Отношение к животным в древности
Знаменитому историку древности Плутарху, жившему в I веке нашей эры, принадлежат исполненные душевного благородства слова:
«Нельзя обращаться с живыми существами так же, как с сандалиями или горшками, которые выбрасывают, когда они от долгой службы прохудятся и придут в негодность, и если уж не по какой-либо иной причине, то хотя бы в интересах человеколюбия должно обходиться с ними мягко и ласково. Сам я не то что одряхлевшего человека, но даже старого вола не продал бы, лишая его земли, на которой он воспитался, и привычного образа жизни...»
Как давно это сказано, а в то же время сколь современно звучит, не правда ли? Сравните хотя бы приведенное высказывание с положением, которое содержится во Всемирной хартии по охране диких животных: «Любовь и уважение к живым существам должны вытекать всегда из любви и уважения вообще, как высочайших качеств и стремлений, присущих человеку».
Плутарх рассказывал известные ему факты именно такого — уважительного, даже любовного — отношения древних к животным. К примеру, коней грека Кимона, с которыми он трижды побеждал на Олимпийских играх, погребли поблизости от гробницы самого чемпиона. По сообщению другого историка — Элиана, «в Афинах же стояли также медные изображения кобылиц Кимона, как две капли воды похожие на тех, которые ему принадлежали».
Когда афиняне, погрузившись на корабли, покидали свой город, занятый врагами, один преданный пес не вынес разлуки с отплывающим хозяином и вплавь по морю отправился за ним вдогонку. Впоследствии его с почетом похоронили на мысу, за которым с той поры закрепилось название Киноссема (Собачья могила). Так люди воздали должное верности четвероногого друга.
Плутарх поведал об одном необычайно трудолюбивом муле, который отличился на строительстве Парфенона в Афинах. Этого мула из-за дряхлости освободили от работы. Однако животное не пожелало расстаться с привычным трудом. Каждое утро мул добровольно являлся на стройку и в течение всего рабочего дня старательно вышагивал по дороге бок о бок со своими собратьями, хотя и без поклажи (не мог же работяга сам себя навьючить). Своим примером этот удивительный мул-старик как бы подбадривал молодых. И слава о нем распространилась по всей округе. Восхищенные необычайным трудолюбием животного, афиняне приняли специальное постановление: отныне общество брало на себя все расходы по его содержанию вплоть до самой его смерти.
А вот что рассказывал Элиан:
«Некий колофонский купец отправился в город Теос. У него были при себе деньги, и шел он в сопровождении раба и собаки. Когда они уже были в пути, естественная нужда заставила раба повернуть назад; пес пошел вслед за ним. Юноша положил кошелек на землю; кончив свое дело, он забыл про деньги и пошел дальше, а собака легла на кошелек и больше не поднялась с места. Хозяин и раб, добравшись до Теоса, принуждены были вернуться домой ни с чем, потому что у них не оказалось денег. Они пошли назад по той же дороге, где раб оставил кошелек, и увидели, что пес лежит на нем и едва жив от голода. Заметив своих, он приподнялся и распростился одновременно и со своей службой и с жизнью».
Сочинения древних авторов изобилуют подобными историями. Здесь и рассказ о необычайной дружбе мальчика со змеей, и случай с неким Караном из Милета, спасенным во (время кораблекрушения тем самым дельфином, которого он до того отпустил из сетей на свободу, и сообщение о нежной привязанности слонихи к младенцу, оставшемуся без матери. Некто Андрокл, беглый раб римского сенатора, три года прожил в пещере вместе со львом. Пойманный позже, он был брошен на съедение диким зверям, среди которых, по счастливой случайности, оказался и лев, три года деливший с человеком пещерный кров. Царь дверей узнал Андрокла, стал к нему ласкаться, а потом, защищая друга, растерзал бросившуюся на него пантеру.
Весьма своеобразным способом увековечил память о своем погибшем скакуне персидский царь Кир. Его конь утонул при переправе через реку Диалу (она протекает на территории нынешнего Ирака). Понятно огорчение Кира. Мстительный деспот, считавший себя всесильным, не мог оставить безнаказанным виновного — в данном случае им оказалась... река. С царским гневом шутки плохи: Кир вынес Диале смертный приговор. По приказу своего властителя персы прорыли 360 каналов, чтобы отвести воды Диалы в пески. На целое тысячелетие перестала существовать «провинившаяся» река, пока наконец знойная пустыня не иссушила и не занесла песком каналы, вернув тем самым Диалу в ее прежнее русло.
Небольшое селение Тель-Гомель в Месопотамии гораздо более известно под древним именем Гавгамелы: здесь в 331 году до нашей эры произошла решающая битва между войсками Александра Македонского и царя персов Дария III. По-персидски «Гавгамелы» значило «Верблюжий хлев». Согласно легенде, один из древних персидских царей, потерпев сокрушительное поражение на поле боя, близ этого места, счастливо спасся от преследующих врагов, ускакав на дромадере — одногорбом верховом верблюде. В знак благодарности животному-спасителю царь поместил дромадера здесь и отдал на его содержание доходы с нескольких близлежащих деревень. В связи с этим событием селение и получило название — Гавгамелы.
У Александра Македонского была любимая собака Перита. Лишившись любимицы, полководец основал город и назвал его именем Периты. Это был поистине царский памятник.
Таким же образом поступил Александр Македонский и в отношении своего коня — легендарного Буцефала. Этот рослый крутонравный жеребец не признавал никого, кроме хозяина, которому повиновался беспрекословно. Ко времени похода Александра в Индию Буцефал был уже стар, и потому полководец берег его: на учениях и смотрах ездил на другом коне. Буцефала подводили к царю лишь перед сражением. Хозяин относился к коню как к товарищу и другу и сильно горевал, когда годы сломили в конце концов Буцефала. В честь верного друга Александр Македонский назвал Буцефалами город, который основал на реке Гидасп (приток Инда).
Так поведали древние, и нетрудно заключить, что преданность и бескорыстную службу «братьев наших меньших» в давние эпохи умели ценить не менее, чем ценим сегодня мы с вами. В сочинении «О природе животных» Клавдий Элиан писал торжественно и убежденно: «Животным даровано великое благо — боги не презирают их и не пренебрегают ими: ведь если животные и лишены речи, то разумом и мудростью они все же обладают».
Краснопевцев В.П. — Чайки на пьедестале