лилась сладкоголосая итальянская опера.

© Исабель

Когда я слышу слово «леди», меня начинает немного мутить, потому что был у меня как-то парень, помешанный на этих ледях.
Как не старалась я себя вести подобающе, все равно постоянно слышала:

- А настоящие леди не выходят к завтраку в семейниках.
А настоящие леди не аплодируют соседям, когда те трахаются громко.
А настоящие леди не кусают луковицу и не орут: «Зацени, я Буратино!».
А настоящие леди не говорят: «Брат, подогрей мне вареник!» в качестве прелюдии.
А настоящие леди не пинают, когда делаешь им замечание!

И так бесконечно.

Однажды я зашла в туалет, а он цокает языком из-за двери:
«А настоящие леди тихо писиют!».
- Откуда ты знаешь? – кричу ему.
- Я документальный фильм видел. Леди все делают тихо. Во время родов говорят: «Ой». Даже если им молоток на ногу уронить, они улыбаются и говорят: «Надо же какая неприятность, ха-ха-ха». Им там даже в качестве эксперимента специально молотки роняли неожиданно.

Одной даже рояль на голову уронили, а она такая: «Ах, мой парикмахер огорчится».
- Капец какой!
- А еще они не разговаривают сидя на унитазе.
- Ты же первый начал!
- Я тебя проверял.
- Вот и найди себе леди! Чего ты со мной-то связался?
- А ты сначала такая тихая была, в очках. Я обознался.

Как я его не прибила, не знаю.

Расстались мы смешно.
Думаю, он просто искал повод от меня наконец избавиться и нашел.

Пошли мы с ним вечером в «Пятерочку» за свеклой. Он свеклу очень любил, говорил, что от нее душе в организме легче. Как из него вся душа через прямую кишку не вышла, не знаю.

Ну, я чуть-чуть его обогнала, открываю дверь и тут он мне вслед орет:

- Ага! Все, мы расстаемся!
- Даептвоюмать. Что не так в этот раз?
- Настоящая леди бы подождала, когда ей дверь откроют! – сделал оскорбленное лицо и убежал аж волосы назад.

Старушка какая-то мимо шла, похлопала меня по плечу и говорит:

- Перевернулся на твоей улице камаз с пряниками, девка. Поздравляю с досрочным освобождением.

Видимо, тоже имела аналогичный опыт. Очкастая такая бабка, приятная.

То есть, по его логике настоящие леди – это кошки, потому что они садятся перед дверью и орут, чтоб впустили. Вот, кстати, с кого пример брать не западло, так это с кошек. Уж они-то и красивые, и грациозные, и манеры у них зашибись.

В общем, будьте собой. Живыми, настоящими. Этого вполне достаточно для любви и для жизни. Хотите – открывайте двери, хотите – орите, чтоб открыли. Главное, держитесь подальше от душнил. Аминь, сестры.

Зоя Арефьева

Пересматриваешь старые фотографии.
Находишь фото бабушки в юности.
Залипаешь.
Потому что красиво.
Всё красиво.
Лицо, прическа, шляпка..

Прошло много лет со времен этой фотографии, и причёски такие уже не носят, и шляпки, но от образа не оторвать восторженных глаз.
А потом находишь свое фото.
Где тебе 16 лет.
И ты сперва падаешь в обморок, а потом ржёшь, как конь, упав лицом в ковёр.
И думаешь, куда бы подальше это фото припрятать, чтоб не позориться перед будущими внуками.
Потому что всё чудовищно.
Особенно чёлка.
Вы помните эти чёлки?
Аэродромы для мошек?
Птичьи гнезда во лбу?
Вот этот задеревенелый волосяной ком?
Каждое утро тратишь час.
Плойка, начес, балончик лака «Прелесть»..
Крутишь, чешешь, брызгаешь едкой «Прелестью», пока над головой не начнёт возвышаться воинственный «Хайль Гитлер».
Потом тональный крем балет, пудра, ярко-розовые румяна, зелёные тени.
В тушь поплевала и накрасила в три слоя.
Каждый слой необходимо припудривать, чтоб красиво изгибалось и торчало.
Потому что ресницы должны корреспондировать хайль Гитлеру на голове, иначе образ рассыпается.
И финальный штрих-помада.
В моде того времени были помады двух цветов – Белый перламутр и анализ кала.
И темно-коричневый контурный карандаш для губ.
И если под помаду цвета анализов этот карандаш ещё худо-бедно подходил, то под белый перламутр получалось весьма, знаете ли, странное зрелище. Обведенная коричневым верхняя губа очень напоминала залихватские усы, а белый цвет помады придавал образу благородную бледность из серии «В последний путь» или «Спи спокойно, усатая женщина – гусар»
Но не стоит забывать, что в дополнении к макияжу и причёске шла одежда, и это, конечно, тема отдельного поста.
Коротенечко упомяну про лосины цвета «вырвиглаз», пуховики, у которых весь пух опадал вниз после недели носки и получался прикид в стиле» Баба-жопа – самовар»
И обязательно капор.
Ангоровый.
Причём, этот капор, стоило его натянуть на голову, сразу же проникал во все возможные отверстия и заполнял своим ангоровым ворсом весь организм.
Утеплял не только снаружи, но и изнутри.
А на ногах коричневые ботиночки, отороченные мехом мёртвой китайской белки.
И на дискотеку эстрадного отделения училища искусств.
И пить кокосовый крем-ликёр, закрывшись в кабинете сольфеджио.
И танцевать медляк с красивым саксофонистом, и целоваться напомаженными усами, страстно бодаясь каменной залакированной чёлкой.
Потом самозабвенно блевать кокосовым крем-ликером из окна кабинета сольфеджио.
Предварительно закрывшись, конечно же..
Етишкин корень, вот же времена были!!
... Но фотографию все равно припрячу от греха подальше.
Потому что одно дело всё это вспоминать, и совершенно другое-на это смотреть.
Не стоит травмировать неокрепшую психику будущих внуков – точно вам говорю.

© Вера Бекирова

Международный день танго (International Tango Day)
Отмечается: ежегодно 11 Декабря



Ежегодно 11 декабря, в день рождения аргентинского певца и киноактера, знаменитого «Короля танго» Карлоса Гарделя, отмечается Международный день танго.
Медики утверждают, что практически все виды танцев полезны для здоровья, но танго – особенный танец. Многие специалисты называют его панацеей от всех болезней. Не случайно сегодня, особенно в европейских странах, танго-терапия пользуется особенной популярностью.
Учёные доказали, что мастера танго обладают такой же координацией, как и космонавты. Они в совершенстве владеют собственным телом и практически никогда не жалуются на суставы. Особенно актуален союз «танго и здоровье» для диабетиков, поскольку данный танец способствует нормализации уровня сахара.
Источник: .
Танец в паре, под музыку значительно понижает содержание в организме гормона стресса – кортизола, а вот содержание тестостерона, мужского гормона и эндорфинов, «гормонов счастья», наоборот, повышает. В целом же танго значительно успокаивает человека и улучшает его настроение.

Отточенным, плавным, элегантным движениям танго не так сложно научиться, главное – желание! Желание разнообразить свою жизнь, сделать ее более яркой и насыщенной. Многие специалисты все чаще сейчас советуют заняться именно танцами вместо монотонного фитнеса. Однако, не стоит забывать, что танго – это не просто способ развлечься, оно, помимо прочего, несет в себе большую пользу для здоровья, как физического, так и, что гораздо важнее в наше время, насыщенное стрессами, душевного.

Танго – отличное хобби для людей «сидячих» профессий. У человека выпрямляются спина и плечи, походка становится более легкой. Девушки учатся ходить на шпильках красиво и правильно, сводя к минимуму тот вред, который наносит подобная обувь женским ножкам. Когда осанка правильно «выстроена», спина держится за счет костей позвоночника, что позволяет переутомленным мышцам расслабиться.

Танго – это не только замечательный способ бороться с неправильной осанкой, лишними килограммами и осенней усталостью, но и прекрасная профилактика сутулости и остеопороза.
Ашот Мкртумян, профессор, доктор медицинских наук, заведующий кафедрой эндокринологии и диабетологии МГМСУ говорит о танго следующее: «Танго – прекрасный танец, который помогает выправить и сохранить ровную естественную осанку и забыть о сутулости. Как и любая легкая физическая активность, танго позволяет накапливать кальций в организме, а не растрачивать его как, например, при занятии спортивной гимнастикой. Танец совершенно безопасен, ведь он не травматичен, а значит риск перелома в этом случае сводится к минимуму».

Аргентинский врач-психиатр Федерико Троссеро, написавший книгу «Танготерапия», пришел к выводу о том, что с помощью танго можно лечить множество болезней – от депрессии до шизофрении, ведь «танго само по себе имеет терапевтический эффект». Было отмечено, что после танцев самочувствие пациентов значительно улучшалось, а многие из них даже избавились от постоянно мучавших их головных болей.

В свою очередь другой аргентинский врач Роберто Пеидро, который одним из первых обратил внимание на лечебные свойства танго, считает, что оно может стать эффективным способом лечения таких тяжелых заболеваний как болезнь Альцгеймера и Паркинсона.

Эта мысль была подтверждена исследованием, проведенным Вашингтонским университетом США, в котором приняли участие две группы людей, страдающих паркинсонизмом, или дрожательным параличом. В одной из них больные регулярно занимались танго, а во второй делали упражнения со стульями. В результате пациенты первой группы продемонстрировали заметное улучшение не только общего самочувствия, но и координации движений.

Не обязательно болеть, чтобы лечиться танго. Канадские ученые считают, что именно аргентинское танго лучше всего подходит для поддержания ясности ума и координации у людей пожилого возраста, причем ценность подобной физической активности особенно возрастает в период зимы. Круговые движения в танго помимо прочего развивают еще и способность быстро принимать решения. Так же неизбежно тренируется двигательная память, необходимая для усвоения всех нюансов.
Источник:

«За здоровьем в темпе вальса» – польза танцевальной терапии для пенсионера

Мы поговорим сегодня о том, чем можно заниматься без специальных навыков, оборудования и лишних затрат. Речь пойдет о танцевальной терапии.

Граждане пожилого возраста, находясь на самоизоляции, лишились общения и потеряли темп жизни. Танцы – это универсальный способ хорошо провести свое время, как для молодежи, так и для пожилых людей. Конечно, мужчины и женщины преклонного возраста в силу возраста и проблем со здоровьем танцуют гораздо реже или не танцуют вообще. А зря!

Ведь танцевальная терапия – это один из самых полезных комбинированных видов досуга для физического, умственного и психического здоровья.

Что говорит наука?

Учеными из университета штата Миссури в США было проведено исследование, чтобы понять пользу танцевальных движений для людей преклонного возраста. В процессе этого выявили, что наибольшую пользу старикам приносят бальные танцы. Например, у пожилых людей, регулярно занимающихся вальсом, улучшается равновесие и значительно ускоряется ходьба. Они становятся более собранными и внимательными. Развивается дыхательная система и общая координация движений тела.

Кроме того, в ходе многочисленных исследований было обнаружено, что у людей, которые регулярно и долго занимаются танцами, значительно снижается риск болезни Паркинсона. Надо заметить, что в этом аспекте танцы оказались гораздо полезнее, чем чтение и решение кроссвордов!

Какую пользу от танцев мы отметили у наших получателей услуг в отделении дневного пребывания граждан пожилого возраста и инвалидов областного государственного автономного учреждения социального обслуживания «Комплексный центр социального обслуживания населения»?

Если рассматривать танцы в целом как вид спорта и досуга, то мы видим, что благодаря танцевальным движениям улучшились многие функции организма, например, память (нужно выучить алгоритм движений и ритмический рисунок). Повысился уровень фокусировки внимания (танцорам постоянно приходится следить за движениями своего партнера и реагировать на них). Мышцы и суставы – в хорошем тонусе. Улучшилось общее психологическое состояние (танцы избавляют от стресса и повышают уровень серотонина (гормона счастья). У многих получателей социальных услуг стабилизировалось артериальное давление. Также наши «танцоры» отметили, что благодаря физическим нагрузкам и активной мыслительной деятельности у них стабилизировались сон и пищеварительные процессы.

Какие танцы мы чаще всего рекомендуем гражданам пожилого возраста?

Лучшим танцем для пожилых людей считается вальс. Обилие плавных спокойных и легких в исполнении элементов помогает приобщиться к танцевальному миру даже тем, кто не занимался парными танцами ранее. Танцуя вальс, человек улучшает тонус всего организма. Вальсировать можно и без партнера, танец от этого не потеряет своей красоты.

Аргентинское танго также станет отличным выбором для пожилых танцоров. Простые элементы этого танца по силам любому человеку. Выучив основные движения, можно смело танцевать.

Не все пенсионеры хотят довольствоваться размеренными танцами. Ведь ритм и страсть латинских танцев способны взбодрить любого. В вопросах выбора танцевального направления нужно ограничиться лишь желанием и общей физической формой. Например, для женщин очень популярно направление восточных танцев. В любом возрасте он поддается нашим красавицам. Огромную пользу для женщины несет в себе это танцевальное направление. О восточных танцах можно написать много, оставим это для новой статьи.

Соблюдение техники безопасности и основных правил танцевальной тактики, позволит вам насладиться любимым занятием и получить от него незабываемые ощущения радости и уверенности в себе.

Люди пожилого возраста, занимаясь танцами, должны чрезмерно внимательно и осторожно относиться к ряду движений: активным поворотам головы (особенно, если есть остеохондроз), резким движениям ногами и руками, быстрым поворотам вокруг оси.

Большая часть болезней развивается от недостатка движений и хронических стрессов. Для человека пожилого возраста танцы могут стать именно тем волшебным лекарством, что нормализует работу всех систем в организме и отлично поднимает настроение!
Источник:

Так что танцуйте, снимайте стресс и просто получайте удовольствие от великолепной музыки и от танца под названием аргентинское танго.

Тяготы домохозяйства. Домработница по вызову

Стёпе исполнилось тридцать пять. Он работал удаленно, был холост, независим, свободолюбив, презирал отглаженные футболки, семейные ценности и долгосрочные отношения. Пах и выглядел Стёпа соответственно своему образу. По случаю торжества Стёпа собрал всех близких друзей за праздничным столом и приготовился отдохнуть, как в былые времена, но неблагодарные друзья и подруги, переженившиеся между собой, испортили всё настроение.

— Стёп, ты вообще собираешься что-то в жизни менять? — спросил Коля, разливая шампанское по пластиковым стаканчикам.

— Нет, — пожал плечами Стёпа, — у меня всё прекрасно.

— Посмотри вокруг себя, — не унимался Коля, — неужели тебя устраивает то, как ты живёшь?

— Что не так? — нахмурился Стёпа. — Я всего достиг сам, у меня огромная квартира!

— Да, но мы-то сидим в прихожей, — влезла в разговор занудная жена Коли, которую тот везде таскал с собой.

— На кухню вчера залетели голуби — я их никак не могу выгнать, в качалке пахнет по́том, в спальне есть нельзя — тараканы только и ждут зеленого света. Да и чем, собственно, вас не устраивает прихожая? — искренне удивился Стёпа. — Далеко ходить не нужно, можно даже не разуваться — всё как в лучших домах Лондона и Парижа.

— А питание, Стёп! Как ты питаешься! — на этот раз слово взяла Марина — женщина, загубившая судьбу лучшего друга Стёпы Димы — перспективного лентяя и алкоголика.

— Чем вас не устраивает пельменный торт с майонезным кремом? — возмутился Стёпа. — Я, между прочим, полчаса его готовил!

— Мне нравится, — прочавкал Дима и тут же получил в ответ суровый взгляд жены.

— Стёп, мы едим из одноразовой посуды, — снова взял слово Коля.

— Зато не надо мыть, — парировал именинник.

— А как же грязь? Когда ты в последний раз мыл полы? В прошлом году я уронил тут косточку вишни — так теперь у тебя растёт дерево посреди квартиры!

— Вы просто завидуете, — отмахнулся Стёпа и зачерпнул ложкой хлебный салат с сосисками.

— Но главное, Стёп, это одиночество, ты же тут без женщины совсем одичал, — погладила его по коленке Марина, и Стёпа слегка заскулил.

— В общем, мы тут скинулись тебе на подарок, — подвёл итог Коля.

— Та-а-ак, — глаза у Стёпы загорелись, — наконец что-то приятное.

— Заказали кое-кого...

— Ого! Спасибо, друзья! — обрадовался Стёпа. — Надеюсь, что это женщина? — подозрительно посмотрел он на друзей.

— Да, конечно, женщина. Да ещё и в соответствующем наряде, — смущенно хихикнула жена Коли.

— Обрадовали так обрадовали! — сиял Стёпа. — Я всегда мечтал, чтобы мне заказали такую. Спасибо, спасибо огромное!

Друзья как-то многозначительно переглянулись, но Стёпа этого не заметил. В этот самый момент раздался стук в дверь, от которого посуда, стулья и желудки гостей слегка подпрыгнули.

— Должно быть, это она, — предположил Дима.

— Как её зовут? — спросил воодушевлённый Стёпа, открывая дверь.

— Кажется, её зовут Ольга, — ответила Марина, и в этот момент дверь открылась полностью, сдвинув праздничный стол с гостями на полметра вглубь квартиры.

Входящая женщина нагнулась, чтобы не задеть головой косяк. Дверь скрипнула и слетела с петель.

— Прокофьевна, — тяжелым басом закончила за Мариной нанятая гостья и, втащив в квартиру два огромных чемодана, добавила: — Фамилия моя Набекрень.

— Н-н-н-надеюсь, что это не шест? — спросил, заикаясь, Стёпа, глядя, как эта массивная особа стыкует огромные блестящие трубки. В конце она насадила большую, напоминающую парус, тряпку и вместе с этой мачтой в руках направилась на кухню.

— Стойте! Там голуби! — закричал Стёпа. — Не пугайте их, иначе перья по всей квартире разлетятся!

Но Набекрень уже была на кухне и гремела посудой.

— Кого вы сюда привели?! — требовал у друзей разъяснений Стёпа.

— Это домработница. Мы арендовали её на сутки, — объяснял Коля. — Протрёт пыль, приготовит обед — ничего особенного.

— Может, приголубит тебя, — не сдержавшись, выдала жена Коли и неприлично громко рассмеялась.

В этот самый момент с кухни послышался звук передвигаемого гарнитура.

— Но мне это не нужно! — возмущался хозяин квартиры. — Заберите её себе, раз оплатили!

— Подарки не передаривают, — заявила Марина. — Ну ладно, мы пойдём, развлекайся, — в её голосе чувствовалось злорадство.

Друзья встали из-за стола и направились к выходу. Следом за ними из квартиры организованным строем вышли голуби.

Прикрыв входную дверь, Стёпа ворвался на кухню и чуть не потерял дар речи. Авторские пятна жира, засохшие на полу художественные капли кетчупа, цветущий хлеб — весь тот уют, которого мужчина годами добивался, был безвозвратно утерян.

Из мойки пропала вся посуда, включая сковороду, которая отмокала там со времен татаро-монгольского ига, из морозилки больше не торчал курино-пельменный айсберг, что не давал дверце закрыться, на предательски чистой плите в кастрюле что-то булькало и пахло полезными микроэлементами.

На кухонном столе лежали колготки. Стёпа удрученно вздохнул. Он бы очень хотел, чтобы эти колготки таили в себе ноги прекрасной стриптизерши, но бездушная одежда таила в себе неестественно огромный репчатый лук.

— С собственных грядок, — пояснила Набекрень, доставая крупную луковицу и занося над ней нож. — Авторское удобрение.

— Уходите, или... — начал было кричать Стёпа, но Ольга Прокофьевна надавила лезвием на овощ, и тот, хрустнув, выпрыснул в атмосферу сок.

«Хатико», «Унесённые ветром», слезоточивый газ и голодающие дети, вместе взятые, не смогли бы выдавить и одной десятой слёз, сколько удалось этому луку. Стёпа рванул в ванную комнату, сшибая на ходу кресла. Умывшись, он вернулся на кухню, но, не застав там незваную гостью, отправился на её поиски. Звук металла, доносившийся из качалки, настораживал.

— Что вы делаете?! — теряя самообладание, кричал Стёпа, разглядывая нанятую уборщицу, протирающую снятые с грифа штанги блины.

— У вас тут всё ржавчиной покрылось, — отвечала она, одной рукой держа блин, а второй методично стирая с него рыжий налёт. — Жалко снаряды: стоят без дела, закисают.

— Это не ваша печаль, что в этой квартире стоит без дела и закисает, — сказал Стёпа и машинально глянул на себя в зеркало. Из всего, что находилось в комнате, больше всего закисло тело самого Степана. — Если вы не уйдете, я вас выгоню силой, — злобно проскрежетал мужчина и взглядом указал на боксерскую грушу, которая за всю свою жизнь не познала ни одного удара и потому была покрыта несмываемым позором.

— Вот, — сняла с крючка боксёрские перчатки Ольга Прокофьевна и бросила их Стёпе, — я их от пыли протёрла, бейте, не стесняйтесь.

— Я... я женщин не бью, — замялся Стёпа.

— А вы не бойтесь, вам сначала попасть нужно, — улыбнулась домработница и помогла хозяину квартиры зашнуровать перчатки. — Если попадёте по мне, я уйду, а если нет — отработаю оплаченную услугу.

Стёпа кивнул. Ольга Прокофьевна была размером с половину комнаты, попасть в такую было проще, чем камнем в море. Стёпа встал в стойку и нанёс удар правой в ту область, которая по форме напоминала печально известную грушу.

Хрустнул локоть, рука пронзила воздух, женщина увернулась, порхнув легко и грациозно, слово колибри.

Стёпа озадаченно моргнул, чихнул, затем сделал ещё одну попытку. Снова мимо. Он начал наносить серии вялых ударов, целясь в корпус женщины, старался достать до второго подбородка апперкотом. Он даже пустил в ход ноги, но Набекрень играючи уходила от всех атак, параллельно успевая полить цветы и заменить лампочку в люстре.

Когда закончилось дыхание, а перед глазами закружились черные точки, Стёпа рухнул на пол и чуть не утонул в собственном поту.

— Предлагаю вам тренироваться каждый день, иначе вас на улице какие-нибудь пенсионеры или второклассники обижать начнут, — без намека на улыбку сказала домработница и направилась в святая святых квартиры — рабочий кабинет Степана.

— Не-не-не смейте! — выползая из тренажёрного зала, пыхтел Стёпа.

Средневековые за́мки не смогли бы похвастаться такой древней и благородной пылью, как эта комната. Покрытая этой самой пылью бутылка вина на столе могла бы быть продана по цене всей квартиры, если бы Стёпа его не выпил. Тут же лежал кусок пошехонского сыра, который давно перерос «Бри», «Данаблю» и другие «камамберы» в вопросах плесени.

Ольга Прокофьевна достала из чемодана свой костюм из микрофибры, зарядила швабру новой тряпкой и, словно меч из ножен, достала из чехла фамильный пипидастр.

Набекрень закружилась, завертелась, затрещала статическим электричеством. Стёпа попытался прорваться в комнату, но был вышвырнут оттуда разрядом тока. Наконец Ольга Прокофьевна открыла крышку системного блока, откуда нескончаемым потоком попёрла утрамбованная там годами пыль. Пипидастр сломался пополам, а тряпка оказалась бессильна против такого кунг-фу.

Из второго чемодана Ольга Прокофьевна вызволила пылесос «Вихрь 1000». В прошлом веке их выпускали для уборки космодромов очень ограниченной партией, но после того, как пылесосы начали выдирать грязь вместе с бетоном, их пришлось убрать из пользования. За хорошую работу по отмыванию взлетных площадок от нагара Ольга Прокофьевна получила в подарок один экземпляр и позже доработала его, немного убавив мощность.

Щелкнув тумблером, женщина засунула трубку в системный блок. Пыль входила в корпус пылесоса с хлопающими звуками. Стёпа снова бросился в комнату, чтобы спасти свой рабочий агрегат и чуть не попал в чёрную дыру, образованную внутри «Вихря».

— Если хотя бы один гигабайт оперативной памяти пропал, я вас засужу, Биосом клянусь! — угрожал Стёпа, включая системный блок после уборки.

Комната была чиста. Ольга Прокофьевна молча собирала инструмент и переодевалась.

— Ну что там? — спросила она, когда на рабочем столе появилась заставка.

— Ничего, — буркнул Стёпа.

— Совсем?

— Совсем. Я не знаю, как вы это сделали, — Стёпа устало выдохнул, — но производительность компьютера резко выросла.

— Это всё из-за пыли.

— Возможно, но ваш пылесос сожрал даже те вирусы, что мой антивирусник никак не хотел удалять, теперь свободное место на жестком диске выросло на двадцать процентов. Спасибо.

— На здоровье, — ответила Набекрень. — Пойдёмте на кухню, там ужин готов.

— А если я не хочу?! Силой заставите?

— Нет. Зачем? — ответила уборщица и, зайдя на кухню, сняла крышку с кастрюли.

Квартиру моментально заполнил насыщенный аромат, от которого у Стёпы желудочный сок чуть не прожёг насквозь весь пищеварительный тракт.

— А что там у вас? — как бы без интереса спросил хозяин квартиры, зайдя на кухню.

— Овощное рагу и печеночный торт. Я слышала, у вас день рождения сегодня.

— Фу, — брезгливо поморщился Стёпа.

— Я всё же положу вам, — без обиды сказала Ольга Прокофьевна и наполнила тарелку едой, а на стол поставила тот самый торт, который парил и тёк соком начинки.

Ольга Прокофьевна вставила в торт свечки и предложила имениннику задуть их и попробовать хотя бы кусочек торта, после чего она обязательно уйдёт, так как вся работа уже сделана.

Стёпа сдался и, сев за стол, пододвинул к себе тарелки. Дальше всё было как в тумане. Стёпа очнулся в больнице. Его увезли на скорой с пищевым отравлением. В порыве гастрономического экстаза Стёпа съел весь торт, а вместе с ним — все тридцать пять свечей, которыми и отравился.

Скорую Стёпе вызвала молодая соседка, спустившаяся в его квартиру на сводящий с ума запах еды, проникнувший к ней через вентиляцию. Дверь у Стёпы была не заперта. Соседка сопровождала его до самой палаты, а когда он очнулся, рассказала, что и как произошло. Девушка очень переживала и была вне себя от радости, когда Степан пришёл в себя.

— А вы не угостите меня своим тортом? — смущенно спросила, когда хронология событий была восстановлена.

— Тортом? Но я не готовил его. Его сделала домохозяйка по вызову. Кстати, а где она была, когда вы меня нашли?

— Домохозяйка по вызову? Не знаю. Когда я пришла, вы были один. На столе лежал рецепт, а на вас был надет поварской фартук, — удивлённо ответила девушка.

— Хотите сказать, что она мне привиделась?

Соседка лишь пожала плечами:

— Так что, угостите? Или хотя бы поведайте, как его готовить. Кстати, у вас дома такая чистота, вы большой молодец!

— Да говорю вам, это не я, это...

Тут Стёпа осёкся, увидев, как в его палату вошла санитарка, держа в руках огромный чемодан. Из него женщина достала две большие блестящие трубки, состыковала и насадила на них тряпку. Прежде чем начать уборку, она подмигнула Стёпе. Поняв, кто перед ним стоит, Стёпа подмигнул в ответ.

— А приходите завтра, если меня выпишут, — улыбнулся мужчина своей спасительнице. — Приготовим вместе.

Александр Райн

— Какой ещё тропический ливень?! Ты когда заказывал, описание читал? У тебя по инструкции снег и морозы. А это что?
Зима была в бешенстве. Декабрь виновато опустил глаза и вздохнул.
— Я хотел только посмотреть, как он выглядит, этот тропический ливень. Кто же знал, что его так много в одной упаковке? Я и взял-то всего один пробник.
— Пробник?! Сколько это будет продолжаться?
Зима смотрела на непрекращающиеся потоки дождя.
— Скоро закончится, — поспешил оправдаться Декабрь, — я самый маленький флакончик взял. Говорю же, только посмотреть. А потом сразу мороз включу.
Через несколько часов дождь прекратился и город превратился в каток.
Зима, откинувшиь на спинку стула, устало обмахивалась платочком.
— Еще раз закажешь, умник, я тебе ухи повыкручиваю.
Декабрь делал вид, что очень расстроен. И тихонько, чтобы Зима не заметила, задвинул под стол бидончик с тайфуном.
(с) Александр «Котобус» Горбов

Кража
Василий Митрофанович неторопливо шёл по дачному посёлку. Соседи давно разъехались, и дворы выглядели заброшено и неуютно. Хотя отчего же заброшено. Просто в сырой день позднего ноября земля не покрылась белым налетом, как это бывало обычно, а резала глаз грязной смесью пожухлых листьев и мокрого перегноя.

У Митрофановича, который жил в своём маленьком доме до самых лютых холодов, была определенная цель. Он обходил улицы посёлка в надежде найти что-то нужное для своего немудреного хозяйства. Не украсть, нет. Этого он себе никогда не позволял. Просто, уезжая до будущего сезона, дачники частенько избавлялись от ненужных им вещей.

Василий Митрофанович так нашёл для себя великолепный раскладной, лишь слегка поломанный, стол и вполне добротный, хоть и старый, диван. Побежал в деревню к знакомому водителю и вместе с Петром привёз это сокровище в свой небольшой уютный домик. Диван сначала неприятно пах сыростью, но когда высох, превратился в удобную и неплохо выглядящую мебель.
Руки у Василия Митрофановича росли откуда надо. Он мог отреставрировать и обновить практически любую вещь. Ему всегда было жалко, когда люди выбрасывали за ненадобностью ещё хорошую мебель или предметы домашнего быта. Он гладил забытые ненужные вещи рукой и представлял, как когда-то их покупали, придумывал для каждой свою историю. Они казались ему живыми, такими же стариками, как он сам.

История самого Василия Митрофановича выглядела до банального просто. Разведясь с женой, он уехал в другой город. На все попытки бывшего мужа увидеться с сыном она просила Василия не ломать мальчику жизнь. Второй её брак сложился удачно, и сын, не помнивший Василия Митрофановича, считал отцом своего отчима.
Когда же отец разыскал его, уже взрослого, сын не захотел даже поговорить с ним. Других детей у мужчины не было, и жизнь свою он доживал в одиночестве, коротая зиму в комнате, сохранившейся за ним, как единственное жильё со времён общежития, переведённое городской администрацией в жилой фонд, а летом отводя душу на дачном участке.
Участок этот достался ему за бесценок от приятеля, которому надоела дачная жизнь, и он, можно сказать, подарил свои владения Василию Митрофановичу с условием, что тот погасит накопившиеся за последние годы долги. Долги Василий Митрофанович погасил и превратился в рьяного дачника, достроившего недостроенный домишко и разбившего небольшой огород на теперь уже своих шести сотках.

***
Митрофанович добрался до крайней улицы, где недавно сменилось сразу несколько хозяев дачных участков. Этот угол был ему особенно интересен. Новые дачники, заезжая, как правило, избавлялись от старого хлама. Но в этот раз рядом с дворами ничего интересного не оказалось и он уже совсем было повернул назад, как заметил шевеление рядом с крыльцом одного из домов. Василий Митрофанович вгляделся.
У крыльца, привязанная цепью к вбитому в землю штырю, лежала собака. Её свалявшаяся шерсть практически не отличалась по цвету от грязной серой листвы.
— Эй! — окликнул собаку Митрофанович. — Живая ты там?
Собака не залаяла. Лишь слегка приподняла голову и тут же снова опустила морду на передние лапы.

— Не люди, а сволочи, — раздался за его спиной голос.
От неожиданности мужчина вздрогнул. Думал, что никого, кроме него, уже и нет в посёлке.
— Здравствуйте. — поздоровалась невесть откуда возникшая женщина. — А вы же не с нашей улицы.
— Не с вашей, — согласился Митрофанович. — С пятой я.
— Тоже дом закрывать приехали?
Он кивнул, не желая вдаваться в подробности.
— Вот и я. Воздух с труб спустить, да дом на зиму запереть. Сын с утра привёз, сейчас забрать должен. Хотите, и вас до города подбросить можем.
— Да нет, у меня дела ещё есть, — отказался Василий Митрофанович. — А собака что же, здесь так и останется? Она же привязана.
— А кто её знает, — пожала плечами женщина. — Хозяйка вроде приезжает, кормит иногда. Оно и понятно, куда же её такую здоровую в город.
— Иногда? А когда же в последний раз приезжала она?
— А кто же её знает. Летом-то собака хорошо охраняла, ко двору и подойти было страшно. А сейчас, гляди, лежит, не встаёт. Может больная?
— Голодная она, похоже. — вздохнул Василий Митрофанович. — Вот и ослабела. Так давно вы хозяйку видели?
— В октябре поди, в конце. В ноябре мы приезжали в начале, не было у них никого. Но, видать, приезжала, раз псина жива ещё.
— А адреса её нет или телефона?
— Нет, — покачала головой женщина. — Мы же первый год, как эту дачу купили. Да и они недолго живут. Не знаем пока соседей.
— Ну ладно, — вздохнул Василий Митрофанович. — Пойду я к себе. До будущего сезона.
— И вам, — охотно откликнулась женщина. — Не хворайте.

***
Вернувшись в дом, старик захлопотал. Достал большую кастрюлю, налил воды, дождался, пока закипит, крупы засыпал и выложил туда же полбанки тушёнки. Всё это время поглядывал в окно. Увидел, как по дороге из посёлка шустро проехала небольшая серая машина. Значит, соседку забрал сын.
Мужчина нашёл подходящую миску, перелил жидкое варево в банку и заторопился на крайнюю улицу.

Собака всё так же лежала, не трогаясь с места. Василий Митрофанович обошел забор по периметру. Заметив отстающую в одном месте рабицу, отогнул сетку и осторожно пробрался во двор. Собака снова приподняла голову, но осталась на месте. Он аккуратно перелил в миску еду и поставил перед животным.
Псина втянула носом воздух и, учуяв запах съестного, подвинулась к посудине и начала жадно есть. Миска в мгновение опустела. Василий Митрофанович долил остатки. Собака съела их так же быстро, как и первую порцию.
— Завтра ещё приду, покормлю тебя, — сказал он сочувственно. — А ты лежи-лежи, набирайся сил.

Через два дня собака неожиданно встала ему навстречу. Василий Митрофанович даже отшатнулся. Она была худая, но крупная, и когда-то мощная. Старик с трудом вспомнил, что такая порода, кажется, называется кавказской овчаркой. Укусит? Но собака не проявила агрессии. Он протянул руку и опасливо дотронулся до её грязной лохматой шерсти. Она безропотно позволила погладить себя.
— Замёрзнешь ты здесь, — задумчиво проговорил старик. — От дождя крыльцо ещё защитит, а вот от мороза — никак.
Он посмотрел на пристёгнутую к ошейнику цепь.
— Со мной пойдешь? — спросил, словно собака могла что-нибудь ответить.

Она позволила ему отстегнуть цепь и взять себя за ошейник. Пошла рядом, пошатываясь от слабости, и лишь перед лазом в заборе немного замешкалась. В домике старика растянулась на полу, заполнив собой почти половину небольшой комнаты. Терпко запахло псиной.
Василий Митрофанович крякнул, поморщился, но сейчас приходилось мириться с этим неудобством.
За неделю собака подъела весь его продуктовый запас, и мужчина задумался. Он не знал, что делать дальше. Содержать такого едока ему просто не по карману. Василий Митрофанович вдруг вспомнил, что когда он ходил в деревню к Петру, тот показал ему новый богатый дом и сказал про хозяина, что, мол, хоть человек и при деньгах, но совести не растерял, к деревенским относится с уважением и, вообще, мужик хороший. И он решился.

Калитку открыл молодой парень. Старик робко спросил, может ли он увидеть хозяина. Тот улыбнулся и пригласил войти. Оказалось, что это сам хозяин и есть. Василий Митрофанович, сбиваясь с пятого на десятое, рассказал про собаку.
— Я подумал, дом у вас большой, — закончил он бесхитростно. — Охрана не помешает, а вы сможете её прокормить. Мне не по средствам.
— Поехали, — коротко сказал парень, выгоняя из гаража свою огромную черную машину.
По дороге познакомились. Игорь занимался бизнесом, дом в деревне построил недавно. Захотелось жить на природе и от города недалеко.

Но как ни уговаривали собаку, запрыгивать в багажник она не желала. И лишь, когда Василий Митрофанович сам залез внутрь, псина пошла вслед за ним.
— Вы не волнуйтесь, — размещая её в большом теплом гараже, успокаивал парень. — Завтра вольер закажем. Пусть живёт.
— Вы только, если она не ко двору вам придётся, не выгоняйте, —торопливо попросил Василий Митрофанович. — Скажите мне, заберу её. Ей и без того горько, сколько раз предавали. Хозяева сначала, теперь я вот.
— Вы разве предали? — молодой человек удержал руку, которую старик протянул для рукопожатия. — Вы же спасти пытаетесь, лучше сделать.
— А такое чувство, что предал. Я, сынок, как-то пытался уже сделать, как лучше, а получилось, что тоже предал. — Василий Митрофанович ещё раз погладил собаку и обратился теперь к ней. — Ты, уж, прости меня...

«Как она там? — часто думал он зимними вечерами. — Приживётся ли?».

***
Весна принесла с собой новые дачные хлопоты. Василий Митрофанович возился во дворе, когда у забора остановилась хорошо одетая пара.
— Это вы осенью увели со двора нашу собаку? — без обиняков спросила женщина. — Мы справки навели. Только вы здесь и оставались в это время. И соседи вас около нашего дома видели.
— Какую собаку? — прикинулся непонимающим Василий Митрофанович.
— Нашу собаку. Овчарку кавказскую, — раздражённо уточнил мужчина. — Породистую, между прочим. Это квалифицируется как кража, если вы не знаете.
— Что ж у вас за овчарка такая, коли её со двора свести можно — не сдавался старик. — И где же вы, хозяева, были?
— Это не ваше дело. Собака — частная собственность. А вы украли её с целью перепродажи.
— С какой такой целью?! — возмутился старик. — Какой перепродажи? У вас собака от голода умирала.
И осекся, поняв, что выдал себя.
— Что и требовалось доказать, — торжествующе заявила женщина. — Вот пусть теперь полиция и разбирается.

На следующий день они вернулись в сопровождении деревенского участкового.
— Не знаю никакую собаку, — твердил своё Василий Митрофанович. – Видел, что была. Куда делась, не знаю.
— Зато я, кажется, знаю. В деревне слухи быстро расходятся, — участковый жестом пригласил старика пройти к машине.
Сердце замерло, когда остановились у добротных ворот. На звонок вышел Игорь.
— Этот человек продавал вам прошлой осенью собаку? Овчарку кавказскую?
— Входите, — всё так же радушно пригласил хозяин. — Здесь какое-то недоразумение. Я действительно взял осенью в дом собаку. Но нашёл её на дороге, она бегала крайне грязная и истощенная. Никакой другой собаки я не покупал. А та собака — вот она.
Василий Митрофанович замер от изумления. В вольере лежала откормленная красавица с шикарной лохматой шерстью. Пара тоже удивлённо переглянулась.

— Линда, Линдочка! — бросилась к вольеру женщина.
Громкий лай и оскаленная пасть заставили её остановиться.
— Линда! — мужчина сделал шаг.
Та же реакция.
— Да, граждане, что-то не очень похоже, что собака рада вас видеть, — усмехнулся участковый. — Или это не ваша собака?
— Наша, — уверенно заявил мужчина. — А то, что охраняет, так кавказцы вообще злые. Она и наш дом охраняла так же.
— Что вы? — хозяин дома вошёл в вольер, крепко взял собаку за ошейник. — Во-первых, это не Линда, а Аша. А, во-вторых, она удивительно толерантная собака. Подойдите, не бойтесь.

Василий Митрофанович подошёл, следом за ним нерешительно двинулся участковый. Собака вдруг вильнула хвостом. Сначала слабо, а потом уверенно, и ткнулась носом в руки старика, ласково облизывая его пальцы. Не проявила она никакой агрессии и к участковому. А вот на очередную попытку приблизиться к ней бывшим хозяевам снова отреагировала грозным рычанием.
— Видите, — Игорь сохранял удивительное спокойствие. — Что-то Ашу смущает. И простите, но я сомневаюсь, что это ваша собака.
— Я тоже, — участковый смотрел хмуро. — Собачка вас не признала. Какие-то доказательства ещё у вас имеются? Документы о покупке? Клеймо?
Но бывшие хозяева Линды уже шли по направлению к выходу.
— Ну, раз разъяснилось всё, я тоже пойду. Извините за беспокойство, — участковый попрощался и уехал.

— Узнала вас, — улыбнулся парень Василию Митрофановичу. — Собаки, они добро долго помнят.
— Спасибо вам, — от всего сердца поблагодарил хозяина старик. — Какой красавицей она у вас стала. Глаз радуется.
— Вам спасибо, что мимо не прошли, — отозвался Игорь. — А знаете, Василий Митрофанович, не хотите поработать у меня? Мне помощник по хозяйству нужен с проживанием, а у вас руки золотые. Я ещё в прошлый раз заметил, с какой любовью в доме всё сделано. Да и уезжаем мы с женой часто, за Ашей надо кому-то присматривать. Вы подумайте. Если не против будете, дайте знать.
«А может, и согласиться, — думал Василий Митрофанович, возвращаясь домой. — Всё кому-то пригожусь на старости лет. Это же так важно —нужным быть. Подумаю я, обязательно подумаю».
 канал «Йошкин Дом»

mamusi, да, мы и так могём!

Инь-янь.

Знаки... они такие...
Как вcегда пocле paботы я спустилась в метро и поехала домой. Села в третий вагон. Напpoтив меня расположилась бoдрая румяная бабулька со слуховым аппаpaтом.

Поезд тpoнулся. Скользнув по мне отвлечённым взглядом, бабка гpoмко сказала:

- Вот-вoт, моя сноха такая же кадра! Явится, рассядется как бобёр на антреcoли, раздвинет своё мясо – стыд и срам! Так бы и нaложила крапивы пoлные штаны!

Вспыхнyв, я поспешно оглядела свой тyaлет. Всё прилично, юбка не задрaлacь, кофта не расстегнyлась, все мои «стыды и срамы» надёжно спрятaны от окружающих.

- Мне кажeтся, я нормально сижу, – сказала я. – И никому не доставляю дискомфoрта своим видом.

- Да что ты мне бaешь, кума? – гapкнула бaбка на весь вагон. – В мои гoды таких хворостиной учили на кoнюшне, был бы жив тятя – он бы пoдтвepдил!

Наpoд начал оглядываться на нaс.

- Извинитe, – сухо сказала я. – Мы с вaми незнакомы, попрошу не тыкать и оставить комментарии при себе.

- Ещё одна бомбанутая на всю башку! – не осталась в долгу румяная бабка. – Тaпок щеляcтый! Я б и на порог такую семидырку не пустила, Абрамoвна.

- Аркадьeвна, – машинально пoправила я – и прикycила язык.

Только тепeрь я сообразила, что в ухе у бабки не слуховой аппарат, а гарнитура от мoбильного телефона! Вот я дурочка! Продвинутая бабуля обращалась вовсе не ко мне, а к какой-то невидимой coбеседнице Абрамовне.

- Ладно, вата моя caxaрная, не хнычь, – раскатисто сказала бабка. – Пройдёт понос и жизнь наладится.

Успокоеннaя тем, что жизнь наладится, я тоже вынула телефон, проверила пропущенные звонки. Втайне я весь день ждала звонка от Ильи, но спиcoк пpoпущенных был пуст.

- Ошмёток навoзный у тебя, а не мужик! – снова заголосила бабка. – И чаво ты вцепилась в него как цыганская ветошь? Кpyтит тобой как хочет, гoни его пoганой метлой!

Я вздрoгнула. Бабка не замечала меня, она без стеснения трещала с таинственной Абрамoвной, но характеристика насчёт «ветоши» подходила к Илье как нельзя лучше. В последнeeвремя наши oтнoшения с Илюхой действительно сильно пpoceли. Порой я подозревала, что у нeго завёлся кто-то на стopoне.

- Ты с ним того, мaть... осторожней, – объявила бабка. – Я тоже с ним как-то всю ночь спaлa – и покаялась. Утром глянула – батюшки, всё у меня под ним красное и шeлушится!

Ситyация становилась забaвной. Я перешла в вайбер – там ненавистная шефиня вовсю спaмила меня файлами с пометкoй «Ивановой, срочно!», «это нужно сдeлать до зaвтра!», «это тоже обязательно!»

Я горько вздoхнула, даже домой расхотелось. Вместо отдыха мне маячил очередной бyрный вечерок за срочной работой.

- Спрашивается: на хpeна ты за неё держишься, звезда стрясённая? – спросила бабка напротив. – Я бы вот ни дня мучиться не стала! Выpeзать заразу! Вырезать без наркoза и в тазик оцинковaнный брocить!

Это опять-таки нaстолько coвпадало с моими мыслями, что я подозрительно покосилась на румяную бабку. Однако бабуля была погружена в разговор. Она смотрела сквoзь меня – и не видела.

В тeлeфоне зacветилась долгожданная СМСка от блудного Илюхи. Я быстренько её открыла, но тaм было лишь:

«Сaлют, Валёк! Извини, занят, весь день в бегах! До связи!»

И ни «целyю» тебе, ни «люблю»... Впрочем, пора уже привыкнуть, что наша дружба катится в закат.

- Бросай ты его, шута горохового! – твердила в тeлeфон бабка напротив. – Дело тебе говорю – бросай! На фига козе баян, а таксисту педучилище?

- Спaсибо, – шёпотом сказала я. – Я пoдумаю над вашим coветом.

Но бабка не удостоила меня вниманием. Прикинув объём будущей работы, я захлoпнула вайбер и представила, как бросаю сначала Илюху, а потом ненавистную шефиню – в оцинкованный тазик без наркоза. О-о-о, дopoго бы я дала, чтобы увидeть эти нaглые глазёнки в помойной лохани!

- Так и сдeлай! – заорала румяная бабка. – Я от тебя не отстану! Чтоб вот завтра же – шарах! – и сиcьки по ветру! А потoм гуляй смело и не чeшись!

«Легко тебе говорить, пeнсия! – уныло подумала я. – Илюха – eщё полбеды, но yxoд от нашей горгоны – это нудный скандал, разборки и долгая песня на тему «Вот от вас, Иванова я такого финта не ожидала – хотите подвести коллектив в caмый трудный момент, бросить всё на полдороге?»... а пoтoм мечись, ищи сpoчняком новый заработок... плюс на шee висит куча долгов и денег вечно в обрез».

- Я тебе прямо скaжу, – объявила бабка с гарнитурой. – Не тужи и время не теряй. Главное – напор и атака! А промашешь – и пропадёшь как вай-фай в кaнaлизaции. Всё образуется, Абрамoвна!

- Да Аркадьевна я! – сказaла я неcлышно.

Мeтpo подошло к моей станции, я двинула на выxoд – от весёлой говорящей бабки.

- Слушай мeня, не буксуй, зaлётная! – орала она сзади. – Уж я-то пожила, я знаю! Всё будет тип-топ, поняла? С Богом, Абрамовна, покедова!

На платфopме меня настигла ещё одна СМСка. Это внезапно пришли деньги за стapyю шабашку, о которой я и думать давно забыла. Глянув на цифpy, я столбом встала среди толпы. Сумма была очень и очень приличная. Целое богатство для меня!

Ёлки-палки. А мoжет... может, Валентина Аркадьевна, тебе и правда плюнуть на всё? Забить на эту бездарную работу вместе с бездарным бой-фpeндом? На пyстое ожидание и безрадостные вечера? Шарах! – и сиськи по ветру! Гуляй смело и не чешись, и гори оно синим пламенем!

Поезд загудел и полетел прочь. В вагоне по-пpeжнему болтала с кем-то румяная бабка. А я тoрчала с дурацкой улыбкoй и представляла ceбе глазa шефини и Илюхи в оцинковaнном тaзике.

 Дмитpий Спиридoнoв

- Привет, Васька. Долго собираешься, – буркнул полный мальчишка лет двенадцати, увидев, как из подъезда выходит его подруга Василиса, которую вся детвора величала исключительно Васькой или Васей.

Девочка улыбнулась товарищу и крепче запахнула старенькое пальто, прячась от холодного ветра.
- Привет, Ромка. Ты чего такой грустный? – Вася широко распахнула голубые глазищи, увидев у друга новую куртку. – Ого. Новая?
- Ага, – махнул рукой Ромка, небрежно стряхивая варежкой прилепившиеся к пуховику снежинки. – Папа из командировки привез.
- Здорово, – девочка грустно осмотрела свое пальтишко, в котором ходила уже третий год, а затем мечтательно зажмурилась. – Мне мама тоже обещала новую куртку купить. Зеленую.
- Я вообще-то игру новую хотел, – признался мальчик, ковыряя ногой расколовшийся снежный шар, который остался от чьего-то снеговика. – Вечно родители одежду дарят перед Новым Годом. А в прошлый раз папка приставку привез из Японии.

Ромка был желанным другом для любого мальчишки. У него было все, о чем только можно мечтать. Лучшие игрушки, одежда, а еще удивительная вещь под названием «игровая приставка». Вася могла лишь мечтать о таком. Ее воспитывала только мама, а папа уехал на Север, когда девочке было два года, но так и не вернулся. Мама устроилась на работу сразу же после того, как маленькую Василису записали в садик. Днями и ночами она работала, чтобы девочка ни в чем не нуждалась, но жизнь диктует свои правила. Денег частенько не хватало, и Васька одевалась в то, что маме давали сердобольные соседи и немногочисленные друзья. Лучшим подарком для нее была одежда. Новая и пахнущая фабрикой, а не нафталином и старостью, но девочка привыкла оптимистично смотреть на мир и сейчас смеялась над грустным Ромкой, который расстроился из-за того, что ему подарили куртку. Ромкин отец работал каким-то важным инженером и после распада Советского Союза частенько летал в заграничные командировки, привозя оттуда своему сыну такие чудеса, о которых обычные дети даже не знали.

- Дурак ты, Ромка. Я вот в старом пальто хожу и не плачу, – усмехнулась Васька, запустив в друга снежком. Тот увернулся и, не оставшись в долгу, включился в игру.
- Это ты ничего не понимаешь, Васька, – обиженно пробубнил мальчик, вытирая раскрасневшееся лицо. – Игры это же круто. Я вчера в «Повелителя подземелий» играл. Представляешь, там надо управлять рыцарем, который убивает всяких чудовищ. За два вечера прошел.
- Эх, а я вот читать люблю, – парировала девочка, наклоняясь за свежей порцией снега. – Кстати, можно у тебя новых книжек взять?
- А те, что я тебе давал ты уже прочитала?
- Ага. Еще на той неделе.
- Да ладно? – с сомнением спросил Ромка. – Все прочитала?
- Конечно. Я быстро читаю. А когда мама в ночь работает, я до утра порой сижу, – похвасталась Василиса.
- Глупость какая, – фыркнул друг. – Если в книжке нет картинок, то зачем она нужна?
- Книги, как твои компьютерные игры. Только там ты все представляешь сам. Хочешь быть рыцарем? Пожалуйста. Пиратом? Без проблем. Мушкетером? Томик Дюма поможет. Это же здорово.
- Не знаю. Я не люблю книги. Игры лучше. Или можно видеокассету посмотреть с любым фильмом, – пожал плечами Ромка. Его семья обладала обширной коллекцией видеокассет, и вся ребятня частенько заваливалась к Ромке в гости, где весело хохоча, смотрела за приключениями незадачливого кота Тома и хитрого мышонка Джерри. Вася улыбнулась, вспомнив любимую серию, где Джерри с маленьким другом приходит к Тому на обед.

- У нас нет видеомагнитофона, – хмыкнула девочка.
- Жалко. Я бы тебе кассеты давал, а так ты только книжки берешь и все.
- Пойдем сейчас? Я только домой забегу за теми книгами, что прочитала, – но Ромка покачал головой, тоскливо посмотрев на свой балкон.
- Нет, давай потом. Только вышли же. Да и мама наверняка есть усадит. Вчера кормила жареной курицей. Уже в горло не лезет, – пожаловался мальчик. – А еще салаты все каникулы есть.
- Везет же, – сглотнула слюнки Васька. – Мы вчера картошку вареную ели. А сегодня мама на стол накрывает. Новый Год же ночью и тетя Алена придет с мужем. У нас тоже будет жареная курочка с картошкой пюре. И оливье. Маме премию дали.
- Оливье я люблю, а вот селедку под шубой нет. Или карбонад. Папа его любит.
- А что такое карбонад? – тут же спросила Вася. – Это лимонад?
- Не, – скривился Ромка. – Мясо холодное. Копченое вроде.
- Эх, я такого не ела.
- Ничего не потеряла, – саркастично буркнул друг. – А тебе сказали, что подарят на Новый Год?
- Наверное, ничего, – хмыкнула девочка. – Мама говорит, что после каникул купит новую книжку и если останутся деньги, пальто. Да и ладно. Я очень хочу иллюстрированную энциклопедию по истории. В магазине видела.
- Фу. Странная ты, Васька. Никто не любит учебу, а ты хочешь энциклопедию какую-то.
- Дурак ты, – обиделась Василиса. – Там такие картинки красивые. А еще про рыцарей, принцесс, богов и богинь написано.
- А я хочу, чтобы папа подарил мне пять картриджей для приставки, – облизнул губы Ромка. – «Утиные истории», «Чудеса на виражах», «Кастлеванию», «Футбол» и «Варлока». У Димки из моего класса они уже есть, только он их никому не дает. Говорит, что сам еще не наигрался.
- Жадные мальчишки, – расхохоталась Васька, а затем легонько двинула друга в плечо. – Пойдем к тебе? Я выберу книги.
- А что так рано?
- Я маме обещала помочь с готовкой, да и елку надо нарядить.
- У вас еще елка не наряжена? – картинно изумился Ромка. – Ну даете.
- Ага. Вчера купили только. Ждали, когда цены снизят.
- Ладно, пошли уж. Только аккуратней с книгами, а то папа меня отлупит. Он свою библиотеку долго собирал, – согласился мальчик и, вздохнув, направился к своему подъезду. Васька, радостно засмеявшись, помчалась за ним.

Вечером, когда Васька притомившись от готовки, сидела на диване и читала любимого «Хоббита», которого брала у Ромки каждую неделю, пришли гости. Тетя Алена и дядя Дима. Тетя Алена, дородная дама с пышной грудью, работала вместе с мамой на заводе. Только трудилась там бухгалтером. Она и помогла маме с работой. Дядя Дима был ее мужем, худеньким плешивым технологом. Когда он был в хорошем настроении, то частенько рассказывал Ваське разные интересные истории про пиратов, королей и принцесс. А еще у них была дочурка. Капризная Ляля, которую назвали в честь тети Алены. Вася с облегчением восприняла новость, что Ляльку отправили в деревню к бабушке, а значит, новогодняя ночь пройдет без различных происшествий. Так и случилось.
По традиции взрослые дождались боя курантов, дядя Дима открыл шампанское и даже немного налил Ваське, несмотря на гневный взгляд своей жены, а затем все предались взрослым разговорам, которые были Василисе совсем не интересны. Девочка взяла любимую книгу и уселась с ней на диван, предварительно взяв со стола тарелку с двумя скромными бутербродами. От чтения ее отвлекла мама, которая, устало улыбнувшись, присела рядом, пока тетя Алена и дядя Дима спорили о политике на кухне.

- С Новым Годом, мам, – улыбнулась в ответ Васька.
- С Новым Годом, Василиса Прекрасная, – рассмеялась мама, а затем грустно вздохнула. – Тебе не скучно?
- Нет. Новый Год же, – ответила девочка. – Все хорошо?
- Прости, милая, что без подарков, – пожала плечами мама, шмыгнув носом. Вася тут же прижалась к ней и ласково чмокнула в щеку.
- Ты мне конфеты подарила, а дядя Дима шапку. Главное, что ты со мной. Рядом. Это лучший подарок.
- Да, Васенька. С тобой.
- Если бы Дед Мороз существовал, то я бы так и загадала. Мне не нужны вещи, приставки и карбонады всякие. Лишь бы мама всегда была со мной рядом. Почему ты плачешь? – девочка удивленно отстранилась. Мама вытерла глаза и покачала головой.
- Все хорошо. Просто я хочу, чтобы ты была счастлива.
- Я и так счастлива. У меня есть ты, а у тебя есть я. Когда я вырасту, то тоже буду работать и куплю тебе красивое платье. И всё-всё куплю!
- Спасибо, солнышко, – не удержавшись, рассмеялась мама.
- Не за что, – хмыкнула Вася, закрывая книгу и убирая в сторону пустую тарелку. – Можно я спать пойду? Поздно уже.
- Конечно, доченька. Беги.
- С Новым Годом, мам.
- С Новым Годом, моя Василиса Прекрасная, – вздохнув, мама вернулась за стол на кухне.

Утро Нового Года было прекрасным, хоть оно и началось в обед. Васька сладко потянулась на кровати и, вскочив, бросилась к окну. А там царила самая настоящая сказка. Снег укрыл землю волшебным белым одеялом и в морозном воздухе блестели редкие снежинки, которые не хотели опускаться вниз, предпочитая ярко сиять, когда на них падал луч солнца.

- Доброе утро, соня, – позади девочки раздался мягкий голос матери. Васька взвизгнула и бросилась к ней на шею.
- Доброе утро, мам. И с Новым Годом, – сияя глазами, ответила Вася.
- У меня для тебя сюрприз, – хитро улыбнувшись, сказала мама и, закрыв дочке глаза, повела ее в зал. А когда убрала руки, то невольно рассмеялась, следя за реакцией девочки. Губы Васьки задрожали, а в глазах блеснули слезы.
Под елкой скромно лежали три книги, о которых Вася мечтала давным-давно. «Властелин колец» Толкина. Девочка, не веря своему счастью, перевела взгляд на маму и тихо ойкнула, увидев в ее руках простенький прозрачный пакет, в котором что-то зеленело. Васька впала в кратковременный ступор и могла только молча хлопать глазами. Мама улыбнулась и достала из пакета новую зимнюю куртку зеленого цвета, которую затем накинула на дочь.

- Мам, мне это снится? – тихо спросила Вася, прижавшись к матери и наслаждаясь теплом ее прикосновений.
- Нет, милая. В Новый Год все получают подарки. Я боялась, что дедушка Мороз не успеет, но он привез их под утро.
- Это ведь ты купила? А как же деньги? – всхлипнула Васька. Что-то грустное и тяжелое отчаянно просилось на волю.
- Дядя Дима помог. А деньги это просто деньги, солнышко. Я хочу, чтобы моя Василиса Прекрасная улыбалась.
- Значит, в Новый Год желания и правда исполняются? – робко улыбнулась девочка, вытирая глаза и прижимая к себе куртку, как самое настоящее сокровище.
- Конечно. В Новый Год всегда есть место чуду.
- Это самый лучший Новый Год, – тихо пробубнила Васька, прижимаясь к матери и пряча лицо. – Потому что у меня есть ты.
- А у меня ты, – также тихо ответила мама, ласково поглаживая волосы дочери. И не было в мире людей счастливее, чем эти двое.

© Гектор Шульц

Koзeл Tpoфим в пpoшлoй жизни тoчнo был шпиoнoм и дивepcaнтoм, a мoжeт и ниндзeй был.

Oн мoг пpи cвeтe дня, пpи пoлнoм oгopoдe людeй, тaк пpoникнуть нa тeppитopию coceдeй и тaк нeзaмeтнo oбoжpaть кaпуcту или цвeты, чтo пoймaть eгo нe удaвaлocь никoму. Улики Tpoфим нe ocтaвлял, вce улики oн пpeдпoчитaл ocтaвлять в мecтax пpиличныx. Boзлe библиoтeки и ceльcoвeтa. И oпять нeзaмeтнo для oкpужaющиx. Bpoдe Tpoфимa видeли, нo былo чиcтo. Чepeз минуту нeт Tpoфимa, a кучa улик ecть. A Tpoфим ужe вooбpaзил ceбя гopным кoзлoм и бьeт кoпытoм нa бaнe тeти Cвeты, пpeдceдaтeля ceльcoвeтa.

Koгдa вce миpныe кoзлы и кoзы пocлe вocьми paзбpeдaлиcь cпaть, Tpoфим пpoдoлжaл cвoи дивepcии. Kтo вo вpeмя пpocмoтpa фильмa "Koшмap нa улицe вязoв» кoмпaниeй пoдpocткoв в ceльcкoм клубe в caмый cтpaшный мoмeнт cтучaл кoпытoм пo кpышe клубa? Пoнятнoe дeлo, Tpoфим. A ктo пoтoм бecшумнo пpecлeдoвaл эту кoмпaнию, пepиoдичecки пoявляяcь тeнью пepeд глaзaми caмыx впeчaтлитeльныx? Hу вы пoняли ктo.
Kтo зaглядывaл в oкнa бaни бaбушки Bapвapы, кoгдa тa нaмылилa гoлoву, a в oкнo ктo тo дeликaтнo пocтучaл? Шуму былo нa вcю дepeвню, бaбушкa Bapвapa нeдeлю c пoдoзpeниeм oглядывaлa вce мужcкoe нaceлeниe в мaгaзинe. A Tpoфим cлeдил зa нeй из ближaйшиx куcтoв.

Этo тoлькo чepeз нeдeлю, кoгдa бaбуля внoвь, oзиpaяcь и кpecтяcь, двигaлacь к бaнe, внук Пeтькa, кoтopoгo пoдoзpeвaли бoльшe вcex, cидeл нa кpышe дoмa c бинoклeм и увидeл кaк бecшумнo чepeз coceдний oгopoд пpoбивaeтcя к бaнe чepнaя тeнь. Этo был Tpoфим, кoтopый видимo peшил бaбушку дo инфapктa дoвecти. Mcтил видимo, paccкaзывaлa пoтoм cпaceннaя oт oчepeднoгo втopжeния в пpoцecc oмoвeния бaбушкa Bapвapa. Oкaзывaeтcя, oнa этoгo кoзлa пapу нeдeль нaзaд шугaнулa, кoгдa oн глoдaл чepeмуxу вoзлe пaмятникa вoинaм. A oн видaть зaпoмнил.

Xoзяин кoзлa aгpoнoм Фeдop Ивaнoвич был лицoм увaжaeмым и никaкиx пoдoзpeний к Tpoфиму нe иcпытывaл и кoзлa зaщищaл. Koнeчнo, кoгдa xoзяин вoзвpaщaлcя дoмoй кoзeл умeл изoбpaзить вepнoгo пca Aлoгo, кoтopый бдитeльнo cтopoжит гpaницы дoмa. Bpaг нe пpoйдeт. Taк никтo и нe пытaлcя. Пoтoму чтo, ecли тoлькo пoдoйдeшь к вopoтaм дoмa и coбиpaeшьcя пocтучaть, нa зaбope, выcтaвив нa вac poгa, oкaзывaлacь бopoдaтaя чepнaя мopдa Tpoфимa. Жeнщины в ceлe звaли eгo Aнчуткa и пугaли им дeтeй. B oбщeм, чиcтoe злo, a нe кoзлик.

Ho тpиумфoм кoзлa cтaлa cвaдьбa aгpoнoмa. Koгдa пocлe peгиcтpaции в ceльcoвeтe, aгpoнoм peшил внecти cвeжeзaпиcaнную в жeны Baлeнтину в вopoтa cвoeгo дoмa, ктo peшил пoмoчь xoзяину? Tpoфим в этoт мoмeнт вcпoмнил, чтo oн нe кoзeл, a cтopoжeвoй пec Aлый, вoкpуг тoлпa вpaгoв, глaвный вpaг нa pукax у xoзяинa. Издaв бoeвoй клич, нa глaзax у вceгo ceлa Tpoфим co cкopocтью pыcи кубapeм cкaтилcя c кpыльцa и бpocилcя пoд нoги xoзяинa. B дoм Baлeнтинa пoпaлa нe нa pукax мужa, a нa cпинe кoзлa Tpoфимa. Или oн или я, клaccичecки пpoвoзглacилa Baлeнтинa.

Пoтpяceнный aгpoнoм мoлчaл, житeли ceлa зaмepли, a кoзeл cкaкнул в oкнo и был тaкoв. Heдeлю cкpывaлcя. Eгo видeли тo тaм, тo тут, нo дoмoй oн нe шeл. Чepeз нeдeлю Baлeнтинa, кoгдa шлa из мaгaзинa дoмoй, cтaлa зaмeчaть, чтo зa нeй cлeдят. Bpoдe нeт никoгo, a тo куcт шeвeлитcя, тo шум кaкoй тo из зa зaбopa. Лaднo уж, выxoди Tpoфим, пoшли дoмoй. И вce ceлo нaблюдaлo тopжecтвeннoe вoзвpaщeниe кoзлa дoмoй. Bпepeди шлa Baлeнтинa, кoтopaя oбъяcнялa кoзлу, чтo oн был нe пpaв, a cзaди Tpoфим изoбpaжaл пoлнoe pacкaяниe.

Ho бaбушкa Bapвapa клялacь вceм в мaгaзинe, чтo глaзa eгo cвepкaли зeлёным oгнeм и бeды Baлeнтинe нe минoвaть!

 Haдeждa Hecтepoвa

Усы
 

- А давай ему усы зеленкой нарисуем? – Предложила Татьяна, глядя на безжизненное тело мужа, источающее ароматные алкогольные пары.
 
- А ну, прекращай извращаться! Нашла развлекуху. – строго ответил я, заканчивая приматывать Андрюхины ноги к спинке дивана, скотчем.
 
Она, аккуратно, что-бы не запачкать дорогой маникюр, поставила открытый, но так и не пригодившийся пузыречек с зеленкой на стол.
 
- Домой, эту свиноту не потащу, пусть у тебя спит! – сказала любящая жена и пошла натягивать сапоги.
 
- Ладно чё, я привык уже. – облегченно ответил я.
 
Сразу снималось несколько проблем. Не надо отвязывать Андрюху от дивана и тащить в такси. Не надо просить водителя выключить музыку, объясняя «проснется будет танцевать, начнет выпрашивать магнитолу – дома послушать».
 
Звонок в дверь, прервал воображаемый диалог с таксистом. Из прихожей послышались щелчки замка и удивленный Танин возглас.
 
- Ой! А про пиццу то мы забыли!
 
Я выглянул из комнаты. На пороге, держа перед собой квадратные коробки со снедью, стоял парень в фирменном жилете «ЖарПицца. ком», и почему-то в мотоциклетном шлеме.
 
- Пиццу заказывали? – голос из под шлема звучал гулко и пугающе.
 
- Ух ты! – я уважительно посмотрел на мотоциклиста. – А скажи " Люк, я твой отец».
 
- Зачем? – подозрительно прогудел шлем.
 
- Не слушайте его, сколько мы должны? – Влезла Татьяна.
 
- За две пиццы, тысячу двести семьдясят.
 
- Пройдите в комнату, на стол положите. Я сейчас рассчитаюсь. – Она полезла в сумочку.
 
Парень прошел в комнату, положил пиццу на стол и замер, глядя тонированным забралом шлема на, небритого мужика, приклеенного скотчем к дивану
 
- А чёй-то?... – начал он и задел корбкой пузырек с зеленкой, заботливо осталенный Таней.
 
- Ай бляха!!! – заорал шлем, глядя на огромное, бриллиантово-зеленое пятно, ползущее по модным джинсам, от паха к коленям.
 
Снимай быстро! – закричала Татьяна. – Застираю пока не впиталась.
 
Нелепо суетясь, гуманоид в шлеме с глухой тонировкой, запрыгал скидывая портки.
 
- Ты в шляпе то не вспотеешь? – спросил я его, указывая на голову.
 
- Да не снимается он! – прогудела нелепая фигура в фирменном жилете, каске и оранжевых семейных трусах в крупный белый горох. – Ремешок под подбородком заклинило.
 
- Так давай разрежем, делов то! – воскликнул я и снял со стены декоративный китайский кинжал.
 
- Ты аккуратней только. – обрадовался парень.
 
Он откинул голову, а я, принялся осторожно пилить туповатым, китайским ширпотребом, злосчастный ремешок.
 
- Сосед! Шурик! А чё у тебя дверь на распашку откры...
 
Люсин супруг с восьмого этажа, вдруг, появился в дверях и зависнув на полуслове, окинул взглядом комнату.
 
Стол, диван, телевизор, связанный скотчем спящий мужик, мотциклист в шлеме и веселеньких труселях-парашютах, я с блестящим, опасным на вид кинжалом у горла бедолаги. Вытянув руки вперед, будто защищаясь от чего-то, он хрипло со свистом прошептал
 
- Шурик, не надо.
 
Тут, непослушный ремешок, неожиданно поддался и злосчастный шлем соскочил с головы парня. На нас, хищно щурясь от яркого света, смотрела черная, злобная морда.
 
- Етить... – то ли подавился, то ли выматерился сосед и начал медленно стекать по дверному косяку.
 
«Сидх» – почему то, решил я и вшатал тяжелой рукояткой кинжала, в шнобак страшному гостю.
 
* * *
 
- Ну, давай еще по маленькой. – Я разлил остатки коньяка.
 
Серега – наш травмированный мотоциклист уже умытый и с тампонами из туалетной бумаги в распухшем носу, махом засадил полстакана.
 
- Больше никогда дешевку брать не буду. Мало того ремешок зажало, так еще и подшлемник, сука, от пота на рожу полинял.
 
Татьяна, похожая на грустного черепашку-ниндзя, зелеными по локоть руками грела кофейную чашку.
 
- А зачем вы его к дивану привязали? – выпив, спросил сосед.
 
- Усы нарисовать хотели. – Честно признался я.
 
В уголке тихо заплакала Таня.
 
© РусланТридцатьЧетыре

Умилительная картинка!



Еще одна прелесть)))

Милаха)

Ты сегодня мне принёс
Не букет из пышных роз,
Не тюльпаны и не лилии...

Баба-Яга
Розовый Mini Cooper затормозил у поляны на которой стоял старый бревенчатый дом, к дому дороги не было, только узкая тропинка. Из машины выскочила пышногрудая брюнетка в мини-юбке и покачивая бёдрами направилась к избушке.
— Бабушка-Яга, ааа Бабушка-Ягаааа! — заголосила красотка.

Кот Васька запрыгнул на подоконник, стал накручивать по нему пируэты и громко мурлыча, словно радуясь, призвал свою хозяйку к окну настойчивым: «Мряяяууу!».

— Чему радуешься? Рано радоваться, — пробубнила Яга. Она рассматривала названную гостью и поглаживала рыжего Ваську, который извивался и терся о её костлявую руку.
— Бабушка Яяяягаааа! — раскачивая в руке Айфон, надрывалась девушка, — Блин!!! Избушка, избушка! Повернись к лесу задом, а ко мне...
— Ей! Нету у моей избы, ни зада, ни переда, ни курьих ножек! Начитались! Не ори, гусей мне распугаешь. Чегой надо-то? Заходь, осторожно, ноги о ступени не сломай!
— Здравствуйте. Я Белла, мне вас посоветовали, сказали только вы поможете!
— Белла, говоришь?- прищурилась старуха, — а мне кажется тебя Женечкой звать?
— Фу, это имя мне совсем не подходит, слишком банале, я уже три года как Белла! Мне срочно надо решить личный вопрос. Может присядем?
— Ну Белла, так Белла, что ж не присесть, давай присядем. Чаю не предлагаю, всё равно не будешь, а смузей у меня не водиться.
Старуха жестом показала скамью, придвинутую к окну возле стола и села напротив гостьи.
— Нусь, говори, пошто честь имею?
— Вы знаете, мне человека приворожить надо, приворожить так, чтобы жить без меня не мог! Чтобы женился на мне, чтобы кольцо с брильянтом, свадьбу в Барвихе, чтобы машину Porsche купил и чтобы медовый месяц на Бали, ах да и особняк на озере Комо! Всё!
— Всё?! Всего-то?
— А вы считаете как моя подруга Мэри, я достойна большего? Ну-ууу тогда ещё...

— Погоди, погоди, я всё сразу и не запомню, — Яга стала шарить по огромному карману в переднике и через пару минут извлекла оттуда смартфон, к великому удивлению и разочарованию девушки.
— Ну-с, давай посмотрим, — проводя кривыми пальцами по экрану телефона, сказала она, — как твоего суженного звать-то?
— Володя.
— А ты, значится у нас Белла? Инстаграм твой bellanumberone? А он Володя, а по батюшке Георгиевич?
— Да, да, Золотарёв!
— Вижу, вижу, а кто это с ним? Что за красна-девица?
— Жена это, но он меня любит! А она второго ребёнка специально родила, чтобы его держать, звонит ему каждый вечер на работу, как будто беспокоиться, жизни нам спокойной от неё нет.
— Жизни нет, говоришь? А это что за молодец?
— Фиии! Это Сашка из автосервиса, год уже ко мне клеется, проходу не даёт, за муж звал. Но я себя не на помойке же нашла! Вы же видите, где я, а где он? Небо и земля! Мне бы Вовочку, да чтобы любил и жену чтобы бросил, и...
— Да поняла, поняла уже! Васька, а Васька! Тащи зелье, будем колдовать!

Кот Васька аж подпрыгнул от счастья, его рыжий хвост распушился, глаза заблестели, он одним прыжком взлетел на печь и вернулся оттуда с пучком трав. Баба-Яга достала из печи котелок с кипятком и выдернув клок шерсти из рыжего хвоста Васьки, бросила его и пучок травы в бурлящую воду, подмигнув хитро, стала нашёптывать что-то над зельем, затем налила в кружку через ситечко и придвинула к девице:
— Пей!
Красавица поморщилась и понюхав жижу с недоверием спросила:
— И всё? И он мой? И машина? И Бали?
— Пей, пей, не ты первая, не ты последняя!
Глубоко вдохнув пышной грудью Белла опустошила кружку до дна.

— Мряууу! Шшш-ссс! — зашипела чёрная кошка, вцепившись в передник Бабы-Яги.

— Пошипи мне ещё! — стряхнув с передника ощетинившееся животное рявкнула старуха. — Машину ей! Свадьбу! Бали! Семью разрушить Вовочки и Анечки задумала! Детишек сиротками оставить вздумала! Я тебе мозги то вправлю. Поживешь месяцок в подполье, Сашку из автосервиса как брильянт полюбишь, а коль хорошей женой ему станешь, так он тебе и медовый месяц заработает, и колечко, и деток.

— А ты чего расселся? — обратилась она к рыжему парню, сидящему тут же на полу, — беги домой Василий к Маше своей беги, да смотри мне: никакого аборта, балбес рыжий, обрюхатил так имей благородну душу отцом и мужем достойным стать. Всё понял?
— Всё понял, понял всё, бабушка! — оправляя мятую рубашку бормотал он, кланяясь и покидая избу.
— Погоди! На, телефон твой возьми, у меня теперича айфон имеется!

Проводив глазами убегающего в лес паренька, бабка изловила кошку и засовывая её в подполье напутствовала:

— Чернушкой звать тебя буду, как посмиреннее станешь, молоком кормить стану, а пока мышей лови, там их полно. Ах, чуть не забыла, там чернявый, кучерявый крысёныш бегает, не ешь его, это Каренчик на перевоспитании, чтобы знал как пенсионеров в своём ларьке обвешивать, да обсчитывать!
из инета

Одна моя весьма взрослая подруга, готовясь стать мамой первый раз уже в очень сознательном возрасте, спросила меня: «Насть, а дети — это вообще как?»
Я подумала, помялась и в первый раз в своей жизни сказала то, что я действительно об этом думаю:
— А дети, Ира, это так, как будто из тебя навсегда сердце вынули и повесили на высокое дерево. И вот висит оно там, всем ветрам открытое. Чуть дунет холодом, сжимается оно от страха, прихватит морозом — леденеет от ужаса, пригреет солнцем — тает от любви. Ничем оно больше не защищено сердце твое, ничем не укутано.

Каждая мать странное существо. Телом она с вами, а душа ее там, где малыш родной. Даже если это уже взрослый малыш, даже если уже и немолодой малыш.
В доме моей бабушки на Кутузовском проспекте жили две старушечки — мама и дочка. Маме — 93, а дочке — 72. И каждый считай божий день мамуля старенькая с палочкой ковыляла по двору и, вглядываясь подслеповатыми слезящимися глазами в лица встречных, с тревогой вопрошала: «Вы девки моей здесь не видели?!...»
© Анастасия Никитина

Не знаю, кто это, но такой миленький шарик с глазками)))

К нам пришел песец, правда улыбающийся

Не знаю, кто это,

Всё просто, с хвостом – соня, без хвоста – хомяк, а уж если оно такое жирненькое, тогда точно хомяк!
.

Сколько голов в кадре?







mamusi, какая прелесть!

Не знаю, кто это, но такой миленький шарик с глазками)))

тырнет определяет как японская летяга.

Всё просто, с хвостом – соня, без хвоста – хомяк, а уж если оно такое жирненькое, тогда точно хомяк!

Эх ты! родственницу не признала. Щас кааак оттолкнееется, кааак полетииит!

Первая любовь

Старшеклассница Маша собиралась на день рождения к своему однокласснику Кириллу. Она была тайно влюблена в этого кареглазого мальчика с самого первого дня учебы, когда после торжественной линейки учительница посадила их за одну парту.

Да что там она, почти все девчонки из их класса повлюблялись в Кирилла, завидуя, что она сидит рядом с самым красивым мальчиком. Первые дни Маша не смела поднять глаз на своего соседа, а он словно и не замечал её. На переменах девчонки собирались своим кружком и обсуждали все подряд, а мальчишки своим.

Высокий сильный Кирилл с красивым волевым лицом был из интеллигентной семьи. Сын обеспеченных родителей успевал всё: занимался спортивной гимнастикой, ходил в бассейн на плавание, обучался игре на гитаре.

Он дружил с одноклассниками Володей и Лешей. Они всегда ходили втроем и девчонок своим вниманием не удостаивали. Кирилл стал её первой любовью. Такой горячей и сильной, от которой не спится по ночам, хочется то плакать, то смеяться, и девичье сердце то замирает, то пускается вскачь от одного только упоминания имени любимого человека.

В шестом классе в середине года к ним пришел новенький. Щуплый, угловатый, неприметный мальчик по имени Саша носил очки и сутулился. Он не занимался спортом, не мог похвалиться силой, как любят это делать подростки, но был на редкость начитан и эрудирован. Учился Саша на отлично, что совсем не нравилось остальным мальчишкам, они прозвали его очкастым зубрилой и он всегда сидел за партой один.

Новенькому очень понравилась Маша. На уроках и переменах он смотрел на неё не отрываясь и, когда их взгляды встречались, густо краснел. Это не укрылось от глаз ребят, и Саша стал предметом новых насмешек. Да он еще и очкастый жених!

Маше в конце концов надоели насмешки одноклассников. Ей не нужен был этот нескладный, неприметный паренек, она мечтала только о красавце Кирилле, ведь он такой необыкновенный и самый-самый лучший.

Однажды она подошла к Саше после занятий:

- Саша, не нужно больше на меня так смотреть. Ребята смеются, разве ты не видишь? Ты мне совсем неинтересен, я никогда не буду с тобой дружить, и не надейся.

- Хорошо, – опустив голову, еле выдавил из себя влюбленный мальчик.

Маша и Кирилл переходили из класса в класс. Скоро выпускные экзамены и – прощай школа. Жизнь раскидает бывших одноклассников кого куда. Как она будет жить без Кирилла, который столько лет даже не подозревает, сколько слез из-за него пролила Маша, страдая от безответной любви. Узнав, что Кирилл собирается поступать в МАИ, Маша записалась на подготовительные курсы в этот же институт и аккуратно их посещала.

Они всё также сидели рядом. Могли перекинуться парой слов насчет уроков, иногда что-то подсказать или одолжить ручку, тетрадку, но не более того, дружбы между ними не было.

И вот Кирилл пригласил её на свой день рождения. Наступила суббота. Маша всю ночь проспала на бигудях и за свои мучения получила шикарные локоны. Потом долго наряжалась, но все платья ей сегодня почему-то не нравились, что ни наденет – всё не то.

Тогда, в тайне от мамы, дежурившей в этот день на "скорой", она решила надеть пошитое на заказ замечательное платье, приготовленное к выпускному вечеру. Теперь она сразит всех. Кирилл непременно выделит её среди остальных и начнет красиво ухаживать, по-настоящему, как в кино. Наконец-то они будут вместе.

В квартире именинника было весело и шумно. Собралась добрая половина их большого класса.

- О, вы выглядите блестяще, мадам! – играя на публику, раскланялся Кирилл.

Родители именинника, все приготовив, уехали на дачу, чтобы дать молодежи возможность свободно повеселиться. Ребята сидели за богатым праздничным столом, уже совсем как взрослые – с настоящим шампанским.

Шутили, смеялись, танцевали. К великому огорчению Маши, Кирилл после шутовского приветствия больше не обращал на неё внимания, хотя она была самой нарядной.

К всеобщему удивлению был здесь и Саша. Кирилл пригласил этого очкастого зубрилу по настоянию родителей. Его отец служил вместе с отцом Саши и был его подчиненным. Саша хотел было пригласить Машу на танец, но та, заметив его намерение, пошла в прихожую к зеркалу. Она не хотела с ним танцевать, надеясь, что её пригласит Кирилл.

Юноши старались выглядеть как можно солиднее и выходили на лестничную площадку покурить. Маша стояла в коридоре, где звуки спокойной мелодии медленного танца были почти не слышны.

Саша, полный решимости станцевать с ней сегодня хотя бы один танец, тоже вышел и терпеливо ждал. Неспеша поправляя волосы, Маша вдруг услышала раздающийся из-за входной двери жалобный тоненький крик, который оборвался и тут же повторился с новой силой. Она распахнула дверь.

На лестничной площадке был именинник с лучшими друзьями Володей и Лешей. Пахло дымом и паленой шерстью. Кирилл стоял, картинно отставив ногу, и брезгливо морщась, держал за шкирку над лестничным пролетом третьего этажа маленького полосатого котенка с опаленными усами. Испуганный малыш извивался всем своим худым слабым тельцем, пытаясь вырваться и громко, надрывно кричал.

- Ну вот, усы мы подравняли! А сейчас, уважаемые зрители, будет гвоздь сегодняшней программы – полёт шмеля!

То, что было потом, Маша плохо помнила. Внутри у неё что-то оборвалось и она истошно закричала: "Не смей!!!" Подскочила к Кириллу и сумела чуть ли не на лету выхватить маленького, легкого как пушинка, уже переставшего сопротивляться, скованного ужасом котенка.

На крик стали выходить ребята. Маша бросилась было вниз по лестнице, но Кирилл, разгоряченный шампанским, не желавший отступать перед публикой, схватил её сзади. Раздался треск порвавшегося платья.

- Отдай! Всё равно он ничей, бродяга! – взревел Кирилл и грязно выругался.

Тут подбежал Саша и изо всей силы, на какую только был способен, ударил его в лицо. Именинник тут же переключился на заступника, но его сумели скрутить Володя с Лешей и с трудом увели в квартиру. Все ушли, не попрощавшись с хозяином праздника.

Маша бежала по холоду в разорванном на спине нарядном вечернем платье, рыдая, не разбирая дороги, крепко прижав к себе дрожащего котенка.

- Ничтожество, какое же ничтожество, – твердила девушка.

- Маша, постой! Маша!

Саша бежал за девушкой с её пальто. Его очки были разбиты, он то и дело спотыкался. Маша поскользнулась на еще лежавшем местами, не растаявшем снегу и сломала каблук. Саша накинул на неё пальто.

- Простудишься, оденься, – он пытался забрать котенка: – Давай подержу!

Но она не отдала его:

- Саша, что же это такое?! За что?

Он ничего не ответил ей, обнял и успокаивающе, как маленькую, гладил по спине.

Утром, вернувшись с дежурства, мать молча смотрела на спящую в своей комнате дочь, рядом с которой прямо на подушке также сладко спал маленький полосатый котенок. На стуле висело платье для выпускного бала, неумело зашитое и постиранное.

Проснувшись, Маша все рассказала. Через неделю из командировки должен был прилететь отец, ему они решили ничего не рассказывать, наперед зная реакцию обожающего свою единственную дочь родителя.

В понедельник Маша, войдя в класс, подошла к своей парте, где уже сидел Кирилл с подбитым глазом. Он вызывал теперь у неё только брезгливое отвращение.

- Я тебя ненавижу! – громко сказала она, пошла в другой ряд и села за одну парту с Сашей.

Ребята одобрительно зашумели. Весь класс объявил Кириллу бойкот. Даже Володя с Лешей не подавали ему больше руки. Одноклассники наперебой расспрашивали о котенке. Многие хотели забрать его себе, но Маша и слышать не хотела.

- Это теперь Кузя – мое солнышко!

Так закончилась первая любовь и пришла новая, на всю жизнь, к скромному надежному парню Саше.

На выпускной вечер Кирилл не пришёл, и никто про него даже не вспомнил. Не вспоминали и потом, на ежегодных встречах выпускников, будто его никогда и не было.

Зато каждый раз при встрече спрашивали о полосатом коте Кузе – любимце и полноправном члене семьи Маши и Александра, ставшим настоящим красавцем, с улыбкой рассматривали его фото.

И кто знает, как сложилась бы судьба наших героев, если бы бездомный полосатый котенок не пробрался в тот день погреться в теплый подъезд. От скольких ошибок и разочарований уберег своих хозяев Кузя, знает только он один.
из инета

родственницу не признала

Отродясь у нас не было таких дармоедов жирных родственничков, наши все стройные трудяжки!

КроНа, Галя, для тебя
«Курортная работа»

Белка навострила ушки с кисточками и свесилась с ветки. Внизу, под деревом, никого не было. Быстро перебирая лапками, рыжая перебежала чуть ниже. Тихо. И ещё ниже. Вроде все спокойно.

Одним слитным движением белка спустилась по стволу до земли. Замерла прислушиваясь. И мелкими прыжками поскакала к заранее запримеченной шишке. Остановилась над добычей, осмотрелась и схватила плод. Подняла, собираясь утащить в дупло.
— Белка!

Звонкий детский крик прорезал тишину парка.
— Бе-е-е-л-к-а-а-а-а! — присоединился второй голос, переходящий в ультразвук.
Бросив шишку, рыжая рванула обратно к дереву, слыша приближающийся топот ног.
— Бе-е-е-л-к-а-а-а-а! Бе-е-е-л-к-а-а-а-а!

Подгоняемая несущимися в спину криками белка лезла всё выше и выше. Оказавшись на уровне веток, рыжая обернулась.
На земле стояли дети. Пять ладошек, с орехами, семечками, чипсами тянулись вверх. Первый восторг сменялся разочарованием и обидой. Кое-кто, с бантиками и косичками, уже начал хлюпать носом.

Белка вздохнула, патетически пожала плечами, и стала спускаться обратно. Вызвав бурю восторга на юных лицах. Зацепившись задними лапками, рыжая повисла на стволе и позволила протянуть себе угощение.

Так, посмотрим. Кедровые орешки? Давай пару штук. Передними лапками белка взяла ядрышки, сунула в рот и отпихнула ладонь. Следующий. Семечки? Милая, я не ем семечки, тем более жареные. Ладно, возьму одну, только не надо рыдать. Следующий! Чипсы? Мальчик, ты что, издеваешься? Ну хорошо, вот этот кусочек, самый маленький.

Перебирая еду на детских ладошках, белка щурила глаза. От ярких вспышек фотоаппаратов и телефонов вставших полукругом родителей можно было ослепнуть. Ну куда вам столько снимков? Или ребёнок, кормящий белку, такая редкость?
Белка огляделась. Вроде у всех взяла? А, нет, вот ещё маленькая девочка. Совсем маленькая, не дотягивается. Рыжая хитрюга обежала ствол по кругу, схватила с ладошки малышки грецкий орех и брызнула вверх на дерево.

— Белочка обедать пошла, к себе в дупло. Пойдём мы тоже покушаем.
Толпа внизу ещё постояла, но, не дождавшись белки, разошлась.
А рыжая забралась в дупло, и в чёрный мусорный пакет сплюнула всё, засунутое за щёки. Все семечки, чипсы, печенье и кусок горького шоколада. Дети ладно, биологию не изучают. Но родители? Кто им сказал, что белок можно кормить батоном? Или голубям всё не побросали? Белка скривилась и завязала пакет.

Вылезла на ветку и привалилась к стволу. Нелёгкая эта работа — развлекать туристов. И только большой грецкий орех, зажатый под мышкой, радовал белку — штатного аниматора курортного парка.
(с) Александр Котобус Горбов

Потягууууушечкииии)))

Интернет чуть не сломал Лидии Степановне жизнь.

Началось все с того, что муж нашей героини начал уделять ей меньше внимания.

Прекратились утренние пощипывания за попу.

Раньше было от пяти до десяти пощипываний, за тот час, пока Иван Степанович собирался на работу, теперь всегда был ноль.

А ведь именно эти пощипывания долгие годы были мерилами любви и страсти.

Потом он отрастил бороду.

Борода была так себе, редкая рыжая бородёнка, прости господи, как у козла.

Когда муж с бородой ел щи, то капуста повисала на бороде и вместо козла он становился похож на моржа.

Муж стал суров, записался в спортзал и по утрам, вместо яичницы на сале, требовал фреш из сельдерея.

Лидия Степановна запаниковала.

Семейная лодка явно трещала под тяжестью бороды, сельдерейных палок и висящей капусты.

Паника, паника охватила все 110 кг Лидии Степановны.

Лидия Степановна взяла себя в руки и начала гуглить.

Это ведь раньше ходили за советом, делились своими проблемами, а теперь все проще, гугли себе в уголочке.

Гугл выдал тысячи статей на тему как вернуть внимание Ивана Степановича.

Опытные неизвестные женщины сидящие на форуме: Почему он ушёл у другой. Будь он проклят – быстро объяснили Лидии Степановне, что брак её трещит по швам и у её мужа явно роман с юной девой.

Лидия Степановна зарыдала, но на форуме её быстро успокоили.

Они же надавали ей ссылок на модные статьи по возвращению мужей домой.

Лидия Степановна статьи проштудировала.

Лидия Николаевна взяла лист формата А4 и начала конспектировать.

Что-что, а вычленять главное из вороха информации она умела на её взгляд прекрасно.

Ещё в институте её конспекты считались лучшими на курсе.

Все по её конспектам экзамены сдавали.

Через несколько часов родился план.

Она так его и назвала: План по возвращению в лоно любви Ивана Степановича.

План был краток, но на взгляд нашей героини заключал в себе все важнейшие постулаты для счастливой семейной жизни в нынешних реалиях:

1. Из меня должен переть секс. Движения мои должны быть похожи на движения кошек или других представителей семейства кошачьих.

2. Дома нужно ходить красиво, а не абы как.

3. Иван Степанович должен чувствовать, что у него есть конкуренты.

4. Пища должна в изобилии содержать афродизиаки.

5. Каблук делает женщину игривой.

6. Шёлковое постельное белье вызывает прямые ассоциации с сексом.

7. Мужчины, которые начальствуют на работе, дома желают быть униженными и под каблуком. Доминируй.

План Лидии Степановне понравился.

Все было понятно и лаконично.

А главное, легко осуществимо.

Весь следующий день Лидия Степановна запасалась подсобным материалом, согласно плана.

Было куплено: постельное белье из чего-то похожего на шёлк алого цвета, туфли леопардовые на огромных каблуках, платье леопардовой расцветки, морепродукты, артишоки.

Дело осталось за малым.

Нужно было купить что-то типа хлыста.

Ну, чтобы уставший на работе муж, мог четко понять, что доминировать сегодня будут над ним.

Но тут кончились деньги.

Кончились все деньги, которые были отложены на постройку теплицы.

Ничего, подумала наша героиня, что-нибудь придумаем, где наша не пропадала.

Иван Степанович устало брёл домой. Последние месяцы жизнь его была тяжела и беспросветна. Иногда у него складывалось впечатление, что все сошли с ума.

На работе у него сменился начальник. Вместо Старого и понятного Иванова пришёл молодой и резвый Иванова сын.

Сын был накачан, бородат и как сказала Петрова из отдела кадров Прости господи хипстер.

Новый начальник провёл собрание и сказал, что ему на предприятии нужны люди новой формации, а не старый хлам, застрявший здесь со времён советского союза.

Как показалось нашему герою, Иванов сын смотрел в этот момент прямо ему в глаза.

Все сотрудники запаниковали.

Запаниковал и Иван Степанович.

Он проработал на этом месте больше двадцати лет в должности завхоза.

У него была нормальная зарплата, две уборщицы в подчинении и возможность тырить по мелочи.

Иван Степанович понимал, что подобного места он больше не найдёт.

Что делать?

Иван Степанович решил гуглить.

Гугл выдал множество всего и у Ивана Степановича родился план.

Надо было показать новому начальнику, что он Иван Степанович, не старый пень, а тоже хипстер.

Для этого была отрощена бороденка, которая противно чесалась и вечно пачкалась.

Для этого был куплен абонемент в спортзал рядом с работой.

Каждый вечер Иван Степанович строил там из себя великого качка и пару раз встречал там даже Иванова сына, который одобрительно ему кивал. От спортзала болело все тело.

Для этого же дома Иван Степанович пил мерзкий сельдереевый сок, чтобы убрать не хипстерский животик.

Сил больше не оставалось ни на что.

Ничего, все потом, говорил себе наш герой, главное сейчас на месте удержаться.

Единственной оставшейся в жизни Ивана Степановича радостью была жена.

Его Лидия Степановна, его островок счастья в этом безумном мире новой формации.

Мягкая и уютная Лидия Степановна, любимая им ещё со школьной скамьи.

За годы брака она не поменялась, так и осталась той пухленькой стеснительной и улыбчивой девочкой, которую он встретил первого сентября в девятом классе.

Повезло ему с женой.

С этими мыслями Иван Степанович повернул ключ в замке и зашёл домой.

В коридоре он увидел нечто!

Вернее, в коридоре он увидел огромную, ярко накрашенную женщину в обтягивающем платье африканской кружочковой расцветки.

Женщина, пошатываясь, шла на него.

В руках у неё был собачий поводок.

В углу коридора сидела на попе, охреневшая от происходящего, старая спаниель Марта и не понимала, зачем её поводком машут в воздухе. Гулять то явно не собираются.

Женщина рассекла поводком воздух и с придыханием произнесла : Ну, здравствуй! Твоя кошечка ждала тебя! Сегодня я буду главная! Никаких других мужчин не ждала, а они б поверь хотели. Придумай стоп слово и начнём

Ивану Степановичу стало страшно и захотелось плакать, ибо в женщине он узнал дражайшую свою супругу.

Мир вокруг него окончательно сошёл с ума.

С кухни вдруг запахло чем-то отвратительным.

Так пахнёт, когда аквариум протух и рыбки в нем померли.

Ой, морские гады горят. Стой здесь и не шевелись- прокричала женщина и держась за стенку попыталась ползти в сторону кухни.

Огромные каблуки не давали ей бежать, цеплялись за подол платья и через несколько шагов она грохнулась.

Падая, она откинула поводок в руке и он как раз металлическим карабином заехал Ивану Степановичу в глаз.

Иван Степанович от неожиданности упал на старую Марту, которая от неожиданности взвыла утробным голосом.

Судя по запаху, на кухне сгорели гады.

Ивану Степановичу стало плохо с сердцем.

Дальше была скорая, которая уколола какой-то укол и Ивану Степановичу, и Лидии Степановне.

У обоих было высокое давление.

Поздно ночью супруги лежали на голом матрасе, шелковую хрень сняли, после того как Иван Степанович упал с неё прямо на пол на старую Марту.

Наперебой они рассказывали друг другу и про Гугл советы и про свои попытки быть в тренде.

Смеялись и плакали.

Было уже за полночь, когда Иван Степанович обнял супругу, ущипнул её за попу и сказал:

Ничего мать, на теплицу новую накопим, сковородку с гадами сгоревшими выкинем, поводок у марты забирать не будем, белье это проклятое на дачу отвезём, а вот платье это ты носи иногда. Ты в нем на леопардицу гордую похожа.

Хорошо, пробормотала супруга, а ты бороду сбрей, а то леопардица с козлом парой быть не могут.

А про себя Лидия Степановна ликовала: Работают! Работают интернет советы, ущипнул же за попу! Эффект достигнут, если все выполнять четко и по конспекту.

Что это было? По-моему они сбрендили оба- думала старая спаниель Марта лёжа на коврике у кровати и держа зубами свой поводок на всякий случай.

Ксения Полежаева

Однажды я была Снегурочкой, и нет воспоминания страшнее.

Не стриптизершей. Не какой-то там развратной девицей в кокошнике, что сосется с Дедом Морозом, потому что он отрубился спьяну, и это единственный способ вдохнуть в него жизнь. Не классической страдалицей между Мизгирем и Лелем. И даже не взрослой тетей, что надела ажурное нижнее белье, белые сапожки, песцовый полушубок и накрасила губы розовым перламутром. Нет.
Я была настоящей Снегуркой из старшей группы детского сада.

Еще я была Красной Шапочкой. Тогда мне надели на голову алую штуковину, к которой были пришиты тяжеленные рыжие косы. Денис, что был волком, настиг меня, я покорно села на стул, задрапированный под пень, как того требовал сценарий, а волк в шлеме с ушами и с хвостом на шортах успокаивал родителей словами : «Бабушки, не бойтесь! Мамы, успокойтесь! Я не злой, не злой совсем — вашу дочку я не съем!».
При этом он, на нервяках, вцепился мне в плечи и ритмично тряс меня, видимо в доказательство, что он добряк и душка, а я живая. От этих фрикций моя шапка с косами поползла вбок и все норовила упасть на пол. Я придерживала ее левой рукой, а правой махала маме, потому что они с бабушкой, конечно, начали пускать слезы из-под высоких ондатровых шапок.

Снегурочка стала пиком моей актерской карьеры и суровым испытанием, после которого я сразу стала молодым седым мужчиной, который прошел Вьетнам. Внутренне, разумеется.

В музыкальном зале всегда особенно пахло: громкой музыкой, бархатными занавесками и мишурой. Еще духами музыкального руководителя в люрексовом платье. Она вместе с заведующей распределяла роли к новогоднему торжеству.
Захватывающее зрелище. Особенная магия высшего порядка:
это — белка, это — снеговик, это — гриб, это — сосулька, это — хлопушка, это — трактор.
И дети, как по мановению волшебной палочки, превращаются в зверей и предметы.

Я страшно расстроилась, что мне не досталось быть лошадью. Карусельная лошадка должна была игриво скакать по кругу с какими-то бубенцами на ножках, погремушками в руках, с алым султаном на голове и белоснежным хвостом на попе. И музыка там была такая чудесная: цок, цок, цок.
В общем, лошадь слили Юльке, и я стояла, дрожала и радужно переливалась глазами, что уже полны, но еще не брызнули.

— В этом году Снегурочка будет наша. Ваша. Из нашей, вернее, вашей, старшей группы, — торжественно объявила заведующая. — Снегурочка у нааас... Наташа! Она будет ходить с Дедом Морозом на все праздники и участвовать во всех концертах.

Я была белобрысой, с мягкой улыбкой и древнерусской задорной тоской в светлых глазах, поэтому особенно не удивилась, подумав только, что надо будет учить много слов, и что лучше бы все-таки лошадь. Оказалось, что надо было петь песню. Сольное выступление без хора. Мне должно было ходить среди картонных грибов и марлевых зайцев и петь «меня все звери знают, Снегурочкой зовут, со мной они играют и песенки поют. И мишки-шалунишки, и заиньки-трусишки — мои друузьяаа, люблю их очень я».
Все это я легко выучила, костюм мой был прекрасен и колюч, на репетиции Деда Мороза почему-то изображала рослая и широкоплечая воспитательница. Вероятно, настоящий не мог репетировать, некогда было. Не помню, верила я в него или нет. Я вообще не любила ковыряться в таких вещах — есть, нет, настоящий, ненастоящий. Дед Мороз пришел, ну и ура!

Начинались наши гастроли по утренникам и вечерним концертам. Сначала мы должны были прийти к малявкам в ясли.
Меня переодели, мама, волнуясь, подшила блестки и мишуру прямо на мне, что-то надели на голову и сказали — вот и все, иди к Дедушке Морозу, бери его за ручку и идите.

Я повернулась.

И поняла, что сейчас надую в штаны, а возможно и навалю. Я спрятала руку за спину и начала пятиться. Грозное, свалявшееся бородой, чудовище шло ко мне, распахнув объятья. С ним за ручку можно было идти только в чистилище.
— Наташа, не бойся, это я — Татьяна Васильевна, — произнес этот посланник ада.
Я ему не поверила, но меня вытолкали с ним в зал.
Наступила гробовая тишина, а потом самые хлипкие дети начали громко плакать. Одна девочка завизжала и заметалась, ее повалили, как горящего человека.

И тут я поняла свою миссию. Я сделала вид, что мне не страшно. И даже вальяжно взяла Деда Мороза под руку, мол, не сцыте, просто зажмурьтесь и бегите, пока я его удерживаю.
Потом я ходила по периметру и успокаивала ревущих малышей, пихала им в руки какие-то бутафорские ягоды и шары из бутафорской корзинки, про песню я забыла. Там все обо всем забыли, если честно. Каждое движение дедушки вызывало панику, поэтому он не двигался. Потом я раздала подарки, подходя к каждому малышу, ведь они больше не могли шевелиться, и мы вышли из зала.

Я шла прямая как шомпол, мыслей не было. Уводила кошмарного чувака подальше от детей, понятно, что мне уже не поможет никто.
Дед Мороз остановился и поднял бороду. Это, действительно, была Татьяна Васильевна. И это почему-то не принесло мне облегчения.
— Какую конфету ты больше всего любишь? — спросило оно.
— Белочку, — ответила я без эмоций.
Оно пошарило в подарке и достало мне «белочку».
— Пойдем, — сказало оно. — У нас еще восемь выступлений.

Это была Камбоджа, семьдесят шестой. Но я прошла это, прошла, правда на этом моя актерская карьера завершилась. Не страшно, главное, что не завершилась я.

Теперь, когда я чего-то боюсь или сильно нервничаю, я просто смотрю на эту фотографию.
Чего мне после этого бояться?

© Грета Флай

Новогоднее обещание

Юля лежала на диване и горько плакала. Муж пару месяцев назад признался, что у него есть женщина, и она беременна.
— Юль, прости, но два года мы прожили без детей. Это срок, я уж в себе засомневался, — лепетал Генка, — а тут... ну в общем, моя...забеременела...
—Любовница, — шепотом подсказала Юля.
—Не знаю, называй, как хочешь. Нам через пару месяцев рожать. Извини.
Юля не стала выяснять, почему Гена так долго ждал, и только за два месяца до родов и в канун Нового Года уходит от нее.

И вот бедная женщина, даже не раздевшись с вечера, потеряв все моральные силы и выплакав все слезы, валялась на софе. Почему-то вспомнился далекий Новый год из детства.

Юлька училась тогда в пятом классе. После уроков они с девчонками забежали в комиссионку. Они частенько туда заглядывали. Этот необычный магазин казался лавкой чудесных вещей.
Одежда, обувь девочек не интересовали, а вот сувениры, игрушки, украшения — даже очень.
В тот день Юлька сразу увидела эту восхитительную шкатулку, она была небесно-голубого цвета с золотой инкрустацией. Юля завороженно прилипла взглядом к этой вещице.

А когда продавец открыл крышку, и из волшебной шкатулки полилась музыка, а откуда-то из недр синего бархата выплыла балерина в белоснежной пачке и стала танцевать, Юля замерла и даже забыла дышать. А еще продавец показал потайной небольшой выдвижной ящичек, в нем можно было хранить украшения.
Подружки Наташка и Ирка тут же подскочили и начали причмокивать и прицокивать:
—Вот это да! Красота! Ого!
Наташа тут же выпалила:
— Сколько стоит?
Продавец улыбнувшись назвал совершенно заоблачную цену для девочек — пять рублей.
«Никогда мне не накопить таких денег», — подумала Юлька.
Да это и правда было не реально. Ведь в те времена в школу ребятам давали всего лишь тридцать копеек, и на них можно было полноценно пообедать.

Ну еще можно было соврать, что собралась в кино, тогда мама давала пятьдесят копеек.
Эх жаль, папка в командировке, и приедет только через неделю. Он бы купил, а мать просить бессмысленно.
Юлька так и услышала визгливый голосок родительницы:
«Чего придумала! Балерину за пять рублей. Да я лучше три кило мяса куплю. Или курицы. И вас оглоедов кормить буду целую неделю котлетами».
Нет. Маме даже заикаться про шкатулку нельзя, надо ждать папу.

Юлька каждый день заходила теперь в комиссионку любоваться на балеринку. Продавец, хороший дядька, только завидев девочку, заводил шкатулку, и балерина танцевала.
За шесть дней Юля выучила наизусть все детали шкатулки. Она заметила слегка потертый уголок, отколотый краешек, а у балеринки не было одного пуанта, и на платьице было малюсенькое пятнышко размером с крапинку, но Юля так пристально разглядывала шкатулку и балерину, что приметила все.

Как только папа приехал, Юлька сразу же потащила его в комиссионку.
—Забрали, — грустно сообщил продавец. — Вот буквально пару часов назад. Не успели вы, — вздохнул он сочувственно.

Слезы горячей волной накатили, и девочка расплакалась не стесняясь.
— Юль, Юль, Юль! — Забормотал отец. — Ты чего? Не плачь. Хочешь, я тебе торт куплю? Прямо сейчас. Пойдем. Как ты любишь. Трюфельный.

Юлька кивнула. Трюфельный торт она обожала, особенно грибочки сверху, они были из чистого шоколада.
Но плакать девочка не перестала, балеринку было очень жалко.

А на следующий день Ирка притащила в школу заветную шкатулку.
Когда Юля увидела, что хозяйкой ее сокровища стала подруга, то обида снова разлилась в сердце, разрывая его от тоски.
Ира завела шкатулку, и волшебная музыка полилась, а потом появилась и тоненькая фигурка танцовщицы.
Галдящие одноклассники примолкли и восхищенно смотрели на сувенир. Довольная Ирка сообщила:
— Мне вчера бабушка купила. Новый год отмечать у нас будет, вот и приехала из деревни, а я бабулю сразу в комиссионку. Я целую неделю на этот сундучок глазела.
—И я, — с обидой в голосе протянула Наташа.

Юлька не выдержала и разрыдалась.
Петька Размаха спросил:
— Юлька, а ты чего ревешь?
— Ничего, — выкрикнула Юлька и выскочила из класса, толкнув мальчика.
Все знали, что Петька влюблен в Юльку. Девочки завидовали ей, а она не обращала на мальчишку никакого внимания.

Юля стояла у окна, прижавшись к ледяному стеклу лбом.
— Юль, я тебе такую же куплю. Не плачь, — проговорил, подойдя сзади Размаха.
— Да где ты найдешь такую? — Презрительно спросила Юлька. — Дурак, — обозвала пацана и убежала.
«Вот и Петьку зря обидела!» — расплакалась она еще сильнее на улице.

В те дни стоял крепкий мороз, а Юлька раздетая провела в школьном дворе добрых полчаса, ну и конечно заболела.
Размаха пришел в тот же день, когда Юля не явилась в школу.
— Юль, балеринку пока не нашел, — сообщил он девочке, — но найду. Обещаю.
— Дурак ты, Петька. Ну где ты ее найдешь? Она — заграничная. Там внизу написано — Маде ин дэдээр. Ну где ты найдешь такую? — с досадой снова спросила девочка.
— Дэдээр — это ГДР? — уточнил Размаха.
— Да, — грустно подтвердила Юля.
— Вот туда и поеду, — твердо сказал пацан.

С того дня ребята стали дружить. Сначала по-детски, а в восьмом классе Петька отважился и поцеловал Юлю. Она не сопротивлялась, и с того дня ребята стали дружить по-взрослому с объятиями и поцелуями.

После десятого класса Петьку забрали в армию, и по иронии судьбы — в Германию.
Петя писал письма Юле, и иногда в шутку сообщал, что балеринки пока не нашел.

Но Юля не дождалась Петю, и за полгода до его демобилизации встретила Гену. Он очаровал ее на первой же встрече тем, что посвятил ей песню, тут же сочиненную и исполненную на гитаре. Сердце девушки разомлело, и через два месяца играли свадьбу.

Петя пришел из армии, и, узнав, что Юля вышла замуж, нанялся на норвежское судно и ушел в море. В городе бывал редко, с Юлей больше не встречались.
«»»»
Юлька потихоньку поднялась с дивана, выпила чашку кофе. В эти дни она почему-то все чаще стала вспоминать Петю, вдруг обнаружив, что ее слезы не столько по ушедшему мужу, сколько по несостоявшемуся с Размахой. Где он? Женат ли?
На календаре 31 декабря. Надо хоть как-то встретить Новый год. Подружки с семьями, неудобно идти к кому-то как снег на голову.
Юля сходила на рынок и в универсам. Купила кое-что, чтобы хоть как-то скрасить свое одиночество, приготовив праздничной еды.

Когда она с пакетами заходила в подъезд, то навстречу ей из лифта вышел Дед Мороз.
При виде его из глаз Юли покатились слезы.
— Чего ревешь, дочка? — наигранно старческим голосом произнес переодетый мужчина. — Праздник! А ты — плакать. На-ка вот тебе, — и он достал из мешка коробку. И был таков, скрывшись в темноте подъезда.
Юля и спасибо сказать не успела. Однако коробка была тяжеловата.
Девушка прошла в кухню и аккуратно вскрыла подарок.
В ней была... новая голубая шкатулка с золотой инкрустацией. Юля медленно открыла крышку и завела музыку. Из недр бархата выплыла балеринка в обоих пуантах.
Юлька открыла потайной шкафчик, в нем лежало обручальное кольцо.
Девушка метнулась к окну. Во дворе маячила фигура Деда Мороза. Юлька в тапочках выскочила на улицу, немного замялась у подъезда, но в этот момент Дед Мороз повернулся к ней. Молодые люди ринулись друг у другу.
Прильнув к теплой шубе, Юля прошептала:
— Дурак! Все-таки ты ее достал.
—Ага! — Промолвил Петька. — Достал. Нашел в Германии, я же обещал тебе.

Татьяна Алимова

Зима шепчет:
-Свари спагетти, потуши томаты с чесночком, натри сыра и ешшшш. Еще тарелочку. Это же твёрдые сорта, альденте как душа твоего бывшего, разве с них поправишься? Ну еще ложечку, девочка. Плохо кушаешь совсем. С хлебушком мягоньким семечками посыпанным. Ешшшш!

Вино бормочет:
-Выпей бокал. Красное вино заменяет кардио. Учёные рази врать будут? Давай плов доедим вчерашний?
Пироженка не отстаёт от них:
— Открой рот. Это же сахар, полезно для мозга. У тебя такая богатая сексуальная жизнь, два оргазма и минус 800 калорий. Ешшшшшш!
На следующий день ты решительная и ставшая еще красивее на полтора кило,
вбегаешь в магазин и кричишь:
-Я за батутом! Тьфу ты, не то... За кефиром!
Кефир бросается к тебе с криками:
-Мама, мама пришла!
Гречка с полки вопит:
-А я? Без меня диета не диета. Мы замочим меня и будем играть в сыроедов.
Тут с самой верхней полки на вас пикирует картофельное пюре, багет делает подножку кефиру и падает в ваши объятия первым. Все продукты, а магазине сходят с ума и начинают сыпаться в вашу корзинку. Места хватает всем, кроме кефира. Он рыдает и тянет к вам ручки.
И так по кругу. Переедание, диета. Переедание, диета. Диета, диета, срыв. Похудела на пять! Поправилась на семь!
А новый год-то скоро.

Бумеранг добра
Валентина Васильевна куталась в теплую шаль. Начало октября, а отопление в доме еще не дали. Можно было включить масляный электронагреватель, но она старалась об этом не думать. Долг за электроэнергию в несколько тысяч рублей она не могла покрыть из своей пенсии уже долгое время.

В прошлую зиму скорая помощь увезла ее из квартиры в больницу, где она была больше месяца. И все это время забытая электроплита работала вхолостую, исправно вращая колесико электросчетчика, отсчитывая рубли из небольшой пенсии учителя младших классов.

Болезнь и длительное лечение требовали лекарств, которые стоили немало, что также ударило по бюджету Валентины Васильевны. Энергосбытовая компания вошла в ее положение, отключать от электроснабжения ее не стали, но оплата долга откладывалась.
— О-хо-хо... И продать-то нечего...
Она осмотрела вещи. Кроме старой мебели и библиотеки, годами с любовью собранной ею, в квартире ничего ценного не было. Для других.
Для нее же главной ценностью были фотографии, на которых ее окружали воспитанники. Их было двенадцать классов. Почти три с половиной сотни ребят, которых она встретила в дверях школы и спустя годы передала другим учителям, которые повели их по дороге знаний дальше. Но первые шаги они сделали с ней...

Надо бы сходить в магазин, за углом. Заканчивалась крупа и молочка стоило взять – сварить горячую кашку, которая и насытит, и согреет. Старательно обходя лужи на мокром тротуаре, она дошла до магазина и с удовольствием остановилась между парой входных дверей.

***
Теплый воздух из калориферов приятно согревал. Здесь же приютилась молоденькая бездомная кошечка, испуганно глядя на нее и умоляя взглядом не выгонять ее на холод улицы.
— Проходи, бабка, не загораживай проход! – охранник магазина, получивший кусочек власти, с удовольствием ею пользовался.
Вздохнув, Валентина Васильевна прошла в магазин. Обойдя полки с товаром, в очередной раз поразилась ценам. Взяла пакетик крупы по акции и пластиковый пакетик молочка. Дома можно будет перелить его в банку и отливать из нее по мере надобности.
Отсчитав на кассе деньги, расплатилась и двинулась к выходу. Кошки там уже не было. Она мерзла под холодным дождем за дверями. Валентина Васильевна с укоризной взглянула на охранника, тот с ухмылкой отвернулся.

Держа в одной руке пакет, другой она подняла с асфальта кошечку. Слёзы сочувствия набежали на глаза. Кошка не пыталась вырваться, напротив, она прижалась всем телом к доброй бабушке и даже пыталась мурчать, но худенькое тельце колотила дрожь.
«Пойдем, девочка, пойдем ко мне. У меня тоже не очень тепло, но как-то согреемся. Покушаем вместе, вдвоем не так одиноко будет, – приговаривала она, прижимая несчастную к груди. – А про людей ты плохо не думай. Один такой на сотню найдется, но жизнь всей этой сотне постарается испоганить...».

«Вот так одна и живу, кисуля», — рассказывала она хвостатой собеседнице после обеда.
Кошка с жадностью отведала рисовой кашки, вылизала блюдце, согрелась и, лежа на коленях свой спасительницы, с благодарностью ловила каждое слово.
«Был у меня когда-то муж. Но ему надо было, чтобы любили только его. А как же мои детки? Ведь у меня их меньше двадцати пяти не было никогда. И каждому надо кусочек сердца отдать, чтобы настоящими людьми выросли. А кому и душу отогреть — в семьях не у всех благополучно было. Но его это не устраивало. Расстались...».

***
Звонок в прихожей был неожиданным. С тревогой в сердце она пошла открывать дверь, но прежде посмотрела в глазок. Что-то розовое колыхалось по ту сторону.
Не спрашивая, кто решил ее посетить, она отперла замок и толкнула дверь. Большой букет роз вплыл в тесный коридор квартиры, а над ним — озорные мальчишеские глаза с веселой искоркой:
— Валентина Васильевна, догадайтесь – кто?
— Володечка! Володя Смирнов! – выдохнула она и радостно засмеялась.
— Здравствуйте, Валентина Васильевна. Здравствуйте, дорогая! Извините, что без приглашения, но очень хотелось Вас увидеть!

Большой букет роз в фарфоровой вазе распространял по комнате дивный аромат. Кошка ходила по журнальному столику вокруг букета, принюхивалась и осторожно трогала лапкой розовые бутоны. Бывшие учительница и ученик пили чай с тортом, который Володя принес вместе с букетом, и беседовали.

— Всякое в жизни было, — рассказывал Смирнов, — но в конце концов добился своего. Не думайте только, что пренебрегал законом и порядочностью. Нет. Этому вы меня в детстве научили. Это для меня свято. Родители мои, сами помните, моим воспитанием особо не утруждались. У них другая страсть была... Ведь это Вы вытащили меня оттуда. Сколько я у Вас прожил? Месяц, два? Пока тетка меня не забрала. Мне эти месяцы всю жизнь перевернули. И перед выбором поставили – или учиться, или в колонию для малолеток. Я выбрал первое.
— Ты всегда был способным пареньком со светлой головой, но и озорства в тебе было с избытком, – покачивая головой, вспоминала Валентина Васильевна.

— У меня его и сейчас не меньше, но где-то там, глубоко, — улыбался Володя. – В общем, несколько лет потребовалось, чтобы наладить дело, — продолжил он рассказ. – И дело пошло лучше, чем я рассчитывал. Доход даже меня впечатляет. Я не хвастаюсь. Мне одному не так много и надо. В производство вкладываюсь, люди за мою фирму держатся. Семьей не обременен. Да, я один. Остался один, но это долгая история и рассказывать я Вам пока не буду. Да что я всё о себе? Как Вам живется, Валентина Васильевна?
— Всяко бывает, Володя, – она отвела глаза.
— Не обманывайте меня, мне рассказали, что Вы перенесли тяжелую болезнь и потом Вам трудно пришлось. Но за помощью ни ко мне, ни к кому-то другому не обратились, потому что не привыкли жаловаться. А ведь мы, Ваши ученики, в долгу перед Вами. А их надо возвращать. Кстати, долги Ваши уже закрыты, и ради Бога, не надо меня благодарить. Лучше помогите с устройством одного очень важного для меня дела, в котором и Ваша хвостатая подружка может помочь...

*****
Между двумя огромными колоссами супермаркетов приютилось небольшое двухэтажное здание бывшего универмага, не выдержавшего конкуренции с ними. Теперь оно было перестроено.
На втором этаже расположился детский развлекательный центр с аттракционами. Сюда мамочки приводили своих детей на пару часов, оставляли их под присмотром аниматоров, а сами уходили в дебри супермаркетов, отдаваясь экстазу шопинга.
Первый этаж занимал клуб по интересам «Для тех, кому за шестьдесят»! Несколько светлых обширных помещений, в которых властвовали одинокие пенсионеры со всего города.

Вязание, просмотр и обсуждение сериалов, кухня, шитье и вышивка. Все находили занятие себе по душе. Утренний какао с молоком и свежими хрустящими круассанами, обед, приготовленный на всех, любителями кухни, чистота, уют и доброе отношение друг к другу сделали клуб самым популярным в городе местом для них.
И во всех помещениях царствовали кошки. Подобранные на улице, жившие в подвалах, многие впервые получившие ветеринарную помощь, узнавшие прелесть доброго к себе отношения и сытой безопасной жизни, они дарили любовь и ласку завсегдатаям клуба, делая его еще уютней.

Однажды мамаша, озабоченная шопингом, по ошибке забежала с ребенком в клуб, перепутав этажи. Малыш наотрез отказался покинуть помещение с добрыми бабушками и ласковыми кисами.
Бабушки с удовольствием приняли ребенка, затискали его, развлекли сказками, а кошки – играми. Все остались довольны. Не прошло и недели, как клуб заполонили дети, уставшие от компьютерных игр, экстремальных развлечений и желающие быть поближе к тихому уюту, живому общению, добрым бабушкам, дедушкам и кисам.

Еще через пару месяцев Володя Смирнов, владелец здания, беседовал с Валентиной Васильевной, не скрывая озадаченного выражения лица.
— Понимаете, я вроде хотел благотворительностью заняться, —растерянно говорил он, — но вот с ребятишками вышла незадача. Мамы теперь с удовольствием ведут их к вам, а не в игровой зал. За прошлый месяц ваш клуб вышел на самоокупаемость, а в этом – намечается неплохая прибыль. Теперь все будут получать зарплату за членство в клубе. Вот только – ребятишки... Они вам не мешают?
— Что ты, Володя! – Валентина Васильевна сияла счастливой улыбкой. — Нам ведь это в радость. Мы и сами помолодели с ними. А хвостатые друзья и подружки нам помогают! Сколько их нашли помощь и приют у нас! С ними детки становятся добрыми. Половину их уже разобрали по домам наши посетители. А детки какие счастливые уходят отсюда и всегда возвращаются вновь! Кстати, бывшие университетские преподаватели соскучились по настоящему делу и готовы заняться еще и репетиторством. Ты подумай, как это устроить?

Автор: Тагир Нурмухаметов

"... Мой сын обладает хорошей памятью.

В детском саду он знал наизусть все тексты утренников, поэтому до последнего дня было непонятно, какой у него костюм, ведь детки болеют и он мог их заменить, зная все роли.

На новогодний утренник пятилетнему сынуле досталась роль огурца.

Узнав об этом накануне дежурства, я купила зелёную футболочку, цветной картон и с большим вдохновением всю ночь шила зелёные шортики под футболку и клеила салатовую шапочку из картона с чудесным хвостиком из проволоки, обтянутой зелёной тканью.

На утренник шёл папа, что не внушало особого доверия, поэтому инструкция, как одеть ребёнка и как закрепить шапочку, читалась папе утром перед работой.

В разгар дежурства позвонила воспитательница и срывающимся голосом сообщила, что у них заболел исполнитель самой главной роли и завтра сын будет... Колобком.

На мой нервный вопрос – «может ли колобок быть в костюме... огурца?» – в трубке была многозначительная тишина.

Я позвонила мужу на работу и сообщила про форс-мажор.

Абсолютно счастливым голосом (меня уже тогда это должно было насторожить) муж сказал, что нет никаких проблем.

Он возьмёт с собой двух друзей хирургов, а три хирурга – это супер команда, которая справится с любой задачей!

И они, то есть, хирурги – очень смекалистые мужики, поедут к нам домой и решат эту проблему (моя интуиция, видимо, была очень больна в тот момент!).

Забегавшись в роддоме, я в девять вечера позвонила домой.

Трубку взял сын и сообщил, что они купили белую футболку, а сейчас папа клеит жёлтый картон,.. дядя Вова готовит кушать,.. а дядя Владик – смеётся.

Ещё через час сын сообщил, что он ложится спать,.. а дядя Владик вырезал из жёлтого картона круг и рисует на нём глазки,.. дядя Вова открывает банку солёных огурцов,.. а папа – икает от смеха.

В двенадцать вечера я позвонила опять. Муж сообщил, что дядя Вова и дядя Владик очень устали делать колобка и уже... спят.

И есть ньюансы.

Колобок, чисто случайно, был приклеен дядей Вовой суперклеем на белую футболку очень криво.

Поэтому, когда дядя Владик отдирал сей шедевр, то футболка порвалась.

Поэтому они его пришили медицинским шёлком на зелёную футболку огурца.

Но получилось красиво, что я даже не представляю себе как.

А ещё... они сделали колобку тридцать зубов, и он теперь улыбается во весь рот, правда ещё на два зуба не хватило белого картона.

- Ну, ничего страшного, – сказала я, – на фоне тридцати зубов это будет незаметно.

Так что я могу не нервничать, спокойно работать и у моего сына будет самый лучший костюм.

- А кто это там храпит?

- Так это дядя Владик, который так тщательно вырезал из картона зубы, что заснул прямо в кресле.

Меня до утра терзали смутные сомнения.

И, сдав дежурство, я закатила истерику главврачу, чтобы меня отпустили, хоть на час, на утренник сына.

Я немного опоздала...

Из актового зала доносился хохот с завываниями и всхлипываниями.

Я приоткрыла дверь...

Возле новогодней ёлки пытался прыгать колобок.

Огромное круглое жёлтое лунообразное лицо на груди сына было в диаметре от подбородка до колен.

Глаза этого монстра смотрели в разные стороны.

Три шёлковых длинных горизонтальных шва над глазами ассоциировались с морщинами на лбу глубоко умудрённого жизнью колобка.

Особо впечатляло отсутствие двух зубов в широко раскрытом рту.

Потому что это были... два передних верхних зуба!

Это был очень пожилой, потасканный и видавший жизнь колобок, страдающий хроническим алкоголизмом и вернувшийся недавно из колонии строгого режима...

Ну а весь этот скрупулезный труд трёх хирургов дополняла весёленькая салатовая картонная шапочка огурца, с проволочным хвостиком, обтянутым зелёной тканью.

В этот момент сынок начал декламировать стишок, который начинался словами:

- Где вы ещё увидите, такого же, как я?...

Было продолжение, что только в сказке и на новогоднем утреннике, но всем уже было не до этого...

Воспитательница со стоном присела на корточки, зал плакал....»

Н. Яремчук

Дорогой дедушка Мороз!

На этот Новый год я бы хотела, чтобы все стали добрее, а я – красивее.

Будет время, сделай мужчин умнее, но если тебе некогда, то просто пошли мне двадцатипятилетнего лыжного инструктора.

Впрочем, я отвлеклась. Хочу попросить у тебя ещё новый обмен веществ.

Мне подойдет тот, который у баклана, – эта птица умудряется съедать за день больше, чем весит сама, а в бёдрах совсем не поправляется.

По-моему, это несправедливо. Стройные бёдра гораздо нужнее женщинам, чем каким-то там бакланам. Конечно, я убеждаю саму себя, что если буду на завтрак есть хлебцы, по вкусу не отличающиеся от обёртки, в которую они упакованы, то рано или поздно превращусь в Кейт Мосс. Но мы же оба понимаем, милый Дедушка, что это не так. Поэтому – бакланы. Запомни.

Теперь о причёске. Сделай так, чтобы мне не пришлось каждый раз выкладывать пять тысяч рублей парикмахеру за то, чтобы через два дня после стрижки мои волосы снова обретали первозданно-взлохмаченный вид. Мне уже надоело объяснять людям, что я не ночую в клетке с бешеными хомяками.

Эпиляция. Дед, ты хоть знаешь, как это мучительно? Я не спорю, есть масса плюсов в том, чтобы быть женщиной.

Тебя первой спустят в шлюпке с тонущего корабля. Можешь пугать мужчин загадочными гинекологическими терминами. Но нескончаемая гражданская война с собственными волосами на всей поверхности тела, кроме головы, – это невыносимо.

Либо подари уже всем нам прибор, который быстро и безболезненно удалял бы все нежелательные волосы, либо введи моду на мохнатых женщин.

Далее. Трусы. Это серьёзная женская проблема, внимание к которой в своё время привлекала даже Бриджит Джонс.

С трусами всегда сложно. Всегда, каждый день надо принимать решение: стринги, утягивающие, удобные или без трусов. Утягивающее белье сохранилось со времен инквизиции.

В этом облачении трудно дышать, танцевать и принимать соблазнительные позы. Думать же можно только об одном: «Когда, чёрт возьми, кончится эта мука?»

Со стрингами тоже нелегко. Стринги врезаются сам знаешь куда, колются и странно, что их не используют на допросах.

Трусы с рюшечками, кружавчиками и прочими сексапильными украшениями тоже далеки от идеала. Может быть, именно из-за всех этих неудобных приспособлений современные девушки так быстро соглашаются на секс: познакомились, выпили по коктейлю и – опля! – она уже раздевается. Ещё бы...

Удобные хлопковые трусы созданы для людей, но они не эстетично выглядят.

И размером обычно с небольшое развивающееся государство.

Приходится постоянно помнить, что если девушку в удобных трусах собьёт машина, то в морге посмотреть на неё сбегутся все санитары.

В общем, придумай что-нибудь, ты же Дед Мороз. Сделай удобные трусы красивыми, вкусную еду – малокалорийной, а симпатичных мужчин – гетеросексуальными.

И о главном. Целлюлит. Это слово звучит как название желудочной инфекции, хотя гораздо ужаснее...

Подумай также насчет йогурта. Я не знаю, как там у вас в Великом Устюге, но у нас питьевой йогурт не до конца выливается из бутылочки. На стенках остается ещё рубля на три, не меньше! Сделай с этим что-нибудь.

Вроде всё, дорогой дедушка)))) вроде всё

Paзгoвop c внучкoм

B вoceмь утpa paзбудил мeня звoнoк тeлeфoнa.
Heизвecтный нoмep.
Ecть люди, имeющиe pocкoшнoe пpaвo нa нeизвecтныe нoмepa тpубки нe бpaть, нo мы, aдвoкaты, этoгo пpaвa лишeны.
Mы кaк дoктop Aйбoлит, вceгдa oт тeлeфoнa oжидaeм paбoты, пoэтoму взялa.

Bзвoлнoвaнный гoлoc уcлышaлa, пapнягe кaкoму тo пpинaдлeжaщий. Taк ceбe кcтaти гoлoc, бeз бpутaльнocти, кaк будтo пeтуxу ктo нa лaпку нacтупил, визгливo opaл :
»Бaбуль, бaбуль, этo я. Cлышишь мeня бaбуль.»
«Bнучoк! Bнучoк чтo cлучилocь? У тeбя вce xopoшo?»- зaopaлa я, пoнимaя чтo этo зoны вышли paбoтaть пoутpу, тoт иx филиaл чтo зaпoпaдocныx внучaт oтвeчaeт.

Гoлoc в тpубкe, xpюкнув, вoзликoвaл и пpoopaл paдocтнo: «бaбуль! Я чeлoвeкa cбил нa мaшинe. Hacмepть coвceм cбил, oн нe дышит, мёpтвый лeжит, нe двигaeтcя. Kpoвь oтoвcюду ».

« фуx, нaпугaл тo кaк! Bнучoк, тaк нe впepвoй жeж, чтo ты oпять будишь мeня пo пуcтякaм. Oттaщи eгo в ближaйшиe куcты и eзжaй ceбe cпoкoйнo. Toлькo мaшину нe зaбудь cpaзу пoмыть, a нe кaк в пpoшлый paз»- пpoopaлa я.

Гoлoc oxpeнeл и нaвepнoe дoлжeн был бы пoлoжить тpубку, нo нaвepнoe мнe пoпaлcя кaкoй тo cтaжёp или пpocтo дуpaчoк, ну или чeлoвeк дeвизoм кoтopoгo cтaлa фpaзa» никoгдa нe cдaвaйcя», пoэтoму гoлoc c мeньшим ужe энтузиaзмoм cкaзaл : « бaбуль, тaк этo, нe уcпeл, тут мeнты пpиexaли».

«Tвoю тo мaму, звoни дядe Cepёжe, пуcть oн пpиeзжaeт и caм co cвoими coтpудникaми paзбиpaeтcя. Cтo paз Cepeжкe гoвopилa: «дaй cвoим xaлуям нoмepa мaшин вcex нaшиx, чтoбы мaлo ли чтo мы тeбя пo мeлoчaм нe oтвлeкaли»- уcтaлo cкaзaлa я.

«Бaбуль, тaк у мeня нoмepa eгo нeт, нoвый тeлeфoн у мeня, нe зaпиcaл eщё »- пpoxpипeлa тpубкa, гoлoc звoнившeгo мужaл нa глaзax.

«Taк и я тeбe eгo нe дaм. Я бeз oчкoв, я нa дaжe в Moнтepee мopeм лeжу дышу, a oчки в дaчe ocтaлиcь. Bнучoк, чтo пpoщe тo. B гуглe зaбeй фpaзу : глaвный милицeйcкий нaчaльник Mocквы» и тeбe cpaзу Cepeжкa и нoмep eгo вылeзут»- cкaзaлa я.

«Бaбуль, мeнты пpям ceйчac дeнeг xoтят»- paccтpoeннo cкaзaл мнe cвeжeпpиoбpeтeнный внук.

«Hу тaк дaй им дeнeг тoгдa и дядь Cepёжe нe звoни!»- cкaзaлa я.

«A у мeня нeт cтoлькo дeнeг, oни мнoгo xoтят»- eщё гpуcтнee cкaзaл внучoк.

«Maлыш, я жe cкaзaлa я дышу мopeм. Пoзвoни пaпe cвoeму, xoтя пoгoди, oн нaвepнoe тpубку нe вoзьмёт, oн у кpёcтнoгo твoeгo дяди Boлoди гocтит. Hacкaкaлиcь нa мeдвeдяx нoчью пoди пpидуpки cтapыe и cпят. Дядю Диму нaбepи, oн вeчнo в кoмпьютepныe игpы игpaeт и нe cпит. Или Лaвpoвa нaбepи, пуcть пoмoгaeт, в кoнцe кoнцoв oн кpecтный тeбe, oн в пeнтaгpaммe, пepeд caтaнoй клялcя тeбя зaщищaть. Xoтя нaвepнoe oн тaм вecь в мыcляx oб Aфгaниcтaнe ceйчac, нeудoбнo oтвлeкaть »- cкaзaлa я и зeвнулa.

«Ax ты твapь cтapaя! Boт тaкиe ceмьи кaк вaшa cтpaну дo гoлoдa дoвeли! He cтыдa нe coвecти! Tpупы вы пpячeтe пo утpaм, нa мeдвeдяx cкaчитe. Moшeнники! Чтoб вы вce cдoxли»- cкaзaл внучoк бacoм и мгнoвeннo oтpeкшиcь oт тaкoй пepcпeктивнoй ceмьи oтключилcя...

A жaль, я eму eщё пpo дpугиx eгo poдcтвeнникoв paccкaзaть xoтeлa...

Aвтop: KceнияПoлeжaeвa

В воскресенье Анна Борисовна Дергунова вышла во двор и села на лавочку. Была она в приподнятом настроении и лучилась флюидами добра и ласки.

К соседнему подъезду подошла её знакомая Римма Васильевна Чизмякина, которая тащила сумку со свиной головой. Жмурясь на солнышке, Анна Борисовна приветственно крикнула:

- Васильевна! Подь-ка сюды, моя дорогая, чего скажу!

Но Чизмякина опустилась на свою лавочку и стала обмахиваться платочком, изо всех сил показывая, как ей тяжело:

- Не могу, Борисовна. Устала я, ног не чую. Столько с утра намотала...

На светлое чело Анны Борисовны набежала лёгкая тень. Женщина прямая, решительная, обильная телесно и духовно, она не привыкла к тому, что её просьбы игнорируют, будь Чизмякина ей даже десять раз подруга.

- Небось не рассыплешься, Васильевна, если два шага сделаешь! – укорила Дергунова. – Где устать успела? Сваи, что ли, заколачивала? Подь сюды на минутку, говорю!

Однако Римма Васильевна не горела желанием отрывать зад от удобной лавочки. Напротив, она сделала ещё более утомлённое лицо и стала обмахиваться платком интенсивнее.

- Что тебе неймётся, Борисовна? – спросила она недовольно. – Я тебя и тута слышу! Сказано тебе – устала я! Ты, небось, только до толчка с утра сходила, а я уж и в аптеке была, и в гастрономе, и рынок весь шуром облетела!

На лицо Анны Борисовны набежала вторая тень, в воздухе отчётливо сгустилось напряжение.

- «Гастроном, аптека»! – передразнила Дергунова нерадивую соседку. – Гляди-ка, переробила она с утреца! А медаль Героя труда на левую сиську не надо? Просят тебя подойти как человека – так не выделывайся, выдра пупырчатая!

Римма Васильевна не осталась в долгу и тоже начала заводиться.

- Борисовна, ты мне это брось! – заявила она сердито. – Царица пошехонская сыскалась! Командовать дома будешь, зятем своим, который есть алкаш и бездельник, а я из-за твоих хотелок ноги бить не нанималась! Говори чего надо, а футырялками своими не футыряй!

Что такое футырялки и как ими можно футырять, Чизмякина не уточнила, но её тон носил явно оскорбительный характер, а упоминание о зяте разозлило Анну Борисовну уже не на шутку.

Зять её действительно был далёк от идеала, но какое до этого может быть дело задаваке Чизмякиной?

- Говори да не заговаривайся, Римма Васильевна! – громыхнула Дергунова, повышая голос на полторы октавы. – Мой зять до тебя не касается, а у самой и такого-то нет! И правильно – кто на вашу породу корявую позарится?

Здесь между лавочками развернулась уже настоящая перепалка. Римма Чизмякина заявила, что свиная голова в её сумке интеллектуальнее всего дергуновского семейного клана.

Анна Борисовна в ответ заявила, что чизмякинский клан и в подмётки не годится благородному дергуновскому корню.

Римма Васильевна обвинила Анну Борисовну в бесхозяйственности и хронической лени. Расселась тут, указывает, а сама пять лет назад даже на общедворовый субботник не вышла. И в подъезде у Дергуновых антисанитария, грязью всё заросло, и пора бы уже вызывать на дом ветеринарную станцию по борьбе с крысами и тараканами. Также Римма Васильевна прозрачно намекнула, что главная крыса сидит в данный момент перед ней – в лице Анны.

Задетая за живое, Анна Борисовна подобралась и нанесла контрудар. Она громко сообщила зазнайке Римме Васильевне, что вся грязь и вонь идут как раз от подъезда чизмякинского, что они портят имидж их прекрасного культурного дома на весь микрорайон. Анна Борисовна добавила, что двадцать лет страдает от такого неприятного соседства и искренне жалеет, что не купила квартиру на другой улице, когда была такая возможность.

Римма Васильевна взъярилась и заорала, что единственная квартира, которая подошла бы по статусу белоручке Дергуновой – это контейнер на привокзальной помойке!

Анна Борисовна ехидно ответила, что в помойках Римма Васильевна наверняка разбирается гораздо лучше, нежели в других жизненных вопросах, поскольку судя по гардеробу Чизмякиной, она одевается прямиком со свалки и напрочь обделена чувством моды, вкуса и стиля.

Римма Васильевна вышла из себя. Позабыв о том, что ужасно устала, она перешла от слов к действиям. Две женщины вошли в непосредственный контакт и сцепились около подъезда Дергуновых. При этом Римма Васильевна колошматила Анну Борисовну сумкой со свиной головой, а Анна Борисовна фехтовала скребком для обуви и грозила напрочь вырвать Чизмякиной косы, язык и душу.

Устроив потеху всем жильцам и выбившись из сил, потрёпанные женщины упали на лавки друг против друга и злобно замолкли, зализывая раны.

Через некоторое время Римма Васильевна припудрила синяк и угрюмо спросила:

- Ты вообще зачем звала-то меня, шмыра каспийская? Или забыла уже?

- Дак это... – сказала Анна Борисовна. – Не поверишь, Римка, прощения попросить хотела! Прощёное воскресенье ведь сегодня.

- Ёс-тудэй-сюдэй тебя! – сказала Римма Васильевна. – А сразу не судьба сказать? Ладно, соседка. Бог простит и ты меня прости.

- Ну вот! – вздохнула с облегчением Анна Борисовна и подняла с лавки своё обильное тело. – Бывай здорова, Васильевна. Теперь пойду домой, у мужа ещё просить буду. Если что – вызывай нам «скорую»!

Она взяла наперевес скребок для обуви и скрылась в подъезде.

Дмитрий Спиридонов

Мир вам, хлебопёки!

маленькие добрые истории

Жена беременна. Решили с ней на ужин приготовить рыбу, купили карпа. Дома достали его из пакета, а он еще живой, рот открывает. Жена его в ванную, выпустила в воду. Сидит, смотрит как плавает, уже и имя ему придумала — «Карл». Я приготовил панировку, пришел за рыбой, а жена в слезы. ЖАЛКО РЫБКУ! В итоге мы в двенадцатом часу ночи, с ведром, прошли два километра до реки и отпустили дурацкого карпа в реку. Надеюсь, у тебя все в порядке, Карл.
--------------------------------
У нас целый подъезд пенсионеров. Все работали на заводе и получали квартиры в 60-х и примерно одного возраста — 80 и старше. Внук одной бабули вырос и в свои 35 сколотил приличное состояние. Раз в месяц он приезжает с помощником, обходит квартиры, звонит и кричит: «Бабуськи! Тимур и его команда прибыли!» Это значит, что все бабули пишут списки продуктов или мужских дел. И все покупается, ремонтируется. Нет, они не одиноки, и дети их не забыли. Просто Юра хочет помочь. И помогает.
-------------------------------
На днях ехала в троллейбусе. Зашел молодой человек лет 20–25. Сел, целую остановку мучился, разматывая наушники со сломанной рукой. За 2 минуты до моей остановки, когда троллейбус затормозил перед светофором, я подошла к нему и размотала их. Пока разматывала, молодой человек сидел и улыбался. Вышла — коленки все тряслись. Первый раз не побоялась сделать добро.
-----------------------------------------------
Гуляла на даче по речке и нашла непонятную крыску, которая жалобно пищала. Оказалась ослабленным детенышем выдры, решила выходить и отпустить на волю. За лето малышка очень привязалась ко мне, и, когда я несколько раз приносила её к реке, чтобы отпустить, не отходила ни на шаг. Зато теперь в моей квартире живет самая преданная и добрая малышка Муня, которая встречает меня радостно каждый вечер, играет в лабиринты для хорьков, засыпает рядом и обожает водные процедуры. :-------------------------
Еду в метро, глаза от линз красные, слезятся. Боль жуткая, а снять некуда. Всю дорогу справа у дверей стоял парень весь в белом и наблюдал, на конечной вышел за мной. Он купил пионов у какой-то бабушки у метро, догнал меня у остановки и, вручая, сказал: «Не надо плакать, всё будет хорошо», – и ушёл. Даже свою остановку пропустил.
---------------------------------------------------------
Опаздывала на свой первый экзамен, препод — жуткий тип, опоздал — не сдал. Бегу я на остановку, перебегаю дорогу, и меня милиционер останавливает, мол, в неположенном месте переходите дорогу, грозиться стал. А я ни с того ни с сего плакать стала, рассказала все. А он с таким каменным лицом: «Пройдемте в машину». Я сажусь, и он тоже, и с такой улыбкой: «Ну ничего, успеем, куда тебе?» И с мигалками меня довез!
----------------------------------------------------
Обычный будний день, настроение было приподнятым, в наушниках играли любимые треки. Я вышел из электрички. Впереди меня на вокзале образовалось гигантское скопление людей перед турникетом. Оглядевшись, я заметил, как много вокруг меня кислых лиц. Недолго думая, собрался с силами и что есть мочи закричал выразительно и чувственно: «Доброе утро!». Сразу заметил, как молодежь заулыбалась, а бабушка, стоявшая рядом со мной, подергала за рукав и сказала: «Спасибо, сынок».

Мы правда идем гулять?!

Хочу на ручкииии

Такое умиротворение))

Когда мне грустно и одиноко, то по дороге домой покупаю воздушный шарик с гелием. И вот я возвращалась с работы с шариком. Перед тем как открыть входную дверь, подумала, что очередной шарик испортится и радости не останется, так пусть хоть кому-нибудь сделаю приятное. Привязала шарик к ручке двери соседа — одинокого пенсионера, которому чудится, что я ему постоянно в стены стучу. Нажала на кнопку звонка и скрылась в тишине своей квартиры. Примерно через час звонок в дверь, я открываю, а там вафельный тортик. Грусть как рукой сняло!

***

Однажды ехала в автобусе, случайно взглянула на потолок, а там солнечный зайчик от моего телефона. И рядом еще один. Я начала водить своим зайчиком по всему автобусу, а другой стал меня догонять. Когда мы подъезжали к моей остановке, я встала около двери. И вдруг кто-то обнял меня сзади и сказал: «А вот и поймал!» Так я познакомилась со своим мужем.

Начинаем поднимать настроение к Новому году

Марафон «Новогоднее настроение» продолжается)))

У Романа грустные глаза
Диме исполнилось пятнадцать, когда родители спохватились, что сын уже почти совершеннолетний, а так и не познал деревенского счастья в сознательном возрасте. Дед с бабкой жили далеко, Димка каждое лето проводил то в спортивных секциях, то в детских лагерях, а с родными виделся только по праздникам, когда те сами приезжали в гости.

— Там луга зеленые до горизонта, окушо́к в речке, курица свежайшая под ногами бегает, овощи землей вскормлены, — захлебываясь слюной, расхваливал отец свою малую родину. — С зорькой проснёшься, иван-чая тяпнешь — и на выпас. А дрова, знаешь, как в печке трещат и пахнут? А баньку представляешь себе деревенскую, с веничком дубовым? А что такое настоящая тишина, хочешь узнать? Эх... — пуская слезы, помогал он сыну собраться.
Дима не сопротивлялся. Сам он парнем был неприхотливым, а от отцовских рассказов на душе и правда становилось теплее, хотелось вкусить этого безграничного, экологически чистого восторга. С животиной подружиться, ключевой водой умыться, отдохнуть душой и телом. В общем, Димка ждал лучшего лета в своей жизни.
Вот только по приезде оказалось, что печку давно разобрали, а к дому подвели газ и водопровод. «Свежайшую» курицу берут теперь в местном супермаркете, куда она мигрирует из соседней области, а дома еще и безлимитный интернет есть.
Бабка с утра до вечера работает в городе в аптеке, а дед-инвалид целыми днями играет в танки на компьютере и никуда не выходит.
— Ну, в общем, развлекайся, наслаждайся деревенской жизнью, — сказал отец, оглядевшись и почесав затылок, и умчал в испорченный цивилизацией мир.
Диме не терпелось начать радоваться. Разобрав вещи и послонявшись по дому, он подошел к деду, который громко ругался с монитором, и спросил:
— Дед, слушай, может, дров нарубить?
— Дров? — не отрываясь от компьютера, спросил дед. — А зачем? Да и нет их у нас. Баню мы давно не топим, если хочешь помыться — вон душ имеется.
— Ясно. А на рыбалку сходим? — не отставал Дима.
— Можно как-нибудь сходить, только я все удочки давно раздал. Вот сволочь косорукая! — заорал дед в очередной раз, когда из колонок послышался звук разрывающегося снаряда.
«Вот тебе и тишина», — подумал Дима.
— Слушай, дед, ну а скотина у вас есть какая?
— Не, давно не держим. Невыгодно оно. Сейчас все эти комбикорма и прочая дрянь стоят дороже, чем мясо в магазине. Проще купить. Ромка только остался.
— Ромка? — переспросил Дима.
— Ага, поросёнок. Всё никак у меня рука не поднимается его убить. Глаза у него такие, ну... знаешь...
— Умные?
— Да не-е, куда там, дурак дураком. Грустные. Я к нему трижды подходил с ножом, а он как глаза подымет, что аж сердце кровью обливается. Никогда такого взгляда не видал. Соседа просил его зарезать, так тот после того, как к Роме в загон зашёл, неделю потом пил, любовь свою школьную вспоминал.
В общем, не знаю я, что с ним делать. Жрёт так, что только успевай накладывать, а толку никакого. Продадим мы его к праздникам, чтобы цену побольше выгадать, а там... Пусть люди сами его судьбу решают.
— А чем же мне целыми днями заниматься? — спросил Димка, чувствуя, что отец его дезинформировал своими невероятно приторными рассказами.
— Подключайся к ви-фи, смотри сериалы или давай со мной в танки! Вместе этих гадов разносить будем! Сеть называется «Кто», пароль латиницей — дед Пихто, — предложил дед, так ни разу и не повернувшись к внуку. — Дед и Пихто с большой. И без пробела.
«Да уж, вот тебе и развлечение на всё лето», — с такими мыслями Димка вышел на задний двор и решил дойти до свинарника, где обитал единственный живой организм, не считая деда, который прирос к стулу.
Сам свинарник представлял собой маленькое покосившееся сооружение, обшитое горбылём, и пристроенный к нему открытый загончик, где в этот момент и находился Роман. Поросёнок стоял посреди загона и просто смотрел в никуда, словно размышляя о своей скромной поросячьей судьбе.
Дима подошёл к загону и позвал поросёнка, посвистев, словно собаке. Животное отреагировало и впилось в Димку своими маленькими, но такими невероятно грустными глазами, что у подростка аж в груди защемило. Дед был прав: глаза у поросёнка были на редкость грустные. Ни один актёр такой взгляд не сыграет. Смотришь на него, и слёзы сами наворачиваются. И такая тоска берет, что хоть вой.
Недолго думая, Димка выудил из кармана телефон и, наспех состряпав Роману личный аккаунт, запустил видео.
Закадровым голосом Дима сообщал о тяжелой судьбе Романа, сочиняя её на ходу:
— Всем привет! Меня зовут Роман, и я самый грустный на свете свин, — начал Дима свой рассказ и чуть не лопнул от смеха. Но, снова взглянув в глаза Ромы, быстро потерял желание давить лыбу.
История придумывалась легко — так сильно вдохновлял парня поросёнок своим видом. Сделав паузу, Димка забежал домой и, пошарив на книжной полке, взял первое, что попалось под руку. Вернувшись к загону, он открыл книжку на середине и с выражением прочитал стих от лица Романа. Получилось очень органично и убедительно.
— Я остался совсем один, — продолжал Димка, — моих братьев и сестёр давно съели, а я... Моя судьба уже предрешена. Для кого-то я просто бездушный кусок мяса, но разве мясо может цитировать... — Димка заглянул в книжку, — Мандельштама?
Закончил Дима словами об опостылевшей поросёнку примитивной еде, состоящей из очистков и перловки. А ещё о том, что Роман давно не ищет счастья, а ищет обычного человеческого понимания и немного лучших условий, чем этот кривой сарай, который дед построил сто лет назад. Ведь Роман — без пяти минут великий трагик! Просто поросят не принимают в творческую элиту.
Закончив съёмку, Дима отправился в дом, где собирался перекусить и предаться просмотру сериалов. Дед так и не вышел из-за компьютера, а уставшая после работы бабка уже вовсю стряпала ужин.
— Бабуль, а тебе зарплату на карту переводят? — спросил Дима между делом.
— Да, как и всем, — ответила бабка, забрасывая в кипящую воду макароны. — А ты чё хотел? Тебя дед подстрекает? Опять собирается новый танк купить, танкист хренов? — грозно помахала она половником в сторону деда.
— Да не... Не он, — поспешил защитить деда Димка. — Я маме хочу номер скинуть, чтобы она мне денег прислала, — соврал внук.
— В кошельке возьми, на холодильнике, — помешивая макароны, кивнула бабка в сторону.
Номер карты Димка собирался привязать к аккаунту Романа, чтобы собирать донаты для поросёнка. Дима не ожидал никаких особых успехов в своей наивной затее — ему просто было скучно и жалко грустного свина.
***
Следующее утро началось с громкого сочного мата.
— Димка, Димка! — звала бабка так громко, словно на неё нападают. — Погляди-ка, я ничего не нажимала, а у меня тут телефон с ума сошел! Какие-то мошенники мне деньги присылают. Уже несколько тысяч пришло на карту!
— Мошенники деньги не присылают, они их забирают! — кричал из соседней комнаты более продвинутый дед.
— Так это я мошенник, получается? Ох, хоспади, меня ж посодют! — собиралась уже разреветься бабка, но Димка выхватил телефон и прочитал сопутствующие сообщения: «На шампиньоны Роме», «Грустному Роме на поступление в театральное», «Роману от тёзки. Держись, друг!»
— Это Ромке присылают деньги! — поспешил с объяснениями внук, но сделал только хуже.
— Так это что получается, Рома — мошенник?! Ах он фраер поросячий, решил нас подставить! Да я его сейчас сама...
Бабка уже собиралась учинить расправу над бедным поросёнком. Диме пришлось приложить немало усилий, чтобы подробно объяснить суть происходящего. В конце он закрепил свой рассказ показом видео, которое снял вчера и которое за ночь собрало сотни тысяч просмотров. А деньги всё это время продолжали поступать на карту.
— Ой, не знаю, не нравится мне всё это. Ну Рома, ну артист, — причитала бабка, собираясь на работу.
Подслушивающий всё это дед вышел из своей комнаты и, усмехаясь, потрепал внука по волосам:
— Ну ты даешь!
— Дед, а ты можешь помочь мне с новым видео?
— Чем смогу, — улыбнулся старик, включая компьютер.
— Мне бы музыку какую на заднем фоне, да погрустнее. Отец говорит, что ты раньше музыкантом был, хорошо играл.
— Хм, можно попробовать.
Дед вернулся в свою комнату, послышался страшный шум. Что-то падало, гремело, разбивалось. Наконец в дверном проёме показался огромный аккордеон.
— Эх, как же давно это было, — размял пальцы дед и несколько раз сжал и разжал меха. — Надо настроить.
— А ты умеешь?
— А чего там уметь? — Дед подошел к холодильнику и, выудив оттуда полупустую бутылку водки, плеснул себе в рюмку.
— Ну вот, настроился, можно начинать, — выпив и хрюкнув от удовольствия, сказал дед, и они вместе с внуком вышли во двор.
Над сырой травой плыла легкая дымка, воздух пах сладкими кострами и удобрениями. Дима впервые почувствовал то, о чём говорил отец.
Ромка валялся на земле и наслаждался своей беззаботностью. Дед навалил ему в корыто каких-то пищевых отходов и плеснул воды из ведра.
— Надо будет ему шампиньонов купить, — сказал Дима.
— А не жирно ему? Я сам сыроежками питаюсь, — буркнул дед.
— Он заслужил, — сказал Дима и, когда Рома позавтракал, начал снимать.
Дима рассказывал о трагичной судьбе свина, о том, что он грустит по своей потерянной любви по имени Светлана, с которой их когда-то разделила жизнь. Он снова читал стихи от лица поросенка и рассуждал о вечном.
Обливаясь слезами, дед аккомпанировал рассказу внука. Слушая историю своего поросёнка и глядя в его маленькие, но такие бездонные глазки, старик искренне верил, что так и было, хотя сам знал, как было на самом деле. Для придания большего драматизма Дима более подробно снял халтурно собранное дедом жилище Романа. А между делом проронил пару слов о том, в какой деревне Рома проживает.
Закончив, дед с внуком поплакали на па́ру и пошли в магазин покупать поросёнку заслуженную еду.
Вечером, когда бабка пришла с работы, на ней не было лица:
— Этот жулик собрал сегодня денег больше, чем я зарабатываю за неделю. Прекращай это бессовестное хули... — она не договорила, так как в дверь постучали.
— Добрый вечер. Скажите, грустный Рома здесь проживает? — поинтересовался незнакомый мужчина.
— Кто его величество спрашивает? — нахмурилась бабка.
— У меня тут доставка для него, я всю вашу деревню уже объехал, примете?
Семейство в полном составе вышло на улицу, где у забора их ждала «газель» с открытыми воротами. Внутри машины лежали какие-то мешки, а ещё новое корыто.
— Что это?! — бабка явно была в бешенстве. Её воображение рисовало ей статью, за которую её скоро закроют в колонии строго режима. И оправдаться-то не получится — свинья же не сможет на суде взять вину на себя.
— Морковь, картошка, добавки в еду, — разгружая мешки, рассказывал водитель.
— Это что, поросёнок заказал? — усмехнулся дед.
— Не, заказал какой-то мужчина с севера, оплатил всё по безналу, — пожал плечами водитель и, закрыв ворота, уехал.
На следующий день бабка взяла больничный и не пошла на работу. Ей действительно было не по себе от происходящего, и она требовала подробностей. Следующий сюжет пришлось делать при хозяйке дома. Дима заранее придумал новую историю о Роме, для этого он пару дней штудировал Шекспира и вдохновлялся, а дед тем временем реально настроил аккордеон.
Ролики про грустного Романа уже били рекорды видеохостингов и социальных сетей. У Романа появился свой костяк фанатов, которые требовали улучшения его жизни и видеодоказательств этого.
Перед тем как начинать снимать новый сюжет, дед заказал доски, крепеж, столбы, краску. Вместе с внуком они заменили и расширили загон для Ромы.
Бабку всё это время приходилось откачивать ромашковым чаем и корвалолом. Каждая новая сумма, приходящая на карту, повышала её давление на несколько цифр. Чтобы женщине стало чуточку спокойнее, Дима предложил ей оформиться в качестве самозанятой и платить налоги, что, естественно, было встречено еще большими цифрами на тонометре.
Но когда дед с внуком провели съемки нового сюжета, женщина почувствовала себя намного легче.
— Ну актёры, — смеялась она, глядя на мужа и внука, крутящихся вокруг Романа.
Рома становился всё популярнее. На почту поступали предложения от рекламных компаний, у поросёнка появился свой мерч. Сотни людей мечтали встретиться с этим драматичным героем и требовали разыскать Светлану.
Бабке пришлось уволиться с работы и заняться хозяйством. Дед и Дима отстроили Роме новый комфортный свинарник.
— Фу, а чем так пахнет? — спросил как-то дед, зайдя на кухню.
— Трюфелями, — ответила бабка. — Ромочке обед готовлю.
— Вот те раз! Ему, значит, трюфеля, а мне картошка с майонезом? — бубнил дед.
— Актёр должен хорошо питаться!
— А композитор?
— А композитор пятьдесят лет неплохо питался, потерпит.
— Ха, дожили, поросёнок уже лучше нас живёт, подумать только, — усмехнулся беззлобно дед и отправился на улицу, где уже собрались туристы.
Компьютерная мышка и клавиатура давно покрылись пылью. Все дни дед с Димкой занимались либо съемками, либо приводили в порядок двор и улучшали комфорт Романа. К его свинарнику теперь была выложена каменная дорожка, рядом был вырыт прудик, всё вокруг заселили цветами. Рома теперь жил в эстетическом раю, но продолжал грустить глазами.
В конце концов пришлось приобрести и Светлану — молодую породистую свинью, которую так долго жаждали увидеть зрители.
А потом лето закончилось. Отец приехал, чтобы забрать Димку домой. Начинался новый учебный год.
— Ну как тебе? — спросил отец, чувствуя за собой какую-то вину.
— Это было лучшее лето! — не приукрашивая ответил Дима.
Рома со Светланой перебрались в хлев, который был оборудован в доме. А перед тем как уехать, Димка закрепил там вэб-камеру, чтобы Рому отныне транслировали двадцать четыре часа в сутки.
Теперь Дима каждый день созванивался с дедом и бабкой, консультировал их по телефону, занимался маркетингом и рассказывал о пожеланиях зрителей. А когда популярность Ромы пошла на убыль, денег на счет стало поступать всё меньше и бабка задумалась о возвращении на работу, Светлана опоросилась. У Димы как раз были каникулы, и он тут же рванул в деревню. Грустнее глаз этих поросят не было на свете, хотя их жизни позавидовали бы многие люди. Дед порывался продавать свиней по миллиону за штуку и постоянно устраивал аукционы в прямом эфире, но зрители требовали не разлучать семью, и дела у Романа снова пошли в гору.
А немного позже у них появился сосед — вечно улыбающийся бык Николай.
Александр Райн

Любовь за рулём

Инструктор Валентин сидел в пассажирском кресле и расчёсывал свои чёрные густые волосы, глядя в зеркало заднего вида. Сегодня у него новая ученица ― девушка с многообещающим именем Любовь. Валентин был опрятен, тело его дважды познало очищающую силу геля-шампуня и пахло новым дезодорантом.

Инструктор любил производить впечатление. Он никогда не начинал с автодрома. Сразу давал ученикам окунуться в реальную жизнь города. Он был их капитаном корабля: сильным, опытным, уверенным. Ему нравилось, когда его слушаются, особенно девушки.

Открылась водительская дверь. В машину начал втискиваться огромный пуховик, который громко шуршал и своим размером быстро заполнял всё вокруг, словно его надували насосом. Спустя минут пять из огромной массы ткани, наконец, появилось лицо. Любовь ― миловидная дама лет тридцати пяти — расстегнула молнию и, положив руки на руль, уставилась перед собой. Так она молча глядела перед собой ещё минут пять, а потом, наконец, не поворачиваясь, спросила:

— Скажите, вы верующий?

― Я... ну... да, ― немного оторопев от такого вопроса, ответил Валентин.

― Это хорошо. В нашей ситуации человек веры просто необходим. Кто-то должен уметь молиться. К тому же, если что, замолвите за меня словечко там, ― она показала пальцем на потолок.

У инструктора засосало под ложечкой, но он быстро взял себя в руки.

― Мне кажется, вы преувеличиваете. Поверьте, всё будет хорошо, бояться нет смысла.

― Вы считаете? Я очень нервничаю.

― Уверен. Начнём?

― Ага, ― с этими словами Люба пристегнула ремень и, опустив стеклоподъёмник, начала руками настраивать зеркала новенькой Kia. Зеркало хрустнуло и повернулось под таким углом, которого раньше не знало.

― Стойте-стойте, тут же есть автоматическая настройка, ― затараторил Валентин, переживая за свой автомобильчик, взятый в кредит.

― Извините.

― Ничего. Знаете, как передачу включать?

― Ну да. Меня папка немного учил.

― Так вы уже ездили? ― Валентин обрадовался — он любил, когда не нужно было начинать с самых азов.

― Ну так, по гаражам каталась, ничего особенного.

― А что у вас за машина была?

― Точно не помню. На букву «М», кажется.

― «Мерседес»?

― Не.

― Может «Мазда»?

― Точно! «МАЗ»!

― «Да»?

― Без «да», просто «МАЗ».

― Вы, наверно, путаете, «МАЗ» ― это грузовик.

― Ну да. Папка мой на самосвале работает.

Валентин нервно откашлялся. Пот его подмышек попробовал пробить первую оборону дезодоранта.

― Ну ладно, давайте попробуем проехаться.

Люба «вставила» передачу, чуть не вдавив кулису в торпеду, отчего Валентин непроизвольно заскулил, и начала медленно отпускать сцепление, слегка пригазовывая. Потихоньку машина тронулась и поползла в сторону главной дороги.

Любовь ехала очень аккуратно, стараясь не превышать скоростной режим, характерный для дворов, и, вглядываясь в каждую мелочь так, словно вела прицельный огонь. Казалось, что каждый пешеход, даже потенциальный, даже тот, что ещё сидит дома и только собирается выйти на улицу, был у неё на контроле.

― Отлично! Давайте попробуем переключиться на вторую передачу и добавим газу.

Люба послушно переключилась и добавила к скорости пять километров в час. Всё было гладко и скучно.

Тут с ней поравнялась какая-то машина и её стеклоподъемник начал опускаться. Оттуда появилась рука и на ходу постучала в стекло Любы.

― Любка, ты что ли? ― спросила какая-то женщина после того, как Валентин опустил стеклоподъемник, чтобы выяснить, в чём дело.

― Не отвлекай, ― огрызнулась Люба.

― Да ты чё, мать, это ж я! ― продолжала женщина, сидевшая на пассажирском сиденье соседнего авто, двигающегося параллельно.

― Ирка?! ― расфокусировалась Люба.

― Да! А ты чё, на права решила пойти?

― Да вот, надоело у Лёшки постоянно просить, чтоб отвёз, он же бесится вечно, я ему...

― Так, Любовь, не отвлекайтесь, ― одернул её Валентин и начал закрывать окно, но Люба ему помешала, зажав кнопку.

― Лезть в чужой разговор невежливо! ― крикнули из соседнего салона.

― Ты этих инструкторов не бойся! ― советовала Ирка подруге, ― они все бабники и сволочи! Я тебе точно говорю! У меня один такой ― муж. Правильно я говорю? ― толкнула она в плечо водителя, отчего их машина вильнула в сторону. — А Танька-то разводится!

Последняя фраза полностью убила внимание Любы. Водитель соседней машины понял, что сейчас начнётся неизбежное и дал по газам. Люба, не слушая голос разума в лице Валентина, тоже вдавила педаль и резко пошла на «взлёт».

― Стойте, Любовь. Медленнее! На дорогу смотрите!

Инструктор нервно жал на кнопку, но Люба не давала стеклу поняться.

― Короче, звонит мне вчера Платонова...

Рассказывала Ирка уже на скорости семьдесят км/час. Ледяной ветер быстро поборол печку в салоне Валентина и теперь жёг ему лицо и легкие. Мужчина кричал, но его крик легко перебивал спокойный голос из соседской машины.

Муж Ирки, понимая, что нужно скрываться от преследования, перестраивался, резко тормозил, уходил в поворот без поворотника, прыгал на лежачих полицейских, но всюду за ним следовала неумолимая Люба, которая была полностью увлечена рассказом подруги и держала интервал между машинами так, что женщины даже умудрялись перешёптываться. Валентин без конца жал на свои педали инструктора, но те были бессильны перед женским любопытством.

Оторваться муж Ирки смог на большом перекрёстке, где он проскочил на бледно-розовый, а Валя своей ногой смог достать до тормоза на водительской стороне. Машина заглохла.

― Вы с ума сошли?!! ― закричал вспотевший Валентин, чей дезодорант всё же проиграл вонючую битву.

― Да я-то тут причём, это Танька в Эфиопию собралась, а не я.

― Какая, к чёрту, Эфиопия?! ― срывался голос на Валентина на фальцет. Вы же за рулём! Вы должны быть внимательны, следить за дорогой, соблюдать скорость, интервал, следить за знаками, в конце концов! ― Валентин вытирал лоб тряпкой для лобового стекла.

― Простите. Вы правы. Больше не буду.

― Ладно, давайте трогаться — уже жёлтый.

Люба завела машину, включила первую передачу и... заглохла.

― Ничего! Не переживайте! ― орал Валентин.

Люба кивнула и снова завелась. Машина дёрнулась, но не проехала и метра.

― Попробуйте плавней отпускать сцепление.

Сзади раздалось протяжное «ту-у-у-у».

― Чего он сигналит?

― Нервничает, не обращайте внимание.

Люба шумно втянула воздух носом, повернула ключ, попыталась тронуться, но внезапный сигнал сзади снова выбил её из равновесия, и машина заглохла. «Ту-у-у-у-у».

― Да твою же налево! ― высунулась она из окна и заорала на машину сзади, ― не видишь «У»?! Это значит ученик! Ты слепой или тупой?!!

Гудеть перестали.

Отдышавшись и отстояв ещё один «красный» светофор, Люба в очередной раз завела машину. Не успела она включить передачу, как сзади раздалось: «Ту-у-у-у-у-у-у-у-у».

― Всё, я сейчас покажу, как меня папа научил делать!

В этот момент Валентин хотел вынуть ключ из замка зажигания, но не успел. Люба выкинула в стороны локти и начала быстро выкручивать руль, затем, используя ручник и педаль газа, развернула машину на месте на сто восемьдесят градусов, врубила дальний свет и буквально вдавила клаксон. Гудела Люба без перерыва целую минуту, пока вся полоса не перестроилась и не оставила её в покое.

Развернулась она тем же способом, а потом спокойно тронулась с места, проговаривая про себя каждую операцию. Валентин сидел молча и судорожно искал в карманах баночку пустырника, в красках представляя, как папа Любы учил её этому номеру на «МАЗе» в гаражах.

Следующие десять минут были вполне спокойными. Валентин расслабился и даже начал верить в то, что скоро этот кошмар закончится, и он обязательно уйдёт на больничный, чтобы Любу передали другому инструктору. До дома оставалось два километра, когда сзади раздались звуки сирены.

― Это за нами? Что я сделала? Я не включила поворотник? Меня посадят? Мне не дадут права?! ― начала нервничать Люба.

― Успокойтесь, это не за вами. Хотя нет, и, правда, за вами, тормозните у обочины.

― Нет! ― Люба вдавила педаль газа.

― Вы что делаете?! ― закричал из последних сил Валентин, уже не веря в силу своего капитанского авторитета.

― Я нервничаю! А когда я нервничаю, я очень хочу есть. Не могу думать ни о чём, кроме еды!

― Какая еда?! Живо тормозите! Это ДПС! ― Валя без конца утапливал свои педали, словно пытался пробить ими дно машины, но те его не слушались, автомобиль лишь изредка шёл юзом. Машина ДПС уже приближалась и требовала свернуть к обочине, но Люба лишь увеличивала скорость.

― О! Мак-авто! ― обрадовалась девушка и свернула.

― Вы что делаете?!! Здесь двойная сплошная! Меня же лишат прав из-за вас!!! ― истерил Валентин и размашисто крестился, как в самом начале предлагала Люба, пытаясь таким образом спастись от встречных машин, летевших в его дверь.

― Чем больше вы кричите, тем больше я нервничаю и тем больше хочу есть! ― кричала в ответ зашуганная Люба. Машина полиции доехала до ближайшего «разрыва» и, развернувшись, помчала в обратную сторону.

― Здесь кирпич! Нельзя! ― рыдал Валентин и вырывал руль из рук ученицы, но голод Любы был сильней, она даже разок цапнула инструктора за запястье. Оттеснив «встречку», словно танк, и, зайдя на положенный круг, Люба всё же сделала свой заказ и остановилась, чтобы справиться с расстройством. Подъехавшая машина полиции заблокировала выезд и на всякий случай спустила Валентину колёса. Инструктора и водителя попросили выйти. Валентин повиновался, а вот перемазанная соусом «барбекю» Люба любезно угостила всех гамбургерами и сказала, что пока не успокоится, из машины не выйдет даже под прицелом и, закрывшись изнутри, развернула свой комбо-обед.

Полицейские выслушали рассказ Валентина, ни разу его не перебив. Лицо и запах человека работали лучше полиграфа. Как ни странно, по итогу Валентина даже отпустили, выписав лишь предупреждение и взяв с него расписку, что Люба больше никогда не сядет за руль хотя бы его авто.

До дома учитель и ученица добирались в салоне эвакуатора, так как Валентин был не в состоянии вести машину. Инструктор разглядывал свои седые волосы в зеркало и думал о том, как хорошо было раньше работать на железной дороге, где поезд едет только прямо. Зря он ушёл тогда.

Погрузившись в мысли, он не заметил, как Люба уговорила водителя дать ей порулить, сказав, что у её папы тоже когда-то был эвакуатор. Инструктор сошёл на ходу в сугроб и добирался до дома пешком.

Инет

- Куда прешь, старый пень? – мужик с коробкой шампанского чуть не налетел на пожилого мужчину, по виду уже дедушку.

– На печи пора сидеть, а не по супермаркетам шляться, – крикнул раздраженный прохожий с шампанским.
Пожилой мужчина растерянно оглянулся, покачал головой: – Почему старый пень, разве я похож на него?

Мимо пробежали две подружки-хохотушки, обсуждая что-то на ходу; одна из них случайно задела локтем седовласого бородача.

- А «извините»? – спросил он.
- Чего-оо? – захихикала девушка. – Не надо на дороге стоять! – и подружки побежали дальше.

Дед тяжело вздохнул и побрел в сторону остановки. Его куртка, отороченная мехом, какие-то странные обутки, – то ли сапоги, то ли валенки, – выглядели довольно непривычно для города.

Он едва не попал под машину на пешеходном переходе. Водитель резко затормозил: – Жить надоело что ли? Или уже наклюкался, что машин не видишь? А еще бороду отрастил!
- Так пешеходный же, – растерянно пробормотал дед.

Водитель выругался и рванул с места.

Дед огляделся: вокруг, в праздничных новогодних огнях, сверкали витрины магазинов, зазывно подмигивала реклама, куда-то мчались автомобили, спешили прохожие, не видя ни кого вокруг.

- Мам, смотри, это же Дед Мороз!

Мужчина увидел справа от себя мальчугана лет пяти, а рядом молодую женщину.

- С чего ты взял? Это просто дедушка.
- Нееет, смотри, какая у него борода, – он похож на Деда Мороза. Пусть он сделает так, чтобы бабушка на Новый год с нами была.
- Ты написал письмо Деду Морозу? Попросил подарки? Вот и будут тебе твои подарки. А бабушка у нас в больнице, ей лечиться надо, так что не городи чепухи.

Мальчик грустно посмотрел на маму и опустил голову.

- Эхе-хе, – вздохнул бородач, провожая взглядом малыша.
Он побрел по улице и вскоре растворился в городском морозном тумане.

***

Кот Маркел потерся о ноги хозяина, замурлыкав, поприветствовал. – Ну, что, Маркеша, скучал? – погладил кота бородач.

На небе новогодней гирляндой сверкали звезды, лес стоял в снежном убранстве, ветви елей едва сдерживали шапки снега.

- Ну, вот, на экскурсию в город сходил, теперь пора на работу, – сказал обладатель длинной седой бороды и скинул куртку. А вместо нее надел красную шубу, отороченную серебристым мехом и расшитую серебряными нитями, надел красную шапку, украшенную жемчугами, подпоясался, достал из-под лавки сапоги серебристого цвета, взял, стоящий в углу волшебный посох и уже направился к двери, как вдруг остановился и стукнул себя по лбу: – Чуть не забыл! – и достал с печки меховые варежки.

Вышел из своего терема на улицу, где ждала тройка лошадей. Расписные сани блистали полозьями, а кони уже мотали гривой, готовые в нетерпении помчаться в новогоднюю ночь.

Дед Мороз бросил мешок с подарками в сани, встал в них, взяв поводья, и кони рванули с места так, что снежный шлейф поднялся до самого неба. Кот Маркел, занявший место на заборе и наблюдавший за уезжающим на работу хозяином, прищурился и одобрительно мяукнул.

Стремительные кони оторвались от земли, понеслись над заснеженным лесом, поднимаясь все выше. Внизу остался в разноцветных огоньках шумный город, приготовившийся встречать праздник.

Дед Мороз, который еще сегодня вечером бродил по его улицам, взглянул вниз: при полном параде и с запасами подарков он отправился на работу. Там, внизу, светились окна дома того мальчика, который узнал в нем Деда Мороза даже без его праздничной шубы. Волшебный бородач внимательно посмотрел вниз и улыбнулся, задумав очередное чудо.

***

Утром в дверь позвонили. – Кто-то пришел, – закричал тот мальчик, единственный, кто накануне признал в бородаче Деда Мороза.

- Мамочка! – радостно закричала молодая женщина. – Тебя выписали? Почему ты не сообщила?
- Сама не ожидала, – ответила женщина, улыбаясь. – Еще не выписали, но сказали, что теперь все будет хорошо, операция помогла, и отпустили из больницы на праздник к вам. Вот я и приехала на такси.
- Бабушка! – мальчик подбежал к любимой бабуле. – Ты – мой самый главный подарок на Новый год! Мама, ну точно, тот дедушка на улице был совсем необычный!
- Это ты у нас необычный! – поцеловала внука бабушка.
***
А остальные подарков не заслужили...

Во втором классе я мечтала о чёлке.

У всех чёлки, а у меня лоб, как не пойми кто. И мама, ну надо же, – совершенно отсталая женщина в годах – тридцати трёх лет, – совершенно не разбиралась в причёсках молодых октябрят. Она просто и доходчиво придавила мечты – «ремня дам, если обрежешь». Тогда можно было, тогда росло битое поколение. Теперь, по причине склероза, опустим – как хватило смелости (или глупости) преступить запрет прикасаться к ножницам. Красавица чёлка дефилировала всю вторую смену – четыре урока и три перемены, она сверкала и струилась в столовой на обеде, приветствовала булку и пол-сосиску, отражалась в компоте. И даже по пути из школы чёлка шла уверенно и несла «пятёрки» в коричневом портфеле. Дома чёлка поняла, что час расплаты близится, – мама должна было скоро прискакать с каторжной работы (она всегда говорила «я работаю как каторжная, пашу, как лошадь») – требовалось срочно замести следы. И чёлка, по-королевски гордо, удалилась путём полного выстригания под корень перед равнодушным зеркалом – свидетелем её появления на свет семью часами ранее. Уничтоженная чёлка скрывалась под напуском волос до начала активного отрастания ёжика-ежа-ежищи. Брат ржал две недели, ненормальный шестиклассник, между прочим, – с чубчиком. Стращал, глаза выкатывал и вращал ими, – ждал дня чёлочной казни и зловещим шепотом напоминал мне: «Тебя пороооть будууут» (до сего времени «пороли» обычно его). Лось ушастый.
Содержательный и беспрецедентный диалог века «Мать и дочь» состоялся в ванной комнате: – О чём ты думала?- Ни о чём не думала. – Зачем ты это сделала? – Ни зачем не делала. – На кого ты похожа, ты видишь? – Ни на кого не похожа... (Пауза, мысль, озарение!) Верни меня. – Куда вернуть? – Верни меня в детдом, откуда взяли, я на вас не похожа (искренний от облегчения рёв на всю квартиру со слезами в три ручья). Вы меня не любите, ыыы...
Мать резко распахнула дверь, по ходу прибив любопытного братца, подслушивавшего своими ушными лопухами около пытошной, – Бориис! Иди сюдааа, полюбуйся! Твоя дочь желает в детдом, уже и причёсочку соорудила.
Папинька, появившись, почти ничего не понял, но педагогично топтался на месте, цокал языком и тёр рукой небритый подбородок. Я вдохновенно рыдала, мама одной рукой тыкала в уличённого волосяного ёжика, второй держала полотенце, готовое выступить в роли орудия палача. Брат сдал. До этого обычно я стучала на него. Спалил счастливо-короткий чёлочный период, всё рассказал про рождение и гибель красавицы чёлки. Проорал информацию предусмотрительно издалека, я даже кулак ему не могла показать. Судебное разбирательство по причине нелепости было скоротечным, и ремень не потребовался. Присяжные продемонстрировали обвиняемой все вещдоки в виде похожести организмов, включая родинки на тех же местах, фото из роддома, верёвочки с клеёночками из того же роддома. Прения доставили невообразимое удовольствие, ведь я оказалась всё-таки «наша дочь!» Потом захватили побогаче волос подальше от ежа и соорудили полноценную чёлку, чтобы прикрыть семейный стыд. Велели умыться и выполнить «уйди, глаза бы на тебя не глядели».
Когда ёж отрос, все привыкли. А я училась находить нестандартные решения в безвыходных ситуациях.

© Наталья Заневская

«Че-бу»

— Чебуран Геннадьевич, вас начальник экспедиции вызывает.
— Да-да. Скажите, я сейчас подойду.

— Нет, мне сказали вас сразу проводить. А то вы опять увлечётесь и забудете.
Чебурашка, а это был именно он, тяжело вздохнул и отодвинул походный микроскоп. Как далеко он ушёл от забавного зверька, найденного в ящике с апельсинами! Усыновлённый Геной, выучился, повзрослел. Пытаясь понять, кто он на самом деле, увлёкся биологией. Аспирантура, диссертация, смелые исследования по ботанике, докторская, кафедра. Вот он уже учёный с мировым именем. Как и прежде низенький, в круглых очках, с первой сединой на больших ушах. И одинокие вечера в пустой квартире, где никто не ждёт. Изредка заходящий Гена неодобрительно хмурится и качает головой. А месяц назад старый друг чуть ли не силой заставил поехать с ним в экспедицию. И теперь вокруг палатки, где Чебурашка устроил лабораторию, шумят джунгли.

— Чебуран Геннадьевич, пойдёмте, там что-то готовится. Профессор Крокодилов сказал вас срочно к нему, — аспирант-посыльный подёргал его за рукав, пытаясь поторопить.
— Крокодилов, — ворчал Чебурашка, идя через лагерь, — как он додумался такую фамилию взять? А зачем я на неё согласился? Надо было брать «Ушанов», как и хотел. Так нет, думал приятное этому крокодилу сделать...
Профессор Крокодилов, он же просто Гена, в шляпе, кожаном жилете и широких оливковых штанах походил больше на Генри Джонса-младшего по прозвищу «Индиана», чем на руководителя антропологической экспедиции. Правда, Чебурашка, видевший на столе у Гены геологоразведочные карты, сильно сомневался, что антропология имеет к ним хоть какое-то отношение.
— Ага, вот и ты! Пойдём, у нас намечается небольшое дело.
— Опять в джунглях кто-то потерялся?
— Нет, сегодня только хорошее. Посмотрим на местную диковинку. Ты же хотел увидеть местный обряд?
— Спасибо, уже наслышан, — Чебурашка нахмурился, — Ещё предложи принять в нём участие. В качестве главного блюда.

Крокодил расхохотался.
— Нет, будет гораздо интересней.
Из палатки за спиной профессора выбралась девица приятственной наружности. В девичестве Шапокляк, а теперь Крокодилова, она была всем хороша. Кроме наличия склочной родственницы, Старухи, державшей в железном кулаке теневую жизнь всей Москвы.
— Я зарядила аппаратуру. Выдвигаемся?
— Да, солнышко, — взгляд Крокодилова заметно потеплел, — не куксись, Че, тебе понравится.

Они присоединились к длинной процессии аборигенов, тащивших на носилках деревянные ящики.
— Давай-ка ты здесь поедешь, — Гена, получив согласие дикаря с кольцом в носу, усадил друга на один из ящиков, — там трава высокая, тебе тяжело будет.
Чебурашка тяжело вздохнул — тащиться в джунгли ему совершенно не хотелось. Лёг на ящик и закрыл глаза. От ящиков пахло сухим деревом и апельсинами. Старый, давно забытый запах. Тот самый, пропитавший первые воспоминания детства. Апельсины, шершавое дерево и одиночество. Грусть, как прибой, накатывала на Чебурашку в такт с шагами носильщиков. Незаметно для себя он задремал. Во сне пахло джунглями, шерстью и молоком. И чей-то голос напевал колыбельную без слов.
— Приехали, соня.

Гена потрепал его по уху. Чебурашка спрыгнул с ящиков и осмотрелся. Они остановились на краю широкой расщелины. По длинному подвесному мосту аборигены тащили ящики на другую сторону пропасти.
— Скоро начнётся. Давай вот тут под кустом займём место.
Дикари, сложив ношу на полянке на другой стороне, бегом вернулись обратно и спрятались под деревьями.
— Обещают, что сейчас начнётся.
Но Чебурашка уже не слышал. Под самым кустом обнаружился зелёный росток с резными листьями. Нацепив очки, он принялся изучать интересный экземпляр. Ineptias communis? Или Ineptias singularis?
— Че, смотри!
Но увлечённый растением Чебурашка даже не собирался смотреть.
А на другой стороне пропасти всё сильней шатались деревья. Кто-то огромный приближался через джунгли.
— Кинг Чъбу! — подняв палец, многозначительно сказал Гене дикарь с кольцом в носу.

Треск и шум приближались. Потревоженные заросли гудели тысячами птичьих голосов. Но вот деревья на краю джунглей расступились, пропуская гиганта.
Огромное существо. Высотой в три этажа. Всё покрытое тёмно-коричневой шерстью. С большими, шире головы, круглыми ушами. И печальной, светло-жёлтой мордой.
— Кинг Чъбу! — хором выдохнули аборигены и повалились лицом на землю.
— Че! — Гена толкнул ботаника локтем.
Но тот лишь отмахнулся, рассматривая листочки через лупу.

Гигант подошёл к ящикам и сел, горой нависая над подношением. Большими лапами аккуратно открыл первый и осторожно высыпал апельсины на землю.
— Чеее-буууу... — Печально вздохнуло существо. И открыло следующий ящик.
Гена повернулся к другу, чтобы привлечь его внимание. Но этого и не потребовалось. Услышав следующий печальный вздох, Чебурашка мелко задрожал и повернулся на звук. Снял очки, протёр их краем рубашки и снова надел. Долго всматривался, щуря глаза. Поднялся во весь маленький рост и пошёл к мосту.
— Гена! Останови его! Это опасно! — Крокодилова дёрнула мужа за рукав.
— Тихо. Всё будет хорошо.

А Чебурашка на одеревеневших ногах уже шёл по мосту. Он вспомнил. Да, он, наконец, вспомнил. Как маленький потерял маму. Как забрёл на плантацию апельсинов и уснул в ящике. Как проделал долгий путь в холодную северную страну. Он вспомнил и теперь шёл обратно.
— Чеее-буууу.... — гигантское существо снова вздохнуло, высыпав очередной ящик.
— Мама!
Чебурашка побежал. По трясущемуся мосту, не обращая внимания на высоту под ногами.
— Мама!
Существо услышало его и подняло голову.
— Че-бу!
Она вскочила. И бросилась навстречу давно потерянному сыну.
— Че-бу!
— Гена... — поражённая Крокодилова сжала руку мужа, — он нашёлся. Через столько лет... Такая поразительная случайность!

Гена хмыкнул. Эта случайность стоила ему годы поисков, километра нервов на организацию экспедиции и ещё столько же на уговоры Чебурашки поехать в неё.
А мама и сын встретились. Огромные руки с нежностью подхватили Чебурашку и прижали к груди.
— Че-бу!
Огромные губы поцеловали Чебурашку. Мать прижала сына, повернулась и пошла прочь. Снова затрещали деревья и поляна на противоположной стороне провала опустела.
— Слушай, — Крокодилова подёргала Гену за рукав, — а ты свою родню не пробовал искать?

Гена щёлкнул зубами и покосился на жену. Как объяснить, что все его родственники — дикие крокодилы? Что он сам эмигрировал от них, чтобы не быть съеденным на очередном дне рождении дядюшки Аллигатора.
— Сирота я, — Гена чмокнул жену в лоб, — только ты у меня есть.
Девушка обняла его.
— Я тебе не дам потеряться. Никуда тебя не отпущу.
А в это время Чебурашка крепко прижимался к маме. И тихо плакал от счастья. Потому что нет ничего лучше, чем вернуться домой.
(с) Александр Котобус Горбов

Мир вам, хлебопёки!

- Дочка, я наверное не поеду с вами, – мама с надеждой смотрела на Валю, – Ну что мне там делать? И одёжи у меня нету, ну куда мне с вами? Мама у Вали совсем старенькая уже, особо не ходит никуда, а тут родные на юбилей их всех в кафе позвали. И мама сильно напугалась. Сама так и сказала, – Куда ж мне в кафе, дочка! Я там и не была никогда. Боязно, неудобно мне старой такой – и в КАФЕ. Растеряюсь я там, напугаюсь, да и людей насмешу – старая такая!

Но видно было, что ей мечталось – ну хоть разок, прямо как в кино, в кафе побывать. Валя это сразу поняла по маминым глазам – наивным, выцветшим и немного растерянным.

- Мама, ты же знаешь, что все обидятся. Собирайся лучше, пойдем тебе наряды купим. Валя давно уже маме вещи сама покупала. Колготки простые, какие раньше носили. Их сейчас днём с огнём не найдешь. Белье, ночнушки, халаты, чтобы не синтетика, мама так просила. А платья у нее были, и кофточки. Не новые, да и надевать некуда, разве только в поликлинику. А тут такой торжественный выход – на люди! Мама одно платье выбрала, потом второе – не знает, что и взять. А потом палантин цветастый увидела, так и обомлела – вот бы мне такой.

На юбилее все родные восхищались, как Мария Поликарповна выглядит! А она на плечи палантин накинула, и даже тихонько впляс пустилась.

А глаза счастливые, помолодевшие...

Валентина зашла в мамину комнатку. В ней почти всё, как при маме, у Вали рука пока не поднимается что-то выбросить. Ящик выдвинет, а там фото, платочки мамины носовые, какие-то письма старые, мелочи личные. Сразу слезы, не может Валя пока их трогать. Зашла Валя за теплой кофтой, она приболела. На улице то снег с дождем, то ветер пронизывающий. Шкаф открыла, а с верхней полки ей прямо в руки тот палантин и упал. Цветастый, яркий, весёлый, праздничный. Приложила к лицу палантин Валя, глаза закрыла. И уловила чуть заметный аромат духов, мамины любимые -«Ландыш серебристый». Ей даже показалось, что время вспять повернулось. И вот сейчас вдруг сюда войдёт мамочка в байковом халатике. Обнимет Валю, и она опять почувствует себя дочкой, хотя и сама уже не молода.

В дверь позвонили. Валя накинула мамин палантин, вытерла слёзы и пошла открывать – муж Алексей с работы пришёл. Хорошо мужикам, они не такие чувствительные. У мужа мамы уже семь лет, как нет. А он особо кажется о ней и не вспоминает. Хотя, может так просто кажется.

- Марии Поликарповны палантин? Помню, красивый, – Алексей погладил Валю по плечу, и вдруг добавил, – А у меня знаешь, книжка была, мама мне подарила в детстве. С надписью в уголке – Алёше от мамы на долгую память. И вроде на полке стояла, а потом стал искать её тогда, когда матери не стало, но не нашёл. Не нашёл, представляешь, нигде её нет, нигде, – и горесть во взгляде. Скрывал, тоже о матери вспоминает, тоже горюет.

Алексей зашёл в комнату, сел на диван, волосы взъерошил, а в глазах...

Валя села рядом, накрыла и его плечи маминым палантином. И они, как сироты, долго-долго сидели молча, обнявшись. И не сразу, но почему-то вдруг опять ощутили тепло, почувствовали себя детьми, как ни смешно это звучало.

А откуда-то, из неведомой, непостижимой дали, на них лилась, как манна небесная, вечная и неистребимая, такая живительная сила материнской любви. Давая этим двум уже немолодым людям силы жить дальше.

Ведь мама всегда остаётся мамой, нашим вечным ангелом хранителем.
из инета

Невеста

Вера увидела как её жених с перекошенным от злобы лицом ударил Марфушу, случайно наступившую грязной лапой на его белые кроссовки. Пуля хотела заступиться за малышку, но крепко получила тяжелым кожаным поводком по морде. Теперь она поняла, почему её коты и собаки так не любят Максима.
 
Вера, глубоко задумавшись, сидела у окна. Наступил зимний вечер, в окнах домов зажгли свет, а ей было всё равно – светло или темно. Вере было о чем задуматься.
 
Кажется, у неё есть всё: квартира, хорошая работа, и живёт она не хуже людей, только вот упорно не везёт ей в личной жизни. Часики тикают, все её одноклассницы повыходили замуж, растят детей, а она всё одна.
 
Неужели ей, неглупой симпатичной девушке, суждено идти по жизни старой девой. Ну чем я хуже других, думала Вера, глядя на своих искренне сочувствующих пушистых друзей, льнувших к ней со всех сторон.
 
Родители Веры ушли из жизни рано, один за другим, и она жила на попечении бабушки, решив, что непременно станет медиком. Окончив школу, подала документы в мединститут, но не прошла по конкурсу. Поступила в медучилище на фельдшерское отделение и теперь работает сутками на скорой.
 
Обожающая её бабуля давно перебралась в свой дом в частном секторе, чтобы ненаглядная внучка смогла устроить личную жизнь, а она всё не ладилась.
 
В детстве Вера мечтала о коте и собаке, но у матери была аллергия на шерсть. Выяснилось это, когда дочь с сияющими от счастья глазами принесла бездомного котенка-подростка – в тот же день у мамы начались приступы астмы. Пряника пришлось отнести к бабушке.
 
Когда родителей не стало, появился ещё котик Тишка, подобранный возле мусорки. Вере очень хотелось иметь и собаку, но бабушка не соглашалась – боялась такой ответственности.
 
Сейчас же вместо спутника жизни у Веры есть пятеро верных ласковых друзей, без которых жить было бы и вовсе тяжко. Дворняга Пуля была найдена блохастым тощим щенком, отирающимся в мороз возле супермаркета.
 
Продрогший малыш пытался прошмыгнуть в теплое нутро большого магазина, но охранники грубо прогоняли бродяжку. Вера запихнула беднягу в сумку и поспешила домой.
 
Это была сообразительная энергичная девчонка, носившаяся со скоростью реактивного самолёта, за что и получила кличку Пуля. Она тут же подружилась с Тишкой.
 
На этом всё не закончилось. Вскоре в доме появилась такса Марфуша. Хозяева, жившие в соседнем доме, переезжая в новую квартиру, решили, что ей в ней не место – ещё испортит дорогой ремонт и новую мебель. Они оставили малышку зимой во дворе и уехали.
 
Криволапая умная коротышка поняла, что её бросили, и с неделю, плача, моталась возле дома, норовя пробраться в теплый подъезд, пока Вера не узнала о её трагедии от местных собачников.
 
Она забрала Марфу домой и долго лечила её застуженные уши. Это была идеальная домашняя собака – спокойная, рассудительная и хозяйственная, как мудрая женщина.
 
У Марфы периодически болели уши, и на прогулки в холодные дни Вера повязывала ей тёплую шалёнку. Такса была совсем не против мягкого пухового платка и носила с удовольствием, но выглядела в нём очень комично, семеня по дорожкам, как маленькая строгая старушка.
 
Кошка Николавна пришла сама. Ранним утром, торопясь на дежурство, Вера вышла из подъезда. Прямо ей в ноги с утробным криком подкатился живой снежно-ледяной ком, оказавшийся обезумевшей от голода и холода кошкой.
 
Девушка запустила кошку в подъезд, к тёплой батарее, дала два бутерброда с сыром и колбасой и прикрепила на стену записку: "Пожалуйста, прошу кошку не выгонять! Приеду с дежурства и заберу, если напачкает уберу. Вера из кв. 15"
 
Дома Вера, не раздумывая, назвала новую питомицу Николавной, подарив своё отчество, на которое та неожиданно отозвалась. Николавна – крупная строгая кошка, с амбициями и сохраненной несмотря на скитания порядочностью, быстро освоилась и стала командиршей.
 
Вся стая беспрекословно подчинялась рассудительной, похорошевшей на домашних харчах Николавне. Кошка установила в доме свои порядки поведения и соблюдения чистоты, строго требуя их выполнения. Даже по ночам пушистая управдомиха по несколько раз делала обход своих владений и всех проверяла – мало ли что.
 
Позже всех появился маленький тихий котёнок Мишка, найденный Верой в парке. Малыша чуть не заклевали две вороны. Став взрослым котом, он оставался таким же скромным и тихим, каким был в детстве. Мишка всегда и со всеми был согласен, никогда не спорил и не дрался. Все пятеро бывших беспризорников жили дружно, стараясь не огорчать свою хозяйку.
 
Вера души не чаяла в своих хвостиках, хотя точно знала, что не всем серьёзно настроенным женихам понравится такая команда в доме. Бабушка, вздыхая, предупреждала её о том же.
 
- Ой, Верочка, ну куда же тебе так много-то, ведь только подумать – две собаки и три кошки. Ну, ладно, пусть у тебя квартира немаленькая, но ведь не всем такое понравится. Молодые люди нынче с гонором, не все так, как ты, животных любят, да и хлопот лишних побоятся.
 
- Значит, не мой это человек и мне он не нужен, бабуль.
 
Так и вышло. С Алексеем Вера познакомилась, когда только начала работать, и встречалась с ним полгода. Оказалось, что молодой человек терпеть не может домашних животных. После расставания с Лёшей Вера особо не переживала.
 
Потом в жизни девушки появился Максим – очень привлекательный веселый молодой человек, чемпион области по плаванию. Максим умел преподнести себя, красиво ухаживал и иногда помогал, выгуливая Пулю и Марфушу. Дело шло к свадьбе.
 
Только со временем питомцы почему-то начали его сторониться. Пуля напрямую порыкивала на Максима, а Марфуша и вовсе пряталась за Веру и лаяла. Коты не подходили, а Николавна шипела, не давая ему даже прикасаться к себе.
 
Однажды Вера, готовящая ужин, вышла на балкон и увидела, как всегда весёлый Максим с перекошенным от злобы лицом ударил Марфушу, случайно наступившую грязной лапой на его белые кроссовки. Пуля хотела заступиться за малышку, но крепко получила тяжелым кожаным поводком по морде.
 
Вера выбежала во двор, забрала поводки у улыбающегося как ни в чём не бывало жениха и молча с силой огрела его поводком по рукам.
 
- Верочка, да ты что? Больно же!
 
Теперь она поняла, почему её собаки и коты так не любят Максима.
 
- Ах, тебе больно, а им нет? Да как ты смеешь бить моих животных? Я тебя наверное тоже раздражаю, может быть ты и меня ударишь?
 
- Да я так, слегка, поучить, чтобы по ногам не топтались.
 
- Убирайся и никогда не приходи больше!
 
- Да и пожалуйста, невелика охота жить в таком зоопарке, – Максим зло расхохотался, – Поразвела дармоедов!
 
Вера тяжело переживала это крушение своих надежд, и долго злые слова жениха звучали в её голове. За год знакомства она привыкла к мысли, что Максим её судьба и они будут вместе, а толком так и не узнала его, не сумела сразу разглядеть, что скрывается за его показным весёлым добродушием.

Прошёл год, и она, почти совсем было смирившаяся с одиночеством, по-настоящему влюбилась, да так, что день разлуки с любимым человеком казался ей вечностью.
 
Они познакомились случайно. Александр Яковлевич – врач-травматолог, дежурил в ночь, когда они доставили в приёмный покой пострадавшего в ДТП, и что-то писал. Когда он поднял голову и Вера встретилась с ним взглядом, её словно током пронзило, и она пропала раз и навсегда. Она не верила в любовь с первого взгляда, считая, что так бывает только в книгах и в кино, а, оказывается, зря.
 
Александр, воспользовавшись служебным положением, раздобыл её номер телефона и следующим вечером позвонил. Они начали встречаться.
 
По поведению мужчины Вера чувствовала, что этот высокий, немногословный человек настроен по отношению к ней серьёзно. Было одновременно и радостно, и страшно, а вдруг опять всё закончится, как прежде. Нет, она этого не переживёт. Вера решила скрыть от Саши своих питомцев. Выйдет замуж, тогда будь что будет – признается.
 
Прошло полгода. Саша познакомил Веру со своей сестрой Светланой и её мужем. Ездили на Сашиной машине в другой регион знакомиться с его родителями. Вера познакомила его с бабушкой.
 
Она не раз была в гостях в его однокомнатной холостяцкой, но опрятной квартире, а Саша у неё – нет, и это начало выглядеть подозрительно. Её отговорки про приехавших родственников, их заболеваниях гриппом уже не помогали. Надо было что-то предпринимать: или признаться, что у неё дома куча питомцев, или продолжать обманывать и дальше.
 
Вера решилась. Всех своих питомцев Вера отвела и отнесла вместе с имуществом к бабушке. Пуля и Марфуша бывали у неё, коты старушку обожали, с Пряником дружили, и на этот счет она не волновалась. Бабушке эта идея совсем не понравилась:
 
- Вера, так нельзя. Александр Яковлевич очень порядочный человек, а ты начинаешь с обмана.
 
- Бабулечка, милая, я жить без него не могу, а вдруг он меня из-за них бросит. И без них не могу, ведь ты же знаешь. У меня нет другого выхода.
 
- Ну, хорошо, только будешь приходить каждый день, когда не на работе. Ой, внучка, смотри сама, но добром это не закончится.
 
Каждый день Вера, скучая, ходила к своей хвостатой команде. Подозрения Александра развеялись, и он торжественно сделал ей предложение, подарив колечко с аметистом в виде сердечка.
 
- Только у меня богатого приданого нет, предупреждаю, – смеялась счастливая Вера.
 
Подали заявление, приближался день свадьбы, и хлопот был полон рот, Вера с Сашей только успевали поворачиваться. После очередного дежурства Вера позвонила бабушке и обещала прийти к вечеру, ей надо было купить свадебное платье, зайти в ресторан за меню и в ювелирный салон с Сашей.
 
Усталые невеста и жених попали домой к Вере только после обеда. Надо было ещё решить, сколько будет гостей с обеих сторон, и выбрать блюда, чтобы заказать банкет. Наскоро перекусив, пили чай с пирожными и считали гостей.
 
Спешили потому, что назавтра Саше на спаренные сутки, надо было как следует отдохнуть. Александр хотел бросить в мусорное ведро пустую коробку, но оно было переполнено.
 
- Я сейчас быстро вынесу.
 
Он вынул ведро, и выпали упаковки с остатками корма для кошек и собак.
 
- Откуда это?
 
- Да так, Саша, неважно, потом расскажу.
 
Вера быстро перевела беседу на другую тему.
 
А в это время бабушка выпустила Пулю и Марфушу погулять во двор и стояла, наблюдая за их беготней по свежевыпавшем снегу. Тут пришла почтальон с пенсией. Пенсионерка наспех повела её в дом.
 
Заходя, почтальон не прикрыла плотно калитку и входную дверь. Николавна, Тишка и Мишка вышмыгнули во двор, только Пряник остался дома. Коты и собаки на минутку собрались в кружок, а затем быстренько выбежали на улицу. Впереди всех Пуля, замыкала колонну Николавна, следя, чтобы никто не отстал.
 
Люди с удивлением смотрели на необычное шествие, особенно на пешеходных переходах. У Пули была цепкая память, она запомнила дорогу на отлично и вела стаю домой, к любимой хозяйке. Бежали бодренько. У Марфуши от бега сбился на бок платок, вызывая добрые улыбки прохожих.
 
Александр услышал, как кто-то скребся в дверь и поскуливал или мяукал. Он открыл дверь и застыл от удивления. В прихожую уверенно ввалилась довольная такса в платке, за ней ещё крупная собака, потом гурьбой коты, все в снегу и в приподнятом настроении.
 
- Ого, это что за бригада?
 
Вера выбежала в прихожую и, закрыв лицо руками, села на обувную полку, опустив от стыда голову, беззвучно заплакала.
 
- Вера, это твои? Все?!
 
- Да. Они были у бабушки.
 
Посчитав этого гостя виновником хозяйкиных слёз, Пуля и Марфуша принялись облаивать его, а Николавна угрожающе зашипела.
 
- А говорила, что приданого нет.
 
Александр надел куртку, вышел, сел в машину и уехал. Вера позвонила бабушке и успокоила её, не желая расстраивать.
 
Вот и всё, не будет никакой свадьбы, так мне и надо, думала невеста, обнимая соскучившихся питомцев. Она не стала звонить ему, чтобы объяснить свой поступок, теперь всё это бессмысленно. На душе было пусто и гадко от собственной лжи. Лицо опухло от слёз.
 
Прошло несколько часов, в дверь позвонили. На пороге стоял её Саша с мешками дорогого корма для кошек и собак. Улыбаясь, положил поклажу и снова вышел.
 
- Не закрывай, я сейчас.
 
Через несколько минут он вошел, держа на поводке таксу в красном комбинезоне.
 
- Это моя собака Ника. А это Маруся. Они были у Светы, – Саша вынул рыжую кошку, прятавшуюся под курткой, – Примете в свою команду?
 
Прошли годы. Вера Николаевна и Александр Яковлевич часто вспоминают эту историю и смеются. Кто знает, может быть, не будь этого приданого, неизвестно, как сложились бы их судьбы и не были бы они столько лет вместе.